Развязка альтернативная. Вариация Вселенной Вторая. Ч.23
20 марта 2022 г. в 14:40
— Да, Данечка, это папа.
Третье откровение вечера.
На такое он даже не рассчитывал. Он искал ее одну. А нашел двоих.
Этери по-прежнему прятала соленый влажный взгляд.
И понять по ее реакции правду ли она говорит было невозможно.
Но разве с таким шутят?
Над ним она может поиздеваться, над ребенком точно нет.
Он присел и погладил свою девочку по голове. Отвел непослушный вьющийся локон за ушко.
Похожа на маму. И свою и его. Ему не показалось.
И вдруг бровки нахмурились домиком, возмутились и дите начало отчитывать его так, как это может делать только Этери на льду.
— Папа! Ну где же ты ездил так долго! Я уже совсем-пресовсем почти выросла!
Невероятные ощущения, когда обнимаешь впервые свою плоть от плоти, кровь от крови.
Сладкая.
Его доченька.
У него есть дочь!
Какое же это космическое ощущение.
Когда впервые держишь в руках своего ребенка.
Самый большой праздник жизни.
Он нежно обнял свою маленькую. От избытка чувств боялся сам себя, чтоб не раздавить в объятиях.
— Маленькая моя! Моя Данечка!
Надо же, как по другому заиграло его собственное имя в его собственном продолжении.
Обычно в честь отца называют мальчиков. Но Этери и тут была оригинальна. Или неоригинальна. В своей любви к нему.
— Я не маленькая! Я уже большая! Я на коньках катаюсь!
Ребенок вывернулся из папиных рук.
Даня смотрел на этого человечка и в каждой такой похожей реакции видел действительно не маленькую, а большую. Его большая маленькая, которая Этери, возмущалась и эмоционировала, с той же мимикой, с теми же интонациями.
Даниил прямо тут же открывал в себе еще одну грань проявления любви — смотреть и видеть в своем ребенке свою любимую.
Данечка посмотрев внимательно сначала на папу, а потом на маму, спросила
— Папа, а как тебя зовут?
Даниил простодушно ответил
— Даня
Удивлению ребенка не было предела. Малышка даже рот открыла.
— Так тебя назвали так же как меня?
Данечка посмотрела на маму. Этери уже, вытирая слезы, улыбалась на эту милоту.
— А нет все правильно, — серьезно так резюмировала кроха. — Ты же мой папа. Значит зовут нас тоже одинаково. С мамой у нас одинаковые фамилии, а с тобой имена.
Не умиляться этому было невозможно. А Даня-младшая решив для себя все противоречия стадии знакомства, перешла к следующему этапу развития событий.
— Пап, папа, пошли я тебе покажу свой каток. Там у меня все катаются.
И маленькая потянула папу в детскую.
У нее там был свой мир.
Вместо домиков для Барби и кукол LOL, она выпросила у мамы каток.
— Хочу свой каток.
Заявил ребенок на вопрос, что ей купить для куколок, ведь они должны где-то жить.
— Они будут жить на катке.
В этом заявлении и этом желании два поколения Тутберидзе были похожи.
Этери тоже хотела свой каток и тоже предпочитала жить на нем.
— Пап, смотри — это мои фигуристки!
И начала перечислять по именам всех кукол, которые лежали на катке. Все куклы были на коньках. Вначале Данечка с Женькой мастерили из спичек и фольги коньки для кукол самостоятельно. А потом Этери для этих целей заказала у мастера россыпь маленьких игрушечных фигурных конечков. И на каток приглашались уже все, не только куклы, но и пони, и роботы, и самолетики, и машинки. Даже маленькая елочка в рождество тоже каталась на коньках. Этери вдохновенно любовалась таким фанатизмом дочери и боялась сглазить. Она в ней видела себя маленькую — Этеричка в детстве тоже приносила фигурное катание повсюду — и рисовала его, и из пластилина лепила, и с куклами в фигуристок играла.
Наследственность поколений в действии.
— А чего это они у тебя лед трут?
Спросил дочку Даня, показав на лежащих на катке кукол.
— А это плохие, ленивые фигуристки.
Даня улыбнулся. В генах у них это что-ли?
— А это кто у тебя?
Он показал на куклу, которую вели по ледовому полю в ласточке маленькие пальчики.
— А это я — Олимпийская чемпионка.
Ну кто бы сомневался выбранным целям.
— А это мама?
Даня поинтересовался насчет высокой Барби с длинными темными волосами, как у Этери, которая возвышалась над остальными пупсиками у бортика.
— Ну конечно!
Маленькая взяла эту куколку и покатила ее в центр к другим пупсикам и строгим требовательным тоном начала ее озвучивать с интонациями ледовой Этери
— Ногу тяни!
Даня искренне расхохотался. Так как видят нас наши дети — нас не видит никто. Ничего не меняется — та же Этери, те же слова, те же эмоции.
За бортиком игрушечного катка находился еще один персонаж. Белобрысый Кен.
— А это кто, доченька?
Он впервые смаковал это слово по отношению к своему ребенку.
Как же сладко!
— А это я думала, что ты такой. А ты другой оказался.
Данечка посмотрела внимательно на Даню, задумалась, достала коробку и открыла ее. Там лежали другие куклы. Среди них было немало разных мальчиков. И ничтоже сумняшеся Данечка открутила голову белобрысому Кену и поставила на ее место другую, более соответствующую внешнему виду Даниила Марковича.
«Да уж, — пронеслось в голове у Дани, — женщины из рода ведьм Тутберидзе, свернут тебе голову не моргнув и глазом. Причем это у них в любом возрасте»
Данечка никак не хотела угомоняться — все показывала папе и рассказывала. Но природа взяла свое — ребенок начал зевать и поклевывать носом. Этери принесла ей теплое какао и завернула в кроватку.
Маленькая засыпая, не отпускала руку Даниила. Держала его кулачком за пальчик.
Столько счастья в жизни ребенка еще не было.
— Папа, а ты завтра будешь?
— Буду, моя радость.
— А послезавтра?
— Тоже буду.
Он поцеловал ее маленькие пальчики.
— И когда я проснусь ты тоже будешь?
— Тоже буду.
— Честно-честно?
— Честно-честно.
— Обещаешь?
— Обещаю.
И маленькая уже последние слова проговаривая в полудреме, начала размеренно сопеть так и не отпуская руку Даниила. Он сидел рядом с кроваткой на полу и любовался спящим ангелом.
И хотел, чтоб когда он тоже проснется завтра, она тоже была. Честно-честно так была. И одна и другая.
Этери сидела рядом.
Они, боясь нарушить сон ребенка разговорами, сидели и тихо смотрели друг на друга.
Хотя слова нужны были.
Очень много слов, которые бы объяснили эти очень много лет их одиночества друг без друга.
И одновременно были не нужны.
Они давно умели разговаривать взглядами.
Даня свободной рукой отвел от ее лица волосы.
Этери чувственно вздохнула, замерла на вдохе и завибрировала.
Он впервые дотронулся к ней за столько лет.
Они долго так сидели рядом с Данечкой, напитываясь той новой атмосферой их семьи. Теперь такой другой и такой правильной семьи. Малышка муркнула, выпустила Данин пальчик и перевернулась на другой бок. Этери ее укрыла и погасила ночник.
Когда за ними закрылась дверь в детскую, Даниил одним движением приложил свою большую и гибкую кошку к стене и вжал ее в себя до полного растворения.
Губы легкими и нежными поцелуями покрывали лицо.
— Она действительно моя.
Задумывалось как вопрос. Но вышло как утверждение между поцелуями.
По одному ее взгляду он прочитал ответ и ее «Да» растворилось, когда они глубоко и жадно целовались.
— И ты моя.
Жарко выдохнул он ей в ухо лаская.
— Твоя…
Вторила ему на выдохе Этери. Как раньше.
Ничего не меняется.
Просто всё возвращается на круги своя. Туда, где было все правильно.