Немного тепла

      Хинамори ненавидела зиму.       В общем-то в Сейрейтее редко бывало по настоящему холодно, но именно сегодня выдался как раз такой день. Выходить лишний раз на улицу совершенно не хотелось, но кто бы тебя спросил, если ты фукутайчо? Учения сами себя не организуют и посты тоже сами себя не проверят. Да и в Руконгае на их подконтрольной территории в очередной раз случилось небольшое недоразумение. Мелочь конечно, но туда тоже пришлось наведаться.       Огромный и пушистый шарф, лично для неё принесённый Мацумото из мира живых, конечно сильно спасал, но всех проблем по понятным причинам не решал. Как не решал их и плащ, который разрешалось надевать в холодные дни поверх формы шинигами.       Хинамори шла по улице, тихо проклиная снег и холод. Руки покраснели и онемели от холода, а ноги она переставляла практически автоматически, не особо задумываясь даже куда она, собственно, идёт. Но годы службы в Готей-13 не прошли даром и даже в полубессознательном состоянии она всё равно пришла к казармам своего отряда.       – За время дежурства никаких инцидентов на территории отряда не было! – бодро доложил караульный.       Судя по его голосу время от времени его кто-то всё же подменял, давая возможность отдохнуть и немного согреться. В отличии от самой Хинамори. Она молча кивнула, даже не пытаясь изобразить заинтересованность на лице, и так же бездумно поплелась в административный корпус казарм.       Традиционно большинство капитанов и лейтенантов проживали прямо на территории отряда, в том самом административном корпусе, где выделялись для них комнаты. Конечно бывали и исключения, так например капитан Кучики спокойно проживал в своём родовом поместье, а капитан Укитаке имел отдельный жилой дом на территории своего же отряда. Вернее это территории отряда были разбиты вокруг его дома. Но всё же это были исключения. Хинамори не могла похвастаться ни знатным родом, ни какими-то богатствами и в целом её вполне устраивала комната в казарме. По крайней мере до сегодняшнего дня.       В комнате было холодно. Не снимая накидки, девушка упала на футон и накрылась одеялом, надеясь согреться хотя бы так. Ленивая дремота в считанные минуты окутала разум, отключая сознание.       – Да твою же мать!       Странно, обычно Хинамори снились чуть менее ругательные сны...       – Ну чем же ты думала, персик!       Хинамори нахмурились, чего она больше всего терпеть не могла так это прозвища "персик". И о чём только думали её родители, когда давали ей такое имя? Обычно за подобную выходку кара следовала незамедлительно, но сегодня проблем было как минимум две: она спала и при этом не имела ни малейшего понятия кто с ней разговаривает.       Это был очень странный сон, в нём кто-то поднимал её на руки и куда-то нёс. Потом снимал с неё накидку, ругался и закутывал в одеяло. А потом пахло углями в жаровне и становилось тепло. Наверное, всё же это был приятный сон.       – Подвинься. Мне тоже надо куда-то лечь.       Нет, при всей своей приятности, сон был всё же каким-то не таким. Но думать об этом сейчас Хинамори не хотела. Она подвинулась, уступая место кому-то ещё и снова уснула.

***

      Конечно зиму Хинамори не любила, но и зимой бывало что-нибудь хорошее. Например когда она была совсем ребёнком, то зимой мама разрешала ей поваляться в постели подольше. Девушка повернулась на бок и уткнулась во что-то носом. Вдохнула, ощущая лёгкий горьковатый аромат, чем-то слегка напоминающий миндаль, и блаженно зажмурилась. Видимо сон никак не хотел отпускать её.       Однако, когда "сон" что-то недовольно пробормотал, обнял её и прижал ещё ближе к себе, Хинамори начала подозревать, что не всё в этой жизни так просто. А когда всё же открыла глаза и обнаружила себя не только в постели, но и в объятиях своего капитана, пришла к выводу, что ненавидит зиму вдвойне.       – Тайчо...       – Мммм...       Кажеться, он даже не собирался просыпаться. Наоборот наклонил голову и уткнулся лицом ей в волосы.       – Тайчо...       Она попыталась вспомнить, что же вчера было. Какими такими судьбами её сюда занесло. Память упорно подводила, не собираясь решать эту головоломку за неё.       Тогда Хинамори набралась мужества и попыталась оттолкнуть его от себя. Как ни странно, но результат оказался примерно противоположный. Хирако-тайчо выругался и снова прижал её к себе.       Понимая, что как бы ей не хотелось выбраться из постели капитана не привлекая его внимания, ей это не удастся, Момо решила действовать наверняка:       – Тайчо! Вы опоздали на собрание!       Это подействовало куда эффективнее, чем она бы могла ожидать: Хирако-тайчо подскочил и сел на футоне, в панике озираясь вокруг. Потом вдруг выдохнул и повернулся к ней.       – Напомни мне записать эту фразу в твоём исполнении на диктофон и поставить в качестве будильника Хиёри, когда я в следующий раз соберусь в мир живых.       Иногда Хинамори совсем не понимала своего капитана. Может быть дело в том, что он был вайзардом, а может быть причиной этого было то, что почти сотню лет он провёл в мире живых. Вот и сейчас фраза, сказанная капитаном, звучала для неё как набор слов без связи и смысла.       – Что, простите? – максимально учтиво уточнила она.       – Ничего, – махнул он рукой, – Ты лучше объясни мне чем ты вчера думала, когда шлялась по улице шесть часов без перерыва? Я отправил за тобой трёх рядовых и пошёл искать тебя сам, пока шестой офицер не отправил мне донесение, что тебя видели на территории отряда и выглядела ты, откровенно говоря, не очень.       Хинамори смутилась, не знаю что ему ответить. При Айзене она никогда не попадала в такие переделки. Впрочем, вспоминать о том периоде своей жизни она не очень-то хотела.       – Я... Я ходила по делам отряда, – попыталась оправдаться она.       – Да? То есть наши офицеры настолько тупы, что не в состоянии проверить посты? Или нужно обязательно добежать до Руконгая самой, чтобы выяснить, что пустой, за которым охотились наши ребята, скрылся на территории Восьмого отряда? Не волнуйся, он пойман и уничтожен. У нас достаточно и офицеров, и рядовых, нет смысла стремиться всё делать самой.       – Но тайчо, всегда лучше если сам убедишься, что всё в порядке, – возразила Хинамори и вдруг согнулась в приступе кашля.       – О, боже! Ну убедилась? Я вчера чуть не лишился своего лейтенанта из-за твоего перфекционизма.       Хирако махнул рукой и с кончиков пальцев слетела чёрная как уголь бабочка, с узорчатыми крыльями. Сам же он сел поближе, обнял свою маленькую фукутайчо и укутал её в одеяло.       – Расслабься и отдыхай. Либо ты слушаешься меня и не перечишь мне, либо сдам тебя на лечение Унохане Рецу. Я бы на твоём месте десять раз подумал, прежде чем принять решение.       И Момо подумала. В общем-то тайчо был прав и провести день-два в казармах было куда лучше чем застрять на неделю в Четвёртом отряде.       Войдя в покои капитана, третий офицер был несколько удивлён, застав там спящую на его футоне и под его одеялом фукутайчо.       – А что...       – Я кажется просил принести горячего молока с ложечкой мёда, а не задавать глупые вопросы, – капитан тут же оборвал незаданный вопрос.       – Да, так точно, тайчо! – отрапортовал офицер и поставил поднос на пол рядом с футоном. Решив, что это не его ума дело, офицер молча покинул покои капитана и пошёл дальше заниматься своими делами. В конце концов взрослые люди и как-нибудь сами разберутся что там у них происходит.       – Момо... Персик мой замороженный... О, вот и проснулась, ты когда-нибудь пробовала молоко с мёдом? Нет? Зря. При простуде очень помогает, меня в мире живых однажды научили. На, пей.       Хинамори сделала вид, что не слышала плоскую шуточку про замороженный персик. С капитаном иногда бывало сложно, особенно с его своеобразным чувством юмора, но и к нему можно было привыкнуть. А от молока и впрямь становилось теплее.

***

      Даже в Сейрейтее бывают дни, когда кажется, что весь мир окутал мороз. Но и их можно пережить, если знать, где можно найти чуточку тепла.       Хинамори прятала озябшие руки в широких рукавах шихакушо. В комнате было непривычно холодно и от одной мысли, что ей предстоит провести тут ещё одну ночь, девушке становилось дурно. Кажется, температура в помещении практически не отличалась от таковой за её пределами. Махнув рукой, Хинамори вышла из своей комнаты, всё равно там ей сегодня не уснуть.       Хирако подкинул угли в жаровню, разогревая комнату. Хинамори не любит холод, а зима выдалась на редкость морозной. Впрочем, лично его это вполне устраивало. В дверь постучали.       – Входи, – нет смысла спрашивать кто там, когда реяцу своей фукутайчо чувствуешь издалека.       Хинамори неловко потопталась на пороге и вошла в комнату капитана. Скажи ей кто-нибудь что она будет спасаться тут от холода и пугающего одиночества и она в лучшем случае оторвала бы шутнику уши, чтобы думал в следующий раз прежде чем что-то говорить. Но что поделать, если то тепло, в котором она так нуждалась, она находила только здесь?       – Идём, мой маленький персик. Обещаю не приставать. По крайней мере пока, – ухмыльнулся он и приподнял край одеяла. Хинамори молча нырнула под одеяло и устроилась рядом с ним.       По началу её пугала чудовищная сила и реяцу вайзардов, так похожая на реяцу пустых. Сейчас же она почти не ощущала её давления, засыпая рядом с капитаном под завывания январского ветра за окном. Даже когда Мацумото однажды спросила её какой капитан может получился из вайзарда, Хинамори пожала плечами и ответила: "Тёплый".       Да, он был тёплый, а ей так не хватало тепла.