***
Андреа и Мёрфи неторопливо шли по парку из университета, обсуждая прошедший день и очередной альбом любимого исполнителя, который не так давно выпустил релиз. — Говорю тебе, это совершенно новое звучание их прежнего стиля. То есть они буквально возвращаются к своей старой концепции, но теперь демонстрируют её под другим углом, — Мёрфи увлечённо делился впечатлениями, ни на секунду не отпуская руку девушки. Современная музыка пробуждала в нём жажду к мирской жизни, позволяя ненадолго забыть об ответственности перед Аидом и почувствовать себя немного ближе к людям. — Не знаю. Мне кажется, что это всё же что-то новое. Конечно, они добавили больше вокала, как раньше, но… — Андреа задумалась, замедляя шаг. — Хотя, внедрение электронных сэмплов сильно меняет стилистику. Так что не уверена насчёт возвращения старой концепции. — Ты просто не распробовала этот альбом. Через пару прослушиваний ты заметишь, — улыбнулся парень. Обсуждая такие простые и незначительные вещи с Андреа, он чувствовал себя обычным парнем, таким же студентом, как и его девушка. Она не помнила прошлую божественную жизнь и была прекрасна в своём неведении и лёгкой наивности. Хотелось бы и ему забыть о многих вещах… Погрузившись в собственные мысли, Мёрфи не заметил, что Андреа замедлилась, пока не почувствовал, как она слегка дёрнула его руку. Он обернулся. — Как думаешь, с тем парнем всё хорошо? — девушка взглянула на Мёрфи. Её наивные глаза словно искали поддержки и защиты, как ищут её дети в своих родителях. — С каким пар… — начал Мёрфи и тут же понял, что они находятся там, где вчера его разрушающая аура навредила велосипедисту. — О… Да, думаю, что у него перелом, но его же увезли на скорой. Значит, скорее всего, наложили гипс и отправили домой. Не переживай, принцесса, — парень крепко обнял девушку, легко поглаживая по спине успокаивающими движениями. — Это было так… Жутко. Я раньше не видела, как люди ломают себе что-то. А что, если Том тоже так страдает, пока я тщетно пытаюсь найти его… — голос Андреа дрогнул, она была готова разрыдаться в объятиях Мёрфи. — Тише, детка, тише. Мы найдём его. Я помогу тебе расшифровать дневник, и мы отыщем твоего брата, — парень старался успокоить девушку. Он словно физически ощущал её боль, отчего осознавать собственное бессилие было невыносимо. Могущественное существо, неспособное хоть на долю уменьшить страдания возлюбленной. Он крепче прижал к себе Андреа, отчаянно надеясь таким образом хоть немного облегчить её боль. Он читал в книгах, что в мире людей так часто делают. Воздух вокруг них начинал сгущаться, где-то слышались душераздирающие крики птиц. Мёрфи ощущал свою вырывающуюся из-за неконтролируемых эмоций силу, готовую снести всё на своём пути. Он сделал глубокий вдох, а затем ещё один, сосредотачиваясь на своих ощущениях, но не выпуская из объятий Андреа. Она не заметила изменений в состоянии парня, но объятия сделали своё дело, и она постепенно начала успокаиваться. — Знаешь, мне стало легче. Ощущая, что я не одна в такое тяжёлое время, а с тобой, я… Спасибо тебе, Мёрфи, — она крепче обняла парня, отчаянно цепляясь за него, как за спасательный круг. Простое движение вдруг привело Мёрфи в чувство, и сила Разрушения утихла, словно повинуясь приказу. — Конечно, принцесса. Я рядом с тобой, — Мёрфи нежно погладил девушку по голове. — Давай приступим к делу как можно скорее. — Девушка молча кивнула. Этого знака было достаточно. Он потянул Андреа за собой. Не проронив больше ни слова, они поспешили домой к девушке продолжить работу над дневником. И только когда они приступили к переводу, Андреа оживилась, всецело погружаясь в содержание рукописей. Они сидели на диване в гостиной, разложив на журнальном столике словари, тетради и канцелярские принадлежности. Мёрфи наблюдал за возлюбленной. И в эти минуты она была так похожа на прежнюю себя. На Артемиду. Такую отважную и целеустремлённую. Сколько раз она перерождалась в этом мире? Он потерял счёт её перерождениям после побега с Олимпа. Она вновь и вновь возвращалась к нему, но с каждым разом её уход давался Разрушению всё тяжелее. Он не понимал, почему так нездорово привязан к ней. Почему он действительно раз за разом ищет её после перерождения. Почему с каждым разом он все сильнее хочет, чтобы она не вспомнила свою божественную ипостась… — Мёрфи, ты тут? — Андреа щёлкнула пальцами перед задумчивым лицом парня, привлекая его внимание. — Я не могу разобрать одну фразу. Почерк каким-то совсем неразборчивым стал. Поможешь? — Конечно, принцесса, — он тепло улыбнулся, — показывай, что там у тебя. — Вот тут, пятая строчка сверху, — Андреа ткнула пальцем в непонятные каракули. Мёрфи пробежался взглядом по всей странице и едва ли смог скрыть удивление. Безусловно, он знал древнегреческий слишком хорошо, чтобы не понять, что таили в себе эти записи. Секундная заминка не ускользнула от цепкого взгляда Андреа. — Ты понял, что тут написано? — она с надеждой взглянула на своего парня. «Но разорвать цикл можно лишь тогда, когда весь пантеон единовременно будет знать о своих силах и божественном начале…» — гласили записи. Разрушение не знал об этом, и откуда об этом мог знать Аполлон, тоже не ведал. Это сбивало с толку, порождало вопросы и… надежду. Надежду на то, что одно из перерождений Артемиды может стать последним, и к ней вернётся её бессмертие. Но сказать он об этом не мог. Он так эгоистично хотел быть с Артемидой чуть дольше, прежде чем расстанется с ней на годы. Недолгие, по сравнению с его бессмертным существованием, но от этого не менее бесконечные. — Эм, ну, я сначала подумал, что это какое-то крайне неприличное и пошлое слово. Это точно научная работа, а не фанфик по греческой мифологии? —отшутился парень, скрывая свою озадаченность. — Издеваешься? — чуть ли не крикнула Андреа. Нотки возмущения пронзили воздух. — Я, по-твоему, совсем не знаю своего брата? Он не увлекается написанием фанфиков! Мне не до шуток. Если не хочешь помогать, я сама всё сделаю, — она схватила дневник и с ещё большим рвением начала всматриваться в неразборчивый почерк. — Эй-эй, принцесса, прости меня, — Мёрфи едва осязаемо коснулся плеча девушки, боясь спугнуть её. — Давай я сфоткаю страницу и покажу своему знакомому, который шарит в почерках? А ты немного выдохнешь и сделаешь небольшую передышку. Идёт? — Не уверена, что смогу отвлечься. Я чувствую, будто вот-вот приду к разгадке чего-то важного, понимаешь? Голова гудит от всего этого, — словно подтверждая свои слова, она потёрла виски пальцами. — Конечно, понимаю, но я, как и ты, не могу разобрать, что написал Том. Как-то он тут совсем не постарался. Мы можем попробовать перевести другую страницу или вроде того. Но для начала сделаем перерыв на кофе. Как тебе идея? — парень легонько коснулся кончиком носа щеки Андреа. — Да, пожалуй, кофе мне точно не помешает… — зевнув, пробормотала девушка. — Да и перерыв тоже, иначе я сойду с ума. — Вот и славно, пошли на кухню. А потом я всё же сделаю пару фоток, — Мёрфи аккуратно отложил в сторону дневник и поднялся с дивана. — Как там говорилось? Одна голова хорошо, а две лучше. А три, получается, вообще отлично! — Ага, поставим церберу «отлично» за решение вопроса с головами, — усмехнулась девушка и неторопливо побрела на кухню. Мёрфи с Андреа варили кофе на кухне, отгоняя мысли о записях Тома как можно дальше, разбавляя их беспечной болтовнёй об университетской жизни. А в это время в кабинете Аиды решалась их судьба.***
Жизнь и смерть. Созидание и разрушение. Одно порождает другое. Они не могут существовать друг без друга. Две противоположные сущности неустанно тянутся друг к другу. Не помня прошлого, Артемида не осознавала природу своего влечения, в то время как Разрушение знал и стремился к силе богини, ко всей её сути. Но не ведал Разрушение, как опасно слияние двух противоположных сил для всего мира и для него самого.