Омерзительное притворство

Эмили отложила газету и посмотрела на часы. Льюис уже должен был вернуться с работы. Она приподнесла к губам чашку чая и сделала пару глотков. Тик-так Тик-так Тик-так Девушка стучала пальцами по столу в такт часам, подперев голову рукой. - Дзинь-дзинь. Сердце юной леди затрепетало. Волнение, смешанное с внезапной радостью, оживило её. Она поспешила встретить любимого человека. - Льюис! - Эмили улыбнулась мужчине, перешедшему через порог и затворившему за собой дверь. Льюис не ответил. Он переобулся, неспеша снял пальто и повесил его в шкаф. Эмили встревоженно наблюдала за движениями мужа, которые были плавными и спокойными. Взгляд Льюиса был туманен. Он повернулся к зеркалу, которое стояло в коридоре. На него смотрел молодой юноша-блондин. Очки с круглой оправой, под которыми выразительно блестели глаза красноватого оттенка, придавали ему вид уравновешенного и солидного человека. Он протянул руку к челке, закрывающую правую щеку и дотронулся до шрама, который скрывал от посторонних глаз. Льюис снял очки и снова посмотрел на отражение. Некоторое время он так и стоял, будто пытаясь отыскать в своем отражении что-то определённое, новое; то, чего не замечал раньше. По коже у Эмили пробежали мурашки. Она глубоко вдохнула, успокаивая встревоженное сердце. *** - ...юис! Льюис Джеймс Мориарти! - женский голос туманно донёсся издалека, вернув к реальности. Жена Льюиса, Эмили, стояла перед ним и держала его за руки. Вид у нее был беспокойный, глаза на мокром месте. На ней было ярко-голубое платье, которое Льюис видел впервые. Он предположил, что это подарок миссис Хадсон, с которой Эмили беседует иногда за чашкой чая. Рассмотрев платье, мужчина поднял взгляд, и, освободив руки от хватки Эмили, вытер ее слезы. Она всхлипнула и прижалась щекой к его руке. Льюис заключил ее в объятия. - Все хорошо. Ну чего ты плачешь? - он нежно гладил ее по спине. - Я не хочу, чтобы ты проливала слезы из-за меня. Льюис отодвинулся и посмотрел на Эмили, поцеловал ее в лоб. - Какое прекрасное платье, под стать хозяйке! Эмили засмеялась и обвила руками шею мужа. - А я каждый день вижу прекрасного мужчину. Да и ночью...успеваю... *** Льюис посмотрел на лежащую к нему спиной Эмили. Стараясь быть как можно тихим, он откинул одеяло в сторону и на цыпочках вышел в гостиную. Льюис сел напротив горящего камина. Он долго и завороженно смотрел на огненный танец, который не успевал заканчиваться. *** Умей смеяться когда грустно. Умей грустить когда смешно. Умей казаться равнодушным Когда в душе совсем не то. *** Тик-так Тик-так Тик-так Часы на кухне монотонно тревожили ночь. Звуки камина, Льюис и дождь за окном были второстепенными нарушителями тишины. Неожиданно мужчина весь сжался, задрожал, с его губ сорвался тихий, насмешливый...смех. Или его подобие. Он провел руками по лицу. - Омерзительно!... - бросил блондин в камин. Собеседник продолжал мирно трещать, и Льюис нахмурился, закрыв глаза. *** Прошло больше пяти лет после того, как Уильям и Шерлок бросились с моста. Льюис дал себе слово жить дальше, как этого желал брат. Его приняли на работу в качестве секретного агента, он женился на прекрасной девушке из благородной семьи, которая любила его всем своим нежным и чутким сердцем. Будучи графом Мориарти, Льюис приумножил немаленькое ранее состояние, и дела шли успешно. У него было много самых различных связей, он был известен в высшем обществе не только как младший брат Лорда преступности, но и как добродетель, который не жалеет своих сил и средств на оказание поддержки приютам, госпиталям, учебным заведениям; его считали вежливым и воспитанным джентльменом, не отличавшимся разговорчивостью, и редко посещающим светские мероприятия. Если его вместе с очаровательной супругой удавалось заметить на каком-либо из них, то, несомненно, посещение этого приема было необходимо для молодого графа. Льюис жил дальше, и все было замечательно. Когда долго носишь маску, она прирастает, о ней забываешь. Никому и в голову не приходило, что спустя несколько лет душу Льюиса все ещё угнетает сама мысль жизни без брата. Уильям был опорой, был причиной, по которой Льюису хотелось жить. Уильям был тем, кто показал ему, что он достоин счастья и любви, что он имеет право существовать в этом мире. Льюис часто вспоминал брата, его голос, его задумчивое, в редкие минуты счастливое лицо; детские годы, проведенные вместе. Насколько тяжело бы не было двум детям сиротам, Уильям никогда не отказывался от своих целей, поражая Льюиса своим упорством, стремлением к справедливости. Эти воспоминания выбивают его из обыденной жизни, напоминая о пустоте в душе. Ведь он не вернётся. Льюис понимал это. Старший брат - великий человек. Он знал, что "принесет себя в жертву ради высшей цели" ещё будучи ребенком. Когда его сверстники жили, считая, что дворяне сродни Божествам, и готовы были мириться с несправедливостью, которую они вседозволенно совершают, в голове у мальчика строились планы возрождения Англии. Льюису не хватало брата. С работы сегодня он возвращался как в тумане: снова думал о Уильяме. И даже не обратил внимания, как дошел до дома. В тот момент, когда он понял, что вновь ушел в себя, он захотел выругаться так ужасно, как только мог. Льюису было отвратно оттого, что он притворялся в первую очередь перед Эмили. Он считал себя гнусным обманщиком. По натуре своей он не был ловок на комплименты, ровно как и на выражение своих чувств к женщинам. Каждое ласковое слово в ее сторону стоило ему больших усилий. Льюис не чувствовал искренности в своих действиях и словах. Эмили была нежной особой, ранить хрупкое сердце которой было бы поистине преступление. Льюис видел, как искренне она каждый вечер ожидает его возвращения. По долгу службы он не имел права рассказывать ей о делах, происходящих на работе, а Эмили никогда не спрашивала об этом. Мужчине казалось, что правда о его неискренности сделает Эмили очень больно. Льюис не знал - любит он свою жену или нет. Несомненно, она была дорога ему, но поддельность его эмоций ставила под сомнение романтические чувства. *** Льюис тихонько прикрыл за собой дверь. Эмили прислушалась и определила, что он в гостиной. Льюис не в первый раз оставлял ее одну в спальне среди ночи, и каждый раз она просыпалась. Эмили изучала потолок, когда до нее донёсся тревожный смех Льюиса. Она замерла. Все было тихо. *** Эмили не столько видела, сколько чувствовала, что Льюис пытается скрыть. Каждый раз когда она думала об этом, ее сердце тоскливо сжималось. Больнее всего ей было не от того, что Льюис создаёт для нее другой образ, который считает идеальным, а то, что он в это время ощущает. Эмили не знала, чем помочь своему мужу. Он не хотел впускать ее в мир своих переживаний, не хотел, что бы она знала его настоящего. Когда он проводил вечера, уставившись в одну точку, или ослепительно улыбался, вынуждая себя, или же увлеченно дисскусировал с представителями аристократии, он не видел, как она наблюдает за ним. "Благовоспитанная жена всегда должна казаться глупее на фоне своего мужа, соглашаться с его решениями, не доставлять ему хлопот и быть для него элегантным дополнением, с которым ему интересно и уютно" - так считали родные девушки. Девушка почувствовала себя свободнее после того, как вышла замуж, но наставления, окружавшие ее с раннего возраста никуда не делись, запечатлившись в душе. Такие моменты, как сегодня, были единичны. Эмили не сдержала эмоции, когда неожиданно догадалась, что в своем отражении Льюис ищет признаки сходства со своим старшим братом, которого уже нет в живых. *** По ощущениям Эмили Льюис давно вышел из комнаты. Она спустилась в гостиную. Девушка увидела затылок супруга, спящего в кресле. Она подошла ближе и наклонилась к нему. Умиротворённое выражение лица Льюиса вызвало у Эмили нежную улыбку. Лёгким движением руки она убрала волосы с изящного лба блондина. Миссис Мориарти простояла так некоторое время, думая о своём. В гостиной, ближе к окну было ещё одно кресло. Эмили принесла теплый плед. Она расположилась настолько удобно, как могла, подобрав под себя ноги, и накрылась им. *** Возможно, завтра утром Эмили решится поговорить с Льюисом, преодолев страх того, что тот закроется и их отношения станут хуже, чем прежде. Сейчас они основаны на взаимном желании не причинять боль друг-другу, создавая красивый и правильный образ супружеской пары. А может быть, она захочет оставить все как есть, считая, что через некоторое время Льюис сам сможет доверится ей и быть искренним в выражении того, что чувствует. Сможет рассказать, что тяготит его душу и приводит в отчаяние. Но это нам, дорогие мои, уже не известно. Смогут ли обрести счастье друг в друге эти две души, заблудшие в собственных неуверенности и отчаянии, зависит от них самих. А в гостиной по-прежнему тихо, и только часы тоскливо пробьют полночь. "Банально, но, если прислушаться, самый зловещий из всех земных звуков - тиканье часов" - сказал один человек. Так и есть. Часам все равно, что происходит и с кем, они все также, независимо от времени или настроения людей будут выполнять свою работу. Они олицетворяют время, которое вместе с каждым их новым тиканьем уходит от нас, уже не возвращаясь. Тик-так Тик-так Тик-так