Не то, чем кажется-2

Катерина вот уже битый час слонялась по торговому центру, бездумно разглядывала витрины, тщетно пытаясь при этом сосредоточиться и хорошенько все обдумать. Наконец, усталая, она зашла в кафе, села за столик и заказала себе чашку зеленого чая с мятой и пирожное с ягодами. Однако, когда принесли заказ, она лишь вяло помешала чай, откусила маленький кусочек десерта и тут же отодвинула его от себя. Аппетита не было, настроение ни к черту, да и вообще… Какой уж тут десерт, когда вся жизнь летит под откос. Вчера, ближе к вечеру, Катерина вновь поругалась с Гришей. Честно говоря, она смертельно устала от его раздражительности, вечного плохого настроения и абсолютного нежелания считаться с ней, особенно, если речь шла о воспитании детей. К примеру, Григорий прекрасно знал, что она против того, чтобы отпустить Сергея ехать развлекаться в компании школьных приятелей. Ехать далеко, присмотра там за ними наверняка никакого не будет, мало ли, что может случиться! Но Григорий с легкостью отпустил Сережу, да еще и попенял ей, мол, она излишне драматизирует. Ко всему прочему, Петенька испортил ему настроение, а тут еще и случай с Алексеем… Ну прямо все несчастья на ее бедную голову! Ссора началась из-за ерунды, как это часто и бывает. Катерина позвонила Петеньке, но он не брал трубку. Она оставила ему несколько голосовых сообщений с просьбой связаться с ней, и тут Григорий завелся на ровном месте. — Сколько можно ему названивать? — раздраженно бросил он. — Ты так над трясёшься над этим придурком, точно он всё ещё детсадовец, а между тем он успел жениться и теперь наверняка кувыркается в койке с той девкой! Так что, будь добра, не мешай ему, а то он тебе спасибо не скажет. — Твои скабрезные шутки, — не осталась в долгу Катерина, — мне изрядно надоели, Гришенька! Что до «детсадовца», то вспомнил бы лучше, как твоя мать над тобой тряслась! Да и сейчас… И не смей называть моего сына придурком, ясно? — Хватит! — Григорий стукнул кулаком по столу. — Ты специально, что ли, ищешь повод для скандала? — Беру пример с тебя! — Катерина, не допив чай, выскочила из-за стола и ушла к себе. Григорий ночевал в гостиной, вернее, он смотрел до трех часов ночи телевизор, а утром уехал в офис, даже не позавтракав. Катерина же, проплакав все утро, позвонила в школу, попросила перенести педсовет, потому что сегодня ей не до работы. Потом она, наплевав на все угрызения совести, позвонила Алексею и заявила, что им необходимо встретиться. Будь что будет, решила она. Когда-то им было хорошо вместе, и вот теперь, кажется, чувства их вовсе не остыли. Ее тянет к нему, она хочет видеть его, встречаться с ним как можно чаще. А точнее… если, конечно, такое возможно, то и вовсе уйти к нему насовсем. Может быть, с Алексеем жизнь пойдет на лад? Что же до их семейной жизни с Гришей, то, кажется, она себя исчерпала. Как бы не было горько, но Катерина вынуждена признать это. Дети уже совсем взрослые, вряд ли они сильно расстроятся из-за развода. В конце концов, они с Гришей не первые и не последние люди на земле, чьи дороги разошлись. Тысячи людей переживают развод, взять хотя бы Анну Львовну и Петра Ивановича… — Катюша, — Алексей подошел и сел за ее столик, — что случилось? Ты была такой взволнованной, когда мы говорили с тобой по телефону! Мне показалось, что тебе очень плохо! Я могу чем-нибудь тебе помочь? Катерина подняла глаза, грустно вздохнула и сжала ладонь Алексея: — Лёша, — тихо проговорила она, — я тут подумала… Мы ведь можем с тобой начать все заново? — Что? — удивленно распахнул глаза Алексей. — Я согласна, Лёш, давай еще раз попробуем построить наше счастье. Вместе. — Катенька! — растроганно взглянул на нее Алексей. — Ты себе не представляешь, как я рад! Маша как раз съехала от меня, так что ты можешь перебраться ко мне когда захочешь. Катерина кивнула, поднялась, обошла стол и, наклонившись, обняла Алексея за шею.

***

Николай притормозил у поворота и повернулся к Ларе, которая сидела рядом с ним. — А может быть, подвезти тебя к самому дому? — спросил он, целуя ее. — Нет, дорогой, — улыбнулась Ларочка, — я пройдусь немного, тут недалеко. Ты… Словом, пока еще рано, я думаю, потому что мой отец, а заодно и мой брат там наверняка уже по потолку бегают. Хотя я и соврала им, что ночую у подруги, но… — Почему бы тебе не сказать все, как есть? — спросил Николай. — Тем более, мы же с тобой теперь… вместе, правда? — Я тебя люблю! — шепнула ему на ухо Ларочка, после чего она быстро поцеловала его сначала в губы, а потом в щеку и вышла из машины. — Я буду ждать твоего звонка! Пока! — она помахала Николаю рукой на прощание и заторопилась домой. Уже у ворот она остановилась, дабы попытаться собраться с духом. Придется все же сейчас выдержать разговор с родителями. И кто бы мог подумать, что это так трудно! Как можно подойти к отцу с матерью и сказать им: «У меня появился парень, и теперь мы с ним вместе!» Ларочка вновь улыбнулась, вспоминая прошедшую ночь. Дача у Николая была небольшая, но очень уютная. Они приехали туда ближе к вечеру, устроились у камина в гостиной и ели пиццу, которую привезли с собой. Затем Николай предложил тост за «невероятную красоту милой его сердцу Ларисы». Ларочка рассмеялась, сказав, что он говорит точно галантный кавалер из романов позапрошлого века. — Просто ты — само совершенство, и потому мне… трудно подобрать иные слова. — Скажи просто: «Я люблю тебя», — пожала плечами Ларочка. — Я вот, например, так тебе и говорю. Люблю! Он обнял ее за талию и снова принялся целовать, отчего Ларочка задыхалась от нежности и страсти. После они слушали музыку, немного потанцевали, ну и закончился этот вечер на втором этаже — в спальне. — Я именно так себе все и представляла! — счастливо улыбнулась Ларочка, уже засыпая в объятиях Николая. — И я счастлива! — Ты невероятная девушка, — проговорил он, целуя ее в висок. — Я очень люблю тебя! Дома, по счастью никого, кроме матери, не оказалось. Она сидела в кресле в гостиной, листала журнал, и, стоило только Ларочке войти в дверь, встала и пристально посмотрела на нее: — И где ты была всю ночь, Лара? — строго спросила она. — Только не ври мне, пожалуйста, что у своей подруги! — Мам, я… — Я звонила этой твоей Ульяне, и она мне сказала, что в данный момент отдыхает с родителями в Турции. Чёрт! Ларочка тяжело вздохнула: когда она сказала вчера Лёве, что едет на дачу к Ульяне (первое, что пришло в голову), совсем забыла о том, что та собиралась на курорт. Надо было позвонить Уле и предупредить, чтобы та обеспечила ей, так сказать, алиби. — Так где же ты была? — мать смотрела на нее словно следователь на допросе преступника в детективном сериале. — Мам, — вздохнула Ларочка, — ты… только не волнуйся. Я сейчас тебе все объясню! Только… где папа и Лёва? — Уехали на работу, — усмехнувшись, ответила мать, — я, знаешь ли, поговорила с твоей подружкой тайком от них, пока они одевались к завтраку. Иначе отца пришлось бы отпаивать успокоительным, а Лёву, чего доброго, выручать из полицейского участка. Потому как он на полном серьезе грозился вчера «отделать проходимца, соблазнившего его сестру». Они с отцом вчера весь вечер только это и обсуждали. — Мамуль, — Ларочка взяла ее за руки, — ну я ведь уже взрослая! — Взрослее некуда, — вздохнула мать, — так… что произошло? У тебя и в самом деле появился кто-то? Она усадила Лару на диван, села рядом и ободряюще похлопала ее по плечу: — Настало время, я так полагаю, поговорить по душам, верно? Ларочка, покраснев, как вареный рак, кивнула и принялась рассказывать.

***

Наталья открыла дверь и изумленно охнула: меньше всего она ожидала увидеть Льва на пороге своей квартиры с утра пораньше. — Я подумал, что мы могли бы позавтракать вместе, — улыбнулся он. — Заходи! — Наталья пропустила его в квартиру, закрыла дверь и бросилась в его объятия. Их роман длился вот уже третью неделю, и Наталья… была на седьмом небе от счастья. Лёва был таким добрым, нежным и внимательным. Ей было с ним безумно интересно, Лёва рассказывал ей о театре, делился воспоминаниями об учебе или вспоминал какие-нибудь забавные случаи из своей актерской карьеры. Несколько раз он приглашал ее на свои спектакли, и она искренне восхищалась его игрой. — Теперь я — твоя самая преданная фанатка! — шутила Наталья, хотя, если подумать, в шутке этой была большая доля правды. — И самая лучшая на свете, — отозвался Лёва, обняв ее при этом. Все случилось как нечто само собой разумеющееся: Лёва подвёз ее до дома после спектакля, она пригласила его зайти ненадолго, ну и… Он остался у нее до утра. — Ты знаешь, — сказал он ей, когда уже прощался, собравшись уходить, — мы с тобой совсем как мои родители. Отношения отца с матерью начинались очень похоже… Он ее подвез домой после похода в театр, и… Они вместе уже больше двадцати пяти лет. Я хочу, — он внимательно вгляделся в ее лицо, — чтобы и мы с тобой никогда больше не расставались. Наталья вздохнула и отвела глаза: да, ей бы тоже хотелось никогда больше не разлучаться с ним, но… невозможно не думать и о тех препятствиях, которые могли бы их ожидать. Вряд ли семья Лёвы обрадуется, когда узнает, что он связался с ней. А если уж узнают о той истории двухлетней давности… Нет, об этом лучше не вспоминать, она же дала себе зарок: забыть обо всем, будто бы ничего не было. — Кофе будешь? — спросила у Льва Наталья, доставая чашки. — Буду, — ответил Лёва. — Хотя… — он подошел к ней сзади и прижал ее к себе, — ты знаешь, я бы предпочел сейчас кое-что послаще! Наталья рассмеялась: — Лёва, ну… перестань! — она тихо ахнула, когда он поцеловал ее в шею. — Иначе я опоздаю на работу, и твой отец меня уволит! — Вот и прекрасно, — довольно улыбнулся Лёва, — тогда ты будешь абсолютно свободна, никто нам слова поперек не скажет, и ты… станешь моей женой. — Ты спятил! — ахнула Наталья, резко обернувшись к нему. Лёва не дал ей договорить, он заключил ее в объятия и проговорил между поцелуями: — Значит, ты согласна! Ты делаешь меня самым счастливым человеком на свете!

***

Николай со всей силой хлопнул дверью, искренне надеясь, что дома все же никого нет. Увы, мать была дома. Разумеется, она услышала, что Николай уже пришел и вышла в коридор. Судя по всему, она только-только встала, поскольку была одета лишь в шелковый пеньюар. Уже обедать пора, со злостью подумал Николай, а она все еще в постели валяется. Сейчас наверняка начнет читать ему мораль… — Ну?.. — холодно спросила она, глядя ему прямо в глаза. — Ты отвез ее на дачу? Что молчишь, я, кажется, русским языком спрашиваю?! — Отвез, — тяжело вздохнув, ответил Николай. — Переспал с ней? Николай опустил глаза и еще раз быстро кивнул. — Замечательно! — обрадовалась его мать. — Вот видишь, ничего страшного, готова поспорить, это было очень приятно, ведь так? — Мам, я прошу тебя, перестань! — он потер глаза ладонью и опустился на банкетку, стоявшую у входной двери. — Да будет уж строить из себя святого праведника, — мгновенно скривилась мать. — Что ж, теперь развлекайся с ней в свое удовольствие. Пара недель у тебя есть, а после… Впрочем, когда придет время, я скажу, что надо делать. Понял? Что ж, — тихо прибавила она, словно говорила сама с собой, а не с сыном, — а потом, когда эта девка останется одна, и от нее отвернутся родственники, настанет черед Григория Червинского. Он не уйдет от меня, это уж точно! Николай ничего не ответил. Он лишь пробормотал, что очень устал и хочет спать, после чего поднялся и направился к себе в комнату.