Добро? Зло? Или жизнь Великого Мага

      После того, как тело Тёмного Лорда было забрано Министерством Магии и они официально подтвердили его кончину, по всей стране началось празднование этого невероятно радостного события.      Даже в тот самый день, когда Тома вывесили на всеобщее обозрение, волшебники не были настолько счастливы. Торжество шло везде, даже магглы могли наблюдать, как по небу, повсюду летали сотни сов, тут и там возникали яркие огни, вспышки, и падали звёзды. А люди, то появились, то исчезли, да ещё из палочек выпускали лучи. Статут о секретности, за тот день, был нарушен не единожды.      Члены совета Министерства Магии были в бешенстве, требуя немедленно прекратить это и наказать нарушителей, но за жителей магической Британии, вступилась Миллисента Багнолд, речь которой особенно запомнилась последней фразой: «я отстаиваю наше неотделимое право на торжество!»      Конечно, это попало в газеты, и было опубликовано на следующий же день, что моментально подняло её репутацию в глазах общественности. А вот репутация глав отделов слегка подпортилась.      Празднование длилось целых три дня, во время которого мракоборцам приходилось очень нелегко, но они и не жаловались. Не считая большой премии в виде полугодового оклада, которую получил каждый из них и обещанного отпуска, после добора на службу, волшебники и сами были счастливы, что наконец, со смертью Волан-де-Морта, всё это точно закончилось.      Том, словно в насмешку, был похоронен в Литтл Хэнглтоне, на маггловском кладбище, где покоились останки семьи Реддлов, убитых им летом 1943 года.      С пустым надгробием, перед которым лежали лишь четыре хризантемы, две из которых принадлежали Дамблдору, так и завершилась история Тёмного Лорда…      С того дня минули ещё месяц, за которые Принц, закончил с защитной системой Министерства Магии и наконец смог посвятить почти всё своё время исследованиям. Вот только через несколько дней закончились они хорошим нагоняем, когда он взорвал комнату испытаний под домом, несколько ближайших помещений и чуть сам коньки не отбросил. Обошлось всё не без последствий, как для дома, так и для самого волшебника.     Не до конца исследовав своё творение, Грид, решил немного поэкспериментировать. Взглянуть, что произойдёт, если смешать белое и чёрное пламя, порядок и чистейший хаос.     Два маленьких огонька, вдвое меньше пламени свечи, к чертям разнесли помещение, стены которого были специально укреплены настолько, что даже самому «Магистру» пришлось бы постараться, чтобы разломать их.      Он ожидал, что произойдёт взрыв, но даже для него подобный поворот стал настоящим потрясением. Но, как только волшебник представил, что бы произошло, будь у него плотность магии уровня «Великого Архимага», его бросило в дрожь, но одновременно с этим, вызвало волнительное предвкушение…      Глостершир. Юго-запад Англии.      Под пристальным взором Нагайны, которая не отходила от него ни на шаг, Грид, одна из рук которого была перевязана бинтами, как и половина груди под майкой, сидел в беседке и попивал чай: — Ты так во мне скоро дыру прожжёшь… — с тяжким вздохом, произнёс он, опустив чашку и взглянув на девушку. — Я слежу, чтобы ты себя клоном не подменил. — Язык мой — враг мой… и зачем я только решил похвастаться тебе… — Грид! — возмущённо засопела она. — Я шучу. — Хватит уже с ним нянчиться. Я уверена он и сам прекрасно понимает, что в ближайшее время, ему крайне нежелательны любые нагрузки. Особенно если он хочет, как можно раньше продолжить развлекаться в лаборатории, — с равнодушным выражением лица, вошла к ним в беседку Беллатрис, бросив колкий взгляд в его сторону, — А он точно этого хочет.      Ожоги, которые он по своей глупости получил, были далеко не обычными, а нанесены магическим пламенем, и очень могущественным. Но из-за волшебства, вошедшего в раны, они не могла просто зажить.      С нынешним уровнем силы, Гриду, любые манипуляции с открытым им новым типом пламени и даже остатками магии, были невозможны. Поэтому, ему приходилось терпеть эту ноющую боль, пока она сама полностью не рассеется. Что по его расчётам должно занять около двух месяцев в лучшем случае: — Мне очень приятно, что ты тоже волнуешься за меня, Бельчонок, — с игривой улыбкой, ответил он ей, на что она лишь закатила глаза.      Девушка, даже спорить с ним не хотела, прекрасно понимая, что в любом случае, этот гад пропустит все её слова мимо ушей. Хотя последние два дня, она так и ни разу не заговаривала с ним о тренировках, да и нередко, можно было заметить сложный взгляд волшебницы на местах с ожогами.      А неподалёку от них, перед лежащим на траве котёнком, вокруг которого с каждым днём клубилось всё большее количество магии, принявшей вид зернистого, тёмного дыма сидела Анна, с куском торта в одной руке и вилкой в другой, и пыталась покормить его. Хоть её выражение лица, как обычно, казалось равнодушным, но в глазах, не сложно было разглядеть беспокойство: — Ну, один кусочек… ~ М-м-м-р-яу… — вяло ответил тот, легонько приподняв хвост и опустив обратно. — Ты уже третий день ничего не ешь… — для неё, этот ленивый обжора, с которым она поначалу враждовала и боролась за сладости, стал очень близким другом. И видеть его в таком состоянии, ей было больно.      Хоть Грид и объяснял, что это нормально, что его организм готовиться к эволюции, поэтому последние дни он ел как не в себя, но она всё равно волновалась.      Даже Дрейк, который постоянно бросал ему вызовы, с того момента, как он слёг, старался делать вид, что ему всё равно, но при этом, проводя всё своё время перед домом, наблюдая за отцом и соперником.      А Садако, выглядывающая из колодца, тихо сжимала кулачки, в надежде на то, что этот маленький монстр, не переживёт так называемую «эволюцию» и наконец она спокойно заживёт.      Да и других магических существ собралось немало перед домом, но особенно выделялся исполинских размеров Король Химер, который делал вид, что как обычно дремал.      Пока Анна, всё продолжала пытаться расшевелить котёнка, на стол перед Гридом, приземлилась сова: ~ У-угу! — покивала та ему в качестве приветствия и развернулась боком, чтобы волшебнику было проще достать письмо из крепления на её лапке. — Спасибо, — с улыбкой погладил он птицу по голове и вытащил конверт с гербом Хогвартса.      При помощи магии раскрыв его, и под озадаченным взглядом двух девушек, он приступил к изучению содержимого: — Кстати, а где Элейн? — спросила у Нагайны, Белла, осмотрев территорию перед домом. — Она ушла в Косой переулок с проверкой. — Понятно…      И разговор увял. Хоть они и смирились с существованием друг друга, но общего языка так и не смогли ещё найти. Поэтому, в основном Эйлин и Грид были их связующей нитью. Лишь благодаря им, они хотя бы разговаривали друг с другом. Но по сравнению с тремя месяцами ранее, это был большой шаг вперёд.      Когда же Принц опустил письмо, из его уст вырвался смешок: — Вот же ж… хитрый старикашка. — Что такое? — поинтересовалась у него Нагайна, да и Белла вопросительно вздёрнула бровь. — Уже через неделю состоится свадьба профессора Слизнорта и мадам Помфри, вот я и решил организовать для них медовый месяц, будто от школы, за выслугу лет и так далее. Подменив на этот самый месяц Слизнорта на посту декана и профессора зельеварения, — про это они обе знали и просто покивали, — А это хитрозадый… — бросив взгляд на Анну, он решил воздержаться от ругательств, — В общем, сами прочтите.      Махнув рукой, Грид, создал копию письма и отдал девушкам, которые не без любопытства, приступили к изучению содержимого. И, уже через минуту, губы обеих расплылись в улыбке.      В нём, Дамблдор, с радостью принял предложение Принца, но добавил, что месяц слишком мало и стал давить на его совесть. Ведь как можно собственного наставника, который столько десятилетий обучал детей и его самого без выходных, всего лишь на месяц отправить в отпуск. Он заслуживал большего… хотя бы трёх.      А то, что этот старый кровопийца выпьет из него все соки, когда он приступит к работе, к гадалке не ходи, но: — Если убрать всю воду и эмоциональную подклёпку, он в чём-то прав. Месяца и правда будет мало… — И тебе нужен небольшой перерыв. Последний год ты почти не выходил из лаборатории, а твои мысли были заняты лишь тем, как противостоять дьяволам, — заговорила Нагайна, но при этом с очень редким для себя, серьёзным выражением лица, — Считай это и своим выходным. А к тому моменту, как Слизнорт вернётся, твои раны полностью заживут.      Даже Белла, после этих слов с некоторым удивлением посмотрела на девушку. Да и поразмышляв несколько секунд, её глаза вдруг загорелись: — Ты можешь не оставаться на ночь в Хогвартсе, а возвращаться домой с помощью домовика. — Неужели это намёк? — плотоядно оскалился Грид, на что она, лишь загадочно улыбнулась в ответ, — Думаю, вы обе правы… — откинулся он на спину скамейки и прикрыл глаза, — «Не думать о Дьяволах и просто насладиться отдыхом… это будет сложно выполнимо, так как именно из-за них я и иду туда…» — А я составлю тебе компанию, как в старые времена, — проигнорировав намёки Блэк, в которых не было и толики интереса в «том самом» направлении, добавила Нагайна. — Что ж, тогда так и поступим, но отдых мой начнётся только в следующем месяце. Надо будет перед этим починить магическое ядро замка, а так же поподробнее узнать о том Аланноне, к которому хотел обратиться за помощью Годрик Гриффиндор, — как только прозвучало последнее имя, на лице Блэк возник интерес. Но, Грид, пока не собирался утолять его, так как сам мало что знал.      И поднявшись со скамейки, он вышел из беседки и несмешным шагом подошёл к Анне, которая в ответ, подняла жалобные взгляд на него, на что волшебник, нежно потрепал её по белоснежной шевелюре и опустил взгляд на котёнка: — Пойдём на всякий случай отсюда, — наклонившись, «Магистр», поднял его на руку. Лаки в ответ, открыл сонные глаза, и напоследок встретившись с ним взглядом, что-то мяукнул себе, и слегка лизнув его палец, вновь закрыл и уснул. После чего, скорость поглощаемого им волшебства, увеличилась вдвое, — Мы будем в саду. Но попрошу, за исключением Нагайны, если это что-то срочное, больше никому там не появляться, — и он исчез…