он и мы.

первое ноября. одиннадцать часов десять минут. до полудня. это был самый обычный осенний день: в воздухе витал самый обычный аромат всеобщей осенней депрессии, самые обычные кроны деревьев уже пусты, а лица местных людей — самым обычным образом искривлены в гадкой улыбке. признаться честно, мои дорогие читатели, меня крайне интригует каждое наступление осени: как это отразится на людях? обычно — никак. есть осень и есть: среднестатистического человека это никак не трогает, если не учитывать пару глупых фотографий в галерее телефона, а того самого, у которого, как это говорится языком шутников, "всесторонне развитого" начинается новый этап жизни. этакий рассвет дилетантства, прокрастинации и незамысловатых псевдофилософских монологов. за этим крайне интересно наблюдать, поверьте мне. но опустим все разглагольствования обо всём да ни о чём. перейдём к самой сути. в наше агентство, пользующееся не самой лучшей налоговой репутацией, поступил анонимный вызов из какого-то детского интерната. « — Ложный вызов, — отмахнулся я, собираясь положить телефонную трубку на место. однако в следующий миг и не знал, что, в общем-то делать дальше. поступившая информация и сам заказ оказались крайне интересными и, как мне показалось, вся ситуация могла вернуть сему заведение прозрачность. этакий прыжок со дна до звёзд. в общем и целом, мягкий женский голос поведал о пропаже какого-то ребёнка, чьё имя, стоит отметить, так и не было названо — особа парировала мой вопрос предложением разобраться на месте — и нам, как независимому взгляду нужно явиться туда немедленно. ох уж эти обязывающие "немедленно", "быстро" и прочие ужасы речи. всё желание браться за дело почти сразу отпало, но ваш покорный слуга заявил, что с радостью явится в обозначенное место. но что это значит, м-м, "независимый взгляд"? целый час я думал лишь об этом, пытаясь прикинуть всевозможные варианты значения данного высказывания. как показалось моему коллеге и по совместительству самому тупому детективу из всех в этой округе, нас назвали неудачниками с крайне низкими финансовыми возможностями. упрёк это в сторону нашего начальства или конкретно в мою с напарником — тот ещё вопрос. спорить я не стал да и не хотелось вовсе: кто знает, на что способна эссенция неотёсанного мужика без каких-либо моральных принципов. пять часов шестнадцать минут. после полудня. вряд ли я смогу вам ответить на вопрос, содержащий смысловую нагрузку в плане "зачем ты указываешь точное время?", поэтому уделю этому малую долю внимания.(зачеркнуто) « — Здравствуйте, миссис, — мой невозмутимый голос восхищал не только собственное эго, но и слух напарника: это было заметно по глупой улыбке совсем юного Джона. отойду от темы, но это имя вызывает во мне ассоциации техасского обалдуя с жидкими волосами, прыщавым лбом, кривым носом и крайне отвратительными девственными усами. как же это ужасно, согласитесь. диалог с миловидной женщиной лет тридцати с виду практически ни к чему хорошему для меня и моего корешу Джону не привёл. вся эта поездка пошла насмарку из-за того, что, по заявлению Эмили — так зовут сию особу — центр реабилитации детей не хочет жертвовать своей репутацией. как-никак, сам факт пропажи ребенка породит множество слухов о безалаберности воспитателей и директора. поэтому бравым служителям закона требуется всего-навсего оформить факт пропажи. так сказать, подтереть всю причастность к этому происшествию. в этом есть здравый смысл, право слово. однако детский интерес, заигравший во мне не позволил оставить всё на своих местах. договорившись с Эмили о том, что мы разберемся и найдём ребёнка до конца дня, первым делом решили замутить социальный опрос. то есть, допрос. нам для этого даже предоставили небольшой класс. кстати, о самом здании. это была самая простая железобетонная коробка в несколько этажей, построенная лет тридцать-сорок назад. всё в канонах этого жанра: английский брутализм во всей своей красе. броская однотонность, смелый архитектурный взгляд и не менее смелые заявления создателей сего чуда. учитывая всемощный полёт времени можно представить в своей голове, как это выглядит сейчас: изрисованные стены, на последних ярусах побиты окна, но работники пытались скрыть это, заделав трещины скотчем, отчего, как бы абсурдно это не звучало, на свету действительно создавалась иллюзия сохранности. внутри ничего интересного: интернат в самом шаблонном его проявлении. в самом начале мне показалось, будто я попал в какое-то популярное реалити-шоу, где разыгрывают таких, как я. ну не может всё быть настолько просто. первый этаж полностью напоминает школу: длинные коридоры, стенды с газетой и длинный ряд серых шкафчиков на правой стене. впрочем, это не так важно. описывать что-либо я не умею, хоть убейте! восемь часов тридцать минут после полудня. допрос также ни к чему не привел. это пустая трата времени. дети или слишком много знают о пропаже мальчишки — да-да, именно мальчишки — или наоборот — действительно ничего не знают и слышат об этом впервые. есть в этой истории что-то не так. именно такие мысли посещали мою голову, когда дети, как один, рассказывали своё мнение об этом, ребёнке и работниках центра. зато нам предложили отужинать в местной столовой за их счёт с условием, что мы бросаем попытки найти мальчика и просто подписываем бумагу. как говорил директор, возможно, негодник банально сбежал, преследуя собственные цели. поэтому ему нужно спасать репутацию! я махнул на это всё рукой. пусть всё идёт так, как должно. на ужин были макароны с мясом. выглядело это всё крайне аппетитно. удивительно, но за короткий срок я, как и мой напарник, действительно успели проголодаться, посему думать о том, что это за мясо, не пришлось. мы уселись за дальний столик вместе с Эмили и каким-то гадким мужчиной, образ которого помнится мне мутно. так же мутно я запомнил множественные глаза детей, обращённые на нас с каким-то огоньком. странно. однако вскоре мою голову начали посещать мысли о том, что это мясо какое-то странное. я не помню, чтобы когда-то пробовал что-то такое. « — Особый способ приготовления? Не таите. » — наивно попросил я, заглядывая в глаза сидящих напротив нас воспитателей. но никакого ответа не последовало, лишь тихие смешки и переглядывания меж друг другом. было в этом что-то подозрительное, но что именно — я так и не смог понять. решу позже, как доем. именно в тот момент, когда последний кусок мяса был насажен на вилку, весь пазл сложился. стало понятно, откуда появился и что значит этот огонёк в глазах детей, почему нам никто так и не ответил на вопрос, когда в последний раз видели мальчишку и куда он мог убежать. он не убегал. он здесь прямо сейчас. сегодня на ужин он и мы.