Now you are my obsession

Что я там раньше думала? Что мне тяжело приходилось? Только теперь я поняла, что всё это были просто цветочки. Будет хуже. Намного хуже. Сразу же после подписания контракта, я отправилась оттачивать свои танцевальные способности, которые были утрачены из-за долгого перерыва в занятиях. Войдя в репетиционную, я увидела, что у меня новый преподаватель. Стало ясно сразу же-поблажек не будет. Да и занималась раньше я в другом зале. Этот более просторный, светлый, с зеркалами на стенах по всему периметру, с хорошей музыкальной аппаратурой и даже с маленьким кожаным диванчиком(в отличие от дряхлого стульчика в моём старом зале). На репетиции Пак ЧонМин выжал из меня все соки, часа через четыре(а может и больше, я потеряла счёт времени) я толком не могла пошевелить ни одним мускулом, но он продолжал требовать от меня идеального исполнения движений нового танца. Танца к дебютной песне. Саму песню я ещё не записывала(да и не слышала толком мелодии), поэтому оттачивали мы просто отдельно взятые движения, но оттачивали до такой степени, чтобы они выходили на автомате. Когда я готова была рыдать от усталости, в зал вошёл сам Ли Суман. Я сразу почувствовала напряжение и страх перед этим человеком, от которого зависит моя жизнь. -Здравствуй ещё раз, Роксана. -Здравствуйте,-я почтительно поклонилась, удивляясь, что привело его сюда. Ответ на свой не заданный вопрос я получила сразу же. -Теперь я лично буду отслеживать многие твои репетиции, чтобы наблюдать за тем, как ты прогрессируешь или наоборот. Будем что-то менять, исправлять. Теперь ты не просто трейни, но ещё и не айдол. Тебе нужно приложить немало усилий, чтобы добиться высокого уровня. -Да. -Кого ты считаешь лучшим артистом СМ?-просто в лоб спросил он, пристально вглядываясь в моё лицо. Я не долго думала, потому что знала, кого сам господин Ли(да и многие другие) считает своим лучшим артистом: -BoA. По его реакции я поняла, что дала верный ответ: -Ты должна стремиться к её уровню. А сейчас,-он сел на диван в углу зала,-Продемонстрируй мне свои танцевальные навыки. Раньше я только слышал, как ты поёшь вживую, а вот танцы твои видел только на записи, поэтому хочу посмотреть, что у нас получается. В разговор влез учитель Пак: -Простите, но мы пока что отрабатывали отдельные движения, цельного танца ещё нет. -Она тренируется здесь больше года! Пусть станцует что-нибудь из того, что учила с прежним преподавателем,-господин Ли кивнул мне, призывая к действию. Я на трясущихся от страха и безумной усталости ногах подошла к аппаратуре и включила песню BoA "Eat you up". Не знаю почему, но первым мне пришло в голову станцевать именно её. На самом деле эта песня была первой, которую я услышала у BoA, и одной из первых, которую я выучила как только попала в СМ. Танцевать сил не было совсем, я толком не могла заставить своё тело работать так, как надо мне. Но я выложилась на все сто. Старалась, как никогда в жизни. После танца я просто встала и попыталась привести дыхание в норму. Ног уже не чувствовала совсем. Руки тряслись. А ещё ребро снова забеспокоило так, что хотелось кричать от невыносимой боли. Было чувство, будто оно снова сломано. Я готова была упасть прямо сейчас, но держалась из последних сил и не подавала вида. Директор Ли сидел и смотрел на меня с какой-то горькой ухмылкой: -Да... Второй BoA из тебя точно не выйдет. Рад, что хоть поёшь ты лучше чем танцуешь. Правда не намного. От этих слов у меня земля из под ног ушла. К глазам сразу же подкатили слёзы, но я опять же не подала вида. -Нет никакой чёткости, а так же последующие движения не вытекают из предыдущих. Такое ощущение, что ты показала мне какие-то обрывки из разных танцев, причём очень часто не попадая в музыку. Мало экспрессии, никаких эмоций на лице... С этим надо что-то делать,-он встал и обратился к учителю Паку,-Я надеюсь, что вы исправите это, иначе мы вынуждены будем принять какие-то меры. Быстро попрощавшись, он вышел, а я упала на колени посреди зала, заливая пол слезами. Учитель не обратил на это никакого внимания и тоже вышел, сообщив, что пока я не научусь чувствовать эмоции движений и передавать их, сегодня никуда не пойду. Я посмотрела на время: семь часов вечера. Оказывается, я репетировала не четыре часа, а шесть. И похоже ещё столько же буду. Мне хотелось сидеть и рыдать, но я собрала последние силы в кулак, надеясь, что откроется второе дыхание и начала оттачивать выученные за сегодняшний день движения. Через боль. Через слёзы. Учитель так и не пришёл, поэтому спустя ещё почти три часа изнурительных самостоятельных тренировок, я решила пойти в какое-нибудь близлежащее кафе и хоть что-то там съесть. По пути достала телефон из сумки и обнаружила три пропущенных. Кай звонил. Я тут же ему перезвонила, собираясь узнать, что он хотел, да и пожаловаться кому-то на усталость тоже не помешало бы. Кай сразу же вызвался приехать и забрать меня оттуда, но я сказала, что устроила себе маленький перерыв, чтобы поесть, а потом снова вернусь в репетиционный зал и продолжу тренировку. -В каком ты кафе?-спросил он, когда я наконец уселась за столик, радуясь тому, что дошла,-Я сейчас приеду. Мои возражения по этому поводу приняты не были. Не достаточно оказалось и аргумента о том, что уже поздно. Кай приехал, когда я уже поедала мороженое на десерт. Увидев это вместо приветствия он сказал: -Во-первых, тебе нельзя холодное, надо голос беречь. А во-вторых, тебе надо худеть, ты не идеальна. Пока не похудеешь, танцевать нормально не получится, так что дай сюда,-он выхватил мороженое у меня из рук и в две секунды слопал его. Я только успела рот открыть от возмущения, изумления и неожиданности. -Эй!-я скрестила руки на груди,-Это единственная радость в моей жизни, и ты у меня её отнял. -Переживёшь,-отмахнулся он. Тут у меня в мозгу включилась функция: жаловаться. И я начала изливать ему свою душу и переживания о том, что безумно устала и хочу спать. Он(гад такой) только посмеялся надо мной, почему-то оплатил счёт, хотя толком ничего не ел, и за руку потащил меня назад в репетиционный зал. По пути туда он сообщил, что повсюду (во всех репетиционных, кабинетах и коридорах) стоят скрытые камеры, и за мной постоянно наблюдают и отслеживают, насколько усердно я работаю. Исходя из этого делают какие-то свои выводы. -А ничего не будет, если они увидят, что ты мне помогаешь?-перепуганно спросила я. -Нет, ты же видишь, что менеджер просто кипятком писает, когда видит нас вместе. Такое чувство, что ещё немного и они нас вообще поженят. Хотя...два года...они могут успеть. Надеюсь, им не придёт подобное в голову. Теперь я видела, что Кая, как и меня, волновал данный пункт контракта, и тут же поразилась его актёрским способностям: он ведь при остальных абсолютно спокоен! Мы вернулись в зал, и не теряя ни минуты приступили к танцам. Сначала, он попросил показать мне выученные движения, а затем просто повторил их. Я стояла с открытым ртом и не могла скрыть изумления. Оказывается, эти движения такие красивые, если выполнять их правильно и с нужными эмоциями, а не так, как я это делаю. А ещё я в очередной раз заметила, какой Джонин красивый. Особенно, когда отдаётся танцу. Это его стихия. Я сразу же почувствовала себя полнейшим ничтожеством по сравнению с ним. -Так, смотри, в этом моменте чуть сильнее и резче прогнись в спине, откидывая руки вперёд, как будто тебя ударили и ты хочешь защититься,-он не подумав сказал это, а когда осознал, то с извиняющимся взглядом посмотрел на меня, но я не отреагировала на накатившие воспоминания и как ни в чём не бывало продолжила тренироваться. Ребро болело всё сильнее, как и остальные части тела. Оно просто требовало отдыха. Я поняла, что не могу больше, когда на часах было уже два ночи. Просто не могу. Болело всё, каждая частичка тела, даже волосы. Кай видел это, пару раз предлагал отвезти меня домой, но я упорно отказывалась. Итогом было то, что он буквально на руках понёс меня в машину и отвёз домой, когда я внезапно уснула, присев на секунду на диван. Я спала всего три часа, потому что на семь утра было назначено очередное занятие, поэтому отдохнувшей не чувствовала себя абсолютно. Когда я проснулась утром в своей кровати, то первым делом увидела Джонина, который мирно спал, сидя на полу рядом с кроватью, положив на неё только голову. Одной рукой он во сне крепко сжимал мою.