Не то, чем кажется-2

Дочь Петр нашел в гостиной: Ларочка стояла у окна и задумчиво водила пальцем по стеклу, рисуя невидимые замысловатые узоры. Петр еле слышно вздохнул, с нежностью глядя на нее, а после подошел и встал рядом с ней. — Пап, — грустно улыбнулась Ларочка, заметив его, — ты… мама тебе уже сказала? Вздохнув еще раз, Петр погладил дочь по плечу: — Сказала. Ну, — развел он руками, — что сделано, то сделано, а тебе теперь надо думать о будущем. Мы же с мамой, сама понимаешь, будем рядом и поможем. Она повернулась к нему, улыбнулась сквозь слезы и обняла его за шею: — Папуль, — прошептала она, — я так тебя люблю! — Лисенок ты мой Лисенок, — ласково проговорил Петр, прижимая ее к себе, совсем как в детстве, когда она боялась «чудище из-под кровати», которым ее напугал один раз Петька, или же когда в кино показывали что-нибудь страшное. — Ну, всё-всё, — Петр поцеловал Ларочку в макушку, когда та, прижавшись к нему еще теснее, всхлипнула, — успокойся, моя хорошая! Твоя жизнь, милая моя, только начинается, и все будет хорошо, вот увидишь! — Его я ни за что не прощу, пап, — Ларочка подняла на него глаза и упрямо тряхнула головой, — он же просто негодяем оказался! — Да и черт бы с ним! — махнул рукой Петр. — Пусть все это останется на его совести, если она, разумеется, у него есть. А мы станем жить, как и раньше, все вместе. И скоро нас станет на одного человека больше, да? Ларочка робко улыбнулась: — Не знаю, пап, как я… смогу ли?.. Я же хотела, чтобы у меня семья была. Чтобы муж мой меня любил, как ты маму. И я бы любила его так же сильно. Ну, и вот: я думала, что… полюбила Колю, а он… Петр внимательно посмотрел дочери в глаза, затем сел на диван и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая Ларочку присесть рядом. — Ты понимаешь, Лисенок, — сказал он, когда она устроилась поудобнее, — мы же не знаем, как жизнь сложится. Ведь все, что угодно, может случиться хоть завтра. Вот, к примеру, я почти полвека прожил и думал, что все уже от этой жизни получил, все у меня есть. Дом, свое дело, которое я люблю и которое старался изо всех сил развивать, чтобы приумножить то, что имею. Сын у меня был, жена, — словом, все как у людей. А что любви настоящей не было, ну так что ж… Значит, думал я, так надо. Не всем, выходит, счастье выпадает. Все остальное-то у меня есть, так что чем-то одним уж приходится пожертвовать. Так и жил, как говорится, плыл по течению, ни о чем уже и не мечтал. Но потом в один прекрасный день я встретил твою мать. И сейчас понимаю, что если бы этого не произошло, то я так и умер бы, не узнав, что такое счастье. Так что, сама видишь, от судьбы не уйдешь, прости уж за избитую фразу. — Пап, — Ларочка положила голову ему на плечо, — спасибо тебе! С тобой мне так легко, и сразу все стало понятно. Ты говоришь, что все еще может быть очень хорошо, и теперь я верю: так и будет! Ведь ты рядом, и мама, и Лева. Мы — вместе, поэтому сможем пережить всякие там… невзгоды, правда? — Конечно, милая! — улыбнулся Петр, гладя ее по волосам. — Ты самый лучший на свете, пап! — Ларочка придвинулась еще ближе. — Знаешь, — она подняла голову и посмотрела на него, — я тут сейчас подумала, что если мальчик будет, то можно его было бы Петенькой назвать. Но с другой стороны, у нас же есть уже… два! Мы не запутаемся? — Ой, Лисенок, — рассмеялся Петр, — ты даешь! Ну, во-первых, думаю, что вряд ли мы запутаемся, а во-вторых, ты все-таки подумай на досуге о других вариантах, ладно?

***

— А что тут у вас происходит? — Лариса остановилась посреди комнаты, с улыбкой глядя при этом на мужа и дочь. Ларочка сидела, прижавшись к Петру, а он обнимал ее за плечи и улыбался. — Мам, — обрадованно воскликнула Ларочка, — мы тут обсуждали важный вопрос: не будет ли это, скажем так, перебором, если назвать вашего внука Петей. — С одной стороны, — прищурилась Лариса, — мне нравится эта идея. А с другой, — она присела рядом с мужем, — не многовато ли у нас будет Петров? — Петр Третий, — усмехнулась Ларочка. — Как император. А папа у нас, прямо согласно исторической правде, Великий! — А что? — гордо вскинул голову Петр. — Я лично ничего против не имею! — Так, ваше императорское величество, — строго взглянула на него Лариса, — я надеюсь, вы не забыли, который час? — Время принимать идиотские лекарства, дорогой мой фельдмаршал, я все помню, — он поцеловал ее и ласково провел ладонью по щеке. Ларочка поднялась и, сказав, что не будет мешать их семейной идиллии, пойдет пока к себе. — Мне надо еще позвонить в институт и уточнить кое-какие детали о переводе на заочный, — прибавила она. Ларочка направилась к двери, когда вдруг зазвонил телефон. Она быстро схватила трубку, не дав ни Петру, ни Ларисе опомниться. — Алло!.. Да. Да, все правильно. Родственница… Он мой брат!.. Что?! Где он сейчас?.. Да. Да, я поняла! — Что случилось? — хором воскликнули Петр и Лариса у перепуганной дочери. — Лева… — дрожащим голосом проговорила Ларочка. — Его… машина сбила. У театра… Когда он переходил улицу. Он сейчас в больнице. — Боже! — Лариса резко вскочила на ноги и резко повернулась к мужу. — Петенька, я… ты только… Я сама туда поеду! Вот увидишь… — она несла какую-то околесицу, потому что просто не могла найти нужных слов. Господи, ну почему все несчастья так и сыпятся на их головы? Только-только они выпутались из большой беды, и вот опять. Если с Левушкой, не дай бог, что-нибудь случится, то… Они же просто не переживут этого! Нет, нет, нельзя так думать. — Лариса, — Петр взял ее под руку, — прошу, только не надо сразу впадать в панику. Поехали сейчас же. Узнаем, что произошло, и как он. — Да, конечно, — кивнула она. — Едем! — Я с вами! — воскликнула Ларочка.

***

В больничном коридоре на стуле сидела подруга Льва, Надежда. Заметив Петра и Ларису она встала и направилась к ним. — Петр Иванович, Лариса Виктровна, я… — Что произошло? — спросил у Надежды Петр. Лариса при этом крепко сжала его руку; всю дорогу, пока они ехали, она просила Петра не переживать, потому что «с Левушкой ничего страшного не случится». Ларочку все же удалось убедить остаться дома, ей тоже сейчас, в ее положении, тоже стоит поберечь себя. Петр, если честно, переживал за Ларису едва ли не больше, чем за сына. Ведь она еще и за него волнуется, повторяя, что Петру «противопоказан стресс». Петр отшучивался, что если где стрессов нет, так это, пожалуй, на том свете, а он пока что туда не торопится. А Ларисе лучше бы самой поберечь свои нервы, потому что не дай бог, ей вдруг станет плохо от вечных переживаний и треволнений. — Я вам все объясню, — кивнула Надежда. — Мы с Левушкой шли на парковку, и вдруг прямо посреди пешеходного перехода… Был зеленый! Машины все стояли. И вдруг он резко дал по газам, и Левушка… Он оттолкнул меня, попытался сам отскочить в сторону, но его задело. — Где он сейчас? — перебила Надежду встревоженная Лариса. — Нам сказали, что его отвезли в травматологию. Надежда пожала плечами: — Мне ничего не хотят говорить. То есть, врач сказал, что они его осмотрят, а потом позвонят родным. Но вы не переживайте, Лариса Викторовна, он был в сознании, только повторял все, что ему больно. И кровь у него очень шла. Он лоб разбил… А тут еще полиция приходила, и я им все рассказала, как было. Я даже номер запомнила: 612. У меня день рождения шетого декабря, вот оно как-то и врезалось в память. — Ясно. Ладно, я пока пойду и узнаю, что там, — сказал Петр, однако же, не успел он договорить, как из двери в конце коридора вышел врач в сопровождении человека в форме полицейского. — Вы, насколько я понимаю, родственники Льва Петровича Червинского? — спросил тем временем врач у Петра и Ларисы. — Что с нашим сыном, доктор? — тихо спросила Лариса. — Не переживайте, все хорошо, — устало улыбнулся доктор. — Сломаны ребра, небольшое сотрясение. Это, как говорится, до свадьбы заживет. Левая нога, правда, не стану скрывать, несколько меня беспокоит: там перелом в двух местах, со смещением… Но в общем-то это тоже дело поправимое. Разумеется, пока он побудет у нас. — Слава богу! — выдохнул Петр, а Лариса, еле сдерживая рыдания, отвернулась, чтобы посторонние не видели ее слез. — Тшш, — тихо проговорил Петр, обняв Ларису, — успокойся, Ларис, ну, что ты?.. — Простите, — подал голос полицейский, — но мне бы тоже хотелось сказать вам несколько слов. — Что случилось? — взглянул на него Петр. — Темно-синий «Рено» за номером, указанным знакомой вашего сына и свидетельницей происшествия, принадлежит некоей Наталье Афанасьевне Пилипенко, мне только что позвонил сотрудник ДПС. Вам знакомо это имя? — Наталья Пилипенко? — переспросила Лариса, удивленно переглядываясь при этом с мужем. — Ах она дрянь! — воскликнула Надежда, сжимая при этом кулаки. — Это дочь сотрудницы моей компании, — отозвался тем временем Петр. — И она бегает за Левушкой, точно помешанная, на шею ему вешается! — выпалила Надежда. — Он отверг ее, потому что она ему изменила! А она… судя по всему, решила отомстить. Вот же негодяйка!