Новости.
7 сентября 2022 г. в 22:05
*Ещё 2 месяца спустя*
У Эйджан схватки начались раньше положенного срока. Только на 8 месяцев девушка начала чувствовать боль в животе и в тазу. Ее отвели в покои, и повитуха принимала роды. Ее верная служанка Нарин была рядом и всячески поддерживала ее, пока Джанфеда-хатун, Хюсейн-ага и Шехзаде Селим были за дверью. Шехзаде очень переживал, ведь это его первый ребёнок и ни разу в стенах этого дворца не были слышны крики роженицы и плачь рождённого ребёнка.
Крики новорожденного послышались спустя несколько часов. Повитуха взяла ребёнка и осматривала. Эйджан, в отличии от Махфируз, хотела родить сына, чтобы стать первой значимой в гареме, однако знала, что Селим будет рад любому ребенку. Она совершила резкое движение, привстав и приняв положение сидя.
– Хатун, дай мне моего Шехзаде. Дай мне его на руки,- девушка потянула руки, чтобы наконец взять его.
– Хатун, ты девочку родила,- с опаской произнесла повитуха.
– О, Аллах, не стой так, дай мне мою доченьку,- хоть Эйджан была расстроена рождению госпожи, все равно она её очень полюбила, к тому же не от неё зависел пол ребёнка.
Повитуха передала новорожденную к ее матери. Девушка улыбнулась, смотря на крохотное личико малышки. Эйджан оставили одну наедине с султаншей и служанкой.
– Ты и вправду рада рождению дочери? Насколько я знаю, многие девушки долго не могли принять рождение девочки, некоторые даже не любили их всю жизнь,- Нарин была удивлена, что ее подруга всю беременность была уверена, что будет мальчик, а теперь так рада девочке.
– Какая разница, ведь это мой ребенок. Конечно, моя доченька очень подвела меня, родившись первее брата, однако я уверена, что у меня будет ещё Шехзаде, а может и не один.
В покоях появился Шехзаде Селим, Нарин повернулась в его сторону и поклонилась. Эйджан с дочерью на руках лучезарно улыбнулась любимому.
– Нарин, оставь нас,- произнёс рыжеволосый, после чего девушка, поклонившись, направилась за пределы покоев.
– Селим, я так рада тебя видеть, особенно после мучительных нескольких часов,- улыбнувшись и укачивая ребёнка, произнесла она.– Однако я родила тебе дочь...
– Я очень рад этому, ведь её матерью стала ты,- мужчина погладил наложницу по голове и взял дочку на руки.
Шехзаде стал читать молитву, а Эйджан смотрела на него с улыбкой. Малышка крепко спала на его руках.
– Твоё имя Седеф, твоё имя Седеф, твоё имя Седеф,- произнёс он и продолжил читать молитву.
После имянаречения, Шехзаде отдал новорожденную девочку ее матери. Девушка была счастлива, однако слегка можно заметить ее отстранённость.
– Что-то случилось?- увидев состояние любимицы, спросил он.
– Все хорошо, я просто испугалась, что ты не захочешь даже видеть меня и Седеф, если узнаешь, что я не мальчика родила,- солгала Эйджан, ведь она больше всего не хотела слушать высокомерие Дильшах в ее сторону, как только она узнает о рождении девочки.
– Больше не думай так,- Селим поцеловал в лоб девушку.– Даже если у нас будет 10 детей и все будут девочки, я никогда не перестану любить тебе. Ты обладаешь главной властью: моей любви к тебе,- Эйджан ещё раз улыбнулась.– Тебе нужен отдых.
После своих слов, Шехзаде оставил свою любимую наедине с ребенком и служанкой. Девушка укачивала дочку и тихо прошептала:
– Я буду любить тебя, доченька, но следующая у тебя никак не будет сестрёнка. Следующий у меня будет сын,- пообещала она словно самой себе.
***
Хюррем-султан восседала в покоях Валиде. Эта комната была желанна многими матерями наследников и только избранные, чей сын сел на трон, могли проживать там. Хюррем единственная, кто смог занять их, будучи даже не матерью старшего наследника, а Хасеки правящего падишаха. Женщина пила кофе, задумавшись о своём. Недавно пришла благая весть, что фаворитка Шехзаде Баязида подарила ещё одного внука, первого наследника после ее сыновей. Женщина была несказанно счастлива, к тому же вот-вот должна была родить ещё одна наложница, но уже Шехзаде Селима. Хасеки ждала, когда появится известие о рождении ещё одного Шехзаде. Словно по желанию в покои постучали и по приказу султанши войти, явился Сюмбюль-ага. – Госпожа,- пройдя к центру покоев, в привычной монере произнёс евнух и поклонился. – Сюмбюль,- ответила она, улыбнувшись.– Пришла благая весть из Манисы?- спросила первое, о чем она думала недавно. – Да госпожа, вы очень догадливы,- улыбнулся ага.– Фаворитка Шехзаде Селима Эйджан-хатун родила прекрасную девочку, Шехзаде дал ей имя Седеф. – Теперь и у моего среднего сына появился ребёнок. Это не наследник, но я люблю каждого из своих внуков,- ответила Хюррем счастливо, хотя она больше надеялась на ещё одного наследника.– Даст Аллах будет ещё девушка, что родит наследника. Может и сама Эйджан подарит ему детей. – Аллах милостив к вам будет, госпожа,- ответил Сюмбюль.– Госпожа, прошло достаточно много времени. Как нам известно, Махфируз-султан госпожой стала. Теперь девушка обладает большей властью. Конечно, с вами она и рядом не стояла, однако Махфируз-султан ничего пока не приняла против вас, вероятно ее слова о "страшной мести", были словами на ветер. – Не делай поспешных выводов, Сюмбюль,- ответила безэмоционально Хасеки-султан.– Девушка только получила титул и только ждёт, чтобы нас как змей прикончить с головы,- дополнила она и тут же, усмехнувшись, дополнила: – Что ж, дадим девочке совершить ошибку, ведь ни один враг не смог сломить нас.***
В Манисе был устроен праздник. Джанфеда-хатун раздавала монеты наложницам. Девушки танцевали, а фаворитки, что бывали за время беременности Эйджан в покоях Шехзаде, сидели в стороне, пили, ели и веселились. Многие были рады рождению дочери у Шехзаде, но только Дильшах ликовала, что Эйджан не стала госпожой, по ее мнению. Шехзаде Селим же распорядился, что его любимица получила то почтение, что имела девушка, родившая сына. Ей кланялись, звали госпожой, сама же Эйджан носила дорогие наряды, украшения и диадемы. Подходя к ташлыку на праздник, девушку заметил евнух и, поклонившись, крикнул: – Дорогу! Эйджан-султан Хазретлери!- девушка сама не ожидала этого. Она знала о решении Селима, но не думала, что настолько всё зайдёт далеко. Черноволосая не подала виду и с высоко поднятой головой последовала в ташлык. Следом пошли ее две служанки: Нарин-хатун и Хафизе-хатун (Надя-хатун приняла предложение Эйджан стать мусульманкой и теперь ухаживает за маленькой султаншей). – Какая же она госпожа, девочку же родила,- произнесла одна из фавориток, что вместе с Дильшах не встала в поклоне. – А главное так гордо идёт,- дополнила Дильшах. Эйджан услышала их шёпот из-за стихшей музыки, однако не обратила внимание. Пройдя к центру, она села на тахту, а на подушках рядом сели служанки. Седеф же девушка не взяла, оставила на попечение третьей хатун. – А чего музыка не играет? Продолжайте,- произнесла она, после чего, девушки вновь стали танцевать. Дильшах по прежнему сидела вместе с другой девушкой. Они недобро смеялись и вновь затронули тему Эйджан, тогда она уже не выдержала и ответила им. – Вы можете осуждать меня, но решения Шехзаде – не имею права оспаривать даже я,- спокойным голосом произнесла черноволосая. Девушки ничего не ответили. Они поняли, что это не было прихотью черноволосой, а желание самого Шехзаде. Эйджан же больше не смотрела в их сторону, предпочитая смотреть на танцы рабынь и пить шербет. В глубине души она и сама хотела попробовать вновь потанцевать, однако гордость и почтение среди девушек не давали ей сделать подобного. Девушка просто наслаждалась, смотря то на служанок, то на самих танцовщиц.***
Махфируз отдыхала после целого дня проведенного с сыном. Она очень любила его и берегла. В свои 17 она стала матерью наследника и теперь не могла отлучиться не на минуту от него. Рядом, конечно же, были служанки, однако в любой момент за ее крохотным Шехзаде может гнаться смерть. Госпожа каждую пылинку была готова сдувать с него и оберегать от каждого недоброго взгляда. Она теперь ответственная за жизнь наследника. Правила игры давно приняты и пути назад нет. – Вот ваше молоко с мёдом, госпожа,- в покои вошла Кая с подносом со стаканом, который после поставила на стол рядом с Махфируз. Молодая султанша готовилась ко сну. Уже расплела косы, переоделась в халат, одна из девушек делала ей расслабляющий массаж. – Хатун ты свободна, можешь идти,- произнесла госпожа девушке, что делала массаж. Та поклонилась и вышла из покоев. Махфируз взяла с подноса стакан и немного отпила содержимое. Спонтанно ее взгляд упал на Каю, что вела себя не так, как обычно. Брюнетка приметила это и отставила стакан от губ. – Кая, что-то случилось? Ты непонятно себя ведёшь?- спросила она, видя как нерешительно смотрела на неё подруга. – Тебе не понравится то, что я скажу,- тихо проговорила Кая. – Что-то с Мустафой, с Мехмедом, с Махидевран-султан? Что?- ерзая на месте, расспрашивала Махфируз. – С ними всё в порядке, не об этом речь,- ответила она и брюнетка, дав понять, что Кая без ответа никуда не уйдёт, стала прожигать ее взглядом, чтобы она призналась.– В гареме есть девушка и...я сама только сегодня узнала...вообщем она, она носит ребёнка от Шехзаде,- всё же призналась хатун. Махфируз, хоть и была в растерянности от услышанного, восприняла новость спокойно. Она знала, что рано или поздно это должно было случиться. Она усмехнулась, дав понять, что ничего страшного для нее не случилось. – Какой у неё срок?- спокойно спросила она. – Второй месяц,- ответила Кая.– Мне сказали, что она была в покоях, когда ты ещё ребёнка носила. Это был ее первый и последний раз, когда она была там. Девушку зовут Рахшан. – Удача сильно улыбнулась ей,- ответила она.– Что ж, надеюсь ей выделили отдельные покои, служанок дали. – Ты так просто реагируешь на это?- удивлённо спросила девушка, ведь до этого ей не удавалось увидеть, как Махфируз злиться на появление новых наложниц, поскольку их попросту не было. – Это гарем. Махидевран-султан предупреждала меня, что я могу быть далеко не единственной у Шехзаде,- продолжила говорить спокойным тоном султанша.– Мустафа пообещал, что никакая другая девушка не тронет его сердце так сильно, как это сделала я – я буду верить ему,- девушка улыбнулась и добавила: – Завтра покажешь мне её. Рахшан-хатун должна быть на нашей стороне, даже если у неё будет мальчик. Я сама поговорю с ней. – Как скажешь,- улыбнулась Кая, ведь была рада, что не испортила настроение подруги.