Отдам завтрак, обед и ужин врагу — сытый враг безобиден, а я стройнее.

Анариэль решила, что достаточно выспалась и отправилась в путь. Он был долгим и изнурительным. Всю дорогу, рассматривая мелькающие пейзажи, она думала о том, что скажет королю. Что она заблудилась? Что была в плену и нуждается в крове? Вокруг не было ничего. Лишь поле, да одинокие деревеньки. Она всматривались в даль, надеясь, что наконец заметит нужный ей город. Подул слишком пронизывающий для осени ветер. Кроваво-алый закат потихоньку растворялся в подступающих сумерках. Анариэль понимала что помогая врагу предаёт свой народ и семью. Она чувствовала корни стыда прорастающие в сердце. Подумав о возможном провале в горле встал ком, а сердце рухнуло вниз. Ведь ее могут убить, если познают о замыслах. Анариэль остановила вороного коня и посмотрела на уходящее солнце. Казалось, даже ладья Ариэн не сочувствовала ей. Девушке казалось что ветер шепчет ей укоряющие слова, а холодный закат презрительно провожает, не желая больше видеть ее. Это казалось невыносимым. Анариэль пустила коня в галоп. Мимо глаз замелькала сухая, безжизненная трава и маленькие кустики с осыпавшейся листвой, такие неприветливые, они тоже шептали ей, чтобы она остановилась, пока не поздно. Дева склонилась над гривой коня и ухватившись крепче, помчалась вперёд во весь опор, смотря только вперёд. Медленно, как будто нехотя, опустилась ночь. Тучи укрыли Анариэль от взора Тилиона. Но даже так дева чувствовала немой укор. Тяжело дыша она остановила коня, повалившись в холодную траву на пригорке. Она прикрыла глаза и зарылась носом в опавшую, чуть мокрую от росы, листву. Есть не хотелось, пить тоже. Анариэль подняла голову ища глазами своего верного Танцора, так звали коня, которого ей выдали. Краем глаза она заметила какое-то свечение, но не придала этому никакого значения. И только засыпая, Анариэль поняла, что это было не свечение, а огоньки. Причём были они совсем недалеко. Смутная надежда на то, что она нашла город, была отрезана, хоть и осветила душу приятным теплом. Даже если это было и так, достойного оправдания, которое было бы не похоже на дешёвую отмазку, она так и не придумала. Первое, что пришло в голову сказать, что была в плену и теперь ищет кров, было абсурдным. Поскольку на побывавшую в плену она совершенно была не похожа в новом костюме из кожи и порядочным запасом еды и оружия. Наверное самым лучшим вариантом, из всех, чттона успела придумать, было сказать, что она потерялась по дороге к дальнему родственнику. Это показалось Анариэль самым лучшим вариантом. Она знала, что если это - то самое место, которое она ищет, то на утро её должна разбудить один из отрядов, патрулирующих границы. С проблемой проникновения в город Анариэль разобралась, но оставалась не менее важная задача: втереться в доверие королю. Дева решила, что разберётся на месте и не будет загадывать на будущее. Но прекрасно понимала, что пробиться в близкий круг короля будет трудно, поскольку люди, как правило боялись эльфов. Этот факт изрядно смешил Анариэль. И с хорошим мыслями она заснула. ******* Разбудили Анариэль грубые пинки под рёбра. — Вставай! Что ты забыла на этих землях?! — подняв голову дева увидела невысокого роста, толстенького человека, тыкающего в её направление кинжалом. Он не вызывал у Анариэль ничего, кроме отвращения. — Прошу прощения. Я потерялась и… - начала Анариэль, но была перебита. — Мне плевать! Вставай! Все свои оправдания, эльфийская ведьма, будешь рассказывать королю! С этими словами, Анариэль погнали, иногда пиная, во дворец. Город, про который говорил Саурон, представлялся девушке совершенно не таким, каким она его увидела. Он чем-то был похож на Дейл в самый худший его рассвет. Деревянные дома стояли в хаотичном порядке, дети гуляли без присмотра, босоногие и голодные. То, что невежливый человек назвал дворцом, оказалось обычным домом, выделявшиеся из остальных только размером, да ничем более. — Кого вы привели ко мне? — спросил сидящей на небольшой террасе толстый с засаленными волосами и маленькими водянистыми глазками человек уже преклонных лет. Анариэль удержалась от того что бы не скривить лицо от отвращения. Но помнила про то, что должна вызвать хорошее впечатление. Она слащаво улыбнулась и поклонилась. — Ваше величество, я заблудилась пока ехала к своим родичам- на деву замахнулся её провожатый, но был остановлен взмахом руки короля, который видимо был очарован красотой эльфийки. — Ваши верные подданные, - она посмотрела на провожатого, опять чуть не скривившись. - Доставили меня сюда. Они лишь сказали мне, что я буду держать ответ перед его величеством.- Анариэль снова поклонилась и посмотрела на шею короля, на которой, как и говорил Саурон, висел кулон. Девушка к нему не приглядывалась, но успела подчеркнуть его красоту и изящность. — Ты получишь кров над головой, но взамен будешь петь для меня. Я слышал эльфийские песни очень красивы, - он потёр ладони и уставился на Анариэль выжидающим взглядом. — Я согласна. Благодарю вас ваше величество, - эльфийка снова поклонилась. — Я предлагаю тебе отужинать у меня в покоях, - Анариэль была наслышана о людях и нечего хорошего пока не предполагала. Она лишь поняла, что стащить у такого глупого правителя, какой-то кулон, будет легко. Но ей не нравился взгляд, с которым на неё смотрели его глаза. Этот взгляд был наполнен похоти. И хоть Анариэль не знала этого, но опасалась и, возможно, даже боялась. Анариэль проследовала вслед за правителем, который помахивая рукой, призывал идти за ним. Они пришли в большую комнату. Там была кровать с балдахином, широкое окно, и стол уже накрытый к завтраку. — Пой, - торжественно произнёс человек, садясь на стул, и тут же начиная поедать всё, что есть на столе. Анариэль в который раз чуть не скривилась. Она решила очаровать человека и забрать кулон. Хотя Анариэль было противно петь для него, но другого, более лёгкого, а главное быстрого выхода, она не видела. Поэтому выбрала самую романтическую песню, которую слышала. И самую не подходящую в этот момент. - Потому что снег летит вертикально вверх, Потому что не будет выше, смелее, слаще. Потому что жизнь легко перешла на бег, Мы бежим друг от друга и дальше, дальше. На первых же словах песни правитель оторвался от поедания и посмотрел с открытым ртом на Анариэль. - На высотах, где спят орлы, Дальше мы бежим налегке, Наконечником скифской стрелы Я зажата в твоей руке. В небе – звезды, огонь и лед, Ледяные колокола. Голос их пронзает небесный свод, Точно пущенная стрела, - продолжала петь девушка. По меркам эльфов, Анариэль не была обладательницей прекрасного голоса, но откуда же это было знать обычному человеку. Он вряд-ли видел эльфов за всю свою жизнь. - Потому что снег летит вертикально вверх, Потому что не будет выше, смелее, слаще. Потому что жизнь легко перешла на бег, Мы бежим друг от друга и дальше, дальше. Девушка видела как человек поднялся со стула и направился к ней. Она едва пересилив отвращение поддалась ближе, запев дальше. - А за гранью свода небес Тикает часовой механизм – Значит, времени нам в обрез, Главное, не обернуться вниз. Ритм шестерней и турбин Не позволит сбиться во мгле. Если колокол мой упадет с вершин, Схороните его в земле. Потому что снег летит вертикально вверх, Потому что не будет выше, смелее, слаще. Потому что жизнь легко перешла на бег, Мы бежим друг от друга и дальше, дальше. И колеса вращаются, молнии, жернова, Перемалывай сердце в пыль, пусть улетает к апрелю. Потому что когда я люблю тебя – я права. Снег летит, крылья кружатся, мир вращается все быстрее. Человек подошёл слишком близко и к концу припева поцеловал Анариэль в губы. Ей было так противно. Дева думала что потеряет сознание, но посмотрела на закрытые глаза правителя и попыталась отстегнуть подвеску с уклоном. Получилось. Анариэль спрятала кулон в рукаве дорожного платья и тут же оторвалась от губ короля. Она попыталась состроить испуганное лицо, чтобы показать что поцелуй был неожиданным и тут же выбежать с тихим «извините». В догонку, скривившиеся от отвращения Анариэль, услышала довольный смешок. А насколько понимала девушка план её удался. Вымыв, как можно тщательнее губы, она собралась обратно. Но тут подумала про Саурона. Она бы, наверное, не без удовольствия ощутила вкус его губ. Поймав себя на этом, она скривилась и бросилась наутёк.