Я не мил тебе?

      Надо было посмотреть погоду, прежде чем так безрассудно надевать на себя первую попавшеюся куртку. Возвращаться совсем не хочется. А если не хочется, значит в жопу.       Куртку, минус десять градусов, мысли тоже туда же. И прикрыть желательно чем-то, чтобы больше ни о чём не думать. Жаль, что нельзя так сделать. Мне бы помогло.       А прошло то уже полгода. Мы расставались, а в голове один вопрос. Прошло время, а в голове один вопрос. Я не мил тебе?       Конечно, ведь прошло полгода. Варя наверняка уже и думать забыла. А я то? Почему не забыл? Мы приняли решение разойтись, да, я успокаиваю себя этими словами уже полгода. Потому что никаких решений я не принимал. Лишь молча кивал и соглашался со всем, что она говорила: остыли, перегорели, наверное; у нас уже не так, как раньше. А как раньше?       А раньше хорошо, спокойно и уютно. Особенно по вечерам, когда уставший, я опускался в кресло, голова трещала, а она, как таблетка лечила. Лечила, укрывая пледом и мягко целуя в лоб. Всегда приносила чашку кофе покрепче, потому что: «Опять с текстами всю ночь работать, Саня мудила, мог бы и себе парочку взять». Гладила плечи, опуская подбородок на моё плечо, проводила рукой по волосам, чуть оттягивая их и говорила, что пора бы уже постричься.       Сейчас Варя делает всё тоже самое, я почему-то так (не)уверен в этом. Тот, кто теперь вместо меня, наверняка лучше, и она заботится о нем, любит его и варит кофе на ночь. Точно такой же с тремя ложками сахара и молоком до краёв чёрной кружки, которую она мне дарила.       Она вообще много чего дарила: поездку на Дальний Восток, свитер, на спине которого вышиты красиво «двое на В» (Варя и Влад), конструктор. Да, конструктор, тот самый, который ещё долго валялся по всей квартире и причинял боль нашим ногам. Тот самый, который мы собирали несколько недель в огромную машину с детским восторгом. Где дурачились и целовались гораздо больше, чем собирали.       Та машина, которую я разбил о стену, в порыве непонятной ярости, когда на секунду задумался о том, что она дарит другому тот же конструктор, так же собирает его с ним, дурачась и целуя.       Другой. Он лучше, точно. Он внимательнее, заботливее и отлично помнит имена её родителей и дату годовщины. Она любит его. Вот ответ на мой ещёодиниздохуя вопрос. Тебе мил не я?       Да, ей мил не я. Уже совсем не я. Она думает о том, другом, а не о каких-то там Владах, которые разгуливают по ночам в ветровке в минус десять и завтра наверняка слягут с температурой.       У того, другого, нет поводов шастать ночью в мороз, одетым как выёбистый подросток. Варя не позволит. И мне не позволяла. Выбирала куртку потеплее и всегда укутывала шарфом, тем самым, серым из «Детского Мира», и мы оба тогда не поняли, почему размер шарфа далек от стандартов детского мира. Но Варя тогда умилялась от того, с каким восторгом я смотрел на несчастный шарф, который мы по итогу и купили.       Начинаю шмыгать носом, хотя на улице пребываю всего полчаса. Точно заболел, надо сразу таблетки что ли купить. А какие?       Таблетки покупала только Варя, не доверяя мне это дело, после того, как я перепутал названия таблеток от живота и головы. Не знаю, как так получалось, но таблетки и микстуры были каждый раз сладкими и не такими противными. Она умела лечить.       И я сейчас даже не про простуды. Умела также красиво и убивать, никакое лечение не поможет.       Хочу в такси. Странные мысли в голове ни о чём. Здесь холодно, а я в лёгкой куртке. А в такси тепло, почти уютно и пахнет, наверняка, какими-то духами. Смесью. Многих людей, многих запахов…       А может и её запахом. Его я узнаю из тысячи. Она всегда пользовалась только одними духами. Какими-то сладкими с шоколадом и ванилью. Приторными до ужаса, но мне каждый раз сносило башню, когда я обнимал, вдыхая аромат, исходящий от неё.       …ненавязчивая музыка и приветливый таксист. Может разрешил бы открыть окно в минус десять, а может и покурить бы разрешил, а может и вместе бы покурили, а может… А может хватит уже?       Да, хватит. Отставить мысли о такси и сигаретах. Я пообещал не курить. Обещание можно было бы давно оставить или хотя бы отложить, но нет. Принципиальный весь дохуя.       Варя не любила запах сигарет, каждый раз чихала от запаха табака, а я не мог перестать этому умиляться. Я курил на балконе каждый раз, чтобы не доставлять дискомфорт. Но она замечала. Мягко разворачивала меня к себе, обнимала и тушила сигарету о пепельницу. Я обнимал, стоял долго, а она никогда не уходила. Мне было хорошо, проблемы шли на второй план, и я пообещал себе и ей перестать курить. «Все проблемы решаемы, Влад, но только не с помощью сигарет».       И правда. Что решат сейчас сигареты? Ничего. Наш сценарий уже не переписать, всё-таки не в мелодраме для тех кому за тридцать. Реальная жизнь скучнее и проще. Только, как бы она сложилась не встреть я Варю тогда, в университете на выходе? Как бы сложилась, если бы все решилось тогда в нашу пользу? Сложилась бы?       Не рушилась бы она, как моя в данный момент? Наша совместная и тогда безумно счастливая? Не знаю. И честно почему-то сейчас и не хочу знать.       Всё однажды заканчивается, мы не исключение. Неужели, свет клином сошёлся на Варе? Неужели всю жизнь нужно быть повёрнутым на одном человеке? Нет. Всё действительно просто.       А в голове, среди миллиарда вопросов, вспыхивает один, становясь ещё и ответом на все предыдущие: Ебет ли меня?..