Роднее нет

С десяти часов утра Яков неотлучно находился возле Анны. Он явился к подъезду вовремя. С помощью Мити и Петра Ивановича он отгадал все загадки о привычках своей суженой. Откупаясь конфетами, он прошел сквозь заслон из подружек и тетушки, смиренно выслушал наставления без пяти минут тещи, но никто не смог выгнать его из комнаты невесты, когда та опаздывала наряжаться в новую жизнь. Штольман зашел туда с закрытыми глазами и стоял, глядя в окно, и каждый шорох и шептания за спиной отзывались на его нервах. Иногда, когда Мария Тимофеевна и стилист отлучались, Анна подбегала к жениху и гладила по напряженным плечам, а то и забиралась под руки и целовала строгие скулы. - Яша, ты подглядываешь! - смеялась она, кладя его ладонь на подобие корсета, а он только глубоко вздыхал. - А от тебя глаз не оторвать, - шептала она. - Ты своих поклонниц пригласил? Я видела из окна какую-то женщину в коротком черном пальто и с цветами, это не она? Или их там много? С этой женщиной Яков общался не менее часа назад, и сейчас врать не стал. - Пригласил в последний момент, она работает у Гуляева. От меня еще Ваня Семенов и пара сотрудников, я потом тебя представлю. Сергея Николаевича я звал, но он не смог. Ты не против? Женщину зовут Дарья. По дрожанию уголков любимых губ Анна поняла, что её провоцируют. Она фыркнула. - Иван да Дарья. Нет, конечно. Целоваться с ней будешь? Стоически вздохнув, Штольман в который раз понял, что не зря ушел со службы, где предполагалось общение за рамками вежливости. - Не буду. Жаль... Он притворно вздрогнул, когда Анна лизнула его прямо в ухо. - Что ты сказал? - Жаль, что... Не открывая глаз, он развернулся, подхватил и уронил на постель полуодетую Анну, а затем склонился к ней сам. - Яков Платонович! - громыхнула вернувшаяся вместе со стилистом мать Анны. - Что вы себе... Что вы делаете? Вы сейчас весь образ попортите! - Вот этого мне и жаль, - шепнул Штольман, вставая и одергивая пиджак. - Не посмею, уважаемая Мария Тимофеевна. Вид жениха, взъерошенного, с закрытыми глазами, с красным от Аниной помады ртом был таким милым, что молодые женщины прыснули, но будущая теща не смягчилась. - Выходите, Яков Платонович. Осталось совсем немного. - Простите, нет. Поправив содержимое внутреннего кармана, Штольман отвернулся к окну. Мария Тимофеевна застыла с открытым ртом. Анна засмеялась. - Вот поэтому, мамочка, у Якова Митя шелковый, а у нас с тобой - баловник, каких поискать. Не сердись, это я виновата, сама Якова поцеловала. Она повернулась к стилисту: - Извините, мы больше не будем. Со стороны коридора раздался грохот. Мать Анны побледнела. - Димочка! Он должен был уйти с Петром, а он остался? Боже ж ты мой!!! Женщина поспешила наружу, а невеста, в который раз вывернувшись из рук стилиста, подбежала к Штольману и что-то спросила. Яков вздернул бровь, прислушался к шуму в коридоре и пожал плечами. - Это Митя Лизу принес, чтобы ей без нас скучно не было. Кажется, ей не скучно. Анну охватил нервный смех, Штольман обнял её обеими руками. Вздохнув, стилист вновь вышла из комнаты - давно она не сталкивалась с такими трудностями при подготовке невесты. ... Только облачившись в длинную шубку и накинув широкий капюшон, Анна позвала Штольмана. По лестнице они спустились, держась за руки. Впереди веселым козликом скакал Митя. Он успел избавиться от скучного костюмчика, а также поболтать со стилистом, поэтому сейчас шапка на его голове странно топорщилась. - Митя, у тебя тоже укладка? - спросил Штольман. Мальчишка гордо кивнул. - Да! Меня еще тетя стилистка накрасит, но это только на регистрации. Иначе меня бабушка раньше умоет. Он захихикал, а Яков шепнул своей ненаглядной: - Анечка, наши свадебные фотографии будут полны сюрпризов. В машине Анна была непривычно тиха. Предсвадебные хлопоты остались позади, и она наконец смогла сосредоточиться на самом событии. Скоро этот невозможный красавец, который снился ей уже много лет, станет её мужем. Она будет ждать его с не такой уже опасной службы. Они будут любить друг друга. Они каждый день будут засыпать и просыпаться вместе. Завтракать. Ужинать. Покупать крохотные вещички для Машеньки... Сладкие мысли Анны прервал входящий звонок. - Привет. Спасибо. Нет, не смогу, я же... Не смогу. Не опоздаешь, еще много времени. - Кто это? - Штольман скользнул взглядом по экрану и сам увидел имя абонента. - Влад Стравинский. Нахальный немного, но он всегда такой. Яша, не цапайся с ним, пожалуйста, я же работаю у его отца. Вообще-то Влад хороший. Штольман кашлянул. - Яков, он мне друг и коллега. Скажи, что не будешь с ним ссориться. - Много чести. Влажная ладонь сжала девичью руку, и Анна поняла, что Яков тоже волнуется. Её бесстрашный Штольман, не побоявшийся выйти к гнавшимся за ним полицейским, сейчас ощутимо нервничал. Она прижалась к нему и зашептала: - Яшенька, я люблю тебя больше жизни. Мне никого не надо, только чтобы ты, и Митя, и Машенька. Я обещаю быть тебе верной и послушной женой, только будь со мной. Только... И вновь исчезала помада, и рассыпались так тщательно уложенные локоны, и шептал Яков в ответ горячие слова, которые не смог бы произнести при всех, ибо предназначены были они только для нее - для его отрады и счастья. Для его любви, которую он так неожиданно и так давно нашел. ... И ухмылялся за рулем машины водитель, которого Штольман попросил стать таковым на свадьбе. И шофер, и сверкающее авто были из конторы - хотя Мария Тимофеевна хотела прокатное агенство и лимузин, Яков настоял на своем. Подняв стекло пассажирского отсека, Семенов убрал ухмылку и сосредоточился на дороге. Не допустить на этой свадьбе эксцессов приказал сам Гуляев. ... Закончив телефонный разговор, мужчина хмыкнул. Анна заехать за ним не согласилась, поэтому сейчас Стравинский задумался, как провернуть желаемое уже после регистрации. По-настоящему спасать красивую глупышку от безнадежного, по его мнению, брака он не собирался, просто жених Мироновой настолько бесил Влада своей надменностью и молчаливым мачизмом, что хотелось преподать ему урок. Еще вчера Стравинский договорился с коллегой из клиники об одном деле на свадьбе. Влад был не дурак подраться, а приступы гомофобии у некоторых мужчин очень способствовали развитию этого его умения, но со Штольманом молодой врач драться не хотел - уложить старичка на асфальт доблести бы не прибавило. А вот хорошую шутку с мольбами жениха гости могли бы оценить. ... Уже в ЗАГСе Влад подошел к невысокому мужчине примерно своего возраста. - Добрый день. Вы же Антон, да? Мне про вас Анна рассказывала, - Стравинский назвался, протянул руку коротышке, перекинулся парой слов об установившейся наконец зимней погоде, а затем предложил: - Не хотите развлечься? Нужен еще один участник. - Выпить? - улыбнулся Коробейников. - Это само собой, - кивнул Стравинский. Он рассказал новому знакомому о планируемой каверзе, но к собственному удивлению услышал отказ. - Влад, только не обижайтесь, но я бы и вам не советовал, - передернув плечами, сказал Антон. - Почему-то мне кажется, что господин Штольман вам этого не простит. - Ой-ой-ой. Да чихать я хотел на его прощение. ... В помещении ЗАГСа было прохладно. Анна сказала жениху, что скоро вернется, и вместе со стилистом ушла в специальную комнату освежить макияж. До этого среди гостей Анна заметила Дарью, высокую женщину в черном пальто. Та стояла рядом со Стравинским и оживленно о чем-то рассказывала, а мужчина весело скалился. Анна решила, что гости подружились. Когда она вышла из просторного туалета, Дарья была уже в комнате и болтала со стилисткой. Анна не успела удивиться такому дружелюбию - стилист закрепила на прическе фату, и все мысли, кроме одной, покинули невесту. Появившись в холле уже полностью готовой к торжеству, она встретила взгляд Штольмана. "Я выхожу за тебя замуж?" - спросила Анна. Яков сморгнул. "Да, милая моя", - услышала девушка непроизнесенное вслух. "Какая же ты красивая. Иди ко мне". Она улыбнулась, и Штольман протянул руку. ... Речи и музыка, росписи и кольца, поздравления и поцелуи прошли для Анны, как в тумане. Когда она вышла из зала торжеств, щеки болели от улыбок, а ноги гудели. Яков крепко держал её за талию. В холле он тут же усадил жену на диванчик, рявкнул на фотографа и послал кого-то за шубкой. Наряженный чертенком Митя, на голове которого красовались рожки, упросил отца еще пофотографироваться, а затем всех гостей позвали в ресторан. Лишь там Яков немного расслабился. Лишь за столом он отпустил пальчики жены и нежно поцеловал её под крики "Горько". Демонстрировать, как действительно хочет целоваться, он не собирался, впрочем, как и пить - он не выпил ни капли спиртного, заранее заказав игристый лимонад, который пила и Анна. После первых тостов Анна ушла переодеться в более удобное платье, а Яков встал и с бокалом в руке отправился беседовать с гостями. Анна не появлялась уже довольно долго, и Штольман начал волноваться. Проверив на смартфоне её местоположение, Яков решительно закончил разговор с тестем. - Виктор Иванович, благодарю за совет. Пойду жену поищу. Только Штольман отошел от Миронова, как подбежал Митя и оттащил отца в сторону. - Па-па, - шепнул мальчишка, - там дядя Влад маму спрятал! Уже при слове "маму" в кровь Штольмана хлынул адреналин. Разум сработал чуть позже. - Мама в порядке? - Кажется, да. Но он её просто в комнату какую-то завел, не разговаривал. - Давно? - Только что. Меня он попросил никому не говорить, сказал, что это шутка такая. Но я не поверил, - нахмурился мальчишка. - Он, наверное, из-за чертика не понял, кто я. - Ты что-то ему сказал? - Не. Я к тебе пошел. - Отлично, малыш. Яков пожал сыну руку. - Настоящие шпионы всегда поступают именно так. Показывай дорогу. На смартфон поступил звонок. Штольман ответил, выслушал короткое сообщение и странно улыбнулся. - Дарья, передайте группе, пусть отучит его так шутить. Без физического насилия. Но навсегда.