Что вы чувствуете, когда стреляете в людей?

— Если хотите, можете относиться к этому как к простой формальности. Заполните анкету и отдайте мне. Мистер Черч придвигает к нему ближе планшет, на котором закреплены три страницы вопросов банального психологического теста, вроде тех, которые любят школьные психологи и устроители разного рода тимбилдингов. — Помните: нет правильных и неправильных ответов. Будьте предельно честны и мы сможем подобрать вам наиболее подходящую работу. Больше всего мистер Черч похож на кровожадную рептилию из дешевого фильма ужасов, которую засунули в человеческую кожу. Вероятно, именно поэтому он и занимается подобной работой. В Управлении умеют находить каждому идеально подходящее место. Драммер смотрит на первую страницу теста: «Подчеркните наиболее подходящий вам вариант ответа». Что-то подобное он в последний раз заполнял в полицейской академии, целую жизнь — и не одну — назад. «1. Я более уверенно чувствую себя, когда работаю в команде, а не один. Да, скорее да, не знаю, скорее нет, нет». Драммер привык действовать самостоятельно, но ему всегда спокойнее, когда есть кому передать часть работы, а вместе с ней и часть ответственности. Он не гордится операцией в Альбукерке, но точно знает, что если бы ему самому пришлось бы выполнять всю работу, он бы, вероятно, застрелился бы сам, закончив с делами картеля. «8. Я верю в возможность мира во всем мире». Это — первый абстрактный вопрос и наверняка на него есть ответ, который Управление считает более правильным, чем другие. Драммер честно подчеркивает «не знаю». «21. Я считаю, что насилие всегда является самым быстрым способом решения любой проблемы». Насилие кажется может показаться быстрым или простым решением только тому, кто никогда не имел дела с его последствиям. В Управлении такие наверняка есть: эдакие псы войны, которых отправляют для мгновенной нейтрализации угрозы, а потом за ними приходит армия крошечных муравьев-чиновников, составляющих отчеты, оценивающих ущерб, придумывающих убедительную ложь для журналистов. Но Драммер определенно староват для пса войны и его уже не научить новым трюкам. Так что в его мире насилие — последний возможный ответ. Даже если не самый худший. «44. Личные взгляды человека сильно влияют на мою способность испытывать к нему сочувствие». Слишком размытая формулировка. Драммер родом из маленького городка, где родственники могут повесить твоего пса на ближайшем дереве, если ты голосовал не за того кандидата на президентских выборах. Он не из таких, но, с другой стороны, «личные взгляды» — слишком размытое понятие и нарушить чужое право продавать наркотики детям Драммер всегда готов, даже если ради этого придется лезть под пули самому. Или оставить сиротами десяток других детей; у любой победы есть цена, и Драммер не собирался быть единственным, кто ее платит. «71. Я считаю, что убийство, совершенное ради блага моей страны, все равно является преступлением». Вопрос о лояльности. «Нет» будет выглядеть подозрительно, как попытка заслужить одобрение, хотя, в конечном счете, Драммер именно так и считает. И именно этим он занимался большую часть своей жизни: убивал ради чужого блага, иногда — в прямом смысле. «89. Я испытываю меньше негативных эмоций, убивая человека с помощью огнестрельного, а не холодного оружия». По какой-то причине обыватели считают убийство с помощью огнестрельного оружия более чистым. Как будто входное пулевое отверстие выглядит лучше, чем перерезанная глотка. Драммер много раз видел и то, и другое. Много раз стрелял на поражение и видел, какие дырки остаются в человеческом мясе после девятимиллиметрового: ничего общего с аккуратными сочащимися кровью идеально-круглыми отверстиями из боевиков, они скорее похожи на рыбьи рты, особенно если края кожи все еще подрагивают от выплескивающейся наружу крови. По краям выходных отверстий свисают тонкие ошметки мяса, будто вылезшие из ткани нитки — это Драммер помнит по виду дырки в его собственной груди, в чужие раны он не вглядывался настолько внимательно, но уверен, что они мало отличаются. Шрам, к слову, тоже не похож показываемые в кино гладкие гребни из потемневшей кожи. «103. Я считаю, что принятые руководством решения всегда верны и не ставлю их под сомнение». Будучи капитаном отряда, Драммер ненавидел, когда его решения ставили под сомнение. Хотя бы потому, что много раз видел ребят, которым это стоило жизни. Те, кто много умничает и игнорирует чужие приказы, живут недолго, а умирают некрасиво. Он быстро обводит ручкой оставшиеся вопросы, стараясь уже ни над одним не задумываться. В конце концов, именно подобное обычно такие тесты и подразумевают. — У вас есть вопросы, мистер Драммер? — Черч улыбается, спокойно и уверенно, как будто знает, что всегда успеет перегрызть врагу глотку первым. В наркоотделе таких тоже было полно. Драммер знает таких ребят, он много их повидал в УБН, знает, из чего они сделаны, и знает, как они умирают. — Разве что личные, — он улыбается в ответ, откладывая ручку. — Хотите знать, как я ответил на один из вопросов? — Черч берет планшет перелистывает страницы с непринужденной улыбкой. — Семьдесят первый? Восемьдесят девятый? «Скорее нет». — Вообще-то меня интересовал сто третий. — Что ж. Это конфиденциальный тест, но раз уж мне разрешено видеть ваши ответы, будет честно, если я раскрою свои карты. — Еще одна улыбка. Она не похожа на оскал, потому что тому, кто уже показал, что у него достаточно зубов, нет смысла скалиться лишний раз. — Откровенно говоря, я ответил «скорее нет» на почти все вопросы.