Заставь себя жить

Остаток субботы в «Логосе» прошёл на удивление спокойно. Никто никого не убивал, никто ни с кем не ссорился. Компания сыщиков решила сделать небольшой перерыв в расследовании и весело общалась с близнецами. А Макс большую часть времени старался проводить с Машей. Теперь, зная, что она на самом деле его мама, он испытывал огромную вину перед ней и пытался её загладить. Хотя Маша уже много раз сказала, что никогда не была на него в обиде за резкие слова в свой адрес и ему незачем перед ней извиняться, Макс всё равно извинялся. А оттого, что Маша не обижается, ему было ещё хуже. Ну что она за человек? Накричала бы на него, наорала, треснула бы шваброй по затылку, ну или на крайняк сказала бы, что он, Макс, — неблагодарная скотина, ибо так и есть. Было бы легче. А она лишь улыбается, смеётся и обнимает его… Максим и счастливым себя ощущал, потому что наконец-то рядом с ним появился родной человек, и в то же время ненавидел себя за то, как он обращался с этим человеком. Но у Маши терпение тоже не железное. Вечером, услышав от сына очередную порцию извинений, она оторвалась от своей работы, лукаво улыбнулась и поинтересовалась: — Значит, ты просишь прощения? — Ну… в общем, да, — кивнул Макс, не подозревая, что будет дальше. Неужели её на эмоции наконец пробило? — Ага! — Маша в предвкушении потёрла руки и продолжала улыбаться. — Это, конечно, всё очень хорошо и приятно, но одних слов, к сожалению, недостаточно. Вот если ты сейчас возьмёшь швабру, вымоешь пол в фойе и на кухне, отскребёшь плиту от пятен, а завтра будешь стоять в столовой на раздаче… Дальше продолжить Маша не смогла — смех, рвущийся наружу, окончательно её одолел. Вслед за ней рассмеялся и Макс. — Если ты хочешь — сделаю всё, что ты сказала, — произнёс он, нежно обнимая её за плечи. — Да не надо, — проговорила в ответ Маша, продолжая улыбаться. — Максим, просто я уже не знаю, как мне тебе доказать, что я на тебя не сержусь! — А ты должна сердиться, — вздохнул Макс. Он сунул руки в карманы и посмотрел в пол. — Я столько раз тебя доставал, а ты… ты… просто мать Тереза какая-то, — он неловко улыбнулся и снова посмотрел на неё. Маша хихикнула и погладила его по плечу. — Не казни себя, — ласково сказала она. — Ты знать не знал, кто я такая. Моё поведение действительно со стороны выглядело странно: пришла тут какая-то левая тётка и давай о тебе заботиться и совершенно бесцеремонно принимать участие в твоей жизни, — она снова засмеялась. — Да, но всё равно мне стыдно… — Забудь. Что было — то было. Главное, сейчас всё хорошо, — убеждённо сказала Маша. Макс в ответ обнял её. Какое-то время они стояли молча, потом Маша тихо спросила: — Что ты всё-таки собираешься делать с той папкой? — Ничего, — покачал головой Макс. — Нет, правда, совершенно ничего, — добавил он, увидев, как Маша нахмурилась. — Тогда почему ты не хочешь отдать её Морозову? — Потому что в этой папке — история твоей беременности. А не его, — нервно хихикнул он. — Ну скажи, зачем ему чужие документы? Особенно сейчас, когда я всё знаю? Маша пожала плечами. Да, Морозову эти бумаги теперь вроде как не нужны. Но разве это гарантия, что он не станет причинять вред Максиму? За себя ей совсем не было страшно. А вот потерять второй раз сына, и причём навсегда — ей не хотелось об этом даже думать. — Ма-ам, — Макс взял её за плечи и посмотрел ей в глаза. — Ничего не бойся, слышишь? — сказал он. — Эта сволочь не сделает ничего ни мне, ни тебе. Он ответит за всё, я тебе клянусь. Но Маше стало только страшнее. Зная упрямый и импульсивный характер сына, она не сомневалась, что он не остановится перед воплощением своей идеи в жизнь. Отговаривай его — не отговаривай, он всё равно пойдёт и сделает. Только как бы Морозов в ответ ничего с ним не сделал… — Я очень за тебя боюсь, — сказала она. — Будь осторожнее.

***

Вера находилась в комнате Володи. Агенты вместе думали о том, что увидели в часовне. Князь, узнав об их находке, остался очень доволен. Он велел им заснять на фото и видео зал, инициалы на стульях и дверь с надписью, а также саму часовню, а потом отправить эти материалы ему. Кроме того, Князь оценил и работу Настасьи, ведь если бы она не пошла за ребятами, возможно, про часовню агенты узнали бы ещё не скоро. Сейчас Володя и Вера решали, когда и как лучше пойти в часовню. Идти решили втроём — вместе с Павлом. Хотя Князь сказал, что у него иное задание, в часовню Павел тоже мог пойти. Договорились пойти ночью, когда вся школа будет спать. Конечно, был в этом риск: нацисты вполне могут собираться в часовне именно по ночам. Но куда в их деле без риска? Близнецов они решили с собой не брать. Во-первых, их отсутствие могут скорее обнаружить, чем отсутствие Володи и Веры, а во-вторых, последствия ночной вылазки для Сашки и Насти могут быть вполне серьёзными. За ними может усилиться контроль со стороны Елены, может возникнуть недоверие у ребят к ним. Тогда их задание окончится полным провалом. Конечно, Князь никаких репрессий применять к брату и сестре не будет, но взрослым агентам от него попадёт. — Видеокамеру нужно подзарядить, — говорила Вера, когда они с Володей принялись обсуждать арсенал необходимых вещей, которые они возьмут с собой. — Кстати, и фотоаппарат тоже, — она покосилась на Володю, у которого в распоряжении имелся хороший профессиональный фотоаппарат. — Нехорошо получится, если техника нас подведёт. — Да, иначе придётся ещё раз туда идти, — согласился Володя. Он вынул из стола фотоаппарат фирмы «Canon» и стал включать его на подзарядку. — Не волнуйся, в часовню мы и без этого ещё не раз заберёмся, — «утешила» его Вера, наблюдая за его действиями. — Что-то мне это подсказывает… — Неужели интуиция? — сострил Володя. — Интуиция хорошо развита у Настасьи, — усмехнулась Вера. — А у меня так, чуйка. Слушай, ты не знаешь, где Крылов? — невинным голосом поинтересовалась она. Уловка сработала. Володя от неожиданности вздрогнул и, едва не выронив из рук зарядное устройство, уставился на Веру. Она буквально застала его врасплох. — Крылов? — как можно спокойнее переспросил он, стараясь не выдавать своё волнение, однако Вера всё-таки его почувствовала. «Чуйка, чтоб её…» — Откуда мне знать? С чего ты вообще решила этот вопрос задать мне? — С того, что Крылов, как ты сам знаешь, пропал. С «Ночи двух Лун» его никто не видел, — в отличие от коллеги Вера на самом деле была спокойна. — А вот последний раз его видели с тобой. — И что? — Володе удалось овладеть собою, и теперь он невозмутимо взирал на Веру. — Может быть, и ничего, — медленно отозвалась она. — Но факты, знаешь, очень странные… — Ты действительно думаешь, что я причастен к его исчезновению? — прищурился Володя. — Может, я его и убил ещё? — Всё может быть, — Вера пожала плечами. — Я знаю, что Крылов когда-то убил твоего отца, и ты хотел ему отомстить. И вот Крылов пропадает после встречи с тобой… Странно, не правда ли? Володя молча смотрел на неё. Да, Крылов когда-то убил его отца. Да, он хотел, жаждал ему отомстить. Но проблема в том, что он, Володя, Крылова не убивал. Хотя собирался… И, пожалуй, ситуация со стороны действительно выглядит странной. Но лишь со стороны. Кстати, а откуда Вера знает о том, что Крылов убил его отца? Случайно узнать об этом она не могла. Выходит… — Я так понимаю, тебя Князь надоумил в этом разобраться? — наконец спросил он. — Правильно понимаешь, — подтвердила Вера. — Интересно, как ты это сделаешь? — в голосе Володи послышалась насмешка. — Будешь бегать по лесу да Крылова звать, пока не отзовётся? А если не отзовётся — значит, мёртв. А если мёртв — значит, я его и убил. Такая логика? — Не совсем, — усмехнулась Вера. — Не переживай, способ я найду. И уверяю тебя, я докопаюсь до правды. — Очень на это надеюсь, — на сей раз Володя был серьёзен. — Мне как-то не хочется отвечать за то, чего я не совершал. Вера улыбнулась и поднялась с дивана. — Я, пожалуй, пойду, — поднялась она. — Встречаемся в полночь. Володя кивнул. — Ну, до встречи, — сказала Вера и протянула ему руку. Володя слегка удивился, но руку в ответ ей пожал. Вера замерла и закрыла глаза. Перед ней вихрем пронеслись картинки, сменяющие друг друга как калейдоскоп… Они идут по лесу. У Володи в руках пистолет, которым он целится в Крылова, шедшего впереди. Дерево… яма… они подошли к яме… Крылов туда падает… Володя направляет пистолет на него и… …не убивает. Он опускает пистолет. Опускает… уходит… — Вера! — испуганно позвал её Володя, заметив, как она резко и жутко побледнела, а её лоб покрылся испариной. — Вера, с тобой всё хорошо? Вера открыла глаза. Дышать после видения было трудно, но показывать этого сейчас нельзя. Она улыбнулась и произнесла: — Да, всё в порядке. Просто немного голова закружилась. Я пойду, ладно? — Тебя, может, проводить? — Нет, спасибо, не нужно. Всё хорошо, правда. Встречаемся в полночь в кухне, — повторила она и, не дожидаясь новых вопросов, быстро вышла из комнаты. Её сразу же качнуло к стене. Слабость накатила ужасная. Словно она прошла десять километров, нагруженная пятью мешками картошки. Перед глазами всё плыло. Ничего… сейчас пройдёт… И действительно — через минуту стало гораздо легче. Ноги окрепли, глаза снова стали видеть чётко. Обернувшись на дверь комнаты Володи, Вера выдохнула и пошла к себе, надеясь, что он за ней не подсматривал.

***

Вечер для Сашки Волкова ознаменовался ещё одним «подвигом», но на сей раз в столовой во время ужина. Заметив, что он выдул почти весь свой сок, Сашка решил подойти к раздаче и налить ещё. Всё бы обошлось без приключений, но именно в этот момент Юрка Верёвкин, который по своему обыкновению дразнил Надю с Алисой, выскочил на середину столовой и, споткнувшись, упал. А Сашка, который как раз налил сок и хотел пойти обратно, споткнулся об Юрку и рухнул прямо на него. Падая, Сашка попытался удержаться за стол раздачи, но уцепился лишь за скатерть. Разумеется, удержаться она не помогла, и Сашка уволок её на пол вместе со всем, что стояло на столе. Ещё и стакан со своим соком выронил. Сок разлился, стакан разбился… Остальные, впав в ступор, изумлённо наблюдали за разворачивающимися действиями. Алиса с победным кличем индейца бросилась к Верёвкину, желая власть посмеяться над обидчиком, но поскользнулась на разлитом соке и тоже упала, тем самым став преградой для Харитонова, который вскочил из-за своего стола, желая оказать помощь. Чтобы не рухнуть на Алису, он качнулся в сторону и упал на свой стол, за которым недавно сидел. Да так неудачно упал: животом прямо на лежащую бесхозную вилку и головой в чей-то суп. — Помогите! — заорал Харитонов. Ему было одновременно горячо и… очень уж колюче. — На помощь! — вторил ему Сашка, барахтающийся на полу вместе с Верёвкиным и Алисой среди еды и осколков разбившейся посуды. — Алиса! — кричали испуганные Надя и Митя. Тут началась суматоха. Ученики повскакивали со своих мест, учителя, Галина Васильевна, Маша и Володя бросились к «пострадавшим», с ужасом разглядывая нанесённый урон еде и посуде. Даша, Вика, Андрей, Рома, Макс и Настя тряслись от хохота, наблюдая за происходящим. Остальные ученики тоже веселились. Далее последовало разбирательство со всеми участниками инцидента. Вернее, Елена честно попыталась разобраться, что произошло, но выходило следующее: Харитонов хотел помочь Алисе, Алиса хотела посмеяться над «дурацким Юркой Верёвкиным» и почему-то упала, Сашка вообще не понял, что произошло, а Юра просто упал, а на него все повалились. То есть у всех всё «просто» и «случайно», но в итоге практически всю еду и посуду, что были на раздаче, пришлось выбросить. Елена, поразмышляв, решила на первый раз всех простить, но потребовала учесть, что «ещё одна такая выходка — и отработки не избежит никто». В комнату Сашка вернулся страшно недовольный. Его настроение резко контрастировало с хохочущими друзьями и его собственной сестрой, которые вошли в комнату вслед за ним. — Может, хватит? — хмуро взглянул он на них. — Чего «хватит»? — сквозь смех переспросила его Настасья. — Нам такое весёлое представление было обеспечено, грех не веселиться! — Да уж, постарались вы от души! — поддержала её Даша. — Это надо же: устроить такой переполох, — ухмылялся Макс. — А участников всего-то — двое мелких и два старшеклассника! — Я тут ни при чём, — защищался Сашка. — Я просто решил сок налить… — Судя по всему, налить ты его решил на пол, да? — проговорил Макс. — А всё остальное — это так, побочное явление… — Да ну вас, — с досадой махнул рукой Сашка и забрался на свою кровать. — Бедный Харитонов! — с притворной скорбью воскликнула Вика, покачав головой. — Он хотел помочь, а в результате сам пострадал! Комнату сотряс новый взрыв хохота. В общем, веселье продолжалось вплоть до отбоя, пока девчонки не ушли спать. Вскоре девочки лежали в своих постелях. Какое-то время они ещё весело переговаривались, а потом затихли. Даша и Вика уснули. А Насте почему-то не спалось. На часах было около двенадцати ночи, а она всё лежала и ворочалась с боку на бок, тщетно пытаясь заснуть. Не получалось. Ещё и пить захотелось. Вылезать из постели желания не было абсолютно, но жажда победила лень, и Настя встала и вышла из комнаты. Было тихо и темно. Лишь кое-где в коридорах были включены светильники — очевидно, для того, чтобы те, кто ночью встал попить или сходить в туалет, не бродили наощупь в темноте. Проходя мимо мужской душевой, Настя заметила пробивающуюся под дверью полоску света. А ещё она учуяла слабый запах сигарет оттуда. Девушка замерла. Вообще-то заглядывать в чужие душевые неприлично даже ночью, но она вдруг почувствовала, что ей непременно нужно туда зайти. Поколебавшись, она решительно открыла дверь и вошла. В крайнем случае всегда можно сказать, что ошиблась, перепутала спросонья… Настя огляделась. Вроде никого… И тут она услышала позади себя чей-то тихий голос: — Эй! Ты чего тут делаешь? Она оглянулась на голос и увидела сидящего на полу Рому. Тот сидел и с совершенно невозмутимым видом курил. Как же она его не заметила сразу? Биение сердца вдруг опять участилось. Пить отчего-то захотелось ещё сильнее. Но уйти отсюда Настя не решилась. Более того, ей показалось, что этого делать сейчас вообще не нужно. Она хмыкнула, стараясь скрыть за уверенным голосом невесть откуда взявшееся волнение: — Хороший вопрос. Иду, значит, попить воды. Прохожу мимо вашей душевой и чую: кто-то нещадно тут дымит. Вот и решила проверить… Рома усмехнулся. — Ну и как — проверила? Ругать будешь? — поинтересовался он, выпуская дым изо рта. Настя покачала головой. — Нет, — ответила она и, подойдя к нему, уселась рядом. Посмотрела на Рому. — Бессонница? — Типа того, — кивнул он и вновь затянулся сигаретой. Настя замолчала. Что спросить ещё — она не знала. Но уходить ей не хотелось. Категорически. Тогда спросил Рома: — Ну и как вам у нас в школе? — В школе? — переспросила Настя. — Знаешь… неплохо. Во всяком случае, пока, — уточнила она. — Во всяком случае, не хуже, чем в нашей старой школе. — А вы в какой учились? — посмотрел он на неё. Настя обняла колени и сказала: — В самой обычной районной школе. Безо всяких уклонов, без всяких форм, без всяких оплат за обучение… — Круто, — выдохнул Рома и неожиданно для Насти добавил: — Я бы тоже хотел учиться в самой обычной школе. — Почему? — удивилась Настя. — Разве тебе тут не нравится? — Не то чтобы не нравится, — он поморщился. — Но, понимаешь, с этими всеми нацистами тут как-то не очень комфортно себя ощущаешь. Настя сочувственно кивнула. И спросила: — Ты с первого класса здесь? — Ага, — кивнул он, стряхивая пепел с сигареты на обрывок листка. — Родители на рекламу повелись: «Логос — школа будущего». Хорошее образование, выгодное вложение денег и всё такое… Вот и отправили сюда. Нет, конечно, у меня здесь и друзья есть, и лучший друг… — Рома напрягся и добавил: — Был… — Был? — переспросила Настя. — Он что, уехал? — Нет. Он умер… — Рома отвернулся. Настя почувствовала себя неловко. Она очень не любила лезть в душу людям, и пробормотала: — Прости, пожалуйста… — Ничего. — Рома сглотнул подступившие слёзы и сказал: — Тёмка такой прикольный был, шутил всё время… Мы с ним вдвоём как Фред и Джордж Уизли из Гарри Поттера были, — он улыбнулся. — Ром, а у тебя осталась какая-нибудь фотка Тёмки? — спросила Настя. — Хотела бы посмотреть, если… если, конечно, можно. — Можно, — Рома кивнул и, вытащив из кармана телефон, принялся искать фотографию Артёма. — Вот, смотри, это мы с ним вдвоём. Он протянул Насте телефон. Она, взяв его в руки, остолбенела. Стоявший рядом с Ромой весёлый улыбчивый парень с копной кудрей на голове — такой симпатичный и такой… знакомый. В висках у неё словно застучали маленькие молоточки. Сердце забилось быстрее. Нет, не может быть! Как же так?! Так вот откуда и ей, и Сашке знакомо его имя! — Насть, ты что? — Рома заметил, что она немного побледнела и молча, не шевелясь, разглядывала фотографию. — Наська, в чём дело? — потормошил он её за плечо. Настя пару моргнула и, кашлянув, слегка охрипшим голосом проговорила: — Ром, понимаешь, Тёмка — это… это наш с Санчоусом старый друг… — Что?! Рома от неожиданности вытаращил глаза и шокировано взирал на Настю. Меньше всего он ожидал услышать то, что услышал мгновение назад. Настя прочистила горло и тихо заговорила: — Мы с ним раньше жили в одном дворе и дружили, ещё до того, как пошли в школу. За полгода до поступления в первый класс Тёмка переехал вместе с родителями в другой район. А мы остались. Виделись мы с тех пор очень редко, лишь несколько раз пересекались в городе и года полтора назад вместе отдыхали в лагере… Господи, не может быть, — выдохнула она, с болью глядя на снимок. — Бедный Тёмка… — она сглотнула подступивший к горлу ком. — Он, кстати, говорил, что учится в какой-то частной школе за городом, но я и предположить не могла… Наступило молчание. И Настя, и Рома не знали, что говорить друг другу. Наверное, ничего и не нужно. Бывают моменты, когда молчание лучше и понятнее любых слов. Насте казалось, что всё это бред. Тёмка — всегда такой весёлый, добрый, любящий смешные розыгрыши и сочиняющий иногда нелепые, но прикольные стишки… Его смерть попросту не укладывалась в голове. Он не должен был погибать, так не должно быть! — А я помню, как после того лагеря Тёмыч рассказывал, что повстречал там своих старых друзей, — нарушил тишину Рома. — Если бы я знал, что это вы… — Мир, оказывается, действительно тесен, — усмехнулась Настя. — Слушай, а твой брат — это что-то, — вдруг сказал Рома. — Прикольный. Он у тебя всегда такой? — Сашка? — Настя хмыкнула. — Ну да, он у меня уникум. Тебе повезло, что шкаф не на тебя свалился, а чуть левее, иначе мы бы тебя не откачали. — Я реально перепугался, если честно, — признался Рома. — Естественно, перепугался, — пожала плечами Настя. — Когда на тебя шкаф падает, трудно испытывать какие-то более позитивные эмоции. Они вдвоём тихо хихикнули. Насте совсем не хотелось отсюда уходить. Хотелось так вот просидеть здесь с Ромой на кафельном полу до самого утра. С ним почему-то было невероятно легко и спокойно. А потом они замолчали и некоторое время сидели, не проронив ни слова. Они не знали, сколько времени прошло: пять минут, десять, час… Было комфортно просто сидеть и ощущать присутствие друг друга, не нарушая тишину ненужной болтовнёй. У Ромы раньше было так лишь с одним человеком: с Тёмой. А он думал, такого больше никогда не будет… — Может, пойдём? — наконец неуверенно предложил Рома. — Пойдём… — так же неуверенно протянула Настя. Но ни он, ни она даже не встали с холодного пола. Хотя оба понимали, что надо действительно расходиться по своим комнатам. Нужно хотя бы для приличия поспать. Однако пришлось всё же встать. Рома стряхнул пепел с листка в раковину, смыл его водой, а листок выбросил в мусорное ведро. — Идём? — повторил он вопрос. — Погоди, — Настя подошла к окну и приоткрыла форточку. — Пусть до утра проветрится, — пояснила она. — Не думаю, что кто-то будет рад табачному дыму утром. Они усмехнулись и взглянули друг на друга. И Настю вдруг что-то словно пронзило насквозь. Ноги ослабли и стали казаться ватными. Сердце на этот раз не забилось, а наоборот — ухнуло куда-то в пятки. Дыхание перехватило… Настя медленно выдохнула, приходя в себя. Рома выглядел спокойным, но очень бледным и каким-то… растерянным, что ли. — Вот теперь пойдём, — она улыбнулась, стараясь не выдавать того, что творилось у неё сейчас внутри. — Ага… пойдём, — шёпотом отозвался Рома. Они вышли в коридор. — Спокойной ночи, — выдохнула Настя. — Спокойной ночи, — ответил он. Настя пошла в свою комнату. Рома провожал её взглядом, пока она не скрылась из виду. Настасья и не догадывалась, что он сейчас испытывал те же эмоции, что и она.

***

Пока Настя вела душещипательные разговоры с Ромой, Вера, Володя и Павел осторожно пробрались в часовню, периодически озираясь вокруг. Столкнуться с кем-нибудь из нацистов им сейчас было бы крайне нежелательно. Перед дверью с надписью «Solum debilis mori debent» Павел тихонько присвистнул и покачал головой. Он до сих пор не мог свыкнуться с тем фактом, что здесь, в этих окрестностях и в самой школе действуют настоящие нацистские преступники, причём уже много лет — даже до его собственного рождения. И, если верить Князю (а не верить ему не было оснований), он, Павел, неоднократно встречался с некоторыми из них и даже с ними работал. Агенты зашли в зал и включили свет. — А вот и филиал музея нацистов, — мрачно прокомментировал Володя, оглядываясь. — Давайте так: Павел будет снимать видео, а ты, Володя, сделаешь фотографии, — распорядилась Вера. — Снимайте общий план, потом крупно инициалы на каждом стуле, флаг со свастикой, потом надпись на двери — в общем, всё. — А ты что будешь делать? — посмотрел на неё Володя. — Осмотрю зал, быть может, здесь есть ещё что-то, чего мы не заметили, — Вера ходила вдоль стен, внимательно их рассматривала и обшаривала. — Может, тут какой-то тайник есть или ещё одна дверь, или ещё что… Они приступили к работе. Пока Володя и Павел снимали и фотографировали, Вера обшаривала стены в поисках чего-нибудь. Вскоре она заметила какую-то тёмно-красную кнопку. Нажать? Она заколебалась. Неизвестно, что это за кнопка. Вдруг она работает на уничтожение тех, кто здесь есть? Нацисты неистощимы на выдумки, вполне могли что-то такое организовать. Хотя есть вероятность, что эта кнопка откроет дверь в какой-нибудь секретный ход или тайник с компрометирующими документами… Поразмышляв в таком ключе пару минут, Вера решительно нажала на кнопку. Тут же послышался шорох, и перед агентами неожиданно развернулся на стене огромный флаг с фашистской свастикой. Все трое в изумлении замерли, не сводя с него глаз. — Охренеть! — в один голос выдали Володя и Павел. — Да, впечатляет, — Вера отреагировала более сдержанно. Зрелище действительно впечатляло, но женщина тем не менее почувствовала лёгкое разочарование. Вот если б им открылся доступ к каким-то секретным документам по проекту «Gemini»… А так — ну свастика, ну и что? И так понятно, какая у нацистов главная символика… Хотя, пожалуй, польза в этом открытии для них всё же есть: ещё одно реальное доказательство, что этот зал — место для сборищ нацистов. — Флаг тоже заснимите, — сказала она. — Неужели и эта компания тоже здесь была? — озадаченно спросил Павел. — Ты о ком? — поинтересовался Володя. — Да об оболтусах этих из десятого… то есть уже из одиннадцатого класса, — поправился он. — Не такие уж они оболтусы, — заметил Володя. — Больше полугода ведут своё расследование и раньше нас нашли это место… — Давайте об этом не здесь, — испуганно шикнула на них Вера. — Мало ли… Она не договорила, но мужчины понимающе примолкли. Вера продолжила обыскивать стены на предмет чего-нибудь секретного, но больше ничего не обнаружила. Наконец, когда видеосъёмка и фотосессия зала были завершены, агенты покинули часовню. Только выйдя на улицу, Павел с облегчением выдохнул. В часовне ему было ужасно не по себе и очень хотелось убежать оттуда. Но дело есть дело, его нужно выполнять. К тому же эту страшную деятельность просто необходимо остановить. Кто знает, может, он самтоже как-то повлияет на прекращение этих преступлений. А ещё, если он спасует, поведёт себя очень неблагодарно по отношению к Князю. Ведь это он спас ему жизнь… Он вспомнил, как несколько месяцев назад после того, как его сбросили с лестницы «полицейские», он очнулся в какой-то больничной палате. Кроме него там находился ещё один человек — пожилой, но очень серьёзный. Это и был Князь, он же Борис Константинович Князев. Князь ему рассказал, что смерть Павла пришлось инсценировать для всех обитателей «Логоса», ибо некоторым людям очень была нужна эта смерть, и в живых его бы точно не оставили. Были предприняты уже две попытки от него избавиться — когда спровоцировали аварию и подкинули в багажник его автомобиля труп Каверина, и когда его скинули с лестницы, ведя на допрос. А всё потому, что Павел однажды ночью случайно увидел то, что ему нельзя было видеть… Так он и стал агентом Князя. Жизнь его теперь, конечно, значительно изменилась: лето он провёл сперва в спецбольнице, лечась и проходя реабилитацию, а потом в особняке Князя, а в конце августа Павел стал жить в лесу в землянке, специально для него оборудованной людьми Князя, и вести ежедневное наблюдение за любыми происходящими в лесу действиями. Его общение ограничено самим Князем, Верой и Володей. Пару раз Павел общался и с близнецами, которые тоже были внедрены в школу. А для всех остальных он мёртв уже почти четыре месяца…

***

Юные сыщики, сами того не подозревая, делали то же самое, что и агенты: ходили снимать и фотографировать нацистский зал. Правда, не ночью, а ранним утром воскресенья. Впрочем, они хотели сделать это на день раньше, но в то утро с ними случилось то, что обычно, если дело касается расследования, не случалось: ребята банально проспали. Все. Как позже выяснилось, Макс, услышав свой будильник, выключил его и снова уснул, у Андрея разрядился мобильный и будильник, естественно, не прозвенел, Рома вообще забыл его включить, а Даша и Вика даже не услышали сигнала. Естественно, проснувшись в восемь утра и осознав, что они продрыхли время назначенного подъёма, ребята сокрушались и нещадно себя ругали. А позже решили «повторить попытку» воскресным утром. В этот раз Настя за ними не пошла, так как была не в курсе их планов, и поэтому, когда Даша и Вика уходили из комнаты, она спала. Спал и Сашка, который тоже не знал, чем ребята собираются заняться. К часовне ребята добрались через лес, решив в подземелье лишний раз не спускаться. И, кстати, правильно сделали, ибо именно этим утром Войтевич совершал обход по этим коридорам. Если бы ребята с ним столкнулись, живыми оттуда они бы вряд ли выбрались… Снимали абсолютно всё: саму часовню, коридор с потайной дверью, надпись над дверью и, конечно, сам зал и стулья с инициалами. Наконец, когда компромат был готов, друзья засобирались обратно. Но неожиданно Макс окликнул: — Эй! Ребят, притормозите! — Что такое? — замерли они уже у самого выхода из зала. Макс сидел на корточках около стены, на которой располагалась кнопка, разворачивающая флаг, и молча указал им на плинтус. Ребята подошли к нему и склонились. На плинтусе был выщерблен какой-то символ — ломаная линия в виде молнии. — Что это значит? — ошеломлённо спросил Андрей. — Если бы я знал, — вздохнул Макс. — По ходу, это руна. Только вот какая?.. — Совило, — медленно отозвалась Вика, разглядывая находку. — Помните, нам Настя рассказывала, что нацисты ещё называют её «Зиг»? — Да, точно, — ответил Рома. — Слушайте, а что Настя ещё про эту руну рассказывала? — Не помню, — покачала головой Вика. — Надо будет у неё подробнее расспросить. — Зачем расспрашивать? — хмыкнул Макс. — А великий и могучий Интернет нам на что? — А мне вот другое интересно, — вдруг сказал Рома. — Зачем им понадобилось эту руну изображать на плинтусе? Явно не просто так. — У них тут всё не просто так, — проворчал Макс, оглядывая руну. — Подожди, — отмахнулся от него Рома. — Что, если они здесь что-то прячут? — Под плинтусом? — взглянул на него Андрей. — Да, под плинтусом, — нетерпеливо кивнул он. — А эта руна как кодовое изображение для своих… — А что, — оживилась Вика, — вполне может быть! В подземелье они держали маму Андрея в комнате, которая была помечена знаком «Gemini». Ключи, которыми открываются двери там, тоже в виде рун… Только вот что они могут тут прятать? — озадаченно добавила она. — Что угодно, — вздохнула Даша. — Ещё какие-нибудь ключи, документы, плёнки, фотографии… — Да, гадать тут можно долго, — согласился с ней Макс. — Нужно узнать подробности об этой руне, — заволновалась Вика. — Вдруг это поможет нам понять, что здесь такое! — Да, — решительно тряхнула волосами Даша. — А потом, может быть, мы сюда вернёмся и попробуем вскрыть этот плинтус. — А может, сейчас попробуем? — Макс схватился за плинтус и потянул его на себя. Безрезультатно. Он попытался ещё, но Вика схватила его за руку. — Стой, так нельзя, — испуганно прошептала она. — Тут, похоже, хитрая маскировка. А если ты сломаешь, и потом это вовек будет не открыть? — Ну ладно, ладно, — махнул рукой Макс. — Значит, потом разберёмся, когда про эту сову узнаем… — Не сову, а Совило, — поправил его Рома. Остальные с удивлением взглянули на него, поскольку обычно поправляли Рому, а не он кого-то. — Что? — не понял он. — Я разве не прав? — Прав, прав, — хитро заулыбалась Вика. — Кажется, кто-то внимательно слушал Настасью? — А она тут при чём? — окончательно растерялся парень. — Ты же сама сейчас сказала, что эта руна называется Совило… — Ну да, сказала, — подтвердила Вика, не переставая улыбаться. — Только вот я не помню, чтобы ты раньше так запоминал, что я говорю, и аж название чего бы то ни было уточнял. — Ну и… и что? — Ничего, Ромочка, ни-че-го, — весело подмигнула ему Даша. Рома раздражённо махнул рукой. Эти непонятные намёки друзей его уже выводили из себя. Ну поправил он Макса, ну и что? Не настолько выходящее из рядя вон событие, чтобы девчонки так развеселились. — Ладно, пойдёмте отсюда, — сказал Андрей. — Постой, — остановила его Даша. — Сфотографируй, пожалуйста, эту руну. Андрей кивнул и, вынув уже убранный фотоаппарат, сделал снимок. Ребята покинули зал и наконец-то вышли из часовни. Едва они оказались на улице, как телефон Макса издал короткий сигнал. Он вытащил телефон и, взглянув на экран, удивился. Ему пришло сообщение от… отца: «Максим, прямо сейчас зайди в бойлерную, и как можно скорее. Нам нужно срочно поговорить. А ещё там тебя ждёт очень приятный сюрприз». «Чего ещё за сюрприз? — недоверчиво подумал Макс. — Сроду отец никаких «очень приятных» сюрпризов мне не преподносил… Вот неприятные — да, сколько угодно». Он задумался, размышляя, стоит ли туда идти. О чём он хотел поговорить, да ещё срочно? Уж не о тех ли бумагах, которые он требовал от Маши? И что ещё за сюрприз такой? Обещание сюрприза особенно напрягало Макса. И почему такое странное место встречи — бойлерная? Но, подумав, он решил, что ему ничего не грозит, поэтому можно и встретиться. Бойлерная — так бойлерная. Спасибо, что не чулан или туалет. — Макс! Макс! — тем временем кричали ему друзья. — Ты чего застыл? — А? — он очнулся от своих мыслей и посмотрел на ребят. — Слушайте, я побегу, мне срочно надо… И он, не слушая вопросы ребят, помчался к школе. В это время сигнал издал телефон Андрея. Ему пришла эсэмэска от Анны: «Андрей, пожалуйста, приходи скорее в спортзал! Меня тут заперли, угрожают, мне страшно! Я боюсь!» Андрей пару секунд в шоке таращился на экран, а потом, не говоря ничего Вике, Даше и Роме, сорвался с места и побежал в школу. Оставшаяся часть компании проводила его недоумённым взглядом. — И что это было? — поинтересовался Рома. — Куда это они так стартанули? — Не знаю, — отозвалась Вика, настороженно глядя им вслед. — Но что-то мне это не нравится… Что это за эсэмэски такие им пришли? — А помните, весной нам тоже их прислали, чтобы собрать нас у часовни? — прошептала Даша. — А потом собак напустили… — Да, но тогда мы были все вместе, — кивнула Вика. — А сейчас — если это они — наоборот, нас разделили. Зачем? — Не знаю, зачем, но я предлагаю скорее идти в школу, — сказал Рома, нервно озираясь вокруг. — Да, пойдёмте, — Вика тоже огляделась. Вроде всё тихо, ничего подозрительного. Никаких собак, никаких людей… Они двинулись в сторону школы. Не обнаружив за собой погони и слежки, ребята слегка успокоились. — Вик, а тебе правда нравится этот Олег? — Даша решила поговорить о чём-то нейтральном. — Тебя же такие раньше никогда не привлекали. — Ну… ты знаешь, да, — Вика чуть улыбнулась и покосилась на Дашу. — Но и ты раньше говорила, что никогда не станешь красить волосы в тёмный цвет. Даша хихикнула и накрутила прядь волос на палец. — А Олег — мне с ним очень хорошо и легко, — продолжала Вика. — Конечно, легко! — прыснул Рома. — Облегчённый вариант — одни мускулы!.. — Ро-ома! — воскликнула Даша, с усмешкой посмотрев на друга. Вика замахнулась на Рому, а тот, загородившись от неё руками, быстро выпалил: — Прости-прости… Больше не буду! Вика махнула рукой и боевые действия прекратила. — Ребят, у меня впервые такое чувство, — призналась она. — Олег очень хороший и добрый. И всё равно, что он не очень хорошо учится… Внезапно Вику прервал какой-то громкий и резкий хлопок, раздавшийся в воздухе. Ребята испуганно замерли, не понимая, что это было. — Что это? — пролепетала Даша. — Похоже на… выстрел, — обморочным голосом отозвалась Вика. — Да ну, может, это шина лопнула? — неуверенно предположил Рома. — Ага, в лесу, да? Словно в подтверждение её слов хлопок прозвучал снова. На этот раз он был громче и… срезал ветку дерева, которое находилось в двух шагах от друзей. Вика, Рома и Даша резко побелели и дружно взвизгнули. Выстрелы повторились и стали более частыми. На этот раз они взбили листья, лежавшие на земле. — Бежим! — заорала Даша и первая бросилась бежать. Вика и Рома не заставили себя уговаривать и помчались за Дашей. Остановились они только уже на территории школы. Переводя дух, они испуганно оглядывались. Погони за ними не было. Выстрелы тоже прекратились. По-прежнему бледные, ребята зашли в школу, чувствуя, как их сотрясает крупная дрожь. Было очень страшно.

***

Макс тем временем вошёл в бойлерную, ожидая увидеть там Морозова. Но, к его изумлению, там никого не было. Он в недоумении потоптался на месте. Может, отец опаздывает? Но зачем в таком случае он прислал это сообщение с просьбой срочно сюда идти? — Пап, — на всякий случай позвал Макс. Никто не отозвался. Зато позади него послышался какой-то шорох. Макс обернулся и увидел, что дверь в бойлерную закрылась. Он подошёл и попытался её открыть, но не удалось. Она была заперта. — Эй! — Макс забарабанил кулаками в дверь. — Откройте! Эй! Но никто, разумеется, не открыл. Макс, стараясь не впадать в панику, огляделся. Конечно, это была ловушка! Как же он не сообразил? «Попёрся сюда, как полный идиот», — мрачно подумал он. И даже не предупредил друзей, куда он пошёл… Макс вытащил телефон, решив позвонить друзьям, чтобы они вытащили его отсюда. Однако тут его ждало неприятное открытие: сети почему-то не было. В сердцах Макс ударил кулаком по стене. Твою мать, какой же он придурок! Когда он уже перестанет так легко вестись на уловки отца?! Внезапно он почувствовал, что ему стало жарко. Макс стянул с себя толстовку и вытер рукой пот со лба. Что же ему делать? Как отсюда выбраться? Не придумав ничего лучше, он снова развернулся к двери и вновь забарабанил по ней. — Эй! Эй, я здесь! Выпустите меня! Откройте! Вы слышите?! Но толку от этого было ровно столько же, сколько было бы, если б Макс попросил отца стать хотя бы чуточку добрее — то есть ноль. В бойлерной стало ещё жарче. Макс поискал глазами термостат и, увидев его, вздрогнул: стрелка показывала сорок пять градусов и, более того, продолжала двигаться вправо. Температура становилась всё выше. Вот она уже дошла до пятидесяти и продолжала повышаться… Чувствуя, что он начинает задыхаться, Макс закричал: — Откройте немедленно! Тишина и никого. В бойлерной температура повысилась ещё на десять градусов. Макс уже был на последнем издыхании и в отчаянии думал, что здесь он и умрёт, как дверь бойлерной неожиданно распахнулась. Макс мигом схватил железный прут, который стоял в углу, и выскочил наружу. Никого не было. Ни перед дверью, ни за ней. Тогда парень швырнул прут обратно и почти бегом покинул это место, с наслаждением вдыхая в себя свежий воздух.

***

— Аня! Аня, ты здесь? — с криком ворвался в спортзал Андрей. Но зал был пуст. Андрей непонимающе огляделся. Неужели Анна решила так глупо над ним пошутить? Очень странно. Совершенно не в её стиле подобные розыгрыши. Андрей нахмурился. Всё это ему совсем не нравилось. В душе поселилось какое-то тревожное чувство. Нет, Аня действительно не могла придумать такую глупость… Надо отсюда уходить, и как можно скорее. И именно в этот момент Андрей услышал, как щёлкнул дверной замок. Он обернулся и увидел какого-то человека в фехтовальном костюме, размахивая шпагой. Лицо его было закрыто маской. Человек шёл прямо на Андрея. — Ты кто? — спросил Андрей, тщетно пытаясь разглядеть его лицо. Человек, не отвечая, направил шпагу прямо на Андрея. Парень в ужасе попятился, но «фехтовальщик» не отступал и шпагу опускать не собирался. Андрей продолжал пятиться, но в какой-то момент наткнулся на стену и замер, напряжённо глядя на неизвестного. Человек приставил шпагу к горлу Андрея. Парень, не в силах выдавить и слова, молчал, ожидая своей участи. Он прекрасно понимал, что, если неизвестный его собирается убить, сделает это в одну секунду. Человек провёл шпагой по шее и… оставил на ней небольшую царапину. После чего он резко развернулся и вышел из зала. Андрей ещё некоторое время стоял в замешательстве, с трудом осознавая, что это сейчас было. Он потрогал царапину и взглянул на руку: на пальцах осталась его собственная кровь…

***

Настя и Сашка шли по коридору на завтрак и вполголоса обсуждали новую школу и их новых знакомых, вместе с которыми им предстояло вести расследование и заодно за ними приглядывать. — Они классные, — уверенно говорил Сашка. — Я с пацанами вчера перед сном общался… — И как? — заинтересовалась Настя. — Нормально поболтали. Как говорится, беседа найдёт соседа. Вот если бы они ещё это происшествие в столовой и случай со шкафом не вспоминали… — Сашка поморщился. — Хоть волком вой, хоть в прорубь головой… — А ты как хотел? — сестра прыснула. — Первый день в школе — и уже такие достижения! В золотой фонд преданий «Логоса» войдёшь, братец! — Но та фигня в столовой действительно не из-за меня была, — насупился Сашка. — Если бы не тот пацан, который решил так невовремя упасть… — Ах, Санчоус, прости его, грешного, что он посмел попасть тебе под ноги, — фыркнула Настя. — Знаешь, вообще-то… Что хотел ответить Сашка — осталось тайной, ибо в этот момент близнецы проходили мимо коридора, где находились комнаты учителей, и Настя заметила, что к одной из комнат подошли Войтевич и Морозов. При этом мужчины как-то воровато озирались, будто не хотели, чтобы их кто-то видел вместе. Настя схватила за руку брата и спряталась с ним за углом. — Ты чего? — не понял Сашка. Настя в ответ прижала палец к губам и кивнула в сторону коридора учителей. Сашка осторожно выглянул. — Войтевич и Морозов? — ошеломлённо прошептал он, увидев, как они проскользнули в комнату. — Они что, знакомы? — Видимо, да, — пробормотала Настя. — Интересно, какие у них могут быть дела? Князь, конечно, говорил, что и тот, и другой — личности очень тёмные и они могут представлять для нас интерес, но о том, что они могут быть знакомы, он не упоминал. — Видимо, не знал, — ответил Сашка. — Слушай, может, подберёмся к двери да послушаем? Вдруг что-то интересное узнаем. Настя заколебалась. С одной стороны это, конечно, может быть очень опасно, с другой… Может, ничего особенного в этом знакомстве нет? Отец одного из учеников и учитель биологии — вполне могут обсуждать обычные школьные дела. Но тут же Настя вспомнила, как подозрительно эти двое оглядывались. Нет, определённо, тут есть какая-то тайна. Но вот какая? — Давай, — наконец кивнула она. — Только очень осторожно. Потому что… Тут в коридор зашла Анна Михайловна — учительница младших классов. Она явно только что пришла с улицы: на ней была надета тёмная куртка, а в руках она несла чёрную продолговатую сумку. Лицо её было крайне серьёзно. Анна скрылась в своей комнате, а спустя минуту снова вышла — уже без куртки и без сумки — и, точно так же оглядываясь по сторонам, подошла к комнате, в которую недавно вошли Войтевич и Морозов, и, постучавшись, зашла. Близнецы обменялись изумлёнными взглядами. Ей-то что там понадобилось? И откуда это она идёт? Зачем ей нужна была такая сумка? Почему она тоже так странно оглядывалась? Настя успела отметить, что Анна стучалась как-то странно: стукнула три раза, а перед каждым стуком сделала небольшую паузу. — Она-то там что забыла? — шёпотом проговорил Сашка. — Пойдём послушаем, — ответила Настя. — Только я тебя умоляю, не падай, ничего не роняй и не кричи, — добавила она. — Я в серьёзные моменты аккуратен, — обиделся Сашка. Не тратя больше времени на разговоры, близнецы подкрались к нужной двери и замерли, стараясь не дышать. Насте пришла в голову мысль записать то, что они подслушают, на диктофон. Если там что-то серьёзное, эта запись может очень пригодиться. Девушка вытащила телефон и включила диктофон. Запись пошла. Из-за двери донёсся сухой, жёсткий голос Войтевича: — Они тебя не видели? — Нет, — ответила Анна. — Я хорошо спряталась… Боже, а если бы я их застрелила! — Было бы неплохо, — медленно отозвался Войтевич. — Только вот нельзя их убирать — сразу несколько трупов, да ещё застреленных — это будет выглядеть очень подозрительным. А нам никакой шум сейчас не нужен. Настя и Сашка в шоке и ужасе переглянулись. Неужели Анна стреляла в ребят?! — А что с Андреем и Максимом? — поинтересовалась Анна. — С ними всё в порядке, — в голосе Войтевича послышалась насмешка. — Мальчиков тоже немножко попугали. — Надеюсь, эти сопляки больше не станут путаться у нас под ногами, — подал голос Морозов. — Хотелось бы верить в лучшее, — протянул Войтевич. — Потому что это действительно было последнее предупреждение. Кстати, Пётр, ребёнок нам сегодня понадобится, — добавил он. — Без проблем, Константин Викторович, — отозвался Морозов. — Он будет доставлен в лучшем виде. Брат и сестра нахмурились. Что ещё за ребёнок? И куда Морозов его доставит? — Ладно, идём на завтрак, — сказал Войтевич. — Аня, советую тебе улыбаться. Не то Авдеев может что-то заподозрить… Настя, догадавшись, что они сейчас выйдут из комнаты, рванула в соседний коридор. Сашка — за ней. Отбежав на безопасное расстояние, они перевели дух. — Слушай, они же говорили про ребят! Ну, про этих ребят… про этих… — взволнованному Сашке никак не получалось оформить свои мысли более связно. — Про них, — подхватила Настя, которая тоже сейчас была отнюдь не красноречива. — Слушай, им надо рассказать о том, что мы слышали! — Ты думаешь? — посмотрел на неё Сашка. — А ты не думаешь? — нервно воскликнула сестра. — Я не знаю, что там случилось, но об этом разговоре они обязаны узнать, тем более если в них и впрямь стреляли! Пошли! — Куда? — Совсем мозги отшибло? — сердито уставилась на него Настя. — К ним в комнату! Я не думаю, что они сегодня пойдут завтракать! И Настя и Сашка побежали в комнату мальчиков.

***

Ребята действительно на завтрак не собирались. После пережитого им было совсем не до еды, они обсуждали то, что с ними случилось. Все пятеро были бледны как мел и растеряны. — Мы там будто на полигоне оказались, — прошептала Даша, которая стояла у окна. — И, главное, с какой стороны выстрелы — непонятно… — Как мы остались живы — вообще не представляю, — отозвалась Вика, сидевшая на кровати Ромы. — Я тоже думал, что концы откину, — вздохнул Макс. — А кто передо мною шпагой размахивал — так и не понял, — мрачно сказал Андрей. — Похоже, это было последнее предупреждение, — меланхолично заметила Вика, разглядывая собственные руки. Рома был молчаливым, но отнюдь не спокойным. Он нервно расхаживал по комнате взад-вперёд, беспрестанно крутя карандаш в руках. Губы его подрагивали, будто он хотел то ли рассмеяться, то ли заплакать. — Ребята! — внезапно воскликнула Даша, устремив взгляд в окно. — Смотрите! Остальные вмиг подскочили к ней и посмотрели туда, куда она им указывала. По школьному двору твёрдым, уверенным шагом шла Анна, одетая в тёмную одежду. В руках она несла большую сумку. Друзья молча смотрели, как Анна заходит в школу. У них зародились пока смутные, но всё же подозрения. Конечно, всё это могло быть простым совпадением, но… не многовато ли их? Даша, Вика, Рома и Макс многозначительно посмотрели на Андрея. Он же, поняв, о чём они думают, неверяще покачал головой. В то, что снайпером в лесу могла быть Анна, он категорически не верил. Это просто какой-то бред! Даже предположить такое невозможно! О чём они думают вообще? — Ну что? — наконец не выдержал он. — Вы всерьёз думаете, что это Анна? — Что ты, конечно, не Анна, — язвительно отозвалась Даша. — Это мы сами себе такое экстремальное развлечение придумали! — Я не говорю, что вы придумали, но… Анна… — Андрей усмехнулся. — Даша, твоя ревность переходит уже все границы! Даша в ответ пренебрежительно фыркнула и отвернулась от Андрея. Переубеждать его каждый раз ей уже надоело. Вика же покачала головой: — Тут дело не в ревности, Андрей. Всё становится более очевидным… — Да что очевидным? — закричал Андрей, теряя терпение. — Что?! Да мало ли откуда она могла идти! — Вообще-то, — слегка охрипшим от волнения голосом произнёс Рома, — в той сумке, которую она несла, вполне могла поместиться винтовка. — Ну да, — подтвердил Макс. — И только не говори, что там могло быть что угодно! — поспешил он добавить, заметив, что Андрей раскрыл рот для ответа. — Макс, ну ты-то куда? — возмутился Андрей. — Ладно они параноики, — махнул он рукой в сторону Даши, Вики и Ромы; они дружно закатили глаза, — но ты-то! Ты же нормальный, Макс! Как ты можешь думать, что… В этот момент дверь в комнату резко открылась. Ребята вздрогнули, но это оказались близнецы. Они облегчённо выдохнули. — Ребята, что тут у вас происходит? — с места в карьер выпалила Настя. Наверное, надо было начинать разговор исподволь, но она сейчас была слишком взволнована для всяких шпионских хитростей. — Почему в вас стреляют?! Ребята изумлённо замерли и во все глаза уставились на Настю. Такого вопроса от неё они никак не могли ожидать. — Стреляют? С чего это ты взяла? — как можно спокойнее спросил Макс. — Потому что мы подслушали! — выкрикнул Сашка, бегая по комнате и размахивая руками. — Войтевич! Анна! Морозов! Они говорили! Мы записали! Что происходит?! — Что, прости? — недоумённо переспросила его Вика, которая ничего не поняла (как, впрочем, и все остальные). — Что вы записали? — Сейчас я объясню, — усмехнулась Настя, постепенно приходя в себя. — В общем, мы с Сашкой шли на завтрак и, проходя мимо коридора учителей, увидели Петра Морозова и Войтевича. Они вместе заходили в комнату Константина Викторовича… — Ну и что? — пожал плечами Макс, хотя внутренне напрягся. Его отец и Войтевич? Это что-то новенькое! Что, интересно, может быть общего между Морозовым и их учителем биологии? Остальные, тоже ощутив волнение, молча смотрели на Настю. Похоже, близнецы и впрямь услышали что-то важное… — Может, и ничего, — кивнула Настя. — Но они с очень подозрительным видом оглядывались вокруг себя, будто они от кого-то прятались. А потом, буквально через мгновение после того, как они зашли, пришла учительница младших классов. Как её… — она пощёлкала пальцами. — Анна… Анна Михайловна… Ребята, услышав имя возлюбленной Андрея, замерли. — Она была в куртке и несла большую сумку, — продолжала Настя. — Зашла к себе в комнату, но быстро оттуда вышла, уже без куртки и без сумки, и пошла в комнату Войтевича. А перед тем, как зайти, она постучалась, причём так странно… вот так, — и она повторила стук Анны на шкафу. Ребята помрачнели и переглянулись. — Похоже на условный сигнал, — прокомментировал Макс. Настя выдохнула и, заправив прядь волос за ухо, снова заговорила: — Нам это показалось странным и мы решили послушать, о чём они говорят. Заодно и на диктофон сделали запись. Вот… Настя вытащила телефон и включила запись. Голоса участников подслушанной беседы звучали приглушённо, но были различимы и слышны вполне отчётливо. По мере прослушивания компания хмурилась и мрачнела всё больше. Все их опасения подтвердились: и насчёт Анны, и насчёт последнего предупреждения… А ещё для них стало большим открытием то, что во всех этих делах, оказывается, замешан и Войтевич! — Как мы и говорили: Анна с ними, — угрюмо сказал Макс, когда запись закончилась. Он взглянул на Андрея: — Какие ещё тебе нужны доказательства? Андрей молчал, не в силах вымолвить и слова. Внутри у него всё будто заледенело. Анна… Чёрт, неужели он действительно так жестоко ошибался?! Неужели Даша права — и она вовсе не оговаривала Анну из ревности?! — С ума сойти, Войтевич! — Вика вскочила с кровати и схватилась за голову. — Он тоже один из них! — Один из… кого? — быстро переспросила Настя. — Ребят… может, вы всё-таки нам расскажете?.. — осторожно попросила она. Девушка быстро смекнула, что это шанс наконец влиться в их компанию. — Действительно, — поддержал сестру Сашка. — Мы, как-никак, тоже теперь здесь учимся, и хотелось бы знать, что тут делается, чтобы в живых остаться. — Да уж, немного напрягают учительницы, стреляющие в учеников из винтовок, — усмехнулась Настя. Друзья переглянулись. Они думали, стоит ли рассказывать близнецам обо всём, что они узнали. Надо признать, этой записью они им здорово помогли. Так, по крайней мере, они точно узнали, что Анна работает на них, что Войтевич во всём этом замешан… — Чуваки, давайте расскажем, — вдруг решительно сказал Рома, косясь на Настю. — Им теперь тоже может грозить опасность из-за этой записи, и они просто обязаны быть в курсе дела. Ну и вообще… — Да, пожалуй, — согласилась Даша. — Ребят, только это всё очень серьёзно и очень опасно, — посмотрела Вика на новеньких. — Никто не должен знать о том, что мы вам расскажем. — Разумеется, — кивнула Настя. «Не считая, конечно, Веры, Володи, Паши и Князя», — добавила она про себя. — Да, и разговор будет довольно долгий, — сумрачно проговорил Макс. — Так что устраивайтесь поудобнее, — он указал на кровать Сашки, — и слушайте страшную сказку на ночь… Рома бросил взгляд за окно, где светило яркое солнце, потом слегка озадаченно посмотрел на Макса. Но счёл за лучшее не возражать и пока промолчать. — Только поклянитесь, что вы никому ничего не расскажете! — потребовал Андрей. Сашка и Настя переглянулись и синхронно кивнули: — Клянёмся. Ребята глубоко вздохнули и принялись рассказывать обо всём, начиная с той самой ночи, когда в комнату Вики и Даши ворвался учитель истории Иван Савельевич и заканчивая их сегодняшней находкой в ритуальном зале. Разговор вышел действительно долгим. На один только рассказ ушло почти два часа. А потом ребята и близнецы принялись вместе обсуждать, что делать дальше. Максу, Вике, Даше, Роме и Андрею заодно ещё пришлось привыкать к мысли об Анне и Войтевиче. И если ребята уже подозревали Анну, то для Андрея это стало настоящим ударом. Он пытался делать вид, что спокоен, но всё-таки его нервозность и подавленность остальным были заметны. Даша сочувственно смотрела на него. Ни капли злорадства, обиды или чего-то ещё в духе «я же говорила» она по отношению к нему не испытывала. Ей просто было безумно жаль Андрея, который просто был влюблён. Когда любишь — всегда смотришь на объект своего воздыхания сквозь розовые очки. Жаль, что они имеют свойство разбиваться и ранят человека своими осколками… — Насть, что ты ещё знаешь о Совило? — тем временем спросила Вика. — Совило… — Настя задумалась, припоминая всё, что ей известно об этой руне. — В переводе с англосаксонского и с прагерманского языков означает «солнце». Упоминается в рунических поэмах… — Рунических поэмах? — удивлённо переспросил Макс. — Это что такое? — Это такие стихи, в которых перечислены буквы рунических алфавитов, — объяснила Настя. — У каждой буквы своя пояснительная стихотворная строфа. Совило упоминается в англосаксонской, древнеисландской и старонорвежской поэмах. — Слушай, а ты не помнишь, что в этих поэмах об этой руне написано? — Вика оживилась. — Может, это ключ к тому, что спрятано за ней в том зале! Настя кивнула и стала вспоминать. Но ничего связного вспомнить не смогла: «в радость», «свет», «щит»… Сплошные обрывки. Чёрт, а ведь действительно важно вспомнить, о чём там говорится! Вдруг это действительно ключ к разгадке ещё одной тайны, которую обнаружили ребята? И тут Настасья вспомнила, что она взяла с собой тетрадь с собранной ею информацией обо всех рунах. И о Совило в этих поэмах там тоже есть! Да, не зря Князь настаивал, чтобы она взяла её с собой — как знал, что пригодится! — Ребята! — воскликнула она. — У меня же есть тетрадь по рунам! Там есть об этих поэмах! Я сейчас! И прежде чем ребята успели сказать ей хоть что-то, Настя вскочила и пулей вылетела из комнаты. — Сашк, а ты тоже знаешь эти руны? — обратился к нему Рома. — Нет, — Сашка усмехнулся. — Ими увлекалась только моя сестра. — Ребят, как мы могли ни разу даже не заподозрить Войтевича! — Даша, словно заразившись от Ромы, стала расхаживать по комнате. — Ведь это же очевидно: он тут работал ещё во времена детдома! Конечно, он во всём замешан! Как и отец Елены Сергеевны! — Ну это сомнительный критерий, конечно. Галина тоже тут работала во времена детдома, — усмехнулся Макс. — Может, и она тоже с ними? — Кстати, не исключено, — медленно проговорила Вика. — Мы о Галине вообще что знаем? — Ну… Ребята переглянулись. Они вдруг сообразили, что о школьном завхозе действительно знают минимум информации. Работала здесь, когда ещё был детский дом, сейчас воспитывает внука Дениса после того, как погибла её дочь, и… всё. Воцарилась тишина. Неужели и Галина одна из них? Конечно, в новом свете личность её выглядит весьма подозрительной, но почему-то ребята ощутили сомнение. Не верилось, просто не верилось. — Не знаю, по-моему, вряд ли она с этими гадами, — наконец произнёс Рома. — Галина, конечно, тётка суровая, но… не похожа она на злодейку. А то, что она работала в этом детдоме, вообще ничего не доказывает. Она вполне могла ни о чём не знать. — Да? — посмотрела на друга Даша. — Мы точно так же и о Войтевиче не думали. И о Каверине. И о… — она осеклась, ибо хотела сказать «об Анне», но сообразила, что это будет выглядеть как упрёк Андрею, который до последнего ей верил. А добивать его она не хотела. — Обо всех, короче. А они оказались замешаны во всём этом по самые уши! В этот момент в комнату вернулась Настя с объёмной чёрной тетрадью в руках. Она забралась с ногами на кровать Ромы и, открыв, принялась её листать. Остальные выжидающе на неё смотрели. — Это тут ты и писала обо всех этих рунах? — заинтересовался Рома и заглянул в тетрадь через её плечо. Вика и Даша, тоже ощущая любопытство, подсели к Настасье. Вся тетрадь оказалась исписана красивым, аккуратным и стройным почерком. Термины, определения, таблицы, цветные выделения фрагментов текста… — Ага, — отозвалась Настя, продолжая листать страницы. — Так… ну где же эти поэмы?.. — бормотала она. — А, вот! Нашла! — обрадовалась она и быстро заговорила: — Значит, как я уже сказала, руна Совило — она же означающая «Солнце» — упоминается в трёх рунических поэмах: древнеисландской, англосаксонской и старонорвежской. В англосаксонской поэме руна упоминается в следующих строках: Солнце морякам всегда в радость, когда они идут над купальней рыб, пока морского скакуна к земле не приведут. В старонорвежской, — продолжала Настасья, — строчки такие: Солнце — свет на земле; я поклоняюсь святой судьбе. А в древнеисландской — такие: Солнце — это щит облаков и сияние славы и причина вечной печали льда. Ребята обменялись озадаченными взглядами. И что это всё может значить? Имеют ли эти строчки какое-то отношение к нацистам и их деятельности? Настя растерянно перечитывала про себя строчки. Может, она ошиблась и разгадку нужно искать не здесь?