Игры и игроки

      — Пожалуй, мне пора возвращаться к станку.       — Да-да, обратно на галеры!       По широкой мраморной лестнице клуба спускались двое: Фрэнк Гордон и Фредерик Стюарт, чья попытка улизнуть от надоевшего вконец недобрыми сплетнями коллеги потерпела неудачу.       «Как бы заставить его сменить тему?..»       Фрэнк злословил насчёт новичка всё то время, что они пили одиннадцатичасовой чай, и теперь пошёл на второй круг:       — Сначала Винчестер-колледж, потом Бэйли, Оксфорд, а теперь он объявляется здесь! С какой это стати, позвольте узнать?       — Да будет тебе, Фрэнк. По-моему, неплохой парень.       «По крайней мере, вроде бы не такой зануда, как некоторые».       Фрэнк, проигнорировав увещевания коллеги, продолжал кипятиться:       — Я говорю: а с какой это стати его переводят сюда, хотелось бы знать? Чем ему не подошло Министерство по делам Шотландии?.. А может, это он им не подошёл? — Фрэнк даже остановился, чтобы обдумать эту богатую мысль. Его лицо озарилось мефистофельской ухмылкой.       Второму чиновнику тоже пришлось остановиться у подножия лестницы.       — Вот и поинтересуйся у него, раз вы старые школьные приятели.       — Школьные друзья! Ха! Хорошенькая шутка, Джамбо.       — Я не сказал «друзья», я сказал «приятели»…       Фрэнк, наконец, тронулся с места, и оба чиновника вышли на улицу.       — Говоря откровенно, мы с ним за всё время в колледже вряд ли обменялись и парой дюжин слов.       — Отчего же?       Этот простодушно заданный вопрос поставил Фрэнка в тупик, и целую секунду он не мог придумать ответа.       — Ну… кхм! … понимаешь, в школе я был интеллигентным и застенчивым подростком. Мне претило водить дружбу со всякими остолопами и хулиганами, — Фрэнк взглянул на собеседника искоса, проверяя, убеждён ли тот.       Фредерик только вздохнул с понимающим видом.       «Всем известно, что Гордон любит приврать, и что при этом ему не хватает воображения. Следовательно, интеллигентным и застенчивым в этой истории, скорее, был Эплби, а остолопом и хулиганом — сам Фрэнк».       — Ты же слышал, — уверенно продолжал Фрэнк, — точнее, не слышал, конечно, чтобы Хамфри ответил прямо хотя бы на один вопрос насчёт своих дел в предыдущем министерстве. Скажешь, не подозрительно? Даже от сэра Арнольда отделался общими словами. Ну уж рано или поздно Робинсон выведет его на чистую воду!..       — Думаешь, тут что-то кроется? — равнодушно спросил Джамбо. Очевидно же, что Гордон просто боится бледно выглядеть в глазах начальства на фоне расстаравшегося на первых порах новичка.       Фрэнк убеждённо кивнул, удивляясь про себя некоторой наивности некоторых своих коллег, и тем, как некоторые ушлые другие, пользуясь этой наивностью, моментально втираются к этим вышеупомянутым некоторым в некоторое доверие.       — Несомненно! Зуб даю, его выперли к нам из-за какой-нибудь возмутительной интрижки! Ты же в курсе? Он был главным личным секретарём миссис Саммерскилл, когда она возглавляла Минздрав… Леди министр, вообрази только, — мечтательно протянул Фрэнк, но тут же спохватился: — Ужасно скользкий тип, этот Хамфри Эплби, говорю тебе! Может, и с женой министра крутил, когда его потом в Минобороны отправили… Или! Дела ещё скандальнее — тайная гомосексуальная связь, к примеру, — Фрэнк довольно осклабился. «Эту карту разыграть не помешает ни красавица невеста — если она действительно существует, — ни даже тот факт, что в Оксфорде Хамфри имел до скуки идеальную репутацию. Да, так, на самом-то деле, даже убедительнее».       Почувствовав неловкость за увлёкшегося кознями товарища, второй чиновник подхватил, решив обратить разговор в шутку:       — Скорее всего, эта страшная тайна, которую Эплби, по-твоему, якобы скрывает, какая-нибудь мелкая опечатка в документах, из-за которой лет через дцать Шотландия обретёт полную независимость!.. Скажи ещё, он агент КГБ: операция «Тихий Омут»!       — Тебе будет не до смеха, когда он обойдёт тебя по службе, — сердито оборвал товарища Фрэнк. Сам он лелеял надежду однажды стать секретарём Кабинета, а вот у Джамбо, казалось, нет ни амбиций, ни честолюбия. «Постоянный секретарь какого-нибудь неважного министерства вроде Культуры или Спорта — его потолок. Это если его возьмёт на буксир кто-то из старших... и если он перестанет понапрасну меня раздражать».       Джамбо воспользовался обиженным молчанием товарища, чтобы наконец поднять по-настоящему важный вопрос:       — Послушай-ка, Фрэнк, тебя не затруднит зарыть метафорический топор войны хотя бы до следующей пятницы? Нам нужны люди в команду, а Эплби сказал, что немного играет.       Фрэнк тут же с готовностью переключился на обсуждение будущего реванша. Всё-таки он любил крикет самую малость сильнее, чем интриги, и недолюбливал клерков из конкурирующего Департамента Содействия и Поддержки («О, этот несносный Леннокс-Браун, выскочка Лэмб и пустоголовый Гамильтон-чтоб ему провалиться-Джонс!»), с которыми близился матч. Эплби, надо отдать ему должное, и правда когда-то недурно проявлял себя с битой и мячом на поле Бэйли... Но если в эту пятницу из-за него они продуют — пусть пеняет на себя!