***
Однако, спустя неделю, дракен осознал, что жить в одиночку не так просто. У него не было заказов, а соответственно и средств. Да ещё долг за недавно приобретённые дзюсики-бомбы висел мёртвым грузом. На время ему даже пришлось забыть об аукционах и мебельном рынке, а после и вовсе, сесть на диету. Всё это происходило лишь потому, что воин совсем не умел общаться с людьми. Поиск заказчика и переговоры всегда были делом Гайуса. Теперь же, его здесь нет. Но Гигина верил, что сам справится. Так что не стоит унывать. Ещё через неделю, дракенский воин заметно исхудал, но зато наконец-то научился нормально общаться с людьми, не огрызаясь, и даже смог брать заказы. Они были просты и платили за них очень мало, но на то, чтобы не умереть с голоду хватало, хоть и питался он всё той же жаренной сайдой. Дракнен больше не радовал свой меч обновками, ведь все остатки средств уходили на погашение того немалого долга. В таких обстоятельствах, он иногда задумывался о том, что если Гайус жил также, то ему наверное было непросто. Но эти мысли тут же отправлялись в мусорный бак, вместе с одноразовой тарелкой. Иногда Гигина сутками не ночевал дома, оставаясь у своих девушек и меняя одну за одной. Для него это никогда проблемой не было. Покормят, обогреют, приласкают… а на утро он с чистой совестью уйдёт не прощаясь. Всё-таки, в семьянины он никогда не годился и вряд-ли что-то изменится. На самом деле, ему вообще не особо хотелось возвращаться в ту, старую квартиру. Там сейчас была только его семья. Деревянная. И всякий раз, когда он возвращался туда, небрежно роняя — Я дома. — Ответом ему служила гробовая тишина. Как-то непривычно. Он уже давно привык, что очкарик начинал зудеть над ухом, как только дракен переступал порог. В основном все его речи сводились к одному предложению — «Гигина, тебе пора научиться экономить.» — Как же это раздражало! Не хотелось, конечно признавать, но в чём-то он был прав… а за что-то, возникало желание треснуть. Но больше всего, ему не нравилось ночевать в этой квартире. Днём ему было абсолютно плевать на всё с высокой колокольни, дракенский воин не подвержен чувствам, он холоден, собран и всегда готов к битве. Хотя, пожалуй, Гигина имел пару привязанностей. Он всегда относился к мебели намного теплее, чем к людям, но и среди людей были свои исключения. А ночью, когда луна освещала пустые полки стелажей, более не цепляясь за корешки книг, он подоглу не мог уснуть. Раньше он засыпал под шелест страниц и тихое бормотание, доносившееся из противоположного угла комнаты, там и сейчас стояло старое кресло и торшер, а сейчас тишину разбавлял лишь шелест шин по старому асфальту да визг испуганной кошки за окном. Но и тогда, когда он засыпал, кое-что его напрягало. Как бы хорошо дракенский воин не контролировал эмоции, контролировать свои сны ему было не дано. Поэтому, каждый раз, когда воин засыпал здесь, ему снились его битвы и самые яркие поединки. Конечно же, сны, где ты всегда выходишь из боя победителем не могут не нравится, но… Кажется, что каждая великая победа, которая осталась в памяти, была разделена на двоих. Будь то битва с полуалтаром Энингилудом или его женой — грозныи тысячелетним алтаром Нидворг, или же соревнование с братьями Лаки, по принципу «У кого дзюсики круче». Всё это они с Гайусом прошли вместе. Вот и приходится, даже во сне, делить победу на двоих. Как итог этих снов — хроническая усталость. Дракенский воин никогда не чувствовал себя таким… разбитым.***
Появление любимого на пороге её дома не было для Зиф неожиданностью, он частенько приходил без приглашения. Её куда больше удивил стоявший рядом с дзюсикистом чемодан. — Гайус, что случилось?! — Испуганно воскликнула аулурианка, пропуская парня в дом вместе с чемоданом. Её очень обеспокоил его вид. Волосы растрёпаны, очки немного съехали, пальцы, сжимавшие ручку чемодана побелели, а взгляд вообще какой-то странный. — И почему ты с вещами? — Глаза девушки сверкнули догадкой. — Ох… Вы что, опять поссорились? — Нет. — Отрезал парень, войдя в квартиру и бросив чемодан. — Мы разошлись. — Он знал, что когда-нибудь это произойдет. Терпение имеет свойство заканчиваться. Даже слово данное Деургу уже его не удержит. — Что?! — Зиф удивлённо, даже шокированно, посмотрела на Гайуса. — Но вы же лучшие друзья! — Сложно было поверить в то, что эти двое могут разойтись. Пусть они спорили и постоянно соревновались, но никогда не бросали друг друга. — Мы кто угодно, но только не друзья! — Моментально возразил Гайус. — Этот помешанный на мебели вояка — мой партнёр. — Сорель призадумался на мгновение, а затем чуть тише добавил — Бывший. — Ладно-ладно! Не кричи. — Зивения обняла дзюсикиста, всем своим естеством чувствуя, как он напряжён. — Садись, я сварю тебе кофе. — девушка усадила любимого в кресло и ушла на кухню. Пока аулурианка накрывала на стол, она успела перебрать сотню планов, как помирить эту парочку идиотов, но ни один из них не казался верным. — Что же делать? — спросила девушка у своего отражения в оконном стекле. На неё смотрела такая же хрупкая миловидная девушка со светлыми волосами и очень озадаченным взглядом. Когда они сели за стол, сначала наступило неловкое молчание. Зиф хотелось понять с чего вдруг её любимый так повздорил с другом, но сначала нужно просто ему помочь. Он сам всё расскажет, если захочет. — Останешься у меня на совсем. — Помешивая кофе, решила Зиф и смущённо отвела взгляд. Это конечно будет несколько непривычно, но она же всегда хотела встречать его с работы и заботиться о нём, как настоящая женщина. — Ты что, Зиф, я не хочу тебя стеснять! Я завтра же возьму заказ и сниму квартиру. — Конечно Гайус и сам хотел бы остаться, но она краснеет и отводит взгляд. Может быть она вовсе не хочет… — Сорель! — Она стукнула ладонью по столу, так, что Гайус едва не выронил чашку. — Хватит глупости молоть! — Зивения отхлебнула кофе и уже спокойнее добавила. — Ты мне совсем не помешаешь. — Хорошо. — с облегчением вздохнул парень. — Тогда я останусь. — Улыбнувшись, он накрыл её ладонь своей и добавил. — Только не пугай меня так больше. Так началась его спокойная, тихая и почти семейная жизнь. Они с Зиф жили в абсолютной гармонии. Каждый день он выполнял новые заказы на охрану высокопоставленных чиновников или зачистку территорий от разбушевавшейся нечисти. А после работы, его ждала дома Зивения с уже привычным — С возвращением, Гайус. Мой руки и иди за стол, ужин готов. — вроде бы идилия и нужно бы наслаждаться, однако, было и то, что его напрягало. Например иногда, во время боя он в слух проговаривал план так, словно его услышит кто-то, словно это необходимо для слаженной работы. Но, ясное дело, ему никто не отвечал. А ко всему прочему, пришлось изучить новые приёмы — одиночные. Вместо прежних — парных. Ещё бывало, что он машинально наливал две чашки кофе, будучи в полном одиночестве, в абсолютно пустой квартире. Конечно же, за день он выпивал обе, но сама привычка не давала покоя. Но сложнее всего приходилось вечером, в тот час, когда Зиф ещё не вернулась с работы, в квартире тихо и пусто. Зивения любит минимализм, поэтому здесь особо не было… мебели. В такие вечера, Гайус часто сидел на широком подоконнике и размышлял. Вот только мысли его уносились совсем не в то русло. Почти каждый раз, в его памяти всплывали картины из той, прежней жизни. И даже не те прекрасные времена, когда его семьёй было агентство Деурга, а всё то, что было после. Все те битвы плечом к плечу, все те многочисленные подколы, драки, ссоры, пьяные откровения… " — Я тебя… нена… вижу. — Мы отлично ладим, ведь я тоже тебя ненавижу.» Именно этот эпизод чаще остальных всплывал среди калейдоскопа воспоминаний. Неизвестно, от чего он так хорошо его запомнил, он же был пьян в стельку. Но всё это заканчивалось, стоило Зиф переступить порог и улыбнуться. Она отвлекала его от лишних мыслей и ненужных воспоминаний и мир снова обретал очертания, и всё возвращалось в своё русло.***
Самой аулурианке конечно же нравилась такая жизнь. Любимый рядом, она знает про каждый его подвиг и видит каждую царапинку на уставшем после битвы лице, встречает его с работы, стирает ему рубашки и каждый вечер засыпает в его объятьях. Вот только, она видит. Видит, как ему одиноко без друга, без напарника. Это одиночество она застала с поличным лишь однажды, когда вернулась с работы чуть раньше и слишком тихо зашла в квартиру. Его мрачный взгляд упирался в белую стену напротив и выражал такую печаль, что и словами не передать. Этот взгляд она видела лишь раз до этого, тогда, когда он внезапно позвонил ей на работу и нёс какую-то чушь. В тот раз она сразу поняла, что что-то не так. А сейчас… она видела, то, что видела и сейчас не могла помочь. Оставалось только окликнуть его, возвращая в реальность. На все вопросы он отвечал что-то вроде — «Всё нормально. Просто устал.» — отворачиваясь. Нет. Так не пойдет. Их нужно срочно помирить! Как себя чувствует этот мужлан Гигина, её мало волновало, а вот Гайус скоро совсем зачахнет. Кажется, пора наведаться к Джабэйре. Давненько они не виделись.