Реквием по мечте

«Life isn't about endings. Rather, it's about a series of moments…»*

— Unknown

            Гермиона открыла тяжелую дубовую дверь своих личных комнат и тепло улыбнулась, увидев Северуса, который в нерешительности замер на пороге, не сводя с нее потемневшего пристального взгляда. Гермиона запустила руку во влажные волосы, которые мягкими волнами струились по ее плечам, откинув их за спину.       — Кажется, ты не ожидал увидеть меня здесь, — предположила она, посторонившись, чтобы дать ему войти. — Хотя, учитывая, что ты стоишь перед моей дверью…       — Я нашел твою палочку, — прервал ее Северус, переступив порог.       Гермиона подавила готовый сорваться смешок и закрыла за ним дверь.       — Понятно.       Он смутился, потому что я только что вышла из ванны?       Гермиона, ну повзрослей уже. Он ведь мало того, что взрослый мужчина, но еще и, будучи Упивающимся смертью, наверняка сталкивался с трудностями пострашнее, чем женщина, которая только что приняла ванну.       Гермиона сглотнула и жестом указала в сторону мягкого кресла, обитого махровой тканью и стоявшего рядом с горящим камином. На его спинке красовались отметины от когтей.       — Присаживайся. Ты, наверное, замерз.       Он, пошатываясь, прошел вглубь комнаты и с благодарностью опустился в предложенное кресло. Гермиона подумала, что, возможно, это от усталости. В наступившей тишине, Северус с любопытством огляделся, подмечая каждую деталь в ее маленькой гостиной. Персидский ковер, устилающий каменный пол, массивный письменный стол, заваленный пергаментами, исписанными чернилами, и бесконечное множество черных перьев, разбросанных по полу — все это, казалось, сильно его заинтриговало. Но тут он будто бы опомнился и, смутившись, взглянул на Гермиону.       — Вот, — сказал он и достал из складок своей мантии ее волшебную палочку.       Гермиона тут же метнула восторженный взгляд в сторону артефакта. В два быстрых шага она преодолела расстояние, что их разделяло, оказавшись прямо перед Северусом, нежно сжав его руку в знак благодарности, и бережно взяла драгоценный подарок.       — Спасибо.       Северус коротко кивнул.       — Не за что.       Взяв в руки палочку, Гермиона направила ее кончик на волосы, невербально накладывая высушивающее заклинание. Копна ее густых локонов мгновенно стала сухой, но после применения магии в правой руке она чувствовала легкое покалывание.       — Что случилось? — нахмурившись, спросил Северус.       Гермиона задумчиво покачала головой.       — Ничего. Я просто… — она вздохнула. — Поппи говорила, что из-за повреждения нервных окончаний моя рука может стать слишком чувствительной при использовании магии. — Она пожала плечами. — Кажется, она оказалась права.       Сгибая и разгибая пальцы, она опустилась в кресло напротив него. На какое-то время в комнате снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками потрескивающих поленьев в пламени камина, что играло бликами на их лицах. Затем Северус перевел взгляд на Гермиону и резко спросил:       — Есть какие-то новости от Поттера?       Очевидно, этот человек привык к таким резким переходам на другую тему.       — О Малфоях — ничего, — ответила Гермиона, поигрывая палочкой левой рукой. — А что касается возможного предателя в Ордене… у него нет абсолютно никаких предположений, кто это может быть.       Северус казался разочарованным, но тем не менее сдержанно кивнул.       — Тем больше причин для нас быть осторожными.       — Да, — согласилась она. — А директриса? Есть ли у нее какие-нибудь соображения о том, кто это может быть?       Северус покачал головой.       — Насколько мне известно, нет.       Гермиона отвела от него взгляд и задумчиво уставилась на огонь. Наконец она спросила, не отрывая взгляда от пламени:       — Северус, где ты скрывался после войны с Волдемортом, после всего, что случилось?       Несколько мгновений Снейп взирал на нее с легким удивлением во взгляде.       — Теперь это неважно, — несколько секунд спустя, тихо ответил он.       Она решительно посмотрела в его глаза.       — Нет, важно. Я хочу знать.       Северус прикрыл глаза, возможно, заново переживая то, что произошло с ним за эти годы, как подумала Гермиона.       — Все думали, что ты погиб, — проговорила она, а затем тихо добавила: — Я думала, что ты погиб.       Северус открыл глаза и вновь посмотрел на нее. В его взгляде промелькнула ничем не прикрытая нежность, и он замер, не зная, что сказать.       — Я видела сны, — продолжила Гермиона, — о тебе. Правда, они были не самые приятные. Кошмары, — добавила она, снова повернувшись к камину, словно обращалась к пляшущим языкам пламени. — Ты звал меня… но я ничего не могла сделать. Я пыталась бороться со змеей — Нагини, но, когда она вонзала свои желтые клыки в твою шею, я всегда просыпалась. Я… я не могла спасти тебя.       Северус, явно озадаченный ее откровением, продолжал молча смотреть на нее.       Гермиона вновь обратила на него взор, в ее глазах отразилась искренняя мольба.       — Что произошло?       Северус нервно сглотнул и прошептал:       — Я сбежал. Просто сбежал. — Он произнес это так тихо, что Гермионе пришлось наклониться вперед и напрячь слух, чтобы расслышать.       — Почему? — спросила она удивленно. — Я не понимаю.       Северус поднялся с кресла и подошел ближе к камину, не отводя взгляда от огня. На его бледном лице отчетливо проступило смущение. Облокотившись на каминную полку, он сказал:       — А кому я был нужен живым?       Гермиона прищурилась.       — Как ты можешь так говорить? После всего, что ты сделал для Ордена…       — Поставь себя на мое место! — резко воскликнул Северус, чем немало напугал Гермиону. — Все, кто были мне дороги и близки, мертвы. Мой единственный друг и наставник погиб от моей собственной руки, и все волшебное сообщество только и ждет, когда представится случай бросить мне это в лицо! Я не мог смотреть в глаза тем, кто с такой готовностью обвинил меня в предательстве, кто не хотел меня понимать, кто считал меня убийцей!       — Но…       — Я должен был исчезнуть, — продолжал Снейп уже более спокойно. — У меня не было совершенно никакого желания возвращаться в общество, я совсем не хотел разбираться со всем этим. В тот момент ничего из этого не имело значения. Я планировал прожить остаток своих дней в одиночестве, — это самое подходящее решение для меня, — с горечью в голосе добавил он.       Гермиона внимательно смотрела на его неподвижно замершую напряженную спину, не зная, что сказать. Медленно повернувшись, Северус посмотрел на нее. Глаза его, казалось, полыхали огнем под стать камину.       — Но потом, — прошептал он, неуверенный, стоил ли продолжать, взгляд его был открытым и искренним, — мне приснился сон.       Сердце Гермионы на мгновение замерло, и она прислушалась к потрескиванию огня в камине. Какое-то время она оставалась неподвижной, как вдруг ее словно осенило, и в голове закружилось много мыслей.       — Тебе… тебе нужна была помощь — ты звала меня, — он сглотнул. — Я видел, как Нагини вонзает свои клыки в твою шею… Я не мог выкинуть этот образ из головы. — Она неверяще смотрела на него. — И поэтому я вернулся.       Гермиона открыла было рот, намереваясь что-то сказать, но потом поняла, что не знает, что сказать. Вместо этого она встала со своего места и сделала несколько маленьких, неуверенных шагов по направлению к нему. Он смотрел на нее сверху вниз. Его облик, казалось, выражал абсолютное спокойствие и силу, которые частично передались и ей.       — Северус, — ее голос понизился до шепота, — я ничего не понимаю. Ты и я, — она сделала неопределенный жест рукой, — мы оба видели один и тот же сон друг о друге? Как такое вообще возможно? Что все это значит?       Он встретился с ней взглядом и ответил:       — Я не знаю.       Глядя ему в глаза, она нервно закусила губу, а потом, словно набравшись храбрости, сделала еще шаг ближе и обхватила его руками за пояс. Осторожно устроив голову у него на груди, она закрыла глаза, вслушиваясь в размеренный стук его сердца.       — Эта война, — пробормотала она, почувствовав, как его руки нерешительно обняли ее в ответ, — посмотри, что она сделала с нами со всеми. Так много боли, так много потерь…       Тут его руки переместились с ее талии на плечи, и он отстранился. Глаза Гермионы, чистые и искренние, пытались вновь поймать его взгляд.       — Ты вернулся.       На его губах заиграла легкая нерешительная улыбка.       — Я вернулся.       Он опустил голову, и прядь черных волос скользнула на его лицо. Приблизив к ней свое лицо, на расстоянии нескольких дюймов Северус неуверенно заколебался. Но Гермиона, поднявшись на цыпочки, сократила оставшуюся между ними дистанцию, и их губы встретились в таком мягком, но в то же время до боли чувственном поцелуе.       Неохотно они отстранились друг от друга, и Гермиона вернулась в исходное положение. Северус нежным движением приподнял ее голову за подбородок и внимательно посмотрел в глаза, потрясенный, взволнованный и растроганный. Гермиона смотрела в ответ так проникновенно, что на минуту ему показалось, будто в ее глазах вспыхнула и тут же погасла какая-то сильная эмоция. Тоска, сдерживаемое желание. Внезапно его губы вновь прижались к ее губам, требуя физического контакта. Гермиона теснее прижалась к нему и обвила руками его шею, запустив пальцы в волосы, со страстью, которая казалась ей чем-то первобытным. На этот раз поцелуй получился жаждущим, отчаянным, неистовым, почти грубым. Но, прежде всего, он был искренним.       Громкий стук у входа в комнаты Гермионы заставил их отпрянуть друг от друга. Гермиона перевела взгляд с Северуса на деревянную дверь, в которую продолжали яростно стучать.       — Гермиона! — послышался приглушенный голос Минервы. — Пожалуйста, открой! Это срочно!       Едва не споткнувшись о край ковра, Гермиона быстро подошла к двери, надавила на ручку и дернула на себя.       — Директриса?       В широко распахнутых глазах МакГонагалл светился явный испуг. Услышав ее напряженный голос, Гермиона почувствовала стук собственного сердца где-то в горле.       — Северус? — удивленно проговорила Минерва, завидев его, когда он пересек тускло освещенную комнату и встал позади Гермионы. Брови ее взметнулись вверх. — Я всюду ищу тебя…       — Он принес мне мою палочку, — неловко перебила Гермиона. — Я… я уронила ее в озеро и…       — О-о-о, конечно, — перебила ее МакГонагалл, небрежно взмахнув рукой в воздухе. — Я хотела проведать тебя, Гермиона. Ты здорово напугала Поппи.       — Директриса, правда…       Минерва вновь от нее отмахнулась.       — Мне нужно немедленно поговорить с вами обоими в моем кабинете. Это крайне важно.       Северус вышел из-за спины Гермионы, сосредоточенно и напряженно глядя на нее. От той нежности, что светилась в его взгляде всего несколько секунд назад, не осталось и следа.       — Что случилось?       Гермиона схватила мантию со спинки кресла и быстрым движением накинула на плечи, прежде чем выбежать вслед за Минервой в коридор, с трудом поспевая за ее быстрым шагом.       — В штаб-квартиру Ордена проникли. Защита взломана.       Гермиона недоуменно уставилась на нее, приподняв бровь.       — Предатель?       Минерва коротко кивнула.       — Я бы предпочла продолжить этот разговор, когда мы окажемся в безопасности в стенах моего кабинета.       Гермиона покорно согласилась, хотя сердце ее продолжало бешено колотиться от всех этих неопределенных мыслей, что в этот момент вертелись у нее в голове, от осознания всех последствий и вопросов, на которые до сих пор нет ответов. В тяжелом молчании они быстро шли дальше, пока наконец не подошли к каменной горгулье. Быстро назвав пароль, Минерва первой ступила на винтовую лестницу, а Северус галантно отошел в сторону, пропуская впереди себя Гермиону. Пока они поднимались, сердце Гермионы стучало все быстрее и быстрее, так, что она отчетливо могла представить, как оно выпрыгивает из ее грудной клетки.       Быстро войдя в кабинет Минервы, она остановилась как вкопанная так внезапно, что шедший позади нее Северус буквально врезался ей в спину. Но Гермиона и глазом не моргнула, потому что в кабинете, прислонившись к кедровому столу, неподвижно стоял Гарри Поттер.       — Гарри? — спросила она, не веря своим глазам, и бросилась в его объятия. — Что произошло? С тобой все в порядке?       Гарри кивнул.       — Да, я в порядке.       Он крепко обнял ее и прикрыл глаза. Когда он снова их открыл, Северус сердито опустил взгляд на пол.       Откашлявшись, он выпустил ее из объятий и повернулся к Минерве.       — Вы им сказали?       Директриса покачала головой.       — Нет. Нам не нужны лишние уши, подслушивающие то, что их совершенно не касается. — Затем она сосредоточенно нахмурила брови: — Я лично пойду в магазин вредилок Джорджа и потребую, чтобы он прекратил продавать эти удлинители ушей.       Гермиона еле заметно улыбнулась, ожидая, что Минерва продолжит. Но она замерла на месте, глядя на каменный пол, и молчала. Тогда слово взял Гарри.       — Ребекка Брэндон была найдена убитой сегодня днем. — Он многозначительно посмотрел на Северуса. — Убийственное проклятье.       Гермиона поднесла руку ко рту, подавляя всхлип, готовый сорваться с ее губ. Она знала, что Ребекка Брэндон была блестящим аврором. Она также присутствовала на собрании Ордена на Гриммо в тот вечер, когда вернулся Снейп. И хотя Гермиона не была с ней близко знакома, но от других членов Ордена она слышала, что Ребекка была невероятно умна, дружелюбна, и Гарри часто работал в паре с ней во время аврорских вылазок.       Северус сделал шаг вперед, выходя из тени кабинета, его лицо выражало такую крайнюю степень презрения, что температура в комнате, казалось, снизилась на пару градусов.       — Где ее нашли?       Зеленые глаза Гарри неохотно встретились с глазами Северуса.       — В ее доме.       — Но, — заикаясь, произнесла Гермиона, — все, кто состоит в Ордене… их дома находятся под чарами Фиделиуса. Как…       И тут она вдруг замолкла, ее глаза распахнулись, и в их карамельной глубине засветился огонек ужаса.       — Предатель передает информацию?       Минерва уверенно кивнула.       — Мы полагаем, что так.       — Есть доказательства того, что ее пытали, — гневно добавил Гарри, — и потом, всем известно, что она была магглорожденной.       Гермиона резко вскинула голову, а в темных глазах Северуса сверкнуло леденящее душу презрение, когда он вновь посмотрел на Гарри. С отвращением в голосе он прошипел:       — Кому это нужно?       Минерва вздохнула.       — Чистокровные верховоды всегда были безумцами с извращенными понятиями о морали. Но здесь определенно прослеживается закономерность — убийства магглов, смерть Ребекки, — удрученно проговорила она.       Гарри сглотнул.       — Малфои, — прошептал он, внимательно оглядывая каждого из присутствующих по очереди, — это они, я уверен.       Гермиона кивнула в знак согласия и, сделав глубокий вдох, прошептала:       — Наверняка так и есть.       Северус прикрыл глаза и двумя пальцами помассировал переносицу.       — Это определенно наводит на кое-какие размышления, но тем не менее у нас нет неоспоримых доказательств, поэтому вашей уверенности здесь недостаточно для окончательных выводов. В любом случае, мы должны быть готовы к тому, что это не просто озлобленная семья, презирающая магглорожденных. Предатель в Ордене, который, как я предполагаю, является информатором, убийства магглов и аврора — все это тщательно спланировано. Это гораздо больше, чем просто сборище из четырех человек. Думаю, они действуют не в одиночку.       — Но кто еще? — спросила Минерва, устало скрестив руки на груди.       Гермиона нахмурилась, глядя в зеленые глаза Поттера.       — Нужно поднять архивы, Гарри. Все известные нам Упивающиеся смертью. Все те, кто считаются пропавшими — есть большая вероятность, что они примкнули к Люциусу и помогают ему в осуществлении его безумного плана. Может быть, удастся найти что-нибудь. — Она потерла затылок и слегка поморщилась. — Кто из авроров следил за мэнором в день исчезновения Малфоев? Это тоже стоит выяснить. Возможно, кто-то помог им исчезнуть.       Северус кивнул.       — Пока предатель не будет пойман, собрания Ордена проводить крайне опасно.       — Да, — согласилась Минерва. — Думаю, что теперь Орден Феникса будет состоять только из нас четверых. Больше никто не должен знать.       Гермиона нахмурилась.       — Но не вызовет ли это подозрений у других членов Ордена? Если Орден полностью распадется, то предатель, кем бы он ни был, таким образом будет знать, что мы в курсе о его существовании.       — Я не сомневаюсь, что он что-то заподозрит, — сказал Северус, мрачно сверкнув глазами. — Но это наша единственная возможность, которой мы должны воспользоваться. Ни одно подозрение не стоит чьей-либо жизни.       Гермиона взглянула на Северуса, и ее губы тронула теплая улыбка.       Как кто-то мог сомневаться в верности этого человека?       — Гарри, — серьезно спросила Минерва, — чем мы можем тебе помочь?       Гарри несколько нервозным движением взъерошил на затылке свои непокорные волосы и вздохнул.       — Похоже, проверять архивы Министерства придется мне самому. Ни у кого, кроме Гермионы, нет туда доступа, а она не сможет покинуть Хогвартс, пока не закончился учебный год. — Тут на его лице промелькнуло подобие надежды, он повернулся к Гермионе и со странной ноткой раскаяния в голосе продолжил, обращаясь к ней: — Может быть, как только закончатся занятия, ты могла бы вернуться в Германию и…       — Об этом не может быть и речи, — резко прервал его Северус с едва сдерживаемой яростью в голосе.       Когда Гарри воззрился на него, удивленно приподняв одну бровь, он гневно продолжил:       — Вы отправляете ее в логово Упивающихся смертью, заранее зная, что они прекрасно осведомлены о ее связи с вами? — Гарри был поражен настолько, что ему казалось, будто его только что ударили по лицу. — Не говоря уже о том, — продолжал Северус свою гневную тираду, — что она магглорожденная, а кое-кто с таким же статусом крови, как нам уже известно, только что был найден мертвым в безопасности собственного дома?       — Я совсем не имел в виду, что она отправится туда одна! — отрывисто выпалил Гарри, словно внезапно выходя из оцепенения. — Я бы никогда не отправил ее одну туда!       — Вы вообще не должны даже думать о том, чтобы ее туда отправлять, — угрожающе прошипел Северус.       — Эй, — вмешалась Гермиона, решительно вставая между двумя мужчинами. — Хватит. Не вам это решать.       Затем она повернулась к Снейпу и внимательно посмотрела на него своими бездонными глазами, в глубине которых отчетливо виделось напряжение.       — Послушай, — сказала она, шагнув ближе к нему и пытаясь сохранять спокойствие в голосе, насколько это было возможным, — если Гарри нужно, чтобы я отправилась в тот лес, то…       — Полагаю, если бы Поттеру было нужно, чтобы ты закрыла его собой от летящего в упор непростительного, ты бы, не задумываясь, это сделала.       — Если бы ему было нужно — ты, наверное, шутишь? — Чувствуя некий странный эмоциональный подъем, Гермиона протянула руку и в успокаивающем жесте положила на его грудь, заметив, как на мгновение на его лице мелькнула тень сожаления от сказанной ранее фразы.       Обстановка в комнате стала еще на градус прохладнее. Гарри в замешательстве нахмурился, а затем, уставившись в каменный пол, неловко откашлялся. Гермиона тут же спрятала свою маленькую ладошку в складках мантии.       — Я лишь хотел предложить, — наконец проговорил Гарри, глядя на Гермиону со странным блеском в глазах, — чтобы ты отправилась в Германию вместе с профессором Снейпом. — Он рассеяно развел руками. — Я не знаю, что еще мы можем сейчас сделать. Наши возможности практически исчерпаны до тех пор, пока мы не найдем предателя.       Северус открыл было рот, намереваясь возразить, но Минерва бесцеремонно его перебила, окинув при этом суровым взглядом.       — Мы сделаем все, что от нас потребуется. — Прекрасно понимая, как ее взгляд подействовал на Северуса, она повернулась лицом к Гарри и, положив свою морщинистую руку ему на плечо, провела его к высокому готическому окну, за которым тихо падал снег. — Что касается архивов Министерства, у меня есть несколько идей, как можно значительно сократить время…       Пока Гарри и Минерва тихо разговаривали возле окна, Гермиона смотрела на Северуса и чувствовала необъяснимую робость. Она тяжело вздохнула и, подняв глаза, попыталась поймать его взгляд, но лицо его, как и всегда, не выражало ни единой эмоции.       В любовных романах никогда не упоминается о таких вот моментах, с горечью подумала Гермиона. Что нужно говорить друг другу после такого страстного обмена любезностями? Очевидно, что отношения между ними изменились, и наступило неловкое молчание…       Северус выглядел довольно безучастным ко всему, что происходило вокруг. Он окинул ее быстрым внимательным взглядом, отметив ее нервозные вздохи и дрожащие пальцы. В конце концов, он бросил через плечо взгляд на Минерву и несколько раздраженно спросил:       — Мы закончили?       Директриса и Гарри одновременно подняли глаза, взгляд Гарри при этом был устремлен в сторону Гермионы; в его глазах все еще светился огонек любопытства и незаданных вопросов, которые волной обрушились на нее, и Гермиона поспешила отвернуться, почувствовав себя вдруг странно виноватой.       — Вы можете идти, — сказала Минерва, небрежно махнув рукой. — Мы вернемся к разговору о Германии, когда закончится семестр. Осталась всего неделя.       Северус слегка склонил голову в знак согласия и направился в сторону винтовой лестницы, лишь краем глаза глянув в сторону Гермионы, проверить, последует ли она за ним. Несколько робко Гермиона пересекла кабинет и торопливо обняла Гарри. Он наклонился и зашептал ей прямо в ухо:       — Нам нужно поговорить.       Она сделала глубокий вдох, в глазах ее при этом отразилось беспокойство. Затем она, улыбнувшись слабой улыбкой, повернулась к Минерве:       — Спокойной ночи директриса, — после чего направилась вслед за Северусом.       Они шли по тускло освещенным коридорам замка в полном молчании; ноги Гермионы едва поспевали за широкой тяжелой поступью Снейпа. Слушая тихий звук собственных шагов по каменному полу, Гермиона обдумывала все, что произошло с ней за последнее время. Вся эта кутерьма с Малфоями, ее собственный опыт близкой смерти накануне вечером, ее внезапный поцелуй с Северусом, да еще Гарри определенно что-то подозревает — она чувствовала себя подавленной всем этим. Гермиона вынырнула из задумчивости, когда, в буквальном смысле слова, столкнулась с Северусом, который остановился перед деревянной дверью, ведущей в ее комнаты.       — Извини, — пробормотала она, смущенно глядя себе под ноги.       Он приподнял темную бровь, окинув ее пытливым взглядом.       — Ты в порядке?       Она удивленно посмотрела на него.       — Конечно.       И тут он улыбнулся ей усталой улыбкой, которая была настолько нехарактерной для него и трогательной, что Гермионе стоило приложить неимоверные усилия, чтобы не броситься ему на шею.       — Я позвал тебя по имени три раза.       — О-о-о, — неуверенно произнесла она. — Я просто, э-э-э, задумалась.       — Понятно. — Снейп откашлялся. — О том, что произошло ранее…       Глаза Гермионы метнулись к его лицу, выражая крайнюю обеспокоенность.       — В мои намерения не входило принижать твои умения и способности перед директрисой или… Поттером. Это было скорее… искреннее беспокойство.       Гермиона, все еще находясь под впечатлением событий, произошедших не так давно, удивленно моргнула и подумала о том, насколько плохо она на самом деле знала Северуса. Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к этой его стороне? Сейчас он был настолько искренним и открытым, что это ошеломило ее в прямом смысле. Слишком долго она видела в нем лишь Мастера зелий, страдающего от предрассудков и с непомерно высокими требованиями к окружающим. Она смотрела на него и пыталась навсегда запечатлеть в памяти этот момент — черные волосы, невероятные бездонные глаза, высокие скулы.       — Я знаю, — тихо сказала она, — что ты не это имел в виду. Просто… — Гермиона вздохнула и потерла глаза своими маленькими ладошками, — у меня уже есть два брата. Гарри только сейчас свыкся с мыслью, что я могу пойти куда-то одна, не опасаясь засады. А Рон… ну, Рон всегда был чрезмерно заботливым. — Она наконец поймала его взгляд. — Мне не нужен еще один старший брат.       В течение достаточно долгих мгновений Северус молчал, но проницательный взгляд его изменился, совсем неуловимо.       — А что тебе нужно?       Гермиону очень удивил его смелый вопрос, но она не стала зацикливаться на этом, а в пару шагов пересекла то небольшое расстояние, что было между ними, для того, чтобы тут же оказаться в его объятиях. Их губы встретились в пылком поцелуе.       Спустя какое-то время — секунды, минуты, часы — Гермиона не могла точно сказать, она почувствовала, словно тело ее источает жар там, где Снейп ее касался, и собрав в кулак весь свой самоконтроль, который у нее еще остался, она отстранилась от него.       — Северус, я…       Но ее прервал звук торопливых шагов, который стремительно приближался в тускло освещенном коридоре. Гермиона тут же сделала шаг назад от Северуса и начала нервно заламывать пальцы, которые внезапно стали липкими от пота. Минерва МакГонагалл резво завернула за угол и зашагала по направлению к ним в свете одного единственного факела, расположенного на стене. Ее глаза за стеклами маленьких очков окинули их внимательным взглядом.       — Северус, — сказала она, убирая выбившуюся прядь волос в тщательно уложенный пучок. — Прошу прощения, что помешала, но Альбус просил разыскать тебя. Он хочет поговорить с тобой наедине.       Гермиона в замешательстве уставилась на нее, пока к ней не пришло понимание, что Минерва имеет в виду портрет Дамблдора. Северус сделал тяжелый вздох.       — Конечно, директриса. — Затем он повернулся к Гермионе: — Спокойной ночи, профессор Грейнджер. Я посмотрю тот отрывок, о котором вы говорили, в другой раз.       И прежде чем Гермиона успела сыграть свою роль, Северус поспешно развернулся и последовал за директрисой в кромешную темноту, которая поглотила их обоих. Вскоре их удаляющиеся шаги затихли, и Гермиона, улыбнувшись своим мыслям, тихо прошептала пароль и скрылась в своих комнатах.       

***

      Идя вслед за Минервой в ее кабинет по темным коридорам Хогвартса, Северус отчаянно пытался успокоить свое колотящееся сердце. Как можно быть таким глупцом? Забыться в страстном объятии с Гермионой прямо в школьном коридоре, где нас могли увидеть и студенты, и профессора. Мысленно он дал себе затрещину, продолжая идти, не нарушая тягостного молчания, — он был сильно раздосадован тем, что, кажется, впервые в жизни чуть не выдал себя.       Они дошли до каменной горгульи, и Минерва повернулась к Северусу, сверля его взглядом, полным любопытства.       — Мне нужно увидеть Помону и Оливера, — сказала она голосом, который, впрочем, никак не выдавал ее эмоций. — Кабинет в твоем распоряжении. — Нахмурившись, она назвала пароль и поспешила двинуться прочь.       — Вы чем-то расстроены, — заметил Северус.       Она на миг остановилась, но головы не повернула.       — Северус, — проговорила она, глубоко вздохнув, — эта война должна была закончится много лет назад. Я слишком стара для этого.       С минуту Северус разглядывал свои руки, а затем вернулся к созерцанию ее затылка.       — Альбус не раз говорил мне об этом, — сказал он. И когда она повернулась к нему лицом, продолжил: — Несмотря на наши былые разногласия, я не сомневаюсь, что вы укажете нам направление, в котором мы должны двигаться.       Серые глаза Минервы заблестели, и она позволила себе легкую улыбку.       — Знаешь, Северус, я не могу поверить, что когда-то сомневалась в тебе.       И, прикрыв глаза морщинистой рукой, она снова улыбнулась, а затем поспешила исчезнуть в темноте старого замка. Северус выдохнул и ступил на винтовую лестницу, которая тут же пришла в движение. Он попытался вспомнить, сколько раз он входил в этот кабинет, но сдался, поняв, что счет идет на тысячи. Издав последний протяжный стон, лестница замерла у конечного пункта назначения, и Снейп переступил порог, вновь оказавшись в тускло освещенном директорском кабинете.       — А-а Северус, — раздался знакомый голос, от которого все внутренности покрылись льдом. — Как я рад тебя видеть.       Северус повернулся к портрету Альбуса и вместо приветствия лишь кивнул, все еще продолжая сжимать в руке волшебную палочку.       — Директор.       Дамблдор добродушно улыбнулся в своей излюбленной манере, борода по-прежнему скрывала добрую половину его лица, а сам он сидел, уютно расположившись на роскошном диване, также нарисованном на портрете.       — Прошло слишком много времени, не так ли, мой мальчик?       Северус моргнул, словно отгоняя непрошенные воспоминания.       — Это было достаточно долго.       — О, да ладно, Северус, — сказал Дамблдор, сверкнув глазами. Северус удивленно приподнял бровь. Разве портреты могут сверкать глазами? — Сколько можно злиться на меня? Ты же прекрасно знаешь, что я горжусь тобой. Все что ты сделал для нашей победы — все мои поручения, включая и мою смерть — не многим бы я доверил эту важнейшую миссию.       На миг Северус взглянул на свою палочку, покрутил ее в пальцах, а затем снова посмотрел на портрет.       — Вы хотели видеть меня, директор?       Дамблдор сокрушенно вздохнул.       — Я вижу, ты так и не простил мне всего того, о чем я тебя просил. Более того, ты до сих пор не простил самого себя.       — Это не просто сделать.       — Я, — начал Дамблдор, поднимаясь с дивана, — не могу с тобой согласиться. Окружающие, похоже, тебя простили. Среди портретов ходят разные слухи.       Северус шумно выдохнул.       — Мне не важно, что думают другие. Вы должны знать меня достаточно хорошо, чтобы это понимать.       Дамблдор подошел к краю рамы и направил свой внимательный взгляд сквозь очки-полумесяцы на Снейпа.       — А разве не ты этим вечером говорил мисс Грейнджер, что после войны не мог оставаться в привычном для тебя окружении, боясь быть осужденным?       Северус вскинулся, прищурив глаза.       — Откуда вам это известно? Откуда вы могли об этом узнать?       Дамблдор лишь неопределенно пожал плечами.       — Ну правда, Северус. Нам, портретам, бывает очень одиноко и совершенно нечем заняться, и все, что остается, — это слушать, что происходит в Хогвартсе. Тебе, конечно, это известно.       Северус мысленно отвесил себе оплеуху, пытаясь вернуть самообладание.       — Что же случилось такого важного, что вам всенепременно понадобилось со мной поговорить?       Дамблдор радостно закивал.       — Малфои, — просто сказал он. — Я глубоко обеспокоен. Бедняжка Минерва, у нее сейчас настоящее нервное истощение от всех этих переживаний. И я боюсь, что ты — лучший кандидат для этой работы.       — Действительно, — Северус нахмурился. — И сколько раз вы использовали эту фразу в отношении меня, директор?       Дамблдор снова пожал плечами.       — Достаточно много. Но ты знаешь, что сейчас я прав, Северус.       Снейп кивнул.       — Да. Я не позволю Люциусу уничтожить то, над защитой чего мы так долго работали.       Дамблдор поправил очки на переносице.       — Каждый из нас — герой, — тепло произнес он, сцепив руки в замок перед собой. — Мне всегда было интересно, почему ты так ненавидел Джеймса Поттера, когда явно…       — Директор, — прервал его Снейп, — у вас есть какое-то конкретное ко мне дело из тех, что я еще не делал для вас? Я планирую отправиться в Германию и попытаться найти…       — Да, я знаю, что ты планируешь сделать, — несколько резко перебил его Дамблдор. — И я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что ты не собираешься брать с собой мисс Грейнджер.       Северус замер.       — Она будет лишь мешать. Ее можно использовать как приманку…       — Ты недооцениваешь ее, Северус.       — Вовсе нет, — возразил Снейп. — Я просто хочу…       — Защитить ее? — прямо спросил Дамблдор, с любопытством приподняв бровь.       На несколько секунд в сумрачном кабинете воцарилась тишина, а потом Северус еле заметно кивнул.       — Да.       — И почему же? — снова спросил Дамблдор, казалось, он был искренне заинтригован.       Черные глаза Северуса встретились с голубыми глазами Альбуса, которые мерцали, несмотря на то, что он был портретом, черт бы его побрал.       — Вы достаточно хорошо меня знаете, директор, поэтому я не буду отвечать на этот вопрос.       Дамблдор принялся расчесывать пальцами свою бороду.       — Тогда почему ты стыдишься, мальчик мой? Гермиона Грейнджер — прекрасная молодая женщина, ее интеллект соответствует твоему собственному. Я не понимаю, почему ты скрываешь свои чувства.       — Она почти вдвое моложе меня.       В который раз Дамблдор пожал плечами.       — Это никогда не было преградой для многих ведьм и волшебников.       — Она была моей ученицей.       — Но она уже давно не ученица. И я не вижу ничего неуместного в этой ситуации.       Северус прикрыл глаза и помассировал себе переносицу, словно пытаясь избавиться от сильнейшей мигрени.       — Тебя беспокоит, что она не отвечает взаимностью на твои чувства?       Северус вспомнил коридор, который он покинул всего несколько минут назад. Мягкие губы Гермионы, тянущиеся к его губам, ее маленькие пальцы, запутавшиеся в его волосах, жар, исходивший от ее тела, прижимающегося к нему.       — Это не то…       — Тогда что? — с нажимом спросил Альбус.       Северус не ответил, продолжая молча смотреть в окно, и Дамблдор предположил:       — Лили Поттер?       Снейп медленно покачал головой.       — Нет. Не Лили. Долгое время — да. Это была только она. Но… держаться за Лили — это то же самое, что держаться за сон, когда просыпаешься по утрам. Это как недостижимая мечта. — Он сделал паузу и перевел задумчивый взгляд на свою палочку, которую все еще крепко сжимал пальцами. — Но иногда, проснувшись, ты видишь все великолепие нового дня и понимаешь, что больше не желаешь жить во сне.       — Это очень трогательно, Северус, — сказал Дамблдор, улыбнувшись. — Но я все еще не понимаю твоей нерешительности.       — Она заслуживает кого-то лучше, чем я.       Дамблдор усмехнулся, и Снейп резко поднял голову.       — Вам это кажется смешным?       — О, нет, мой мальчик, — поспешил заверить его Альбус, примирительно взмахнув рукой в воздухе. — Однако я не согласен с тобой и считаю, что вы оба вполне достойны друг друга. — Ухмыльнувшись, он добавил: — За всю свою жизнь я не встречал двух более упрямых и сильных духом людей.       Северус в замешательстве уставился на Дамблдора, нахмурившись, отчего складка между бровей стала более глубокой. А Альбус тем временем продолжил:       — Отправляйся в Германию, Северус. Отправляйся туда и останови Люциуса, что бы он ни пытался сделать. Возьми с собой мисс Грейнджер. Ее незаурядный ум и умение обращаться с палочкой придутся там очень кстати.       Поняв, что разговор окончен, Северус развернулся, намереваясь покинуть директорский кабинет, но, словно что-то вспомнив, он резко остановился на пороге и спросил:       — У меня… есть вопрос по поводу одного интересного случая.       Дамблдор заинтересованно приподнял брови.       — Да?       Северус набрал в легкие побольше воздуха и на выдохе произнес:       — Возможно ли… чтобы два человека видели один и тот же сон? Не просто один и тот же, а сон, в котором каждый из двух человек видит другого в одной и той же ситуации?       Дамблдор нахмурился в замешательстве.       — Я полагаю, что да, Северус. Хотя я не совсем понимаю, о чем ты говоришь.       Северус вновь на какое-то время прикрыл глаза и ущипнул себя за переносицу.       — Почти как связь между Темным Ло… — он неловко откашлялся, — Волдемортом и Поттером, но без вложения части души одного в другого?       И тут глаза Дамблдора снова задорно блеснули.       — Для этого всегда нужен крестраж, Северус. Откуда ты знаешь, возможно, часть ее души уже живет в тебе?       Черные глаза Снейпа удивленно распахнулись, и он непроизвольно сделал шаг назад.       — Я не имел в виду…       Но Дамблдор лишь широко улыбнулся, а затем, изобразив, что зевает, свернулся калачиком на своем диване и закрыл голубые глаза. Северус лишь хмыкнул на замечание директора и шагнул на движущуюся лестницу. Задумчиво глядя черными глазами прямо перед собой, он вновь вспомнил их поцелуй, почувствовал прикосновение губ Гермионы к своим, его тело охватило дрожью, и он поспешил отогнать это воспоминание.       

      * «Жизнь ведь не заканчивается. Скорее, это серия моментов…»

      — автор неизвестен