Эти тяжелые дни

Со свадьбы — Грю точно скажет, с одного из самых лучших дней в своей жизни — два года прошло. На полках и тумбочках появились новые фотографии в разноцветных рамках, и люди, что лучисто улыбались с них, могли с уверенностью заявить, что являлись самыми счастливыми на всем белом свете. Сейчас одну из таких фотографий держала в маленьких ладошках Агнес. Ей не были интересны ни носящиеся друг за другом Эдит с Кайлом (хотя, скорее, носящаяся за Кайлом Эдит), ни играющие в карты по двадцатому заходу миньоны, за которыми с интересом наблюдала Марго. Младшенькая провела пальцами по сияющим лицам своих родителей и улыбнулась им в ответ. Люси, мягко вздохнув открывшейся ей картине, тихонько прикрыла двери гостиной и зашагала прямиком на кухню, где у плиты уже минут десять как суетился Грю. Он сновал от шкафчика к шкафчику, время от времени возвращаясь к черной кастрюльке с будущим супом. Девушка молча наблюдала за его стараниями и улыбалась, видя, как волнуется ее муж. Он то и дело брал не те емкости для специй, хватался не за те столовые приборы и резал не те овощи. И, конечно же, тихо ругался себе под нос. Хоть Люси и не видела выражения его лица, она могла с предельной точностью представить, как оно изменяется при том или ином действии. Вмешиваться в готовку она не планировала никоим образом, но как только рука с зажатой в ней столовой ложкой начала приближаться к кастрюле, Люси порхнула к мужу и мягко схватила его за запястье. — Солил ведь уже, — прошептала она ему на ухо и тихо рассмеялась, когда застанный врасплох Грю обернулся к ней, медленно и осторожно. — Что? — он посмотрел на ложку в своей руке, затем — на Люси, после чего неловко поморщился. — Ах, ну да, я так и думал. — Мистер Грю, — Люси цокнула языком, — кого вы обманываете? Мужчина с минуту глядел на нее, путаясь в собственных мыслях и пытаясь придумать более-менее вменяемый ответ. Он не хотел, чтобы Люси думала, будто с ним творится нечто странное. А с ним творилось. Обычно собранный Грю теперь походил едва ли не на параноика, он потерял сон и стал хуже готовить. Однако Люси не была слепой. И глупой тоже, слегка легкомысленной — быть может, но никак не глупой. — Да, знаю! — неожиданно воскликнул Грю, откинув злосчастную ложку в сторону. — Знаю, что веду себя глупо, просто ужасно. Я словно на иголках сижу в последнее время и... — Шшш, — Люси улыбнулась мужу тепло и доверительно, взяла его руки в свои и приложила к своему заметно округлившемуся животу. У Грю перехватило дыхание и панически расширились глаза, но он не отпрянул. — Видишь? Все в порядке, ничего страшного. И уж если кому следует так трястись над этим, так это мне. — Мой... — мужчина сглотнул. — Наш ребенок. — Да, милый, — промурлыкала девушка и зажмурилась от удовольствия, чувствуя предельно осторожные поглаживания его ладоней. — Ты ведь уже отец, успокойся. Все будет просто отлично! Уверена, они такие хорошенькие! Уже начавший было улыбаться Грю замер. И поднял глаза на жену. — Они? — Это предчувствие, — пожала плечами Люси, подалась вперед, обхватив лицо мужа ладонями, и подарила ему легкий, практически невесомый поцелуй в щеку. — Очень хорошее предчувствие, мистер Грю.