Поэзия, как средство общения

В таверне со смешным названием «Коварные стражи» было сумрачно – видимо, поэтому Габри и Ричард, решившие зайти перекусить, не сразу заметили в углу двоих недавних врагов. А когда заметили, уходить было поздно. Дик поморщился – дуэль оставила о себе не самые приятные впечатления. Но заказ был сделан, вино ждало в кувшине, и не было смысла покидать общий зал. - Кстати, - заговорил Габри, которого, судя по всему, не слишком волновало присутствие виконта Манро и виконта Заля, - почему такое название? Как вы думаете, герцог? Ричард пожал плечами – меньше всего он думал о коварных стражах, и о том, отчего хозяин решил так назвать свое заведение. Впрочем, вино и мясо, по словам Наля, были тут превосходными, а цены – умеренными. - Господа, доброго дня, - подал голос Северин, - рад встрече с вами. - Полагаю, вы оба в добром здравии, - добавил рыжий наследник тессория. - Благодарю, - отозвался Габри, - как ваша рука, Северин? Уже лучше? - Да, лекарь сказал, что дней через пять-шесть можно будет снять повязку. Но она совершенно не мешает мне ездить верхом. Ричард невольно напрягся, думая, что сейчас начнутся колкости, к которым он привык еще в Лаик. Но двое «навозников» были настроены весьма дружелюбно. То ли общение с Первым маршалом кое-чему их научило, то ли все решили, что незачем ворошить прошлое. - Полагаю, ваш друг тоже идет на поправку, - сказал он, сам подивившись тому, что решился заговорить с недавними врагами. «Видимо, присутствие Габриеля идет мне на пользу» - подумал он про себя. - Эстебану лекарь пока не разрешил вставать, но он находит это даже полезным. В доме коменданта прекрасная библиотека, и он охотно читает древние книги. В другое время Ричард бы удивился, но сейчас он привык к тому, что многое кажется не таким, каким он привык видеть. И поэтому промолчал. Тут принесли заказ. - Господа, может вы присоединитесь к нам? – весело сказал граф Альцедо, - право, порции тут внушительные. - Мы только что поели, но не откажемся выпить бокал-другой за… за короля, Талиг и, разумеется, Первого маршала, - ответил Манрик. Было ли это средством подлизаться к наследнику Алвы или просто тостом, Дик так и не понял. Потому что вскоре все четверо пили вино. Оно не шло ни в какое сравнение с «Дурной кровью» из погребов дома Кэналлийского Ворона, но по-своему было неплохим и утоляло жажду. - Не желаете ли размяться, господа? - Габри отставил бокал. - Вы предлагаете учебный поединок? – Северин вскинул брови. - Нет-нет, вам пока рано брать в руки оружие. Но сейчас я объясню. Эй, хозяин! Перья, бумагу и еще кувшин вина. Когда все требуемое было принесено, Габри стал рассказывать: - Когда-то я упражнялся в стихосложении, сочиняя стихи слегка абсурдного содержания. Конечно, это просто детская забава, но разве мы не можем развлечься таким образом? - Охотно. Но что за стихи? - А примерно вот такие: Жила-была дама приятная, На вид совершенно квадратная. Кто бы с ней ни встречался, От души восхищался: «До чего ж эта дама приятная!» Все трое покатились со смеху. Тем более, Габри сохранял убийственное спокойствие и невозмутимость, читая стишок. - Понятно. Тогда предлагаю двое на двое. Хозяин, еще чернильницу! Северин и Константин снова отсели за второй стол. - Что ты придумал? – шепотом спросил Ричард у Габри. - Ничего. Я попросту развлекаюсь, и вам, герцог, желаю того же. Нельзя быть все время серьезным, от этого можно соскучиться и заболеть лихорадкой. Вскоре у него получился вот такое стихотворение: Как-то Манрик гулял по столице Соблазнившись доступной девицей. Задержался три дня И сказал - а меня Утащили огромные птицы. Все расхохотались. И громче всех Северин Заль: - О, помнишь ту сказку, которую нам рассказывали в детстве7 Мол, непослушных детей уносят гуси? - Я подкарауливал их с палкой, чтобы дать отпор, - ответил рыжий виконт. Следующим был выпад от Константина и Северина: "Как-то раз поздно вечером Габри Прокатился по дому на швабре Разбудил всех вокруг Славно скрасил досуг Не спалось этим вечером Габри" - Браво, лучше б и я не смог! – захохотал юный кэналлиец. - Ричард, ваша очередь, - сказал он приятелю. - Право, я не знаю, что делать. Вдохновение почему-то меня покинуло, - пожал он плечами. Любивший возвышенную поэзию Вененна и Дидериха, он решительно отказывался сочинять бессмыслицу. - Тогда снова наша очередь! – весело воскликнул рыжий. И вскоре зачитал: Ричард Окделл, правитель Надора Как-то утром свалился с забора Пролежал он пять дней Стал немного умней И поправился все-таки скоро. Ричарду это совершенно не понравилось. Но не портить же едва начавшуюся дружбу. - Прекрасно, - воскликнул Габри, - Дик, теперь наша очередь, и ответим этим господам достойным… росчерком пера. Заль давно как-то шляпу искал И за ней во дворец прискакал Шляпу он не нашел И, печальный, ушел, По пути весь задор растерял - Враки! Не терял я шляпы, вон она, на полке, - хохотнул Северин. – Что же, продолжим? Рокэ Алва гулял у причала Говоря, что его удручало Ему дали салату И пропели сонату И немного ему полегчало От Дика от ускользнуло то, как зло сверкнули глаза у графа Альцедо. Но он нашел в себе силы справиться со злостью и предложил: - Тогда я пишу про маркиза Сабве. Полагаю, никто не против. Эстебан очень любит подраться Но не любит совсем умываться Взявши шпагу с утра Всем кричит он "Ура!" За Талиг, никому не сдаваться! - Да вы просто провидец, - ответил Заль, - в детстве Эстебан терпеть не мог умываться. И всегда был маршалом в наших играх. - Вы дружите с детства? - Да, как себя помню. - Что же, я был прав, говоря, что вы прекрасный друг. Но нам пора. Увы, время не ждет. И могу ли я забрать сии вирши – для истории? - Берите. Но сначала я перепишу их, - сказал Манрик, - когда лекарь позволит навестить Эстебана, я почитаю их ему. Почерк у Константина был очень мелким. - В Лаик все ворчали, что мои лекции невозможно разобрать, а тем более, переписывать.

***

- Вот, видите, герцог Окделл, - улыбнулся ему граф Альцедо, - иногда и бессмыслица бывает полезной. И тот вынужден был согласиться.