Роднее нет

- Внимание, пассажиры, сейчас наш самолет будет взлетать на воздух, - наклонился к Анне сосед. Девушка фыркнула. Развлекавший ее мужчина ухмыльнулся, помог застегнуть ремень и громко сказал: - Что ж, посмотрим, будут ли новые шасси лучше старых. Вроде скрипеть не должны. На знатока шасси уставились соседи, женщина через проход спросила: - Почему вы так уверенно говорите? Вы что, принимали участие в их разработке? Там новые колеса? Они точно надежные? - Экспериментальные, - серьезно кивнул Стравинский. - Восьмиугольные, так лучше осуществляется торможение. А у пилота новый кардиостимулятор, поэтому всем действительно придется выключить мобильные телефоны. Женщина возмущенно плюхнулась в кресло, Анна же, не в силах сдержать хихиканье, прикрыла рот ладонью. Владимир Стравинский был молод, высок и хорош собой. Они еще утром встретились в кабинете Хирша, где Анна получила не только рекомендацию профессора к Стравинскому-старшему, но и документы об успешном окончании практики. Оказалось, что Владимир улетает на родину тем же рейсом, поэтому молодые люди вместе отправились в аэропорт. Ласковые слова Якова перед вылетом, приятный спутник и солнечная погода сделали свое дело - вчерашние страхи Анны были полностью забыты. Сейчас она поерзала в кресле и отодвинула ступни от вытянутых ног Стравинского. - Извините, - мужчина сел ровно. - Надо было мне остаться в том ряду, где места для ног больше. Но я не жалуюсь! Скользнув взглядом по коленкам Анны, Владимир посмотрел ей в глаза. - Вы настоящая красавица. У нас есть пара врачей, которым будет трудно работать вместе с вами. Не удержавшись, Анна спросила: - А вам, Владимир Сергеевич? - По отношению к женщинам, милая Анечка, я рыцарь и философ. Женская красота возбуждает во мне лишь чувство прекрасного, для всего остального я предпочитаю… хм… Девушка покраснела. - Серьезно? - Да, - Стравинский пожал плечами, которым очень подходило выражение «косая сажень». - Так что именно ко мне можете прибегать за помощью в клинике папеньки. Буду оберегать вашу честь. Кстати, зовите меня Владом. Владимир Сергеевич – это очень скучно. - Я обручена, Влад, - сказала Анна. Она знала, к кому обратится в крайнем случае, и это был отнюдь не новый знакомый. - Пффф, - протянул наследник известной фамилии. - Супружеская верность – пшик, когда дело касается страсти, и я думаю, вы прекрасно об этом знаете. Сколько женатых мужчин старалось залезть вам под юбку? То-то и оно… Лично вам, Анечка, я верю – вы будете прекрасной женой и матерью, а я буду вами просто любоваться. - Кстати, вон везут тележку с напитками. Сейчас все бюджеты сократили, и то, что дают бесплатно – гадость. С вашего позволения выберу что-нибудь из бара. Вы что предпочитаете? - Я буду чай. Анна откинулась в кресле и прикрыла глаза. До встречи с Яковом оставалось еще долго, а девушке очень хотелось оказаться в его объятиях прямо сейчас. … Яков мерял шагами зону прилета в Шереметьево. Сына он, несмотря на все просьбы, после школы отправил к Мироновым – Штольману хотелось побыть с Анной наедине, а при наличии в однокомнатной квартире семилетнего пацана для такого общения подошла бы только ванная комната. Воображение подсказало Якову, что это тоже неплохо, и пришлось на себя прикрикнуть. После приземления самолета Люфтганзы прошло уже полчаса, когда в зоне прилета появились первые пассажиры. Затем толпа выходящих рассеялась. Штольман уже набирал номер Анны, когда увидел её. Но почему-то девушка была без багажа, а улыбка, игравшая на любимых губах, была обращена… Яков свел брови. Анна оживленно болтала с каким-то мордоворотом, следовавшим за ней по пятам. Тот тащил за собой два чемодана, один из которых Якову был знаком. - Яша! - бросилась к нему невеста. - Привет! Теплые губы прижались к его шее, мягкие руки обвили талию. Штольман сжал девушку так, что та ойкнула. - Привет, Анечка. Как долетела? - Хорошо, - сияя, ответила Анна и развернулась ко спутнику. - Это Владимир Стравинский, сын руководителя клиники, в которой я, надеюсь, буду работать, - произнесла она, а затем представила жениха. Стравинский ухмыльнулся. Якову тут же захотелось стереть эту наглую ухмылку, но он протянул ладонь и даже глазом не моргнул, когда её стиснула лапа нового знакомого. - Рад познакомиться, - выдавил Штольман. Уловив в голосе любимого что-то странное, Анна решила позже спросить, в чем дело. Владимир шутливо поклонился. - Оставляю вас, Аня, в надежных руках, и жду в понедельник в клинике. - До свидания, Влад, - улыбнулась она. Когда Стравинский ушел, она повернулась ко Штольману. - Яша, что у тебя с голосом? Простыл? - Аня? – повторил он. - Влад? - Это наши имена, - нахмурилась Анна. - Ты на это рассердился? Мне с ним работать. - Нет, - не подумав, брякнул Штольман. Она фыркнула. - Что значит «нет», Яша? Ты собираешься запретить мне работать? - Нет. Я не хочу, чтобы ты работала именно с ним. - А я не хочу, чтобы ты целовался на службе! - Я не целуюсь. Разговор принимал странный оборот, и Яков уже подумывал, чтобы заткнуться. - А я? Ты что, считаешь, что я буду с ним целоваться? – Анна скрестила на груди руки, и чемодан упал, больно стукнув Штольмана по лодыжке. - Нет, конечно. Милая… - Тогда в чем дело? Досчитав до пяти, Яков попытался объяснить. - Я видел, как он пялился на тебя сзади. Я знаю этот взгляд. Он тебя … - проглотив слово, Штольман продолжил: - и приложит к этому все усилия. Я не могу допустить, чтобы ты работала рядом с таким типом. - Да он голубой! Громкий разговор стал привлекать внимание окружающих. Яков попытался обнять любимую. - Это он сам тебе сказал? Анечка, этому обману дурные мальчишки учатся еще в школе. - Все, Штольман! Ты не доверяешь мне ни капли, а еще полагаешь, что я полная дура! – Анна вырвалась, подняла чемодан и тут же выпустила его из рук. Падая, тот вновь ударил Якова по ноге. - Я к родителям. Спасибо, что встретил! Резко повернувшись, Анна зашагала к выходу. … «Ревнивый чурбан!» - негодовала Анна, садясь в подъехавшую к пандусу маршрутку. «Пялился Влад на меня! Да он просто смотрел, что за глупости!» Девушка поняла, что в сердцах оставив Штольману чемодан, оставила там же и сумочку, пристегнутую к выдвижной ручке. Анна проверила карманы. К счастью, в куртке нашлась забытая еще с отъезда транспортная карта, и девушка смогла расплатиться за проезд. «До дома доеду. А Яша пусть подумает, прежде чем в другой раз такое мне говорить, питекантроп! Работать с Владом мне нельзя! Что же мне теперь, в женском монастыре работать?» - она улыбнулась, представив, как Штольман ночью пробирается в её келью. «Поговорю с родителями, расскажу все новости, переночую у них. А завтра посмотрим». Анна задумалась, стоит ли говорить Мироновым о ссоре, и решила, что нет. Девушке не хотелось обвинять жениха даже перед близкими людьми. «Кстати, я же не знаю, где Яков живет… Митя знает. Ох, малыш мой, он ведь первым меня спросит, где папа… И что я скажу?» Она позвонила маме и поняла, что домой попадет не скоро - родители знали, что её встретит Штольман, поэтому после уроков Мити отправились с ним в цирк. Посетовав на свою вспыльчивость, Анна решила, что пару часов посидит в торговом центре. Мимо маршрутки с визгом пронеслось какое-то авто. Почему-то захотелось посмотреть в зеркальце, но его не было, и Анна взглянула в черный экран смартфона. Сощуренные глаза Штольмана глядели куда-то вдаль. Не дождавшись ответного взгляда, Анна убрала телефон в карман. «Обиделся. Зря я, конечно, убежала. Ладно, потом прощения попрошу. После него!» … Выйдя у метро, Анна помедлила. Даже наполненный выхлопами, суетой и криками московский воздух был родным. Девушке захотелось плакать. «Что-то я расчувствовалась. На Яшу накричала, хотя знала, какой он», - она промокнула глаза перчаткой и вздохнула. Сердце рвалось к любимому. - Девушка, такси не требуется? - шепнул над ухом знакомый голос. Сердце в груди сделало пируэт. Анна медленно повернулась. Рядом, протягивая скромный букет, стоял Штольман. - Анечка… Я, наверное… Он помолчал. - Прости, милая. Я слишком… Что он делал слишком, Анна и так знала, а сейчас поняла, что Яков совсем не умеет извиняться. - Ты что, обогнал маршрутку и купил букет здесь? Кто-то толкнул Анну в спину. Яков подхватил девушку и увел подальше от входа в метро и торопившейся толпы. - В аэропорту купил, за тобой ехал. Боялся, что за тобой кто-то увяжется. - Охранял, значит? - Конечно. Я всегда буду это делать. … Вздохнув, Штольман положил цветы на гранитный парапет, сунул руки в карманы. Судя по всему, Анна мириться не хотела. - Мне требуются некоторые услуги, Яков. Сможете оказать? - почему-то перешла она на «вы». Штольман наклонил голову. - Я только что вернулась из поездки и собиралась к родителям, но их сейчас нет дома, а ключи я… потеряла. Мне хотелось бы отдохнуть где-нибудь с дороги, принять душ. - Отвезти вас в гостиницу? - У меня совсем нет денег, - развела руками Анна. Брови Якова поехали вверх. - Вы что, предлагаете… Слава богу, он не произнес это вслух, да и не стала бы Анна предлагать себя даже в игре. - Мой жених заплатит вам, а до встречи с ним мне надо побыть в безопасном месте. Он у меня очень за этим следит. Вы же не будете ко мне приставать? – осведомилась девушка. Штольман наконец понял. - За кого вы меня принимаете? Я к вашим услугам, - он протянул руку, показывая на припаркованный у запрещающего знака автомобиль. - Должен предупредить, что вашему жениху это дорого обойдется. Подняв с парапета цветы, Анна вдохнула тонкий аромат и улыбнулась. - Он выдержит. … В квартире Штольман распахнул перед Анной дверь, пригласил войти, помог снять куртку. - Чувствуйте себя как дома, - произнес он, убирая руки за спину. - Женских тапочек нет, живу один. То есть с сыном. Анна равнодушно скользнула взглядом по собственному чемодану и прошла в обставленную по-спартански комнату. На полу красовался знакомый красный трактор. - Играете с ним в машинки? - Приходится. Хотите прилечь? – Яков смахнул мальчишескую одежду с застеленной кровати. - Да, наверное. Только сперва приму душ. Потянув свитерок через голову, Анна сняла его и положила на стул. Расстегнула пуговицы на блузке, выпростала руки. Белым лебедем блузка легла на свитер. Анна завела локти за спину. - Помочь? - Нет, что вы. Анна небрежно сбросила бюстгальтер. - Ой, хотя да. Вот здесь помогите, - она подергала молнию на юбке. - Заедает что-то… Яков подошел сзади. Обнаженной спины девушки коснулась его рубашка, дыхание опалило висок. Анна глубоко вздохнула, чувствуя, как под взглядом любимого соски превращаются в твердые камешки. Она огладила их ладонью. Штольман сглотнул. - Ваш жених не будет против? – хрипло спросил он. - Думаю, нет. Вы же меня не трогаете, - Анна изображала спокойствие, но жилка на шее билась часто-часто. Протерев ладони о брюки, он расстегнул молнию юбки, потянул ткань вниз. При виде просвечивающих через колготки розовых, плотно обтягивающих попку трусиков он издал невнятный звук, а затем опустился на колено. - Ногу поднимите. Голос его стал ниже, движения замедлились. - Вторую. - Благодарю, - пробормотала Анна. Юбка легла на тот же стул. Взявшись за пояс колготок, девушка спустила их ниже трусиков, наклонилась. Штольман рыкнул. - Что такое? – обернулась она и взглянула на мужчину. Это выражение его лица Анна уже знала. Он будто хотел съесть ее прямо сейчас, но оттягивал удовольствие и заставлял себя терпеть. Она оперлась о плечо Якова, поставила ступню на его колено и стала скатывать колготки с бедра. Стянув шелк с одной ноги, Анна принялась за вторую. Кожа ее горела, девушке казалось, что Яков сейчас схватит её, как куклу, и бросит на кровать. Он неровно дышал, ноздри его раздувались, глаза сверкали. Но с места он не двигался. Оставшись в трусиках, Анна неверными шагами прошла в коридор. - Идите со мной, - бросила она. - Вдруг я там упаду. Мой жених вам этого не простит. … Она исчезла в ванной комнате. Содрав с себя рубашку так быстро, что пуговицы запрыгали по полу, Штольман подошел к окну и рванул ручку на себя. Ему было трудно дышать. Холодный осенний воздух немного остудил голову, впрочем, никак не повлияв на остальное. - Я-а-ков! – требовательно донеслось из ванной. Он помотал головой, закрыл окно и снял брюки. … Закрыв за собой дверь, он уперся взглядом в розовые трусики, лежавшие на полочке для полотенец. Штора над ванной была задернута. - Вы зачем разделись, Яков? – удивленно спросила девушка, выглядывая из-за занавески. Из горла вырвался какой-то хрип, и Штольман решил не уточнять. - Включите воду. Он подошел к краю ванны, перевел струю на душ и настроил температуру. - Отойдите, - вновь скомандовала Анна. Расправив занавеску, она замурлыкала от удовольствия. - Ох, как хорошо… Стоять и слушать эти вздохи было невыносимо. Яков отдернул штору. Девушка взвизгнула, но прятаться больше не стала. Отклоняя голову от потоков воды, Анна поворачивалась то одним, то другим боком, протирала лицо, намыливала ладонями бедра, и лишь иногда через прикрытые веки поглядывала на Штольмана, глаза которого потемнели. На шорты-боксеры самого желанного на свете мужчины Анна старалась больше не смотреть, и в общем-то не знала, как еще его позвать. Выдержка его казалась железной. - Аня, - откашлявшись, сказал Штольман. Она повернулась. - Иди сюда немедленно. … И продолжала литься вода в ванной, и скрипела кровать, пока в одну прекрасную минуту не щелкнул замок входной двери. Мгновенно среагировав, Яков толкнул ногой дверь комнаты, а затем встал и запер её на задвижку. - Пап! – раздался звонкий мальчишеский голос. - Мам, привет, я знаю, что ты тут! Вот же твой чемодан! Я в антракте из цирка убежал, давайте вместе на вторую часть вернемся. Я с вами хочу на тигров посмотреть! Анна бросилась одеваться. С удовольствием глядя на любимую, Штольман произнес: - Милая, как ты посмотришь на некоторые ограничения в нашей жизни? - Какие, Яшенька? - Предлагаю ограничиться двумя детьми, - со вздохом сказал он.