Силуэты мира Ярких Грёз

Она: —Ваша Яркость, это не выглядит слишком пошло? Мне нравился мой зеленый цвет, названным ярко-лиловым Вашей Яркостью, - недовольно жаловался ярко-лиловый. Его полупрозрачный силуэт недовольно мигал, отливая уже то золотым, то розовым на зеленых боках. -Тише, не мешай, я думаю, - Она была полностью погружена в процесс перекраски своего силуэта в праздничный оттенок, ведь завтра ее первенцу исполнялся месяц. Или год. Или десять лет. В общем, была круглая дата. Ее уши дергались от напряжения, а кисть в руках беспрестанно бегала по «живой» палитре. -Госпожа, меня полностью устраивает цвет, который дала мне Ваша Яркость при рождении. Я ценю Ваши старания, но мой замечательный зеленый не менее праздничный. Она вздохнула. И почему-то ей стало грустно и обидно в месте, в котором она беззаботно жила уже долгое время. Она создавала, творила все, что приходило ей в голову, этот мир был наполнен ее «детьми», кучей ярких красок, ни одного черного или белого пятна. Все вокруг отливало и пестрило, многочисленные силуэты всех цветов и оттенков парили, прыгали, смеялись и говорили на понятном ей языке. И, казалось, что просторы этого мира бесконечны, это был ее собственный космос, планеты и галактики, звезды и их скопления, словно из ее прошлого мира, на которые вылили всю цветовую палитру бесконечности. Она стремилась к перманентному счастью каждого в ее Вселенной, каждый цвет, каждый запах был пропитан счастьем. Но все эта Вселенная был неидеальной в ее глазах, как любому творцу, ей хотелось большего. -Ваша Яркость загрустила. Если Вас это так расстроило, простите меня. Давайте я буду отливать розовым, оттенок кажется довольно милым, - в ее голову внезапно ворвался знакомый голос. Она покачала головой и взмахнула кистью. Ярко-лиловый снова стал зеленым. -Послушай, Лил, - она присела на корточки и зависла в невесомости, задумчиво покачивая кистью в пространстве, - я создала так много красок, запахов и прекрасных звуков, я люблю их все, но, если задуматься, я никогда не создавала форму. Мой мир прекрасен, но неосязаем и зыбок. Там, откуда я родом, осязаемость значит очень много. Почему так? Этот мир создан мною, но чувствовать его я могу только духовно. -Я не совсем понимаю Вас, Госпожа, очертания Лила задергались, пытаясь понять что-то недоступное для его сознания, - как это - осязать? Здесь Ваша Яркость может все, я точно знаю, и это самое «осязать», конечно, тоже. Она приподнялась и протянула к Лилу руку, пытаясь дотронуться до него. Но ровно в тот момент, когда она почти дотянулась, границы его силуэта отодвинулись в сторону. Ей стало еще печальнее. Силуэт непонимающе мигал. -Иди, Лил, проведай друзей, увидимся завтра. Мне нужно поспать, - она взлетела ввысь, не позволяя ему увидеть ее огорченное лицо. Лил остался стоять на том же месте, задумчиво глядя ей вслед. Он: -Доброе утро, соня, - голос в его голове был первым, что он слышал и чувствовал каждый день, - как спалось? -Я бы поспал еще, - его ложе обволакивало его со всех сторон, мягко держа в своих объятиях, вылазить абсолютно не хотелось. -Ты проспишь прекрасный день, нам с тобой много всего нужно сделать, - голос не сдавался, он журчал в его голове, вытекая из его головы серебристым сгустком, кружа и постепенно обретая форму. Он открыл глаза и сладко потянулся. Рядом с ним сидел уже знакомый гигантский силуэт и мягко гладил его по голове своей гигантской рукой. Он почувствовал тепло от прикосновений и улыбнулся. -Доброе утро, великан. Почему ты сегодня в такой форме? -Я в форме твоего сна, что наспал, то и получай, - мягкий голос совсем не соответствовал гигантской и суровой форме. -И какие же у нас дела? - он нехотя поднялся со своего места, которое тоже с сожалением его отпустило. -Доброе утро, Нэви, - серебристый силуэт внезапно окликнул кого-то у него за спиной. Он обернулся и увидел весело переливающегося оранжевым пузыря, который летел в их сторону. -Доброе утро, Герцо, доброе утро, Мастер, - пузырь переплывал из стороны в сторону и поэтому казалось, что он слегка пританцовывает. -Какую форму сегодня желаешь, Нэви?, - серебряный хитро подмигнул ему почти что человеческим взглядом и перевел его на того, кого пузырь назвал Мастером. Он почесал голову. В этом странном мире неосязаемых бесформенных материй ему почему-то была дана способность придавать им форму. Голос, который постоянно следовал за ним с момента его появления здесь и которого все силуэты звали Герцо, ежедневно выходил из его головы в новой форме. Однако он отличался от всех силуэтов здесь, которые имели яркие и пестрые цвета. Герцо же всегда был серебристым. -Мне нравятся все формы, которые придает мне Мастер. Но, наверное, я бы уже хотел какую-то одну постоянную. Менять формы каждый день, конечно, весело. Но сделайте мне постоянную форму, Мастер, как у Вейли, - границы силуэта пузыря аж дрожали, выдавая его нетерпения. Он слегка задумался, затем с легкой улыбкой подошел к пузырю и взял его в руки. Силуэты пузыря сжались в его руках и его руки начали творить. Бесформенная масса пузыря начала приобретать форму. У него в голове не было особой идеи, он уже сбился со счета, сколько всевозможных форм он создал, поэтому чаще он позволял рукам лепить самим, действуя бессознательно. Прошло еще пара мгновений, и он разжал руки. Границы силуэты снова расширились и то, что несколько секунд назад было пузырем, превратилось в оранжевый силуэт, имеющий человеческие очертания. Он присмотрелся и понял, что придал ему форму классического эльфа из его головы. Тонкие черты лица, тонкие конечности, длинные острые уши и длинные вьющиеся волосы до самых пят. -Ну что, Нэви, тебе нравится? - Герцо, казалось, был очень доволен результатом. Нэви начал оглядывать себя с головы до ног, подпрыгивая и зависая, снова подпрыгивая и, наконец, повернулся к нему: -Мастер, это прекрасно, я оставлю эту форму навсегда. Спасибо, Мастер!, - Нэви начал набирать высоту, - я срочно должен показать это Вэйли… - донеслось уже откуда-то издалека. -Хорошая работа, - голос Герцо почему-то раздался отовсюду в его голове, - нам пора. Он повернулся к своему серебряному спутнику и кивнул. Они синхронно взлетели. Он повернул голову к Герцо: -Кто же ты все-таки такой, Герцо? Силуэт подлетел к нему потрепал по голове: -Я - твой выбор. И теперь я всегда буду рядом. Они: Их судьбы вдруг стали такими одинаковыми и такими разными. Их забвение было лучшим моментом в их жизни, как им сейчас казалось. Они больше не помнили друг друга, сделав одинаковый выбор. Человеческое сознание оказалось слишком слабым, нежелание и отторжение боли разделило их путь. -Доброе утро, соня, - звучал знакомый голос в голове каждого из них, - как спалось? -Доброе утро, Герцо, - они улыбались и тянулись к нему. Он спасал их. Сейчас он был единственным, кто их объединял, но они не знали об этом. -Ты проспишь прекрасный день, нам с тобой много всего нужно сделать, - медовый голос был привычным и родным. Они потянулись и выползли из любимого ложа, каждый из своего. Было у их существования лишь одно различие. Голос из его головы вытекал и обретал форму, сопровождая его повсюду. Голос из ее головы исчезал после ее пробуждения, оставляя ее в одиночестве. «Они» больше не было. Остались только «Он» и «Она». -Кто же ты все-таки такой, Герцо? -Я - твой выбор. И теперь я всегда буду рядом. -Кто ты все-таки такой, Герцо? В ответ ей была тишина.