Задумчивость и связующие звенья

Звуки будильника разносились по всей комнате. Эта отвратительная трель заставила Асторию и Гермиону сначала перевернуться на живот и накрыть лицо подушкой, а потом уже с неохотой подняться со своих манящих теплом постелей. Время было 9.45, до начала урока 1 час 15 минут. Лаванда, ранняя пташка, уже ушла. В комнате они остались вдвоём. По очереди приняв короткий душ, девушки начали собираться, о чём-то беседуя. В окно постучалась сова. В письме, которое она принесла, говорилось, что Гермиона должна будет дать ребятам указанное ниже задание и проверить стопку работ третьего курса, так как профессор Люпин, по понятным причинам, не сможет провести урок, а у Снейпа, к сожалению, нет окна. Гермионе такой расклад не понравился, но она понадеялась на то, что к завтрашнему дню профессор будет в порядке. Девушки вышли из башни и направились прямиком на кухню. По дороге Гермиона ловила на себе какие-то странные взгляды. Когда кто-то был ею замечен, то отводил глаза и шептал что-то рядом стоящему другу или подруге. Всё это казалось очень подозрительным. Гермиона предложила Астории идти в кабинет, пока она берёт кофе. Гринграсс согласилась и, поблагодарив подругу, побежала на урок. Шатенка взяла у Добби два стаканчика кофе: карамельный раф и латте. — Доброе утро, — как обычно поздоровалась Гермиона и сразу же отлевитировала Астории её кофе. Даже здесь она словила на себе пару косых взглядов. Мне, видимо, не показалось. — Я бы так не сказал, — усмехнулся Маклагген, рассматривая однокурсницу. — Я бы, знаешь ли, тоже, — принахмурилась она. — Какого чёрта вы наговорили, что на меня так смотрят? Девушка поставила сумку на стол и повернулась к классу. Дафна опустила глаза, Драко тяжело вздохнул, а Блейз лишь покачал головой: тебе, мол, лучше присесть. — Видишь ли, — откашлялся Монтегю, — я вчера наблюдал крайне интересную сцену. Вы стояли с Ноттом возле школы и явно не отчеты обсуждали. Гермиона закусила щёку. В голове мелькали мысли о том, каким образом слизеринец мог их увидеть. Но она даже не покраснела, что удивительно. — А каким образом тебя касается моя личная жизнь? — спросила она, поправляя ворот клетчатой рубашки, накинутой на белый атласный топ на широких лямках. — Таким. Ты отказала нам, — сказал Кормак. — А сама пошла на свидание с Ноттом. — Она не знала, что это будет свидание, идиоты, — не выдержала Астория. — Не думаю, что она отказала из-за их прямолинейности, — вставила Пэнси Паркинсон. — Правильно мыслишь, — согласилась Гермиона. — План был ненадежный, что у тебя, — она посмотрела на Грэхема, — что у твоего друга. И не смотрите на меня так. Окклюменты из вас ужасные. — Ты залезла к нам в голову? — взбесился Монтегю. — Чисто случайно. Зато убедилась, что всё это вы затеяли не просто так. Все удивлённо смотрели то на Гермиону, то на Грэхема. — Малыш, ну и что? — Гермиону аж передернуло. — Ну провели бы мы с тобой пол часика наедине. Ничего бы не случилось. — А ты уверен, что продержался бы пол часика? — усмехнулась она, и по кабинету прошла волна смешков. — 1:1, — подмигнул подруге Блейз. — И не думай, что я забыла о своём обещании тебя проклясть, — улыбнулась Гермиона. Дальше она объяснила сложившуюся ситуацию, дала задание и села за проверку работ, за которыми предварительно поднялась. Прошло 20 минут. Гриффиндорка уже хотела повеситься. Как можно на вопрос: «Что такое боггарт?» ответить: «Существо из шкафа»? Тео откинулся на спинку стула и посмотрел на Гермиону. Она была крайне сосредоточена и постоянно заправляла выпавшие из косы передние пряди. Внезапно Гермиона отодвинула от себя работы и скинула клетчатую рубашку, поправляя лямки топа. Почти вся мужская часть отвлеклась от задания. Тео еле сдержал улыбку, которая так и норовилась появиться на его лице. Парень разглядел россыпи веснушек, украшающих её декольте и плечи. Ремень брюк выгодно подчёркивал ее тонкую талию. Она была невероятно красива. Девушка поднялась со своего места и прошла к шкафу, который полностью был забит книгами. — Нотт, имей совесть, — гаркнул Монтегю, все еще пялясь на Гермиону. — Имею полное право, — усмехнулся Тео. — Рот закрыли, глаза опустили и пишем, — вздохнула Гермиона, пытаясь отыскать учебник за 3 курс. Что у Люпина за привычка складывать всё настолько на место? Девушке пришлось вытаскивать по четыре книги за раз, чтобы дойти до внутреннего ряда. Она уже жалела, что не проспала урок. Одно разочарование от этого дня. — Да куда он ее спрятал, — тихо вздохнула Гермиона, облокачиваясь о парту и всё ещё глядя на шкаф. — Не это ли ищешь? — Маклагген поднял вверх зелёную книжечку. — Отдай, пожалуйста, — попросила Гермиона. Не понятно, на что она рассчитывала. — А ты мне что? — Нос оставлю, — на полном серьёзе ответила гриффиндорка теряя спокойствие. — А что с ним может случится? — Есть прекрасное заклинание, которое не изучается в школе. Будешь меня выводить — станешь как Волан-де-Морт. Понял? И вот тут все уставились на неё. Таких угроз от девушки не слышалось давненько. Последний раз она, года два назад, грозилась превратить Рона в кого-нибудь, если он не станет вести себя поприличнее. — Нотт, у тебя девушка — придурошная, — прошипел Кормак и отлевитировал книгу обратно. — Но не смотря на это вы оба положили на меня глаз, — хмыкнула гриффиндорка и, быстренько запихав книги обратно в шкаф, стала листать учебник. — Слизеринцы на тебя плохо влияют. — Ты просто многого о ней не знаешь, — усмехнулась Астория, которая систематически наблюдала за бегающим от искры превращающего заклинания Уизли, молящего о пощаде и кающегося во всех своих грехах. Гермиона лишь улыбнулась подруге и только хотела пройти к своему месту, как в окно постучалась сова. Девушка удивилась. Она распахнула портьеры и впустила птичку, держащую в лапке письмо. И это была сова Рона. Гермиона сглотнула. Какое-то нехорошее чувство затаилось в её груди. Руки задрожали. Девушка закрыла окно и распечатала конверт с письмом: «Твою мать, Гермиона! Какого черта мне сегодня пришло письмо с новостью о том, что ты стала встречаться с Ноттом? Ты вообще думаешь головой? Он такой же, как и Малфой, заносчивый и самоуверенный подонок! Я просто в шоке! Нельзя было посоветоваться с нами? Ты меня, конечно, извини, но встречаться со слизеринцем... Я забочусь о тебе и не хочу, чтобы ты потом ночами плакала. Гермиона, я настаиваю, чтобы ты все это прекратила. Слизеринцы очень часто пользуются девушками, как будто не знаешь! Запомни: у нас обязательно состоится разговор на дне рождении Дафны и Астории. Рон Уизли». Гермиона не знала, что и подумать. Сердце замерло. Она перебегала глазами от строчки к строчке. На душе становилось все тяжелее. Ее лучший друг, человек, с которым она общается на протяжении 8 лет пишет такое. Да, Рон недолюбливает слизеринцев. Да, он не собирается искать с ними общий язык. Но порадоваться за близкого человека можно ведь?..Разве её счастье — это не главное? В данном случае без разницы, кто сделает Гермиону счастливой, важно лишь то, что сделает. Хотелось расплакаться от досады. И что ей делать дальше? Прерывать отношения она, конечно, не собиралась. А вот проблема с Роном… День рождения подруг уже в эту субботу. Осталось ничтожно мало времени. — Монтегю, ты идиот, — прошипела Гермиона. — Ты зачем отправил Рону письмо? Тео запустил пятерню в волосы и тяжело вздохнул. Он прекрасно помнил их последнюю встречу. Так же он запомнил, что Уизли его уже яро ненавидит. И что у Гермионы сейчас будут явные проблемы. Ее лицо отражало одновременно отчаяние и злость. Дрожь в голосе была слишком заметна. — Решил сообщить твоему другу такую прекрасную новость, — улыбнулся Монтегю. — Ты понимаешь, что натворил? — тихо спросила его Астория. — Мгновенная карма, — усмехнулся он, наслаждаясь эмоциональными качелями Гермионы. — Что я тебе сделала? — Все внимательно слушали однокурсницу. Казалось, она была на грани. – Что могло задеть твоё хрупкое эго? Скажи, почему я сейчас должна страдать из-за того, что наладила личную жизнь? — Потому что ты не того выбрала, — мгновенно откликнулся Монтегю. — А ещё я не понимаю намерений Нотта. Со мной-то всё понятно, а вот с тобой, — обратился Грэхэм к Тео. — Ладно внешность сойдёт, но она же зануда. Сидит в библиотеке, ведёт беседы с мисс Пинс, постоянно носится с учёбой. Макгонагалл это, Люпин то, Снейп сё. Тем более её кровь, Нотт. Ты реально придурок и не понимаешь, что если будешь с ней, то никогда в жизни не отмоешь свою фамилию? Грязная кровь — самое мерзкое в волшебном мире! Гермиона уже не могла сдерживаться. Она просто стояла, без возможности сдвинуться с места, слушала всё это, а по ее щекам стекали слёзы. Ладно слышать это где-то вскользь, но сейчас… Сейчас он просто сидит и выливает всю ненависть к таким, как она. Как же это мерзко. — Ладно Уизли, у него свои мотивы, Поттер хотел найти друзей, а вы-то куда? Четыре семьи из священных двадцати восьми? Какой бы героиней она не была, всю жизнь будут тыкать в ее кровь. Как минимум из-за этого убого шрама. Большая часть гриффиндорцев уже хотела его просто убить, но никто не мог пошевелиться. Будто бы на них наложили какое-то заклятие. Тео сжимал руки в кулаки, которые так и тянулись к лицу этого урода. После тренировки тебе мало не покажется. — Закрой рот! — более-менее сдержанно прервал его Драко. — Никогда в жизни больше не затрагивай эту тему. Накатывающая постепенно паника почти спала. Драко смог вздохнуть спокойно. Этот шрам… Этот шрам не давал ему покоя с того самого момента, когда золотое трио появилось у него в Мэноре вместе с егерями. Её крик до сих пор слышится в кошмарах. Она кричит, она молит о помощи, визжит от боли и теряет сознание. А он не может ничего сделать. Просто смотрит и сглатывает слёзы, прося у Мерлина не забирать ее жизнь. — А что, Малфой? Если она вытащила тебя и твою семью из Азкабана, это не значит, что ты должен помогать ей в ответ. На то мы и слизеринцы: холодные, расчётливые и корыстные. И в отличии от остальных факультетов, на наш уже несколько веков не распределяли грязнокровок. Это была последняя капля. Гермиона очутилась у стола, взяла свою сумку и быстром шагом вышла из кабинета. Слёзы накатывали с новой силой, мешая ясно видеть дорогу. Тео, Астория, Блейз, Драко, Дафна и Дин выбежали из кабинета через пару минут, договорившись между собой поболтать с Монтегю после уроков. — Я убью его, — проговорил Нотт, прикидывая, где может находиться Гермиона. Внезапно в его голове всплыл северный коридор, где есть единственный пустующий, но обжитый кабинет. Сначала ребята решили направиться именно туда. Драко тихо отворил дверь в кабинет, и на него в ту же секунду хлынула прохлада. Гермиона стояла у приоткрытого окна, опершись руками об подоконник, и плакала. Она дрожала то ли от холода, то ли от своего душевного состояния. Тео прошёл вперёд. Сердце его буквально разрывалось на мелкие кусочки. Никогда в жизни он не понимал, как можно доводить девушек до такого состояния. Нотт почти вплотную подошёл к Гермионе и накинул на плечики девушки тёплую рубашку. Гриффиндорка вздрогнула, когда на её талию легли чьи-то руки, но не повернулась. Гермиона знала, что он не причинит ей вреда. — Всё будет хорошо, — прошептал Тео, целуя её в висок. — Я тебе обещаю. Гермиона повернулась к нему заплаканным лицом. Щеки чуть опухли, глаза покраснели, а той яркой улыбки и в помине не было. Она была единственной за последнее время, чьи слёзы хотелось стереть просто навсегда. — Иди ко мне, — и Гермиона повиновалась. Уткнулась ему в грудь и снова заплакала. Тео гладил её по спине, по волосам, шептал на ушко разное, успокаивая, временами, как маленькую девочку, которой сказали, что Санта и запряжённые в сани олени лишь выдумка. Остальные просто стояли в стороне и смотрели на то, как Гермиона крепко обнимает Тео за торс и выплакивает накопившееся за всё это время. Сердце от этой картины разрывалось у каждого. Смелая девушка, которая в последнее время всегда улыбалась, поддерживала друзей и была счастлива просто стояла в кругу рук, казалось всем, виновного во всех бедах сына Пожирателя смерти, и часто всхлипывала.