***
Впервые за долгое время он вернулся домой. Именно там они в последний раз виделись, после этого в то место он не возвращался. Не мог долго там находиться без неё. Приходилось проводить ночи на работе, в отелях, у друга, но не там. Он и представить не мог, что вернётся сюда не один, точнее без Агаты, но с их дочерью. Сегодня ему не хватило духа посмотреть на безжизненное тело возлюбленной, потом, позже Леви точно сделает это, но не сегодня, не сейчас, когда он остался один в этом мире с грудным ребёнком на руках. Мужчина перевёл взгляд на свёрток лежащий рядом с ним на кровати, после чего уронил голову на руки. Нужно хоть взглянуть на этого маленького убийцу. И он сделал это. Откинул край детского одеяла, которым было прикрыто лицо ребёнка и взгляд его упал на это маленькое спящее существо. — Похожа. Она так похожа на неё. Господи… Он взял её на руки, точно также, как учила медсестра совсем недавно, и прижал к своей груди. Эта крошка поместилась на одну руку, такая маленькая… И это она оставила после себя? Леви наклонил голову к девочке и коснулся губами её лобика, после этого он перестал сдерживаться и дал волю слезам. Ему нужно было оплакать свою первую и последнюю любовь.***
Его утро началось с детского кряхтения. Маленькая Агна, как только взошло солнце, напомнила о том, что пора бы уже подкрепиться. А вот и первая проблема. Леви совершенно не знал, как кормить маленьких детей. Наверняка, если бы Агата была здесь, то… Нет, её здесь нет. Леви взял на руки хнычущий комок и понял, что пеленка, в которую была завернута девочка была совершенно мокрая. Надо что-то делать. Но что? Пеленать он не умел, да и чистых пеленок у него нет. — Чёрт. Иного выхода нет, нужно звонить Томасу, он точно знает, что делать.***
— Знаешь, когда ты сказал, что тебе нужно перепеленать дочь, то я до последнего не верил, — именно этими словами он поприветствовал Леви, войдя в его дом. — Держи пакеты, я мыть руки и за дело, — сказал он и всучил два огромных мешка Аккерману. И зачем столько? Она же такая маленькая. Или он годовой запас привёз? Через пару минут Том уже по-хозяйски направлялся в спальню владельца жилища, да и никто не сдерживал его. Пусть делает то, зачем его позвали. — Леви, скажи честно, ты дебил? — этими словами Томас выбил парня из колеи. В любой другой ситуации Леви бы, конечно, ему ответил такой же колкостью, но не сейчас, потому что Аккерман искренне недоумевал, что он сделал не так. — Кто так детей бросает на кровати без бортиков?! А если бы она упала? Вот об этом он совершенно не думал. Агна плакала и для него было важным удовлетворить её потребности. Какие к чёрту бортики? — А почему наша красавица плачет? Ну иди сюда, сейчас мы тебя помоем, накормим… — Томас обернулся. — Я не понял, и чего ты стоишь как столб? Я сказал накормим! Иди смесь готовь. Но увидев растерянное выражение лица Леви, понял, что лучше молодому папаше это дело не доверять. — Ладно, сам сделаю, — грубо добавил он и тут же сменил гнев на милость, — Но сначала помоем нашу принцессу, улю-лю-лю. Какую, блять, магию он применил?! Почему ребёнок перестал плакать? Томас лишь вытер её салфетками и строит рожи. Вот, что с его другом сделала семейная жизнь. — Я надеюсь ты запомнил, как я всё делал? Салфетки, кстати, старайся часто не использовать, маленьких лучше купать. Когда она родилась? На вид как новорожденная, — говорил парень, пока готовил смесь. — Вчера, — ответил Леви, рассматривая личико своей девочки. — А, вчера, понят… — но не успел он закончит слово, как до него дошло услышанное. — Вчера?! А где же её мать? Неужели бросила такую кроху с неумелым папашей? Леви не знал, что ему ответить. Да, бросила. Умерев. К счастью ничего говорить не пришлось, Томасу достаточно было взглянуть на лицо друга, чтобы понять, что дальше копать не надо. — Так, ну, всё готово, можно кормить. Садись, папаша, будем учиться. Том закрыл бутылочку и протянул её парню, затем сел на рядом стоящий стул, сложив руки на груди. Леви с любопытством посмотрел на бутылочку со смесью, после чего перевёл вопросительный взгляд на Агну и потом на Томаса. Такую реакцию Том видел у друга впервые, с одной стороны хотелось посмеяться и запечатлеть всё на камеру, а с другой дитё кормить надо. Выбор очевиден. Томас закатил глаза и обошёл Леви сзади. — Будь благодарен, что у тебя такой друг. На эти слова Аккерман ничего не ответил, потому что он и так это знал. — Придерживай головку, да, вот так… — говорил парень, пододвигая бутылочку рукой молодого отца ко рту девочки. — Вот видишь, ест, ничего сложного. Бутылку только сильно не толкай, а то дитё угробишь. И… — он взглянул на наручные часы. — Ты в курсе, что мы опаздываем на работу? — У нас отгул. — У нас? — не поверил своим ушам Том. — Да, — безэмоционально ответил Аккерман. — Хм-м… — задумчиво протянул мужчина и дотронулся тыльной стороной ладони до лба Леви. — Температуры вроде нет. Ты в своём уме? — Много говоришь, — в его голосе послышались нотки злости, поэтому Томас принял решение отбросить шутки в сторону, ведь неизвестно, чем это может для него кончится: просто завалом работы или строгим выговором с лишением зарплаты и всех премий. Да, лучше Леви не злить, когда он так сосредоточен. — А теперь серьёзно. Где Агата? Этот вопрос заставил его окунуться с головой в неприятные воспоминания. А ведь казалось, что уже не должно так сильно болеть, но нет. Аккерман снова упёрся взглядом в свою новорожденную дочь. Интересно, когда это он стал считать её дочерью? Он точно помнит, что на выходе из больницы испытывал к ней отвращение и считал виновницей в смерти Агаты. Что изменилось? Когда? Возможно в тот момент, когда он осознал, что Агна её часть, и эту часть ему нужно любыми способами сохранить и оберегать. Она должна вырасти здоровой, чтобы заполнить ту дыру в его душе. — Её нет, — ответил Леви, вернувшись в реальность. — Это я понял. И где она? — не отставал с расспросами Том. Леви хотел ответить, но язык не поворачивался вслух произнести ту горькую правду. — Её… больше нет. Смысл слов опять-таки до Томаса дошёл не сразу, но как только он понял, то произнёс: — О чёрт. Ты в порядке? — равновесие друга вмиг пошатнулось, теперь до него дошла причина состояния брюнета. — Нет, ты конечно не в порядке. Боже, Леви, почему ты сразу не сказал?! Я! Я не знаю, чем бы помог, но был с тобой уже через несколько минут. Ты как один это всё?... — на его глаза навернулись слёзы, которые он быстро смахнул рукавом кофты, а затем обнял Леви со спины. — Мужик, я с тобой, мы справимся… — Звучит так, будто ты тайно был влюблён в меня все эти годы, — с усмешкой произнёс Аккерман, чем смутил обнимающего его парня. — Ну и ладно, влюблён так влюблён. Будем считать, что я женился и завёл детей для отвода глаз. Щёки Тома покраснели, но он лишь сильнее стиснул Леви в своих объятиях, потому что он знал, что эта каменная глыба лишь с виду такая. Только он знал, как его друг переживал расставание с девушкой и только он догадывался как ему сейчас тяжело на душе. Неожиданно для себя Леви улыбнулся, хотя нет, не только для себя, видящая это дочь тоже уловила перемену настроения молодого отца и скопировала эту эмоцию. — О, она только что улыбнулась! Леви, что ты сделал? — Ничего. Наверное, она так на твою придурковатость отреагировала. Томасу незачем знать причину, это только их с Агной секрет.