Предновогодний взрыв со вкусом мяты.

      О, как прекрасна ночь в волшебное зимнее время. Снежинки, похожие на большие хрустящие хлопья, проваливаются сквозь тёмную глубокую мглу, укрывая собой промёрзлую землю. Люди тешатся над приготовлением праздничного стола, одновременно беседуя по телефону с дальними родственниками и наилучшими друзьями, прося совета для фееричного завершения.       Точно так же решила сделать и бедняжка Луиза, воспользовавшись ненароком собственной способностью, замедлив время для приготовления чего – то по – своему незначительного, что подарит тепло с незабываемым привкусом, не позволяющим вымолвить и пары строк.       Многие бы из вас могли без раздумий подумать: «Да это же оливье!» или та же «Селёдка под шубой в русском стиле». Но нет, тут совсем всё иначе. Ни один из этих салатов не исправит той ситуации, в которую малышка Олкотт по полной глупости, возможно даже дурости, смогла встрять.       Разбить хрустальный шарик с домиком внутри, не прослужившим даже 3 – х лет – сверх издевательство, если не криворукость, не говоря уже об изрезанных отчётах, не подготовленных к сроку.       Девушка понимала, что с таким тактичным начальником гильдии как Фрэнсис, спокойной жизни не отберешься, а преподнести утрату с каменным выражением, да стараясь к тому же не заикаться – сплошное кощунство. Вот и пришлось бедняжке для признания с последующими извинениями прибегнуть к старому, давно забытому рецепту бабушки – имбирному печенью. Может, получилось оно не таким румяным и пышным, каким планировалось изначально, зато запах воцарившийся вокруг буквально вызывал неконтролируемые слюнки. – Позволите войти? – тихим, писклявым голосочком, осторожно стукнув кулачком по офисной двери своего начальника, Олкотт выглянула из приоткрытого проёма, невзначай улавливая задумчивый в кресле мужской образ.       Фицджеральд по – деловому сидел за рабочим столом, запрокинув ногу на ногу, внимательно изучая кое – какие документы. По виду не скажешь о том, в каком он сейчас настроении: плохом, ужасном, отвратительном. Тонкий карандаш плотно зажат между передних зубов, а некогда хорошо уложенная причёска просто взъерошена так, словно после какой – то потасовки за украденный рубль. Глаза его выглядели уставшими, немного оттёкшими, заставляющими с особой горечью биться переживающее сердечко чаще. – Заходи. – ватными губами не спешно произнёс мужчина, кинув опустелый на сотрудницу взгляд. – Ты подготовила то, о чём я просил на прошлой неделе? Луиза от заданного вопроса вздрогнула, пытаясь угомонить начинающуюся тряску в ногах. В руках у неё как раз – таки не то, чем интересуется Фицджеральд. Другое, намного приятнее всяких мучительных бумаг, которые задолбят до обморочного состояния. – Вам бы домой. Отдохнуть. – словно проигнорировав вопрос начальника, она неспешно приблизилась к столу, и аккуратно поставила на него поднос с приготовленным ещё не остывшим имбирным печеньем и горячим ароматным чаем, как тот любит. С 2 – мя ложками сахара, хорошо заваренный чёрный, чтоб чувствовался запах блаженной черники. – Что это такое, Олкотт? – вздёрнув недоумённо бровями, Фицджеральд обвёл сжатый образ сотрудницы снизу вверх. – Где готовые отчёты? – Попробуйте для начала печенье, я потом вам всё сразу же скажу. – вцепившись в поднос мертвой хваткой, она покраснела.       Нет, ни от страха перед ничего не понимающим начальником, и тем более уж не от стыда. Бедняжку охватывало такое волнение, что вот – вот готова была провалиться под землю, да не вылезать от туда лет так 20, точно не меньше. Фрэнсис как бы не решаясь расспрашивать остолбеневшую словно по «стойке смирно» девушку, обнадеженно пожал плечами, дотягиваясь до кружки с чаем и с тем же имбирным печеньем. Возможно, ему действительно нужно отдохнуть ото всех запозднившихся дел, раз сотрудница ослушалась просьбы. В первый раз, между прочим, ослушалась, вдобавок умело увиливая от недавних вопросов.       Мужчина молча показал присесть сбоку от него, откусив маленький кусочек рассыпчатой сладости, буквально сразу же тающей во рту. Мягкое, словно сахарная вата, продаваемая по разным праздникам. Оно заставило вспомнить далекое детство, когда в Новый Год мама готовила такое же печенье, напевая излюбленную песню, а Фицджеральд, бросив игрушки, помогал ей с ингредиентами. Только вот вместо имбиря было чуточку мяты для более запоминающегося эффекта. Но и он тоже место ей не уступал. – Фрэнсис, понимаете, мои отчёты, - Олкотт помедлила, сжимая кулаки почти до проявления белых костяшек. – Разрезались случайно….По моей вине… Но я их перепишу! Клянусь вам! – Луиза, - непринудительным тоном обратился к ней мужчина, но та словно продолжала его не слышать. – Насчёт ежедневника, я тоже, кстати, просчиталась и не купила. В магазинах их практически не осталось, поэтому выпишу из интернет-маркета, и постараюсь их поторопить с доставкой. Так что не волнуйтесь! – Луиза. – И шарик ваш с домиком я умудрилась разбить впопыхах! Мне так жаль, Фрэнсис! – Луиза Мэй Олкотт. – проговорив полностью её имя с фамилией довольно в ласковой форме, мужчина с расплывшейся до щек усмешкой покачал головой, расслабленно прикрывая глаза.       Та снова едва уловимо вздрогнула, приготовившись к гневной тираде, но как видимо напрасно. Ничего этого не было. Только протянутая рука с имбирным печеньем, и поставленная ещё одна кружка с нижней полки стола, наполняющаяся постепенно тем же самым чаем. – Съешь печеньку, а обо всех делах поговорим после праздников. – блаженным голосом продолжил Фицджеральд, выражая глубокую благодарность в своей форме. – Сегодня давай просто посидим и полюбуемся сказочным волшебным небом. – Но… - собиралась возразить она, как Фицджеральд ловко приложил палец к губам.       Луиза замерла на месте от жеста, теперь точно не решаясь что – то либо ещё произнести. В самый первый, и хотелось, чтобы это был не последний раз, они сидели так вместе ни как босс и его подчинённая, а как давние не видящиеся лучшие друзья, наслаждаясь пейзажем новогодней Йокогамы.