Часть 1
8 ноября 2021 г. в 22:41
Солнечные зайчики от перстней Майкла прыгают по всей комнате. Мэдисон улыбается, щурится. Она мягко ведет ладонью по его голой спине, вниз, к пояснице.
— Лежи спокойно, хорошо? — просит белокурая.
Лэнгдон так и лежит, на постели, на животе, в одних брюках. Он даже не спрашивает, что там собралась делать эта несносная, но его разум колит безумное любопытство. Ему не все равно, он просто ей доверяет.
Доверие к Монтгомери и древнему кинжалу, который она утащила у самого Лэнгдона — такая опасная штука.
— Будет немного больно, — говорит Мэдисон. Голос у неё нежный, бережный, такой можно простить все. — Но тебя же никогда не смущала боль, верно?
Майкл кивает, и чуть ерзает на постели, устраиваясь поудобней. Холодное лезвие и теплые ладони ведьмы. — Долго мучать не буду, обещаю, мой личный Люцифер.
Майкл усмехается, ведь такое чувство как боль действительно не пугало его, и он считал что оно очень важно и без него любое существо не может зваться живым по настоящему
Улыбается.
Это такой маленький ритуал. Как-то давно Блондинка сказала, что у ангела, даже павшего должны быть крылья. Про Антихриста сказала.
Голая бледная спина, Мэдисон старательно ведет лезвием по коже. Майкл улыбается, ощущая лёгкое жжение и вытекающие струйки, даже не пытается дернуться. Он знает, что ведьма не хочет ему вреда.
Мэд наклоняется, подхватывает языком алую каплю крови. У Лэнгдона захватывает от этого дыхание, кружится голова, словно он испытал лучший экстаз в своей жизни. Боль, и нежный язык его возлюбленной.
-Что ты там вырезаешь? — Майкл нетерпеливо спрашивает. — Крылья, да?
Лэнгдон прислушивается к своим ощущениям.
Монтгомери выцарапывает очередное перышко, нараспев произносит:
— Я тебя люблю, чертенок.
Майкл закрывает глаза и не может удержаться от очередной самодовольной улыбки. Мэдисон безгранично нежна, и эта нежность сполна компенсирует любопытство и дискомфорт. Монтгомери, его Мэдисон Монтгомери, проводит кончиками костлявых длинных пальцев по свежим ранам. Пальцами, смоченными в перекиси. Так уж получилось, что пару лет спустя, когда шрамы на спине стали тонкими и почти незаметными, девушка решила сделать это снова. Небо за окном хмурится. Майкл шепчет:
— Мэдисон.
Но она, не дослушивая его шепчет в ответ:
— Я тебя тоже.
Это такая любовь. Такая нежность. Это такие они. Оба полуобнаженные. Оба босые. Сигаретный дым тает в воздухе, Мэд ставит чашку кофе на широкий подоконник и забирается на него с ногами. Восхищенно рассматривает спину Майкла. Тянет к ранам руку с дымящейся сигаретой.
Лэнгдон выдыхает:
— Очень.