Не место для бабочек III: Клинок доблести

— …издают характерный звук, похожий на птичий… — Ненио запнулась, обнаружив у самых своих ног мертвого дворфа. — …клекот. Что же, демонический кузнец определенно мертв. Выглядел он как дворф самого типичного вида, из странного был только широкий разрез, почти отделивший бородатую голову от туловища. Удар был нанесен длинным мечом или бастардом, при том, с близкого расстояния и весьма точно. Смахивало на «милосердное убийство» — жертва почти не мучилась, если не дергалась, а следы крови на полу говорили о полном смирении убитого со своей участью. Труп все еще был теплым, но кровь уже не текла — сердце кузнеца остановилось не более получаса назад, но никак не менее пятнадцати минут. По всему выходило, что его прикончила лично девочка-паладин, а может, и сама заблудшая последовательница Ненио. — Нуж-жная тебе дверь дальш-ше, пос-с-спеши, Не-нио, — подал голос подопытный. — Не трать время, рукопис-с-си не будут ждать тебя вечно. — Да-да, я только посмотрю… — Ненио обернулась к ужасающих размеров инфернальной печи, исполнявшей роль горна в этой кузнице. Удивительно чистой для демонической — должно быть, кузнец привнес на вверенную ему территорию голарионский порядок. Инфернальная печь пылала жаром, но металлическая обшивка оставалась чистой и гладкой — ее явно частенько натирали мягкой тряпицей, позволяя сохранять свежий вид. Удивительная конструкция, которую стоило бы взять на вооружение по всему Голариону! Но гордость крестоносцев, конечно, не позволит им действовать логично и продиктует избавиться ото всей демонической символики. Какое расточительство!.. — Не-нио… — Да, уже иду, — ученая с трудом отвела взгляд. Исследование чуда иноплановой техники заняло бы слишком много времени, а его у Ненио было впритык. Она пересекла зал кузницы, с удовольствием отмечая гладкую, не пострадавшую от времени кладку стен и удачно расположенные воздуховоды. Произведение архитектурного искусства, а не зал! Здесь могла бы располагаться магическая лаборатория, совмещенная с испытательным полигоном, и даже горну нашлось бы применение. Магичка цокнула языком и покачала головой, иррелевантно выражая неудовольствие от невоплотимых радужных перспектив. Нужная дверь обнаружилась в потайном алькове, казавшемся невзрачной нишей в стене на фоне богичной монументальности остального зала. Не удивительно, что последовательница его не заметила — скорее всего, она ушла узким коридором, из-за поворота которого торчала оканчивающаяся копытом огромная неподвижная нога. А еще доносились звуки боя — видимо, адекватнейшим из крестоносцев снова пришлось с кем-то сцепиться. А вот за дверью явно происходил какой-то разговор — властный женский голос кого-то отчитывал, в ответ ему что-то блеяли, тоненько и жалобно. Магичка толкнула дверь, заглядывая в ритуальный зал, и совсем случайно расслышала фрагмент разговора: — …нужно еще одно тело, — говорила властная женщина, пока Ненио незаметно обыскивала ближайшие ко входу лабораторные столы. Подопытный не соврал — помимо редких ингредиентов для зелий, на них нашлись опытные журналы и даже тонкая книжица в захватанной кожаной обложке. — Я клянусь, это все правда! — пискнула собеседница властной. Голос показался Ненио знакомым. — С моей помощью Минаго расставила ловушки, благодаря мне командор… — Замолчи, жалкая! — вскрикнула властная, следом послышался звук удара и всхлип. — Приведите кого-то из стражи. Мы должны завершить ритуал призыва, иначе… Что случится иначе, Ненио не узнала, но уши все равно навострила, пряча за пазуху маленький тубус со свитками. Властная продолжала молчать, и это показалось магичке очень странным — в конце концов, беседа с жалкой, согласно большинству социальных ритуалов Голариона, была далека от логического завершения. Не слышно было ни шагов, ни характерного звука погружения отточенной полосы металла в гуманоидную плоть, ни даже предсмертных хрипов. Магичка позволила себе обернуться и тут же столкнулась со взглядом налитых алым глаз. «Властная» — догадалась Ненио и снова похвалила свою предусмотрительность. Сделала наиболее строгое лицо, на какое была способна, повыше вздернула нос и гулко выдала: — Слава Бафомету, владыке нашему! — и тут же склонила голову. Вышивка на мантии Властной говорила о ее высоком статусе в культе. Рядовые культисты, как правило, обходились простыми кусками белой материи с намалеванным на ней символом демонического лорда. Для этого использовали красную краску или кровь того, кого удавалось зарезать по пути. Здесь же вышивка была настоящей, красными с золотом нитями, в которых без труда угадывались вплетения удерживающих магию материалов. — К-к-клавная ритуалистка при Минаго, — прошептал подопытный, пользуясь незаметностью своей речи для всех, кроме хозяйки. — Слуш-ш-шай ее внимательно, Не-нио, она с-с-с-снает много такого, что тебе и не снилос-с-сь… Голос у демона при этом был на редкость покладистым и заискивающим. Ненио нахмурилась, но головы все же не подняла, ожидая реакции Властной. — К чему ты была приставлена, послушница? — строго поинтересовалась главная ритуалистка. И тут же аннулировала необходимость ответа на свой вопрос. — Впрочем, это не так уж и важно. Присоединись к нашему ритуалу, окажи такую честь. Ненио осторожно заглянула за плечо Властной, заглядев в дальнем конце зала сложную печать призыва гигантских размеров. В изящно, четко выведенном рисунке невооруженным глазом видны были ошибки — призываемый демон определенно не обязан был повиноваться призвавшим. Более того, расположившиеся в заклинательских точках культисты в одинаковых мантиях сами становились подношениям. На одной из точек место культистки занимала… как ее? Девочка советница! Белокурая полурослица, которая не так давно, кажется, пропала из поля зрения Ненио без всякого предупреждения. — Проходи сюда, послушница, — ласково проговорила Властная, подталкивая Ненио в спину. За ее приближением культисты следили с вялым интересом, будто находились под действием заклинания контроля разума. Ненио коротко бросила формулу защиты от чар, и вовремя — почти сразу защитный экран подернулся, вызывая навязчивую мигрень. Властная за спиной прошептала заклинание грубого контроля навроде банальной «команды» и замолчала, уверенная, что не могла просчитаться. Это может быть одним из самых опасных и интересных экспериментов за всю жизнь Ненио. Сердце в ее груди забилось так скоро, будто она не далее, как пару секунд назад, закончила пробежку или влезла на вершину крутого холма. Нужно улучить момент и изменить рисунок на полу — вот они удивятся, когда ритуал пройдет совсем не так, как им бы хотелось! Чем ближе Ненио оказывалась к месту призыва, тем отчетливее понимала назначение рисунка. Сочетание некоторых символов вводило ее в ступор; в той точке, где Властная приказала ей остановиться, линии сходились в такой же узкий круг жертвенности, как и у остальных культистов. Напротив, по другую сторону широкого рисунка, всхлипывала полурослица — раскрасневшееся лицо и заплывшие глаза говорили о недавних побоях и долгом плаче. Что же, придется исключить из ритуала и ее тоже. Последовательница будет счастлива и обязательно заставит мальчика-монгрела отдать Ненио астрального питомца. Властная заняла место по левую руку от Ненио и принялась читать заклинание, вытягивая руки к центру ритуального круга, остальные культисты вяло повторяли слова за ней, и Ненио делала вид, что занята тем же; под шумок с ее губ сорвались несколько формул простейшего телекинеза, заставившие подняться и незаметно прокатиться по полу несколько красных комков из чаши в стороне от круга. Один из комков оказался эльфийским ухом. Что, впрочем, было совсем не удивительно, учитывая где и кем проводился ритуал. Новые символы вспыхивали под звенящий голос Властной и причитания девочки-полурослицы, бестолково пытающейся освободиться от пут, ритуальный круг пролился ровным сиянием… первым умер мужчина напротив Властной. Его голос замолк, сменился сдавленным хрипом и тут же — коротким криком боли. Его тело разорвало на части, но заклинание, похожее на хоровую песню, вовсе не сбилось. Ненио забормотала следующее заклинание, прерывая связь своего жертвенного круга с ритуальным — тонкий поток воды сорвался с ее воздетых к потолку рук и юркой змейкой слизал несколько линий, освобождая также и советницу последовательницы. Из воздуха начал проявляться силуэт огромного глабрезу — покрытые шипами плечи мерно вздымались от тяжелого дыхания, налитые кровью глаза неотрывно глядели на Властную. Она приоткрыла глаза и тут же снова сомкнула веки; крошечная водяная змейка, оставаясь незамеченной, продолжала скользить между культистами, перестраивая ритуальный круг по зову гениальной хозяйки… *** Мир взорвался болью; Дейран рухнул на колени, сжимая готовый расколоться череп и, кажется, закричал. Уверенности не было, уши будто забило лебяжьим пухом из подушек, оставшихся в родном особняке. Граф с трудом повернул голову, с усилием разжал веки — вовремя, чтобы увидеть приближающийся к его груди острый конец глефы. Дернулся в сторону, но недостаточно быстро — избежать удара совсем не удалось, и лезвие легко вошло в легкое. В горле булькнула кровь; Дейран рухнул на пол, позволяя врагу поверить в победу, и с облегчением увидел, как он, издав победный клич, уходит прочь. Как только тяжелые ботинки пропали из виду, граф, осознавая, что слух возвращается, затянул рану на собственной груди. Каждое движение давалось с трудом, дыхания отчаянно не хватало, по губам текла теплая кровь, и ни звука не срывалось с них. Но сил хватило; перевернувшись на живот, граф закашлялся, сплевывая бурые сгустки. В тумане, оставшемся от ядовитого облака, по-прежнему ничего не было видно, но здесь, в самом низу, дышалось почти свободно. В голове забилась идиотская мысль — а где остальные? Где спутники графа, что с ними сейчас?.. Нет, где… она?.. Он рванулся вперед, не поднимаясь с пола, жалко перебирая руками и ногами. Пальцы, выброшенные вперед, ухватили чью-то когтистую лапу; короткое заклинание огненных рук заставило невидимого противника с визгом отскочить с дороги. Она была где-то в этой стороне!.. — Ри! — выкрикнул монгрел где-то совсем рядом, и над головой с шипением пронесся световой луч. Определив расположение его источника, граф поднялся и бросился в ту сторону, придержав заклинание цветных брызг на случай крайней необходимости. Нужно вытащить отсюда командора любой ценой — в конце концов, только ее жизнь имеет значение. Жалко терять спутников — Дейран мог признаться себе, что почти готов назвать их глупеньким словом «друзья», но выбраться всем никак не получится. Врагов слишком много. Первым на пути попался абрикандилу — не ожидавший нападения со спины, он обернулся, выбрасывая вперед лапу с зажатой в ней крохотной зачарованной булавой. Цветной спрей, слово силы — и демон с писком неловко заваливается набок, дезориентированный, но, вероятно, все еще живой. В запасе не так много заклинаний; выхватив Мерисиэль из тумана, Дейран тащит ее за собой туда, откуда они пришли; командор пытается оттолкнуть его, но успевает, кажется, разглядеть, кто именно позволил себе такую вольность, и послушно бежит следом. — Нужно вытащить остальных, — бормочет она, будто в бреду. — Мы должны вытащить остальных… — Смирись, они уже мертвы, — бросает Дейран через плечо, попутно выбрасывая вперед руку с искрами простейшего шокового прикосновения. Бабау, взвизгнув, отпрыгивает с дороги, и Дейран несется еще быстрее, второй рукой вцепившись в пальцы командора. — Ри! — невовремя вопит Ланн, и командор высвобождается из спасительной хватки, бросаясь на зов. Идиот! Не мог подохнуть молча?! — Стой! — безвольно выкрикивает Дейран, делая несколько неверных шагов в обратную сторону. И тут же чувствует, как спину пробивает наконечник копья. Дейран падает, вскрикивает от боли, когда копье покидает его тело, и молчит, когда чувствует новый удар — бабау пищит, и бьет снова, и снова. Остается только умолять Чужаков не трогать ее. Не причинять ей зла. Убить и обезглавить хоть всех в этой цитадели, в этом глупом городе, но оставить ее в покое. «Какая… странная мысль…» — думает Дейран, прежде чем провалиться во тьму.