Лед, освещенный полуденным солнцем

      Снегоходы несутся по горным склонам, пролетая над сугробами и взметая вихри пушистого снега. Буря закончилась так же внезапно, как и началась, и яркое солнце нещадно бьёт в глаза — без лыжной маски можно и ослепнуть.       Джейн крепко держится за пояс Кори, её сердце взлетает вверх и обрушивается в пятки одновременно со снегоходом — виляющим между деревьев и бешено подпрыгивающим на каждой кочке. Если бы не Кори, с непоколебимым спокойствием удерживающий эту буйную машину, Джейн давно бы прыгнула в ближайший сугроб и дальше пошла пешком.       Через двадцать минут они добираются до места, по всем правилам огороженного чёрно-жёлтой лентой — там уже работает группа местных полицейских.       — Личность удалось установить? — Джейн подлезает под ленту и всматривается в окоченевший труп молодой девушки. Разбитый лоб, застывшая кровь на почерневших губах, пальцы рук и босых ног обморожены, лёгкие спортивные штаны испачканы кровью.       — Нетали Хэнсон, — отзывается Кори со своего снегохода.       Джейн не спорит и не собирается.       — Пока допустим, что это она. Жила где-то рядом? — она поднимает взгляд на Бена Шойо, начальника местной полиции.       — Да, в Форт-Уошеки, к северу отсюда, — пожилой коп машет рукой в сторону. — На машине примерно полчаса будет.       — Значит, бежала она не из дома. Родители не заявляли об исчезновении?       Шойо качает головой. Джейн осматривает труп внимательнее и расспрашивает Бена, но взглядом то и дело возвращается к Кори: он сидит на снегоходе и безучастно наблюдает за горным пейзажем, словно произошедшее его не касается. Она до сих пор не может разобраться, кто же перед ней: Клинт Бартон или Кори Ламберт — человек, безумно, до невозможности похожий на Клинта? Меньше часа назад она была уверена, что встретила друга, которого много лет считала мёртвым, но чем дольше общается с Кори, чем дольше смотрит на него, тем сильнее сомневается: Клинт был совсем другим.       Несколько раз она ловит взгляд Кори — холодный и тусклый, как лёд на замёрзшем озере в пасмурную погоду. Клинт никогда не смотрел так отстранённо, так безразлично. Джейн всё чаще хочет подбежать к нему, схватить за воротник, встряхнуть и крикнуть что есть сил. Крикнуть так громко, чтобы он услышал, чтобы посмотрел на неё и одной улыбкой положил конец всем сомнениям. Но она одёргивает себя: нет, это не Клинт, потому что он не может быть Клинтом, потому что Клинт… Она гонит прочь это слово, упрямо пробирающееся в её мысли вот уже шесть лет: «мёртв».       Наверное, там, возле полицейского участка, ей показалось, что он узнал её, потому что ей хотелось, чтобы это было так. Раз за разом Джейн заставляет себя вернуться к работе:       — Откуда она могла сюда прибежать? Что тут рядом находится?       — Ближайший дом в трёх с половиной милях отсюда, на юго-восток, — всё так же отстранённо отвечает Ламберт.       — Там живёт Сэм Литлфайзер, — добавляет Бен. — Вот уж кого тщательно проверить нужно!       — В пяти милях буровая установка, — вспоминает Кори. — Там стоят трейлеры для рабочих, но зимой всё закрыто.       Джейн оглядывается. Что могла делать девочка-подросток здесь, в этой снежной пустыне, совсем одна?       — Дети приезжают сюда на снегоходах, устраивают вечеринки на природе, — предполагает Шойо.       — Но вряд ли босиком, — возражает Джейн и снова смотрит на Кори. — А вы что думаете?       — Я сужу только по следам, — пожимает плечами тот и знакомо щурится на слепящий снег.       — Так больше ничего и нет.       — Подойдите, я покажу.       Кори показывает Джейн следы Нетали, объясняет, откуда та бежала и где у неё закончились силы, рассказывает, как она умирала от разрыва лёгких, захлёбываясь кровью, и от его слов ужас пробирается по жилам Джейн до самого сердца.       — Как долго можно так бежать? — ошарашенно спрашивает она, боясь самой себе признаться, что куда сильнее пугает то, что в каждом слове, в каждой интонации, в каждом движении вплоть до поворота головы она узнаёт Клинта. Что это, если не злая шутка, мираж, кошмар, которому нет конца?       — Я не знаю. Насколько сильна в человеке воля к жизни. Я знал эту девочку, — Джейн замечает на глазах Кори выступившие слёзы. — Она боец. И сколько бы вы ни предположили, гарантирую: она пробежала гораздо больше, — на пару мгновений его взгляд замирает на её лице. — Мне уже пора к сыну, — он отворачивается и идёт к снегоходу.       — Послушайте! — Джейн бросается следом. — Может, вы поможете мне? Бен, а Кори может быть консультантом в этом расследовании?       — Я ему не начальство, — пожимает плечами Шойо и напоминает Кори: — Тебе ещё пуму убить, не забудь!       — Так чем вы занимаетесь? — спрашивает его Джейн и ловит себя на мысли, что просто тянет время. Надеется, что за лишнюю минуту Кори если не расставит все точки над i, то хотя бы даст ей подсказку, намёк — хоть что-нибудь!       — Я охотник, — взгляд Кори снова безучастно скользит по её лицу.       — Охотитесь на пум?       — На хищников.       — Так помогите мне поймать одного из них, — просит она. Нет, Клинт бы не отказался, не остался в стороне, он бы уже выследил подонка, виновного в смерти девочки, которой едва исполнилось восемнадцать.       Неожиданно эта уловка, этот вызов, брошенный ею, срабатывает.       — Хорошо, — в светлых глазах Кори вдруг тёмным пламенем вспыхивает злость, и Джейн замирает, как замирала всякий раз, когда в битве видела такое же пламя в глазах Клинта. – Но сейчас мне пора к сыну.       Он рывком заводит снегоход, и рёв мотора ненадолго заглушает бензопилу, которой Бен с помощником выпиливают тело Нетали из заледеневшего снега.       Джейн провожает Кори взглядом и часто моргает, списав выступившие слёзы на ослепительно сияющий на солнце белый снег.       Труп доставляют в морг, извещают родных, и тем же вечером судмедэксперт устанавливает причину смерти.       — Лёгочное кровотечение? — Джейн не верит своим ушам. — Так вы не написали, что это убийство?       — Я не могу, — разводит руками тот, и в ту же секунду Джейн понимает, что застряла в Вайоминге: с такой причиной смерти она не может вызвать отряд ФБР для проведения расследования, значит, дело передадут в Бюро по делам индейцев — Бену и пяти его ребятам. Шесть человек на один огромный район размером с Род-Айленд — они ни за что не справятся без помощи. А кто ещё им поможет, кроме неё?       — Бен, здесь есть гостиница или мотель, хоть что-нибудь? — спрашивает Джейн, когда они выходят из морга. — Уже темнеет, а дорога на Ривертон сейчас — сплошной лёд.       — Где, в Бордер-Флетс? — усмехается тот. — Все гостиницы в Форт-Уошеки и в Ривертоне, а здесь-то кому они нужны? — Он с сочувствием смотрит на растерянную Джейн: — Можешь сегодня переночевать в участке, там есть диван, он раскладывается, а завтра что-нибудь придумаем.       Джейн кивает: не спать же в машине. Да и в участок всё равно придётся ехать: завести дело об убийстве Нетали Хэнсон, оформить протоколы, подшить фотографии и отчёт судмедэксперта.       Вместе с Беном они до вечера заполняют бумаги, после чего он находит для Джейн одеяло и подушку и, попрощавшись, уезжает. Джейн, оставшись в пустом полицейском участке одна, запирает дверь изнутри, умывается холодной водой и ложится на диван. Ей-то казалось, что самые тяжёлые дни она пережила много лет назад, но у Вайоминга, видимо, своё мнение на этот счёт.       Этот проклятый Богом и людьми штат сначала отнял у неё дорогого человека, а теперь играет с её разумом, сводит с ума, вскрывает старые раны, заставляя смотреть на Кори, как две капли воды похожего на Клинта Бартона. Может, это новая иллюзия, и нужно просто разорвать её по швам, как старую наволочку, пока сознание не вросло в неё окончательно? Пока она окончательно не спятила?       Джейн скрючившись лежит на неудобном диване, стирает с лица градом льющиеся слёзы: намного больнее было от мысли, что это действительно Клинт и он не очень-то рад встрече.       Через час или два ей всё же удается задремать, но из зыбкого сна её вскоре выдёргивает настойчивый и с каждым мгновением усиливающийся стук в запертую дверь. Джейн хватает со стола пистолет, тихо подходит к двери и поворачивает ключ. На пороге стоит Кори.       — Если ты меня пристрелишь, мы так и не поговорим, — невозмутимо говорит он и отодвигает пальцем смотрящее ему в лоб дуло. Даже не дрогнул.       Джейн облегчённо опускает оружие, но спросить, что за разговор ему понадобился среди ночи, не успевает.       — Рад видеть тебя, Ванда, — улыбается он.       Сердце пропускает удар.