No regrets, no glory

      Вячеславу выходить на сцену через две минуты, а он почему-то — действительно, с чего бы — жутко волнуется. Он всегда знает, кто там на сцене, и чаще всего именно он постоянно всё разруливает, а тут вдруг неизвестность. Петь «Плохую девочку»? Серьёзно? Слава в амплуа повелителя, и это немного пугало: Макаров был бы очень рад увидеть за стеной Кирилла Туриченко, с которым успел сдружиться, но не при таких обстоятельствах. Конечно, он имел все основания думать, что там Аня, но… Она бы сказала ему, так ведь? Женщина, для которой он готов делать всё, не стала бы молчать о таком. Но, если посмотреть на ситуацию под другим углом, Слава стоит здесь и тоже держит Анну в неведении — контракт есть контракт.       Он вышел на сцену и вмиг стал чувствовать себя увереннее, волнуясь лишь о том, чтобы не заржать при исполнении сэмпла вживую. Слава понял всё с первых слов, доносящихся до его ушей в искажённом состоянии, поэтому в припеве к фразе "плохая девочка" уверенно добавляет "моя". Если бы он только знал, что Аня раскрыла его ещё быстрее — по первой его ноте. Увидев Аню, Макаров услышал своё сердце, стучащее набатом, в голове и не мог отделаться от этого звука, чуть не сбил дыхание, глядя на эту женщину. Анна подошла к нему и хотела чмокнуть, как Слава понял, прямо в губы, поэтому он закружил её, чтобы максимально увести подозрения. Но в голове рисовались картинки с одной из их встреч на сцене в рамках «Маски», и в глазах заплясали бесята — плевать он хотел, кто что подумает, и просто не мог перестать её касаться. Увидев плётку, Слава встал на колени и привлёк Аню к себе, позволяя рукам оказываться там, где они привыкли бывать в Анином присутствии. Когда Плетнева коснулась его верхней губы прямо пока он пел, Вячеслав был готов упасть на колени ещё раз, но сдержался и сделал это чуть позже при более подходящих обстоятельствах, совершенно забыв следить за бегающими глазами. Разрез на платье сводил с ума, и Слава держался из последних сил, чтобы не поцеловать её здесь и сейчас нормально — каких же усилий стоило сохранить видимость крепкой дружбы на небольшом интервью после выступления. Пересмотрит потом и поймёт, как и куда стрелял глазами, но в данный момент его это мало волнует. Он знает, что Аня слишком хорошо научилась скрываться за общей раскрепощённостью на сцене и позволять себе очень многое. Но ещё он не забывает, что она позволяет ему — «будем делать всё» было произнесено без фальши и наигранности, предвещая и обещая.       В гримёрку они уже не зашли — залетели буквально, снося дверь и впечатываясь в стену. Слава успел подставить руку на затылок певицы, чтобы голова осталась в целости и сохранности, тут же накрывая её губы своими и жадно впиваясь в ответ. Идеальная укладка сына маминой подруги превратилась в арт-хаус, а Анино платье было в состоянии нокаута после его рук, которые уже побывали очень много где, исследовав её тело вдоль и поперёк. Она остановила его, слегка ударив плёткой, и Слава поймал взгляд её потемневших глаз. Всё-всё он понял, вопросов лишних задавать не хотелось. Он не успел ничего обдумать — тут же оказался в добровольном плену Аниных губ и рук под его футболкой. Рефлекторно он укусил мочку её уха, спускаясь ниже по всем доступным участкам её тела, вдыхая аромат какого-то непонятного, но, видимо, дорогого парфюма и кусая нежную кожу шеи, но получил более сильный удар.       — За что? — хриплый голос с нотками негодования сносил крышу.       — Без следов, — Плетнева кивает в сторону двери, а Слава, наконец, вспоминает, что за пределами этой комнаты кучи людей.       — Как прикажете, — он знает, куда надавить и на сколько тональностей понизить свой голос, чтобы Аня выгнулась ему навстречу.       Он снова начал с губ, целуя рвано и резко, а потом перешёл ниже, щекоча её ключицы дыханием и щетиной, постепенно опускаясь ещё ниже, готовый встать на колени. Он уже без футболки — Анна бросила её куда-то в угол комнаты, вспомнить бы потом только. Когда Макаров мягко касается её бедёр, Аня издаёт стон громче, чем ожидала. Слава вмиг поднимается и ловит его, топя в поцелуе, но так же резко его разрывая.       — Потише, прошу, — шепчет он, смотря на её порозовевшие щёки и припухшие губы.       — Это всё ты, — парирует женщина, закусывая губу и касаясь кончиком пальца его груди.       Просить дважды не надо — Слава одним движением поднимает её, крепко прижимает и несёт на ощупь в более удобное место, не разрывая поцелуя.

***

      — Жалко платье, — Аня видит кучу складок и надорванный замок.       — Это всё ты, — ему хватает наглости подмигнуть ей и взять плётку, обводя контуры её тела. — Ты прекрасна, меня так унесло… — взгляд упал на неотглаженную ткань. — Ну, ты поняла, насколько.       — «Отличник», «сын маминой подруги»… Как много люди не знают, — Плетнева потянула Вячеслава на себя за полы кожаной куртки.       — Им и не надо, — он коснулся своим лбом её. — Обойдутся. Это только нам.       — И всё же нам надо… осторожнее, — Аня положила свои руки на его, устроившиеся на её талии.       — Странно слышать это от тебя после того самого выпуска, но ты чертовски права, — Слава оставляет аккуратный поцелуй на губах. — И запредельно красива.       — Мой самый плохой мальчик, — Аня поцелуй возвращает, постепенно увеличивая расстояние между ними на более безопасную дистанцию. — Славочка, ты прости меня за это.       Слава не сразу понял, о чём идёт речь, пока не почувствовал касание где-то в районе ключицы. Он сделал пару шагов и уставился в зеркало: если слегка отодвинуть футболку, можно увидеть яркий, багрово-красный засос.       — Без следов, говоришь? — мужчина медленно развернулся к ней, ловя озорной огонёк в её глазах.       Потрясающе. При всём его восхищении её умением вообще забывать про возраст их обоих, это иногда может навредить, пусть и не катастрофически.       — Давай замажу, — Аня, порывшись где-то у двери, несёт кисточки и крема. — Ты красив, как греческий бог.       Слава не может оторвать от неё взгляд — как она хмурит брови, пока сосредоточена, как пристально смотрит и вертит в руке верную помощницу всех визажистов. А потом они встречаются глазами. Аня замерла, играя в свою игру.       — Завтра у тебя будет их столько, что ты и сосчитать не сможешь, — шепчет она ему на ухо, касаясь губами щеки и как ни в чём не бывало возвращается к своему занятию.       Слава улыбается предвкушающей ухмылкой. Вот же лиса. Это именно тот случай, когда песня подходит исполнителю на тысячу процентов из ста, а сама она идеальная — с этой мыслью он целует тыльную сторону Аниной ладони и потом придерживает ей дверь, не упуская возможности осмотреть её с другого ракурса.