Симбиоз

«Всё было кончено». Когда над океаном крови воспарил серебристый пепел, когда вопли боли и отчаяния одновременно стихли, и когда тот, чья победа не снилась даже в самых жутких кошмарах, провозгласил себя новым Повелителем, расшатанный войной мир, наконец, замер и принял ошеломляющую истину: «Всё было кончено». Никакого света в конце тоннеля, причудливых видений, призраков прошлого, рефлексии и слоу мо — лишь зловещая тишина, оседающая на плечи вместе с пеплом тлеющих останков. Перед концом всегда возвращаешься в начало. Где была допущена ошибка? Кто виноват? Что можно было сделать, чтобы этого не допустить? Хаотичные мысли, как правило, надолго в голове не задерживаются, их вытесняет глубокий шок, поражая сначала сознание, а затем расползаясь по всему телу, делая то практически бескостным, как смертельный вирус, как животворящее лекарство. В этот момент почти невозможно поддаться отчаянию и совершить непростительную ошибку. Находясь под властью шока, едва ли можно найти в себе силы сдвинуться с места. Известие превращает все тело в застывший свинец. Остаётся только... ждать. — Вики. Голос, ещё несколько мгновений назад озвучивающий самый страшный исход войны, прогремел где-то над головой, но Вики не слышала его, в её голове отчётливо звенел приговор: «Шепфа пал. Война окончена. Преклоните же колени перед вашим новым Повелителем!» Шепфа пал. Он мёртв, повержен... он оставил свой мир, но на кого?! Разве у него было право на ошибку, разве он мог допустить такой исход? Всевидящий и всемогущий, как Создатель позволил себя победить? Вики затряслась от ужаса, осознав, какой всеобъемлющей должна быть сила, позволившая убить самого Шепфа, и когда чья-то ладонь вдруг возникла перед её глазами, паника уже в полной мере завладела рассудком. Непризнанная дернулась, подняла на того, кто стоял перед ней, полный ужаса взгляд и, качая головой, отползла назад. — Пожалуйста... не трогай меня... — едва размыкая губы, бормотала она. — Не надо... приближаться... Он предстал перед ней во всей своей мощи и красе. С багровых крыльев капала кровь. Глаза — два бесконечных чёрных тоннеля. Ухмылка победителя и аура врага. Вики смотрела на него сквозь пелену страха и слез, но видела лишь смерти, бесконечную череду смертей, свидетелями которых она поневоле стала — Энди, Мисселина, Мамон... его руками или нет, кровь каждого погибшего на этом поле боя лишила его и без того гнилой души. Кто следующий? Она? Ребекка? Дино? Мими? Все, кто ей дорог, все, кто сражался против него... все кончено. Лучше бы её убил кто-то из его приспешников. Достойно встречать смерть она так и не научилась. — Вики, я не причиню тебе вред, — голос обманчиво мягок. — Я прошу тебя, остановись. Мальбонте опустился перед ней на одно колено, и она замерла, коснувшись спиной чьего-то безжизненного тела. Пути назад не было. Вики бросила взгляд за его плечо и увидела перед собой лишь багровую туманную пелену, изредка разбавляемую неясными силуэтами — кто-то продолжал бороться. А затем чужая рука коснулась её щеки. Вздрогнув, Непризнанная стиснула зубы и отвернулась. — Сделай это сейчас, — процедила она, стараясь не выдавать дрожь в голосе. Мальбонте нахмурился, внимательно изучая её побелевшее лицо. — «Сделай» что? Резко повернув голову в его сторону и встретившись с ним взглядом, Вики сглотнула. — Убей меня, — на выдохе попросила она. — Ты захочешь сделать это зрелищно, на глазах у всех и в сопровождении какой-нибудь вдохновляющей речи, но если я хоть что-то значила для тебя, для... Бонта... — вспышка гнева в его глазах её нисколько не смутила, — ты прислушаешься к моей последней воле и убьёшь меня здесь и сейчас. Это была мольба, пронизанная отчаянием и искренним желанием умереть, покончить с этим раз и навсегда, не видя, во что превратится мир с безумцем у руля, не становясь частью его праздника тщеславия, и не зная, что он сделает с жизнями других... это было смирение, это был конец, её конец и конец всего, ради чего все они боролись. Гордость заняла ту же нишу, что и надежда, и Вики бросилась бы ему в ноги, моля убить её сейчас же, если бы не его улыбка — снисходительная, а оттого и сбивающая с толку. Он протянул руку и, не обращая внимания на дрожь Непризнанной, заправил каштановую прядь её волос за ухо. — Вики... дорогая, я не хочу тебя убивать. Я хочу на тебе жениться. Это было, как выстрел, как взрыв, как удар ножом в сердце — болевой шок ослепил её в сотый, в тысячный раз за этот бесконечный день, и она пошатнулась, опершись ладонью о землю. Ужас, застывший в глазах Вики, позабавил Мальбонте, и он мягко рассмеялся, качая головой. — Я не отпустил тебя раньше, не отпущу и сейчас. Неужели ты этого ещё не поняла? Только взгляни, — он отодвинулся в сторону, открывая Непризнанной обзор на усеянное погибшими воинами поле боя — руины и месиво из крови и обломанных крыльев. Те, кто выжил, уже не боролись. Армия Мальбонте окружила сопротивление, ожидая приказа своего Повелителя. — Среди них есть твои друзья, верно? Твоя тщеславная мать. Твои учителя. Сотни невиновных, по твоему, разумеется, ошибочному мнению, и не заслуживающих смерти, сейчас висят на волоске от трагической гибели. Стоит мне отдать приказ... а знаешь, что самое великолепное во всем этом? Вики, милая Вики, даже если ты откажешь мне, я убью их, но оставлю тебя в живых, и ты все равно станешь моей. Без права выбора и с грузом сотен смертей на своей прекрасной чистой душе... Она не могла сделать и вздоха. Гнев, ужас, ненависть, отчаяние — все это перекрыло дыхательные пути, кровь отлила от лица, сердце сбилось с вечного ритма. Едва разомкнув губы, Вики выдавила из себя единственное, на что была способна: — Зачем тебе это? Взгляд Мальбонте смягчился. Пребывая в абсолютной агонии, она даже не заметила, как он приблизился. И даже когда его дыхание опалило нежную кожу её щеки, она не пошевелилась. Ухмыльнувшись, он прошептал: — Я не отказался от идеи обладать тобой ни в одно из твоих предательств, не откажусь и сейчас. Выбирай, Вики. Время идет.