Двадцать четвертое декабря тысяча девятьсот девяносто шестого.
Время близилось к ужину. Миссис Уизли, накрыв на стол, переминалась внизу лестницы с ноги на ногу, ожидая, пока докричится до каждого, кто сидел по комнатам. Вскоре послышалось открывание дверей, сопровождаемое противным скрипом, а после уж и громкие шаги на лестнице, вперемешку со смехом и голосами. — Пахнет просто восхитительно! — Промурлыкал мистер Уизли, нежно чмокая жену в щеку, усаживаясь в центр. Стол постепенно набивался людьми, переговаривающимися на самые разные темы; но все резко замолкли, когда постучали в дверь. — Кто-нибудь ждет гостей? — Артур слегка покашлял, хмуро смотря на входную дверь. — Сейчас и узнаем! — Молли обтерла об передник руки, направившись в коридор, — Мерлин! — Здравствуйте, миссис Уизли, — Полумна по-детски доброжелательно улыбнулась, крепче прижав к груди худой рюкзак, — мне очень нужна ваша помощь. — Полумна, милая, конечно! Входи! — Женщина почти отскочила в сторону, позволяя девушке войти. — Я совсем ненадолго, честное слово, — она улыбнулась и стряхнула с шапки несколько капель воды, — прошу Вас, позвольте мне переночевать. Я много места не займу, даю слово. Лягу на ковре, рюкзак положу под голову. Вот так, — блондинка приподняла сумку, прикрывая глаза и прислоняя её к своей щеке. — Что-то случилось? — Обеспокоенно спросила хозяйка, качая головой, — Да ты же в одной кофте на замке, замерзла поди! — До Вашего чудесного дома идти совсем недалеко, — заверила женщину Лавгуд, — к тому же, меня сопровождали Гелиопаты*. Знаете, такие большие, огнедышащие существа. Они согрели меня, мэм. — Полумна? — Джордж, только спускавшийся сверху, застыл сейчас одной ногой на последней ступени, другой — на ковре. — Здравствуй, Фордж, — девушка тепло улыбнулась, встретившись с парнем взглядом. Она, вероятно, впервые в жизни подумала о том, насколько надо же быть красивым в обычных спортивных штанах и изрядно потрепанной майке, болтающейся на плечах. — Давно не виделись, — он сжал пальцами перила, неловко улыбаясь. — У тебя нет ни одного мозгошмыга! — С некой веселостью воскликнула девушка. — Рада, ребята, что вы встретились спустя долгое время разлуки, — Молли как всегда умело устранила неловкость, — но Полумна вся дрожит от холода. Джордж, если тебе не сложно, не мог бы ты дать гостье сухую одежду? — Да… да, конечно, — Уизли оживился, все еще неловко улыбаясь, — идем согреваться, Луна. — Спасибо Вам большое, миссис Уизли, — Лавгуд забавно поклонилась женщине и поспешила за Джорджем наверх.***
— Что привело тебя к нам? — Мистер Уизли приветливо улыбнулся девушке, осторожно опустившейся на стул рядом с Джорджем. — У меня проблема… — она вмиг помрачнела и немного склонилась, от чего пшеничные пряди упали ей на лицо, — Вы, разумеется, помните моего отца Ксенофилиуса Лавгуда. Пару дней назад ему пришлось уехать, и он все еще не вернулся. Боюсь, что его похитили. — Кто мог, Полумна? — Гарри приоткрыл рот. — В этом и проблема, дорогой Гарри, — девушку глянула на него, тяжело вздыхая, — я не имею не малейшего понятия. И я посетила Вас без приглашения, чтобы переночевать в компании. Одной в доме мне становится жутко. Я исчезну к рассвету, мистер и миссис Уизли, обещаю. — Оставайся столько, сколько нужно. Мы сможем поехать в министерство и заявить о пропаже, — Артур, слегка нахмурившись, тщетно пытался разглядеть глаза собеседницы. — Спасибо Вам большое! — Полумна вскинула голову, благодарно смотря на мужчину. Она улыбнулась так широко, как только могла, разворачиваясь к Джорджу. Он в ответ растерянно поморгал, всматриваясь в детский блеск до боли знакомых, слегка помутневших, наверное, от недосыпа, глаз. Он чувствовал, как застывает на месте, проваливаясь в бездонную яму черного зрачка, красовавшуюся между ледников сине-белой радужки. — Что ж, — Артур нарочно звякнул посудой, привлекая к себе внимание двоих, — нам нужно лечь раньше, чтобы я и Полумна могли поехать завтра в министерство.Двадцать пятое декабря тысяча девятьсот девяносто шестого.
— У меня такое ощущение, что я до сих пор что-то чувствую к Луне, — Джордж пнул ногой камень, усаживаясь на траву. — И что ты собираешься с этим делать? — Фред сел рядом, шумно выдыхая. — Если честно, когда мы только встретились, мне на секунду показалось, что… был у неё такой же взгляд до того, как она порвала со мной. Сейчас она смотрит на меня точно так же. Я попробую поговорить с ней и… — Помолчи, — Фред положил руку на плечо близнеца, переходя на шепот, — слышишь? — Джордж кивнул. Близнецы сидели на холодной траве, кажется, вечность. Прежде, чем Джордж собрался нарушить затянувшееся молчание, над головой просвистело несколько черных силуэтов. Полуночная тишина, которую время от времени нарушали глухие частые удары двух сердец.Взрыв.
— Нора! — Фред вскакивает сразу же за Джорджем и хватает его за рукав, пробираясь сквозь высокую сухую траву. Чем ближе они были к дому, тем горячее становился воздух, и тем желтее становилось небо.Они одновременно остановились.
Вокруг дома образовалось кольцо огня, не пропускающее парней дальше.
Пока они пытались сообразить, что делать, огненная стена расступилась, выпуская Гарри. Этим близнецы и воспользовались.
Когда им удалось попасть внутрь огненной ловушки, Пожиратели добрались и до дома. Окна лопались на мелкие кусочки, осыпаясь на траву, любимые шторы Молли привычно развивались на ветру, только теперь это были не обычные бардовые ткани из бархата, а, скворчащие и шипящие, языки пламени. Уизли, не в силах сделать что-либо, наблюдали за тем, как рушиться крыша, как вылетает из-под крыльца пыль. Они, смахивая слезы, наблюдали за тем, как рушиться их дом, их единственное родное место. — Джинни! — Фред подскакивает к сестре, даже на замечая, что язык пламени хлестнул его по руке, от чего теперь место ожога неприятно тянуло и покалывало, — Ты в порядке? Все здесь? — Здесь, но… — Джинни попыталась сфокусироваться на лице брата, — там что-то грохнуло, а Полумна еще не вышла, она была в ванной, а… — девушка начала вертеться, жестикулируя, будто бы стараясь указать на что-то конкретное, — а я ждала её в комнате, и тут кричит папа, и все произошло так быстро… — она застыла с приоткрытым ртом, не в силах больше сдерживать слезы. Джордж, стоящий в метре от них, до этого потирающий обоженный локоть, пошатнулся. Виски запульсировали, а сердце бешено забилось, разгоняя по телу адреналин. — Джордж! — Его имя, врезавшееся в спину убийственным проклятием. Его имя, произнесенное надрывающимся от рыданий голосом матери, — было последним, что он смог различить.***
— Полумна! — Дым оседал в гортани, заполняя все свободное пространство собой. Теперь казалось, что он перестал быть газообразным, трансформируясь во что-то тягучее, больше походящее на мёд или даже смолу. Джордж каждой клеточкой тела ощущал жар, исходящий буквально ото всюду, от каждой щепки. Волосы на руках подпаливались, обжигая кожу. — Полумна! — В ответ снова ничего. Слезы сами подступают, но не успевают выкатиться из глаз, как высыхают тут же. Уизли уже думал сдаться, упасть, на еще несгоревший пол, и принять участь, но… — Полумна! — Помогите, я не могу открыть дверь! — С лестницы доносятся девчачьи крики, захлебывающийся кашель и гулкие удары. Джордж, держась за обугленные стены, поднимается наверх и видит перед собой горящую балку, шире, чем он сам, — Полумна, ты слышишь меня? — Вытащите меня отсюда! Я не могу дышать! — Возьми и намочи тряпку! — Командует двери Уизли, засучивая рукава, — Прислони к лицу и ляг на пол, я вытащу тебя оттуда! — Голыми ладонями хватается за дерево и тут же отскакивает, болезненно вскрикивая. Слезы мгновенно сохнут на ресницах, усугубляя положение. Еще раз. Джордж наклоняется к самому полу и подпирает балку плечом, выпрямляясь, тем самым отодвигая преграду. Крик боли, раздирающий глотку в мясо. Толчок. Гулкий удар. Дерганье двери. — Полумна! Поднять кого-то на руки, когда у тебя по всему телу ожоги, напоминающие о своем присутствии пульсирующей болью, и когда твои ноги немеют, отказываясь двигаться, — оказывается, не так и просто. — Я вижу выход, — то ли шепчет, то ли хрипит, — милая, мы почти… — но веки тяжелеют сами собой, ноги подкашиваются и затылок тут же пробивает оглушающая боль, грудь становится тяжелее…