Всё было не так

У меня была кошмарная ночная смена, хорошо ещё Костя не дежурил сегодня. Операции все до единой закончились летальными исходами, что у меня, что у коллег. Все старались, делали всё возможное, но... Просто роковая ночь. А под конец моей смены привезли молодого человека с травмой головы и вроде ничего не предвещало очередного фиаско, несмотря на его критическое состояние. Но на операции всё сразу пошло не по плану. Наркоз на пациента не действовал, медсестра перепутала инструменты в тот момент, когда счет шёл даже не на минуты, а на секунды. Больной скончался не приходя в сознание прямо на операционном столе, не смотря на то, что они почти пять часов боролись за его жизнь. Я еле держась на ногах вышла из операционной, прижалась к стене и закрыла глаза, стараясь справиться с головокружением. После едва смогла доползти до ординаторской и рухнула на кушетку. - Марина Владимировна, всё хорошо? - участливо поинтересовался Костя. - Могло быть и лучше... - не поднимая головы, ответила я. Она налила себе кофе и стала ходить из угла в угол. Костя не понимал, что могло выбить Марину из колеи и довести до такого состояния. - Мне нужно несколько минут, чтобы расслабиться и прийти в себя. - сказала она и вышла за дверь. Из последних сил я прижалась к стене в коридоре, и на морально волевых не позволила себе сползти по ней вниз, дабы не упасть в обморок. Откуда-то издали до нее доносились крики и визги. - Марина! Тебя ждёт Зименская, - Нина посмотрела на подругу и увидела, что лицо у неё белое как полотно. А Марина в этот момент боролась с подступившей к горлу тошнотой. - Сейчас иду! - Нарочинская отлепилась от стены и направилась в кабинет главного врача. Вера Георгиевна сидела за своим огромным столом и слушала. Она оценила то, как ясно и четко Марина всё изложила, а также то, как изящно она опустила некоторые подробности. Зименская считала, что хороший врач должен держать себя в руках в любой обстановке, и с удовольствием отметила, что Нарочинская неплохо владеет этим искусством. - Хорошо, Марина. Сегодня Вы отлично работали и сделали все, что смогли. А теперь езжайте домой. Костя встретил её в коридоре у кабинета Зименской. - На тебе лица нет, ты валишься с ног от усталости. Вот ключи, я вызвал тебе такси, езжай ко мне и отдохни. - Костя, мне нужно проверить папу. - Не возражай, я после смены заеду к Владимиру Сергеевичу и предупрежу его, что тебя сегодня не будет. Уговорю сиделку остаться до завтра или что-нибудь другое придумаю. Не бери в голову, живо отдыхать. Приеду, проверю! - Какой грозный… - Люблю тебя. Неожиданное признание немного стопорнуло её. Она подняла на него взгляд полный благодарности и изумления, но ничего не ответила. Домой к Косте Марина едва добралась. То, что она осталась без обеда, было даже к лучшему: её мутило весь день, Марина думать не могла о пище. Сказав себе, что отдохнет минутку, Марина совершенно разбитая и практически без сил упала на кровать. Она знала, что не должна себя винить, но у нее ничего не получалось: смерть всегда ищет виновного. Сделав над собой усилие, она закрыла глаза… Два часа спустя вошедший в спальню Костя увидел ее, лежавшую в полном изнеможении. Он стоял и молча смотрел на нее. Костя понимал, что при их работе им часто приходится встречаться со смертью, и много раз говорил себе, что привык к этому. Но одно дело он сам, и совсем другое – Марина. Поразительная женщина — такая смелая и решительная, а иногда такая беззащитная. Он подошел к ней, сел рядом и ласково провел ладонью по ее щеке. - Сейчас полежу еще пять минут и встану, — пробормотала она. - Да уж, пожалуйста. Что за безобразие — валяться средь бела дня! Марина улыбнулась, не открывая глаз. - Ну не такой уж и день. Мне еще надо проверить папу. - Я уже был у него, договорился с Руфизой, она позаботится о твоем отце до завтра. Так что расслабляйся и можешь бездельничать дальше. - Заботливый ты мой, – вздохнула Марина, но глаз открывать не спешила. Костя хмыкнул и погладил ее по голове. - Ужасное утро было, да? Марина услышала в его голосе плохо скрытую тревогу и открыла глаза. - Честно сказать, просто кошмарное, прямое продолжение жуткой ночной смены... - Прости, я не хотел. Лучше скажи, ты сегодня что-нибудь ела? - Это допрос? - Так. Значит, ответить тебе нечего, — понял он. - Есть совершенно не хотелось весь день. - И как же ты оперировала? Марина печально усмехнулась и села на кровати. - Понятия не имею. Мне кажется на полном автомате... - Ладно, – подытожил Костя. – Надо покормить тебя, и я намерен это сделать. Прямо сейчас. - Костя, правда… Он указал ей на большой бумажный пакет у двери, из которого шел ароматный пар. - Фунчоза, – сказал он. – Рыба в апельсиновом соусе, жареные огурцы. Копченые свиные ушки. Куриное филе в пикантном, соево-цитрусовом соусе. Креветки, обжаренные в кисло-сладком соусе. И… мороженое, шесть видов. Уже в морозилке. Марина сглотнула слюнки. Она всегда любила китайскую кухню, и Костя это знал. - Ух… Умеешь ты соблазнять. - Очень надеюсь на это. Давай поедим, а потом будем валяться и смотреть старые фильмы. - Это чудесная идея, и она мне очень нравится. – Она поднялась с кровати. Костя поймал ее руки и, повернув к себе, заглянул в глаза. - Ты опять улыбаешься. - У меня значительно улучшилось настроение. И все благодаря тебе. - Рад, что хоть на что-то сгодился. – Костя потянулся к ней, они обнялись и долго стояли, прижавшись друг к другу. Ему так нравилось прижимать её к себе, Марина была такой хрупкой и нежной. И всегда так восхитительно пахла. Её аромат кружил ему голову. Ужин расслабил ее так, что она почти забыла обо всем, что случилось ночью и утром. Марина понимала, что именно этого Костя и добивался. Было нечто мифическое в том, как он угадывал ее настроение, а она непрерывно наслаждалась его вниманием. Оказаться рядом с человеком, который заботился о ней, было внове для нее, и она радовалась каждой минуте, проведенной в его обществе. - Пойдём отдыхать, ты сегодня слишком сильно вымоталась морально. Тебе надо перевести дух, чтобы завтра с новыми силами выйти на смену. А мне так много надо сказать тебе... - Говори, я с удовольствием послушаю! - В детстве я любил шлёпать по лужам, и в один прекрасный день неожиданно для всех упал и сломал руку. Хорошо, что окружали меня одни врачи, папа с мамой собрались и тут же повезли меня не в травмпункт, а к своему другу, который наложил мне гипс, так, что можно было позавидовать. Для будущего хирурга очень важны руки, а неправильно сросшиеся кости могли привести к тому, что в хирургию дорога была бы мне закрыта... Может быть я в тот момент и не мечтал стать великим хирургом, но я так благодарен родителям, что они подтолкнули меня сделать выбор и пойти именно в медицину. Иначе я не встретил бы тебя. А это в свете последних событий было бы просто трагедией, о которой я мог бы и не знать, но как представлю себе - дрожь пробегает... - Кость, - Она улыбалась мне одними глазами! Её глаза - это сказка для меня, я в них смотрю и тону, каждый раз тону и не пытаюсь выплыть, потому что зачем выплывать оттуда, где тебе слишком хорошо? Мы соприкоснулись губами и поняли, что весь мир вокруг нас исчез. Во всей вселенной остались только мы двое. Мы потеряли связь с реальностью в один миг, оторвавшись от твоих сладких губ я посмотрел в твои глаза и понял, что тебя это ошеломило также внезапно как и меня. Не раздумывая ни секунды ты притянула меня обратно в свои объятия и поцеловала так, что голову снесло сразу и навсегда! Мы целовались и не могли насладиться и насытиться друг другом! Мы легли в кровать, и подвинувшись к Косте поближе, Марина уютно устроилась, закинув на него ногу… И почувствовала, с каким желанием, он хочет её. Она улыбнулась и украдкой коснулась губами его шеи. Теплый запах Кости заставил ее пульс забиться в учащенном ритме любви. - Зачем упускать такой случай. - Ты слишком устала. - Ну, на то, чтобы сделать это по-быстрому, меня хватит.- сказала и сама удивилась своим словам. Давно меня не посещало такое дерзкое настроение. - Я не хочу делать это по-быстрому. - ответил Костя чуть отодвигаясь. - А мне плевать. – Горя решимостью, она придвинулась к нему ещё ближе, а потом легла на него, слегка задыхаясь от ощущения его гибкого сильного тела под ней. Раздался смешок, и Костя зашевелился, переворачиваясь и прижимая ее к кровати. - Не двигайся, лежи смирно, – прошептал он, – я все сделаю сам. Марина подчинилась. И вздрогнула, когда он поднял край ее футболки, обнажив грудь. Нежные теплые губы накрыли сосок. Умоляюще вскрикнув, она подалась к нему всем телом. Костя нависал над ней, согнувшись, как леопард, и осыпая ее грудь поцелуями. Его губы застыли на ключице, нащупывая впадины, где бился жалящий пульс, и успокаивая его языком. Затем ниже, на талии, где его прикосновения заставили трепетать ее мышцы. Еще ниже, где каждый неторопливый прочувствованный поцелуй жег огнем. Она стала извиваться, стремясь убежать от непристойного удовольствия, но Костя твердо и крепко удерживал ее, пока по телу не побежали волны… Они набегали на меня одна за другой и разбивались вдребезги. Он обнял ее, окружил лаской и жаром, движениями и прикосновениями. Его руки и губы скользили по ее коже, и она наконец обрела то, в чем так нуждалась. Ощущения понемногу обострялись, переходя в призывную боль, а боль снова сменялась нежным удовольствием. Она окончательно потеряла счет времени. Тела их сливались воедино, но ритм оставался легким и неспешным: за взлетом следовало падение, затем новый взлет. Последнее погружение, и Костя окунул лицо в ее волосы, вдыхая их, как воздух… - Марина, а ты не жалеешь? – спросил он обеспокоенно. Она ничего не ответила, а её светящиеся счастьем глаза сказали мне обо всём. Обнявшись, мы уснули, укрывшись только вязаным пледом. Была глубокая ночь, Костя сладко посапывал, а мне не спалось. Я стояла у окна смотрела на спящий город и размышляла о том, что произошло в моей жизни за последние несколько дней. Возник вопрос круто изменить всё или пытаться восстановить руины из лжи и обмана? Как человек, который казался хоть и дурачком, но честным дурачком, мог натворить таких дел и даже не притвориться, что сожалеет о сделанном? А Костя, ранимый и как оказалось хрупкий и нежный романтик, последователь Брагина... Вот интересно, если лишить его тлетворного влияния Олега, он станет серьёзнее? И хочу ли я это проверить на собственном опыте? Не смотря на события последних дней и в особенности сегодняшней ночи, будем плыть по течению и не форсировать дальнейшие действия. Костя, очень хочется понять, то что он сегодня сказал правда, или ему только кажется? Брагина и Михалеву буду игнорировать, значит по ходу дела на данный момент с головой в работу! Светало, а мысли так и не пришли к единому мнению, что же делать дальше? Тысячи вещей могли бы спасти меня. Сотни городов укрыть. В какой момент всё стало необратимым? Я решила лечь обратно в кровать и попробовать заснуть. Во второй раз я проснулась, чувствуя себя как с похмелья. В комнате было темно, очень тихо, и это окончательно сбило меня с толку. Я приподнялась на локтях и только тут увидела, что занавески задернуты, а моя одежда аккуратно сложена на кресле. Внезапно ей стало не по себе, какая-то странная, непонятная слабость охватила ее. Костя! Господи! Я вспомнила всё, до мельчайших подробностей, вспомнила все мои бесстыдные слова и непристойные жесты. Вспомнила, что он говорил мне, как мы занимались любовью – лавина обжигающих воспоминаний обрушилась на меня. А это было чертовски нежно итак приятно. Я закрыла лицо руками, отгоняя прочь волнующие картины, мелькавшие перед ее мысленным взором. Затем рывком села, обхватив колени. Что это было? Что она наделала? И – самое главное – что будет делать дальше? Только одного мужчину отправила восвояси и тут же соблазнила другого. Марина сидела в оцепенелом молчании. Разум еще сопротивлялся проигранной битве с сердцем. Она не хотела этого. Невозможно поверить в такое везение. Костя сказал, что он меня любит. И мне кажется я начала влюбляться в него. Звук шагов заставил ее поднять голову. Ее глаза удивленно расширились при виде Кости, входящего в комнату с подносом в руках, на котором стояли чашки с кофе и лежали несколько круассанов. На нем были надеты только джинсы, и Марина, не удержавшись, бросила на него несколько одобрительных взглядов, вспомнив, как он выглядел в то, первое утро их любви. Черт, до чего же он хорош даже небритый и с растрепанной шевелюрой! Кое-кто может с этим и не согласиться, потому что Костю никак нельзя было назвать хорошеньким: Резкие черты, невероятно серые глаза и улыбка, подобная взрыву тестостерона. С возрастом такие черты становятся только ярче. В старости он будет так же хорош, а может, и лучше, чем сейчас. Нельзя мужчине быть настолько сногсшибательным! Она настороженно смотрела, как он подходит к кровати и ставит поднос ей на колени. - Проснулась, спящая красавица? – спросил он абсолютно будничным тоном, словно ничего и не произошло. Его лицо было совсем близко, и, повернувшись, он улыбнулся ей медленной и совершенно потрясающей улыбкой. Она мгновенно успокоилась, осознав, что все случившееся правильно. - Надеюсь, – расслабившись, она потрогала живот и поняла, что умирает с голоду. Но полезет ли ей что-нибудь в горло, вот в чем вопрос. – Который час? - Около семи. Значит, она проспала примерно часа три. То, что она отдыхала, а Костя в это время возился на кухне, смутило и одновременно тронуло ее.