Зимняя история

В Белуслане снова мягкими хлопьями падает снег. Не неожиданно, конечно, для этих промерзших до почвы земель. Но если снег для остальных даэвов здесь ничего не значит, то только не для меня. Помнишь? Тогда снег не просто шел, он валил плотной белой стеной, вокруг было почти ничего не видно: сверху бело, снизу, и вокруг — тоже. Было тихо, звуки, казалось, глушатся этим мягким белым покровом, только керубимы где-то в отдалении копошились вокруг своих простеньких хижин, пытаясь согреться, а может, поймать себе пару гранкеров на обед. Они, в общем-то, и даэвами не брезговали, но мне они были не страшны. Я задумался тогда, наверно, а может этот шорох принял за спригов, или еще какую-нибудь мелочь, но факт — я пропустил твой удар. А когда пришел в себя, несмотря на все оттренированные годами рефлексы, уже сильно был ранен твоими кинжалами. На автомате стал читать заклинания, закрываясь щитами и призывая на твою голову силы стихий. И в итоге оказался-таки сильнее. Но когда ты уже упала к моим ногам, я успел рассмотреть серебристые пряди волос, опустившиеся на румяные от мороза щеки, а под волосами — сверкающие серые глаза, смотрящие на меня с ненавистью. Затем твое тело укрылось белыми крыльями. Почему я тогда подумал о том, что ты ужасно замерзла, выслеживая в наших снегах беду себе на голову? Но уже через секунду твое тело у моих ног истаяло, ты снова оказалась у себя… в тепле и относительной безопасности. А через несколько минут снег засыпал следы короткой битвы. Зачем я вообще стоял эти минуты? Тогда у меня не было ответа. Зато были вопросы. Где-то в Белуслане, как раз в том районе открылся новый разлом? Нам ждать нападения? Рядом ведь деревня Красной гривы, там мирные жители и дружественные оборотни, и мой долг как центуриона одного из влиятельных легионов — защитить их. Такие у меня были в то время мысли, но по факту — я сначала несколько раз в неделю, а затем и каждый день приходил в тот снежный каньон. И нет-нет, а искал взглядом, не мелькнут ли серебристые волосы, не сверкнут ли сквозь снегопад яркие серые глаза? Но ничего не было. И разлома не было. И вот, когда я уже решил отвлечься и чуть передохнуть в очередном «патруле», именно в тот момент из всех, когда я не ожидал, ты снова появилась. У тебя, верно, чутье на это. Впрочем, тут уж я могу гордиться — успел с вином в одной руке и куском мяса в другой, увернуться от твоих кинжалов. Вином пришлось пожертвовать, чтобы заключить тебя в корни, вызванные мной прямо из-под земли. Ты в них яростно дергалась, посверкивая в мою сторону серыми глазищами, а я просто стоял и смотрел на тебя, чувствуя как на лице расплывается дурацкая, наверно, улыбка. Рассматривал тебя. Волосы до плеч, стройная фигурка, нежная розоватая кожа, столь непривычная мне, привыкшему к серым оттенкам. А губы у тебя были белые — ты отчаянно мерзла. Я тебе неловко продолжал улыбаться, ты правда только смотрела с опаской и враждой. Балаур его знает, каким тебе казалось мое выражение лица, ты ведь не привыкла к улыбкам, где видны клыки. Может, думала, что я так злобно ухмыляюсь и скалюсь? Может поэтому отшатнулась всем телом, когда я сделал к тебе пару медленных шагов? Когда я приблизился еще больше, я даже забыл, что у тебя в руках смертоносные кинжалы, впрочем, ты мне это напомнила — оставив глубокую царапину на руке. Мне было все равно. Внутри была странная радость от встречи с тобой, а почему и как — я не задумывался. Пришлось немного отступить и уже на безопасном расстоянии стянуть с себя плащ легиона. Туника была бы для тебя слишком легкой, а вот плащ был сделан из плотной тяжелой ткани. Как раз чтобы согреться. Я осторожно обошел тебя, провожаемый твоим взглядом, в котором ярость быстро сменяло удивление. И накинул плащ тебе на плечи. Помню, мы смотрели друг другу в глаза пару секунд после этого. Пока ты не заметила, что корни уже исчезли, и дернулась ко мне, целясь точно в шею, но в последний момент отступила. Признаюсь, я не ожидал. Отшатнулся, а ты, сверкнув на прощание глазами, исчезла в теневом шаге. Этот твой поступок согрел меня изнутри лучше любого костра в буране. Ветер становился сильнее, трепал мои тканые одежды, волосы и гриву, снежинки больно кололи кожу, но я возвращался в деревню, просто не чувствуя всего этого. Мне было хорошо. Только потом я припомнил, что ты мне, кажется, сказала пару слов на своем языке. Я ничего не понял. Да и тогда на это не обратил внимания. Но позже, со спокойной головой, подумал, что было бы хорошо сказать тебе что-то, что ты поймешь. Почему я тогда уже был уверен, что мы увидимся еще? На этот вопрос у меня не было ответа, кроме того, что я хотел в это верить. Но я даже не предполагал, что мы увидимся так быстро. Более того — не в том каньоне с керубимами и вечной метелью. Я тогда шел по делам к Куполу Белуслана, торговке в Красной Гриве потребовались перья гарпий, а они обитали как раз там. Я копил деньги на книги по балаурскому, и если повезет, элийскому, так как из тех, что нашел в библиотеке смог выучить едва пару десятков слов. Я как раз выдергивал длинные зеленые перья из крыла только что убитой мной гарпии, когда спиной почувствовал взгляд. Резко обернулся и от неожиданности отступил немного, увидев тебя, — ожидал, конечно, что опять будешь нападать, а кинжалы у тебя острые. Но ты не нападала. С решительным — и таким милым, не могу не отметить! — выражением лица сунула мне аккуратно сложенный плащ и стала отступать. Не поворачиваясь спиной, не доверяя, конечно. Но этот твой поступок тронул меня до глубины души. Я не мог тебя так просто отпустить! — Иррау… тьфу, то есть расифиэль… — Я протянулся к тебе рукой, пытаясь удержать, остановить, но сразу увидел, как ты испугалась и отступила еще дальше. — Да постой… я хочу поговорить, — понимаю, я очень плохо выговаривал балаурские рычащие слова. Причем, даже не знал, понимаешь ли их ты. Мне показалось, ты поняла, да? По крайней мере, ты озадаченно склонила голову, будто вслушиваясь в мою речь. Да, я почти уверен, что ты поняла меня. И поняв — резко мотнула головой и растворилась в метели. И вот прошло уже три недели, я гуляю как раньше по каньону, изредка заглядывая в Купол Белуслана. А сейчас сижу и пишу тебе это. Прости за мой элийский — за эти три недели сложно выучить письменную речь достойно, поэтому я пользовался словарями. Я оставлю это письмо тут, на том месте, где мы впервые встретились, я очень надеюсь, что ты увидишь его и захочешь прочесть. Милая сереброглазая элийка, позволь с тобой увидеться еще раз? Позволь узнать твое имя? Я буду ждать здесь каждый день, чтобы опять увидеть тебя, появляющуюся из метели. С искренним интересом и только добрыми намерениями, Твой…