Доброе имя

Войти в жилой комплекс традиционным путем — ногами через дверь, ему было заказано. Там была строгая пропускная система. Да и если бы он вошел, дальше куда? Где они живут он понятия не имел. А в ЖК было несколько домов. Не петь же ей серенады под балконом, надеясь, что она выглянет. Но балкон — это тема. Он простоял до самого вечера, не сводя глаз с фасадов домов. И ему повезло. Его маленькая тезка обнаружилась на одной из открытых террас на втором этаже. Они с мамой на свежем воздухе долго играли в какие-то кубики перед сном. А потом Этери сгребла доченьку в объятия и долго-долго обнимала, гладила целовала. Равные, по степени проявления, тактильные чувства она себе позволяла только с одним человеком. И этот человек сейчас сходил с ума, вспоминая эти беспокойные пальцы на своей коже и эти теплые губы, пахнущие вечным летом, солнцем и светом на своих губах. Дарить любви «своим людям» больше чем Этери, наверное, невозможно. Он на какой-то короткий момент тоже стал «ее» человеком и получил этого чувства своей Этери столько, что ему хватило его, как топлива, проехать на нем несколько последних тяжелых лет, которые были без нее. Мужская половина новой жизни Этери на балконе не была обнаружена. И когда малышка угомонилась и начала подремывать на руках мамы, они скрылись в комнате. Даня смотрел на эти мультики, которые ему показывала жизнь, и пытался что-нибудь сформулировсть у себя в голове. Что он ей скажет? У него пропали все слова. Хотелось только сгрести ее в объятия, точно так же, как и она дочь, припасть к впадинке над ключицей и вдохнуть ее всю —  ее родной запах, сладкий вкус и первый вздох, который всегда у нее срывался с губ, когда он только начинал ее ласкать.  Музыка ее тела и души, если пианист оказывался виртуозом и нажимал правильные клавиши, это были самые сладкие звуки для ушей влюбленного сердца. Даня выдохнул. Закрыл глаза руками. Надо думать. Что делать. Что говорить. И пошел ногами по кварталу. На середине пути развернулся и побежал в обратную сторону. Какие к черту думать! Какие к черту слова! Держать! Дышать! Не отпускать! Взвалить на плечо и увезти домой! Вместе с ребенком. Он примет ее дочь, как свою. Как когда-то Диану. Главное он ее нашел. А дальше — не отпустит точно. По периметру забора были камеры. Но в любой системе безопасности есть пробел, а на камерах слепые зоны. Прокрался. Подтянулся. Перелетел через забор. Американский Нови — это тихая жизнь. Там можно даже двери не закрывать. Какая жизнь — такая и безопасность. Лайтовая. Сам дом был тоже на замке. Он постоял, подождал, вдруг кто-нибудь войдет. Но, видимо, все уже были дома. Вечерело. И он решился. Подпрыгнул. Подтянулся. Сгрупировался. Приземлился на балкон. Второй этаж. Первый, по американскому счету. Балконная дверь открыта. В комнате легкий ветерок раздувал занавески. Он на кошачьих лапах зашел за длинную портьеру и вдохнул знакомый запах дома. Дом — там, где она. Дом — там, где пахнет нею. Этери спиной к балкону неспешно разбирала чистые вещи из сушилки. Он стоял и боялся дышать, чтоб не спугнуть этот призрак домашнего уюта. Он любил ее такую больше всего — домашнюю, милую, в флисовых костюмчиках нежных цветов со смешными принтами, без макияжа — оттого на вид такую трогательную и беззащитную. Волосы были совершенно по-домашнему заплетены в легкую нетугую косичку и заброшены за правое плечо так, что открывалось красивое любопытное ушко, требовавшее — «целуй меня»! Его Этери. И его Юкки. Кошка подошла к окну, мяукнула и …прыгнула Дане на руки, начала мурлыкать трактором и облизывать его шею, от восторга выпуская легко коготки. На мяуканье Юкки Этери обернулась. И Даня с котей на руках вышел из-за портьеры. Любовь с первого взгляда. Так не бывает. А вот страх и ужас с первых секунд — это была их реальность. Этери вздрогнула. Чуть не села на диван от неожиданности. Дыхание стало редким, через раз. Но она взяла себя быстро в руки. Кричать нельзя. Данечка только улеглась. Нельзя, чтоб она здесь появилась. Женщина не спуская взгляда с мужчины попятилась назад, к дивану. И так же на ощупь просунула руку меж его подушек и достала пистолет. Решительно навела на Даниила. Спустила предохранитель. Голос звучал ровно, только бы не дрогнул, в такт бьющейся крови в голове. — Ни с места. Кота отпустил. Он за ней пришел. Вот и все. «Однако прием» — подумал Даня.