Neon

      В голове раздавался неприятный звон. Флейм с трудом смогла осознать первую мысль, а потом череда слов, фраз и предложений закружилась в сознании. Она вспомнила всё, что случилось накануне. «Что дальше? Чего теперь ждать?» — эти вопросы заставили ее открыть глаза. Тусклый свет от старой лампы на потолке больно ударил по глазам. Она рефлекторно прикрыла лицо руками и заметила на обоих запястьях браслеты для заключённых, а ещё оранжевые рукава тельняшки, которую тоже носят арестанты.       «Ясно»— иронично пронеслось в голове. Увидеть затем голые стены тесной камеры было вполне ожидаемо. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы подняться и сесть на койке. Затылок и спина страшно болели. Перед глазами тут же всё поплыло. Она сразу поняла, в чем дело. Положение плачевное: арестована, с отключенными Чэйзерами. Надеяться уже было особенно не на что.       Но теперь Флейм мучил другой вопрос: где она сейчас. Если её до сих пор не перевезли из Depot-X, то мизерная надежда на спасение есть. Правда, при таком раскладе встречи с Брайаном не избежать. И он не заставил себя долго ждать. Прошло от силы пять минут, как Флейм очнулась, дверь, которую сложно было увидеть в стене, съехала в сторону, и в проёме появился статный силуэт Эттингера. Он вошёл в камеру как всегда уверенно и смело, всем видом давая ощутить свою власть.       У Флейм невольно внутри всё сжалось то ли от раздражения, то ли от дурного предчувствия. Он добился успеха, потому что беспомощной крохотной мышкой, угодившей в кошачьи когти, она почувствовала себя в полной мере. Перед тем как заговорить, Брайан окинул ее довольным взглядом.       — Тебе всегда был к лицу оранжевый,— лёгкая улыбка тронула его губы.       Флейм молчала и смотрела ему прямо в глаза, ожидая новых слов. Он никогда не говорил с ней на повышенных и грубых тонах. Редкий раз такое могло случиться, и тот тон был несравним с тем, на который Дракон способен. Даже теперь он говорил неестественно мягко. Ещё не полностью восстановившийся слух Флейм воспринимал его голос как урчание кота.       — А я ведь почти тебя раскрыл четыре года назад. И если бы ты не ушла из отряда, всё случилось бы гораздо раньше. Доставила ты мне хлопот, малышка,— Флейм по-прежнему пристально смотрела ему в лицо,— Ну скажи уже хоть что-нибудь. Как ты меня ненавидишь. Или ты ещё не до конца проснулась?— он криво усмехнулся.       Она сделала то же самое в ответ и осторожно встала на ноги, чтобы хотя бы быть с ним на равных.       — Ненавижу? Я жалею, что не убрала тебя четыре года назад. Это моя роковая ошибка.       Она стояла неуверенно, поэтому ногой прижималась к койке. Эттингер с едва заметной улыбкой подошёл вплотную, отчего Флейм вздрогнула.       — Точно. Роковая... У тебя было столько шансов меня убрать. Но что мешало? Дай угадаю: ты пыталась, но рука не поднялась?— он завел выбившуюся прядку ей за ухо, а в карих глазах увидел проблески паники,— Да, так и было.       Она слегка разомкнула сухие губы, но так ничего и не ответила. А Брайан вздохнул с сожалением и продолжил:       — Знаешь, я ведь на все готов был ради тебя. Приказ, не приказ, мне тогда уже плевать было. Выкрутились бы как-нибудь. А ты сидела бы сейчас в Департаменте на какой-нибудь должности и жила бы спокойно. Но ты ушла... Да даже тогда в рефектории стоило тебе только слово сказать, и этого всего бы не было. Но ты выбрала этого пса армейского. Снова.       — А ты его сюда не приплетай. Речь о нас двоих.       — И даже сидя в камере, ты за него заступаешься... Знаешь, я лично всажу ему пулю, чтобы закончить эту историю.       Флейм вспыхнула. Силы появились незаметно. И уже в следующую секунду по стенам камеры пробежался глухой звук удара. Но Брайан оказался готов. Вовремя выставленная ладонь встретила ее коленку с громким хлопком. И козырь внезапности перешёл к нему. Эттингер резко ухватился за ее затылок и впился в губы со звериной жадностью. Флейм отчаянно пыталась вырваться из его цепкой хватки, но тщетно. Вторая ладонь уже поднялась выше по бедру, и кожа под его пальцами начала гореть от усилия. Она шипела, брыкалась, но Эттингер был непреклонен, а у неё ещё не восполнился запас сил, чтобы дать ему отпор.       Разорвав поцелуй, Брайан мгновенно перехватился за шею. Расстояние между ними по-прежнему оставалось незначительным.       — Ну так убей меня. Его оставь. Будь человеком хоть в этот раз,— с надрывом прошептала она.       — Наивная ты Флейм,— очередная усмешка появилась на губах Брайана,— Ты даже себе не представляешь, насколько ценна твоя жизнь. Тебя очень хотят видеть там, на другой стороне, живой и здоровой. Догадываешься, что там с тобой сделают?       Он внимательно наблюдал, как её глаза наполняет ужас. Флейм могла представить только малую часть тех издевательств, которые ждут её впереди. Она сразу поняла, что Эттингер снова даёт ей шанс. Возможно, упади она сейчас ему в ноги и начни умолять о пощаде, он сжалится. Но Флейм приняла однозначное решение ещё четыре года назад. К тому же, уверенности в том, что это не очередной его обман, у нее не было.       Прошла минута. Вторая. Он ждал. Она молчала. Глаза в глаза. Дракон разочарованно хмыкнул и сухо бросил:       — Собирайся, пойдём.       Лицо Флейм вытянулось от удивления. Но Брайан, не обращая внимания, надел ей наручники и подтолкнул к двери. Куда он её ведёт? У них у обоих была схожая черта — способность действовать непредсказуемо. И сейчас она абсолютно не догадывалась, что он собирается делать.       Едва они вышли из камеры, рядом оказался Сэм. Эттингер отдал распоряжение дежурному, чтобы им предоставили машину, и повел Флейм на первый этаж. Когда к выезду из гаража тюремного блока подогнали джип, Брайан дал Сэму знак садиться за руль, а сам сел вместе с Флейм на заднее сиденье.       С каждой минутой, как они стали отдаляться от Depot-X, лицо Флейм становилось всё хмурее. Сердце горько отбивало ритм, мысли охватывало отчаяние. Она потеряла последнюю надежду на спасение. Сбежать теперь из его стальной хватки, с отключенными Чэйзерами, было невозможно. Она суматошно искала возможность остановить происходящее, но тщетно.       За окнами стелились унылые пейзажи пустыни. Флейм не сразу поняла, по какой дороге они ехали, но, приложив усилия и вспомнив карту, узнала в ней трассу на рудники Хосса. И после этого вопросы градом посыпались на её голову. Для чего Эттингер выбрал этот путь? Каким образом он собирается пересечь линию фронта и при чем тут рудники?       Время летело, как и джип по неприветливым местам Ребеллиона. Флейм старалась абстрагироваться от рядом сидящего Брайна и сосредоточиться на решении проблемы. Но боковым зрением она вдруг заметила красные огоньки и движение чего-то черного. Словно Эттингер активировал Чэйзер. Он осторожно протянул к ней руку, потом вторую, не сводя глаз с Сэма. Флейм совершенно не понимала, что происходит. Всё случилось слишком быстро.       Дракон резко обхватил её обеими руками и выпрыгнул на ходу из машины. Едва она почувствовала твердую землю под спиной, как рядом прогремел взрыв. Флейм с трудом открыла глаза — как бы Брайан не старался защитить её щитом, посадка всё равно выдалась жёсткая. Размытый темный силуэт навис прямо над ней. С четкостью зрения вернулась и острота чувств. До боли знакомые алые глаза в нескольких сантиметрах напротив вызывали бурю неоднозначных эмоций. Она зависла, глядя ему в лицо строго и холодно.       — Слезь с меня,— смело сорвалось с губ.       Если бы не черная маска, скрывающая половину его лица, она увидела бы очередную усмешку. Эттингер молча поднялся и подхватил ее за руку без одобрения. Флейм повернулась в ту сторону, где прогремел взрыв. От джипа остались лишь куски обгорелого метала. Он разлетелся в щепки, и на дороге теперь пылала груда пластика, металла и резины. Одно колесо медленно докатилось и упало почти рядом с ними.       Флейм сглотнула. Сэм ведь и не предполагал. Она взглянула на Брайана. Черная броня его Чэйзера блестела под солнцем. Он так же задумчиво смотрел на горящую машину. И в карих глазах медленно протекал нескончаемый поток мыслей.       — И что это значит? Почему Сэм...       Дракон посмотрел на неё и спокойно ответил:       — Он слишком много знал. А машина отвлечет внимание. Когда они поймут, в чем дело, мы будем уже далеко. Шагай.       Идти с таким конвоиром Флейм не пожелала бы даже врагу. Только лишившись Чэйзера, она смогла понять всю его мощь. И вид Брайана при активированном Чэйзере бросал в дрожь. Она точно знала: стоит ей броситься бежать, ему хватит одного лучевого заряда, чтобы превратить ее в угольки. Мерцающие красные глаза теперь сверлили ей затылок, и от этого внутри всё болезненно сжималось. Она бездумно шла вперёд, ощущая как он дышит ей в спину — остановись, и холодная броня прислонится к лопаткам.       Ноги утопали в рыхлом песке. Солнце нещадно жгло лучами. А набегающий дерзкий ветерок окутывал кожу огнем и бросал волосы в глаза. Флейм снова и снова убеждалась в том, насколько она ослабела без Чэйзера. Раньше пройти несколько километров по пустыне для неё не было проблемой, а теперь каждый шаг давался тяжело. Организм едва ли пришёл в себя после ранения.       Они двигались к скоплению высоких скал, очертания которых виднелись на западе. Когда позади осталось чуть больше километра пути и они наконец добрались до скал, Флейм устало прислонилась к горячему рыжему камню. В простой человеческой форме не то что двигаться — дышать было тяжело. Раскалённый сухой воздух прожигал лёгкие изнутри.       — Никаких остановок. Нам нужно идти,— заявил Эттингер, остановившись в шаге от неё.       Флейм нагло окинула его взглядом: осмотрела угольные пластины брони, процессорные жилы, которые мерцали багряным, маску и горящие алые глаза. Коллаж воспоминаний пронесся в мыслях и оставил неоднозначное послевкусие.       — Я не могу. Мне нужно передохнуть.       — Времени нет на остановки,— сухо настаивал он.       Флейм усмехнулась.       — А если я откажусь идти? Что ты сделаешь? Заставишь силой?       Брайан вздохнул. Это портило его планы и действовало на нервы. Разумеется, опускаться до того, чтобы применять силу к беззащитной и раненой Флейм, он не собирался. Но и оставаться на этом месте тоже. Поэтому молча перекинул её через плечо, так что она даже среагировать не успела, и зашагал вглубь скал. Флейм возмущалась негромко и мало. Дракон вскоре поставил ее на ноги, когда они добрались до заветного люка. Сложно сказать, как он понял, что именно в том месте под слоем песка скрыт спуск в тоннель. Но Эттингер шустро очистил старую панель от песка и поднял её, открыв лестницу в темные недра тоннеля.       — Давай,— скомандовал он, кивнув в сторону спуска.       Лицо Флейм исказилось от шока. Лезть в кромешную пустоту, под землю — идея не очень перспективная. Но у неё не было выбора. Вертикальная стальная лестница оказалась достаточно длинной, и когда Флейм спрыгнула на сухой песок, то вздохнула с облегчением. Брайан, конечно, не отстал.       В этот старый тоннель не попадал ни один лучик света. И глаза Дракона загорелись зловещим алым светом в глубокой темноте. Они остались один на один в замкнутом темном пространстве, и от этого Флейм стало не по себе. Ладони похолодели от страха, сердце гулко забилось. Брайан крепко, но осторожно взял её за плечо и подтолкнул идти вперёд. Она ужаснулась от мысли, что так им придется пройти много километров, чтобы оказаться по ту сторону фронта. Но путь пришлось продолжать.