Горячка

Первым, что отметил Лэйхэ, придя в себя, был тот факт, что он не только не в камере, но, похоже, вовсе не в подземельях. Во всяком случае, вряд ли там была бы кровать... да и свет был слишком ярок и бил по глазам, уже привыкшим к постоянному полумраку. С трудом открыв глаза, парень обнаружил, что свет в комнату проникает через окно, за которыми качает ветками с жёлто-красными листьями какое-то дерево. А когда его привели сюда, ещё лежал снег... Сколько же прошло времени? В соседней комнате разговаривали. Одним из говоривших был Ран, а вот второй голос – женский – никак не удавалось вспомнить, хотя Лэйхэ мог бы поручиться, что они были хорошо знакомы... Неужели... Элиса?! Эта мысль вызвала ужас. И – злость. Шкуру свою спасал, мученик великий. Думал, готов чувствами жертвовать. А теперь ничего не исправить... -А я говорю, что хочу увидеть Лэйхэ! – повысила голос девушка за дверью. – Мало ли, может, вы его уже убили, а мне говорите, что с ним всё хорошо! Против воли Лэйхэ усмехнулся. Точно, Элиса – она никогда не сдерживалась: что на уме, то и на языке. Помнится, это здорово выводило его из себя в начале их знакомства. Им было лет, кажется, по десять... Он никогда не смотрел по сторонам – десятилетний мальчик в вечно грязных штанах до колен, которые были ему явно велики, и рубашке – тоже не сильно чистой. Знакомых – или, тем более, друзей – у него в этой части города не было, да если бы и были, времени на разговоры и игры у него не было. Мать строго ему наказала: в лавку – и обратно, и не задерживаться. Поэтому он сильно удивился, когда за спиной прозвучало: -Привет! Ты здесь недалеко живёшь, да? Вопрос задала девчушка, наверное, его ровесница, с рыжими волосами и зелёными глазами. Одета она была в длинное, до земли, платье непонятного цвета – то ли зелёное, то ли голубое. И смотрела на него с живейшим интересом. -Нет, - буркнул мальчишка, отворачиваясь. – Далеко. -А что ты тут делаешь? – не отставала рыжеволосая. – У тебя здесь друзья? -Нет у меня друзей, - в ответе прозвучала злость. – Просто здесь лавка. -А что, ближе к твоему дому их нет? Он немного помедлил и неохотно ответил: -Есть. Но они дорогие. -А-а-а... – протянула девочка. – А ты из очень бедной семьи, да? -Ну, ты-то богачка, - огрызнулся он, - сразу видно! -Да, - обиделась она. И сразу же, будто хвастаясь, сообщила: - Я из семьи Тандер, слышал? Про еретиков Тандер слышал, наверное, весь континент, даже в других странах, даже в самых глухих деревнях, но ему хотелось чем-нибудь задеть её, и он отрицательно покачал головой. -Ну как так... – расстроенно протянула девочка, и сделала вид, что сейчас заплачет. На мальчишку это впечатления не произвело, и она решила привлекать к себе внимание прежним способом – болтовнёй. – Меня зовут Элиса, а тебя? -Лэйхэ. -Рада знакомству! А что ты любишь делать в свободное время? – Элиса вприпрыжку носилась вокруг него, и, казалось, сейчас взлетит. -Рисовать, - улыбнулся Лэйхэ. И тут же погрустнел: - Но свободного времени у меня почти нет... -А меня ты нарисуешь? – перебила рыжая. – Мы можем даже пойти ко мне, мы живём недалеко от города... От нахлынувших воспоминаний защемило сердце, и Лэйхэ грустно улыбнулся. Скоро они будут единственным, что останется от Элисы... А она продолжала скандалить и требовать с ним встречи. И как Ран способен ещё терпеть её?.. Отвечает тихо, слов не разобрать, но без угрозы. Хорошо. Осторожно встав на ноги и сделав несколько шагов, обнаружил, что боль, конечно, не ушла полностью, но стала заметно слабее. Дверь была не заперта и открылась почти беззвучно, но этого «почти» хватило, чтобы заставить Элису повернуться к нему. Синее платье, – подол в пыли, будто она с края света шла пешком, - рыжие волосы и ярко-зелёные, пронзительно-ведьмовские глаза... в которые решительно невозможно смотреть. А она улыбается. Она всегда улыбалась – даже когда бежала из Ринна, унося семейную реликвию – Звезду Перемен (кажется, она называлась так) - зная, что к утру из некогда многочисленной семьи останется одна она... -Лэйхэ! – взвизгнула она, кидаясь ему на шею, заставив его поморщиться. – Я так рада, что ты всё-таки в порядке! -Как я и говорил, - вполголоса заметил Ран. -Ну извините! – снова повернувшись к нему, надулась Элиса. – Да простит мне Светлая Матерь моё недоверие, но у меня правда не было оснований вам верить, - и снова взглянула на Лэйхэ: - Почему ты мне в глаза не смотришь? Не рад, что я пришла? И как прикажете отвечать на этот вопрос?! Видеть-то рад, но, чёрт возьми, не в этом месте! И она наверняка это понимает... Крепко прижимает девушку к себе, зарывается лицом в её волосы, шепчет: -Прости... Она с неожиданной злостью отталкивает его: -За что?! Ты забыл, что я сказала тебе, когда уходила, да? Окажешься в беде – позови. И вот... Полтора года, с того времени, как тебя схватили, я ждала только твоего зова, а теперь ты мне даже в глаза не смотришь! – она расплакалась. Некоторое время были слышны только негромкие всхлипы, но наконец Ран нарушил молчание: -Это всё, конечно, очень трогательно, но объясни мне, кто такая эта «Светлая Матерь», которую ты упоминаешь? Элиса как-то резко успокоилась – вероятно, от удивления. -Вы хотите сказать, что за полтора года вы даже не поинтересовались, в чём суть моей веры? Лэйхэ слушал меня лет десять, наверняка ещё помнит, что я говорила... – «О да, эти проповеди за всю жизнь не забудешь», - усмехнулся про себя Лэйхэ. – Или вы хотели узнать это именно у меня? – она коротко засмеялась. – Тогда слушайте...