Мастера Благого края

      Младшему фэанариону не верилось, что долгое путешествие подходит к концу. Совсем недавно работа в храме кипела, и Атаринкэ часами мог наблюдать за отцом с матерью и братьями, с жадностью впитывая новые знания... Ингвэрон щедро одарил Мастера и его семью, но для заезжих искусников не было ничего дороже полной свободы, ожидающей их за золотыми вратами Многозвонного.       Путь назад показался Курьо намного короче. В часы сияния Лаурелин по-прежнему стояла жара, и всадники держались в тени, наверстывая время, когда под куполом неба царил Телперион, дарящий желанную прохладу.       Морьо всю дорогу развлекал братьев тем, что изображал походку и стать разных придворных Ингвэрона, слово в слово повторяя прощальные речи, пышные, как павлиньи хвосты. Вспоминал, какими удивлёнными были глаза маленького ваниа, когда Карнистир, гремя ведёрками с краской, вместе с братьями ворвался в его покои. Морьо до последнего не мог поверить, что путешествие заканчивается, продолжая во сне видеть вереницу золоченых залов вместо петляющей в полях дороги. Ему нравилось исподтишка рассматривать красивые, точеные лица родителей, в ореоле славы возвращающихся в Тирион — мастерами, сумевшими поразить не только Ингвэрона, но и самого Властелина Арды…       — Вот увидишь, когда мы вернёмся к Древам, они нас узнают, — заверил он Атаринкэ, заметив далеко впереди башню Миндон Эльдалиэва. — А ещё, торонья, я чувствую - долго мы на одном месте не засидимся…

***

      Тьелкормо хотелось прыгать выше Древ, когда строительные работы в храме подошли к концу и родители представили ваниар обновленный зал. За это время он успел не только изучить окрестности Многозвонного, но и перезнакомиться с ваниэр, слетающихся хоть одним глазком посмотреть на танцы жены Тулкаса, принял участие в учебных боях валы... Теперь ни одна сила не могла удержать нового любимца Астальдо, когда он гнал коня вперёд, решив самым первым вернуться домой. Конечно, он ни разу не отказывался помогать родителям, когда требовалась его помощь в отделке храма, вместе с отцом варил стекло для витражей, опытным путём проверяя вместе с младшими сочетания красок… Но мастеру внутри него нужен был отдых, а Охотнику - воля и одиночество.       Турко опередил семью на целый день, успев побывать в гостях и у Финвэ, и у Сармо, осанвэ показав им великолепное открытие храма в Праздник урожая. Оба деда тут же загорелись идеей посетить преображенное святилище, но остаться во дворце или в доме Махтана Светлый не захотел - помчался в отчий дом.       Открыв калитку, поздоровался с притихшим садом, и птицы тотчас слетелись к нему, звонкими трелями приветствуя столь долго отсутствовавшего друга. Разумеется, бабушка присматривала за домом, и везде были порядок и чистота, под деревьями не видно падалицы, но после восхождения на Древа Турко теперь явственно слышал в шелесте листвы радостное приветствие.       Светлый так и уснул на траве, расстелив под сенью деревьев походный плащ и наслаждаясь привычными звуками ночного Тириона.

***

      Во время возвращения домой Фэанаро вспоминал не бесконечную шлифовку стенных панелей и отладку механизмов: перед глазами у Мастера мелькали те редкие дни, когда им с Нэрданелью удавалось выбраться из Валмара и отдохнуть…       — Мелиссэ, ты не против немного свернуть с дороги и искупаться? — внезапно предложил Мастер.       — Да, аранья, ты читаешь мои мысли. Я тоже сейчас вспомнила про озеро, — обернулась к мужу Истарнэ.       — Тогда не будем медлить, — Фэанаро подъехал ближе, взял в руку ладонь Нэрданели и поднёс к губам.       — Танкавэ, мельдо, — залюбовавшись супругом, Мудрая скользнула подушечками пальцев по его щеке. Смущённо улыбнувшись, отвела взгляд. За ним можно идти куда угодно… Неважно, куда, главное - с ним… Тем более, что из всех возможных «куда угодно» озеро и долгое купание было самой заманчивой идеей.       Мастер с женой, не сговариваясь, посмотрели в сторону уехавших далеко вперёд сыновей — те не обращали внимания на отставших родителей, только Нельо обернулся, почувствовав взгляд, и понимающе кивнул.       Мастер придержал жеребца, когда впереди блеснула поверхность воды. Одобрительно похлопав рыжего по шее, обернулся к жене.       — Пройдёмся?       — Хорошо, мельдо, — в тишине слышался лишь отдалённый перезвон колоколов, к которому они незаметно успели привыкнуть, да плеск игравшей на середине озера рыбы.       — Здесь всё так же спокойно и красиво, — шепнула Нэрданель, крепче сжав руку супруга.       Нежно коснувшись губами его щеки, Мудрая вдруг улыбнулась:       — Видишь одинокую иву у берега? Кто последний добежит, тот готовит ужин.       Едва договорив, Нэрданель сорвалась с места, оставляя Фэанаро позади. Вот только надолго ли?       — Ужин? Ты голодна? — слов Истарнэ было достаточно, чтобы Фэанаро замешкался и дал ей словно быстроногой лани умчаться вперед. Выждав ещё немного, Мастер нагнал жену и подхватил на руки, закружив на одном месте. — А кто это тут голодный? Нужно исправить это недоразумение…       Над водой зазвенел смех, по-детски звонкий, заливистый, рождаемый азартом погони и обидой проигрыша. Нэрданель обвила шею супруга, прижалась к плечу.       — Ты так быстр, мельдо, мне вновь не удалось от тебя убежать, — Мудрая зажмурилась от жаркого шепота на ухо. — Но ты всё равно помогаешь мне с ужином!..       Фэанаро отнёс жену не к одинокой иве у воды, а к оливковой роще. Там отыскал звёздную яблоню со спелыми плодами и поднял Нэрданель, чтобы она могла дотянуться и сорвать фрукты.       — Хорошо, мелменья. Такой ужин тебе понравится?       Срывая с веток сочные плоды, Нэрданель задумалась, не набрать ли фруктов и для сыновей, но Мастер пресёк её идею на корню, спуская с рук на землю.       — Для детей потом наберём.       Откусив от спелого, истекающего соком плода, Нэрданель протянула второе яблоко мужу.       — Как скажешь, аранья.       — Благодарю, — Мастер надкусил спелое звездное яблоко, идя по роще обратно к воде. Они с Мудрой успели съесть все собранные фрукты, иногда останавливаясь, чтобы обняться и подарить друг другу поцелуй, поэтому, выйдя к воде, долго плескались, чтобы смыть с себя липкий сладкий сок.       — Мельдо, — тихо позвала Нэрданель, поглаживая тонкие травинки. — Как думаешь, сыновья обрадуются вести о пополнении в нашей семье?       — Ты так и не забыла тот сон? — Фэанаро вновь брызнул на Нэрданель, хотя одежда на супругах была уже насквозь мокрой. — Не иначе, как душа нашего шестого сына желает обрести хроа именно на берегу этого озера…       В ответ на его слова в небеса взмыла стая фламинго, чьи перья затухающий свет Лаурелин окрасил в ярко-оранжевые тона.       — Не забыла, — проследив взглядом за птицами, тихо проронила Нэрданель. — Многое открывается во снах, но не всё я могу истолковать.       Фэанаро помог Мудрой освободиться от прилипшего к телу платья, стянул с себя мокрую одежду и поманил на глубину.       Вода приятно холодила, обнимала тело Истарнэ, становясь второй кожей и щекоча мелкими волнами. Хрустальные брызги разбивались о щеки, поблёскивали в медных волосах, слезами стекали по скулам. Мудрая то пыталась уплыть от супруга, то поймать его, быстрого и сильного. Не было забот и переживаний - они отступили, утонув в потоке веселья. Словно не было долгих лет, словно любовь вспыхнула только вчера: Нэрданель наслаждалась временем, проведённым наедине, наслаждалась Фэанаро. Прильнув к нему, обхватив ногами широкий торс, поцеловала губы Пламенного, прохладные, обветренные, но в то же время жаркие и такие манящие.       Вдоволь наплававшись на середине озера под переливчатым розовым кружевом, Мастер помог Мудрой выйти на берег и улёгся на влажный песок, обнимая Истарнэ и целуя её в губы, всё ещё хранившие вкус звёздных яблок. А высоко-высоко в небе потухали цветы Лаурелин, и их свет смешивался с серебряным сиянием пробуждающегося Телпериона…