***
- Я буду с тобой до самого конца. Не могу позволить тебе быть одному в момент, когда твой Путь подойдет к концу. Твердый взгляд Мэй давал понять - она ни за что не отступит. Как бы Масамунэ не хотел оградить её, кицунэ все равно будет стоять на своём. Ронин, выражая свое поражение, подошел к Мэй, заточив её в кольцо нежных объятий. У обоих было тяжело на душе, но все понимали неизбежность ситуации. - Я благодарен тебе, Мэй. Прости, что мы не встретились при других обстоятельствах, что ты должна проходить через все это. Но я благодарен, что ты была со мной последний год. И, признаться честно... - сделав глубокий вдох, ронин продолжил, - я благодарен тебе, что ты будешь со мной в момент, когда я испущу последний вздох. Госпожа Сумико учила Мэй скрывать истинные эмоции - "гейша не должна быть чересчур эмоциональной". Сейчас это умение пригодилось, как никогда в жизни. Кицунэ явно хотела что-то ответить, но вместо этого просто подняла свой взгляд на Масамунэ без единой эмоции на лице. Все слова сейчас были бы лишними, а она просто хотела ощутить последний счастливый момент в их жизни. Мэй осторожно отодвинула прядь волос ронина и потянулась к его губам, желая последний раз ощутить его мягкие губы. Масамунэ нежно провел тыльной стороной ладони по щеке гейши, но вместо привычных чувств счастья в груди Мэй лишь больше разрасталась пустота где-то внутри, вызывая страх. Тянуть время не было смысла, от ожидания становилось только хуже. Они вышли из деревни синоби не оглядываясь - для них сейчас не существовало никого. Шли недолго, через лес, наконец выйдя к небольшой площадке на краю утёса. Мэй помнила это место - когда-то она увидела здесь Азуми, что предала клан, и спасла ее от смерти. Но сейчас смерти было не избежать. Масамунэ снял верх, оставшись лишь в хаори - верхнем жакете кимоно. Ронин нехотя повернулся лицом к кицунэ - они сидели друг от друга на расстоянии вытянутой руки. Их взгляды пересеклись лишь на мгновение - Масамунэ взял меч, и приставил лезвие к левой части живота. Все это время Мэй не сводила взгляда с глаз ронина. Она старалась не смотреть на сам процесс сэппуку, но все видела по глазам бывшего самурая. Масамунэ моргнул, но лишь на секунду - показывать боль ритуала было непозволительно. Обряд длился всего несколько секунд, но для Мэй казался пыткой, что длилась вечность. Раздался холодный звон стали, упавшей на камень. Отбросив меч, Масамунэ, чей взгляд был устремлен вдаль, посмотрел на Мэй В последний они взглянули друг на друга, но уже переполненными от боли глазами. Без единого звука Мэй взяла ронина за руку - в последний момент она хотел быть как можно ближе. Масамунэ повалился на землю, но кицунэ успела подъюркнуть так, чтобы голова возлюбленного оказалась на ее коленях. Мэй запахнула хаори, чтобы не видеть чудовищной раны. Не размыкая рук, они смотрели друг на друга - гейша видела в глазах мужчины угасание жизни, но не смела отвернуться. - Спасибо... - Масамунэ едва слышно произнес своё последнее слово, после чего закрыл глаза. Путь был завершен. Мэй все так же сидела без единой эмоции на лице. Лишь горькие слезы выдавали пустоту в ее душе.***
Отвязав тонкий пояс своего кимоно, кицунэ принялась связывать руку ронина со своей. Крепко затянув и сделав несколько узлов, Мэй подползла к обрыву, осторожно подтянув к себе тело Масамунэ. В ней не было ни капли страха - она все решила давным-давно. Крепко обняв ронина, она закрыла глаза, и наклонилась в сторону бездны. Она ощутила небывалую легкость - груз событий последнего года наконец-то спал с её плеч. Она была свободна. Они оба были свободны.***
Когда-то на этом месте он обучал магии юную кицунэ. Это было всего год назад - но с тех пор прошло столько событий, казалось, что прошел целый десяток. Услышав шаги за спиной, дзёнин произнес: - Ночью ушли. - Вернулась? - Нет. Оба знали, что произошло. Знали, что так будет, ещё до того, как все свершилось. - Схожу на место. Заберу. Синоби не успел развернуться, как из леса вышла ёкай в своем истинном обличии. - Не ходи. Нес-сачем.***
К вечеру Кадзу все же пришел на место ритуала. Уже смеркалось, но темное пятно крови отчетливо виднелось на серой каменной скале. Синоби подошел к краю пропасти, взглянув в самую глубину ущелья. Сгущавшиеся сумерки и расстояние до дна пропасти не давали ничего разглядеть, да и нужно ли было это? Синоби развернулся и, подняв меч ронина, направился в сторону деревни. Напоследок подумал. "Был верен Долгу. А она - ему".