Переломный момент

      Так странно видеть их всех вместе. Лео с удивлением смотрел на своих братьев, на все три трио, с кем он прожил свои жизни. Но самое странное то, что он не помнил, как это произошло. Помнил лишь как желал жить сразу со всеми, а сейчас вот не знал, как это объяснить и что делать. И ведь это не сон, он уже проверил, во сне нет такой боли. Тогда как? Может, не стоит зацикливаться? Всё-таки он действительно хотел этого, а Донателло поймут, найдут разгадку, причем все трое будут искать объяснение. А сейчас просто хочется поговорить со всеми снова, в конце концов, почему бы и нет. Хоть чуть-чуть побыть эгоистом.       Лео почти сразу же решил рассказать о своих жизнях, что ему довелось пережить, заодно объясняя, почему Леонардо тут только один. Ох, сколько же было криков, споров, выяснений кто, где и как! После уже было решено, мол, почему бы и не попробовать вместе жить? Логово было большим, все вместятся.       В тот момент началась самая странная и веселая жизнь. Первым делом все трио договорились о своих позывных, чтоб не путались между собой, но не особо меняя имена: первым и самым старшим было решено откликаться на свои полные имена, вторые – на сокращенные, попутно договариваясь с третьими. Сначала, конечно, пришлось привыкать, но на третий день все уже спокойно отзывались как надо по задумке.       Леонардо, честно говоря, не ожидал, что им всем вместе получится ужиться так гармонично. По идее, каждая черепаха с одноцветной повязкой могла запросто подружиться, да только у Микеланджел получилось – остальные, видимо, чего-то не поделили. Однако даже так, никто сильно не спорил, разве что Рафы были не прочь подраться. Лео решил попытаться жить ради себя вместе с ними.       Это было здорово. Общаться с ними, делиться мыслями и идеями. Останавливать споры Донателл, контролировать драки Рафов, когда не получалось остановить. Обниматься с большим Рафи и со всеми Майками сразу. Делится впечатлениями и наконец забыть обо всём.       Забыть. Хех. Как будто он сможет забыть. Его мозг уже отметил, что ни его братья, ни он сам никуда не выходят, хотя прошло достаточно много времени. Сплинтера и других знакомых нигде не видно, словно их и нет. Только он и его братья. Лео замечал все эти несостыковки, детали, неспособные работать вместе. Понимал, что скорее всего он даже не в реальном мире. Что это какой-то непонятный мир его мечтаний. Надо было выбираться.       Надо бы...       Но...       Нет. Пока возможен этот мир, Лео никуда не уйдет. Даже если он просто случайно оказался тут, а его тело живет где-то там, пусть. Пусть его тело гниет, пусть будет умирать, но он не уйдет. Не уйдет из этого слишком похожего на сказку, на сон мира.

***

      Что-то сегодня не спалось. Может стоит попить молока? Ему иногда помогало, хотя снотворные намного эффективней. Только к ним легко привыкнуть, так что часто их не пить не получится. Лео с сонной мордочкой появился на кухне. Там уже сидели Рафаэль, Донни и Доннатело. Они увлечённо что-то тихо обсуждали, что даже не сразу заметили своего брата.       — Не спится? — спросил Донни обеспокоенно.       — Да, — спокойно кивнул Лео. — Не впервой. Просто подогрею молока.       — Тебе помочь? — посмотрел на кружку, куда только что налил напиток лидер, Доннатело.       — Я просто поставлю в микроволновку.       — С каких пор ты научился пользоваться микроволновой? — иронично спросил Рафаэль. Лео только угрюмо посмотрел на темперамента, ставя кружку на разогрев. — У нас он тоже не мог пользоваться этой печью,— шустро отметил Донни, хитро улыбаясь. — Серьезно? — фыркнул насмешливо Доннатело. — Предатель,— прошептал Леонардо, хмуро глядя на одного из умнейших братьев, что тот немного сдулся. — Ну что поделать,— пожал плечами Рафаэль, ухмыляясь. — Не быть же во всем идеальным. И у тебя есть слабые стороны, которые только после второй смерти смог понять.       Лидер решил просто промолчать, чувствуя на себя насмешливые, без злобы, взгляды. Микроволновка пискнула, оповещая о конце процесса. Достав теплую кружку, Лео сел рядом с Рафом и отпил немного. На него нахлынула какая-то апатия. Казалось, что он погрузился в свои мысли, да вот в голове было пусто.       — Как долго это будет продолжаться? — вдруг задал вопрос Доннатело, вызывая у лидера мурашки.       — Ты о че... — Лео с ужасом посмотрел на брата, с чьих глаз текли кровавые слезы. Он быстро подскочил к нему. — Донателло!       Лидер судорожно вытирал зелёные щеки от кровавых потёков, но только сильнее размазывал. Сам Донателло просто смотрел на брата уже пустым мертвым взглядом, почти не шевелясь.       — Рано или поздно это должно было начаться,— спокойно сказал Рафаэль. Мутант медленно поворачивался к другим братьям, видя ту же картину –льющиеся кровавые дорожки. Их глаза становились черными, пустыми, пугающими.       — Что происходит?! — истерично закричал Лео.       — Ты и сам догадываешься,— прошептал Донни, чуть наклонившись. — Этот мир зависит от тебя, но и он не может существовать вечно.       — Но…       Мастера меча охватили по-мёртвому холодные руки, тоже истекающие жизненно важной жидкостью.       — Не волнуйся, бро,— тихо проговорил безразличный голос Майки сзади. — Позволь закрыть тебе глаза.       — А-А-А-А! — Лео с криком вскочил с кровати. Весь в поту, его дрожащие руки почти порвали одеяло. Все тело тряслось, а сам мутант не мог этого забыть: ни глаза, ни слова.       Резко в комнате включился свет.       — Ты чего разорался?— недовольно от прерванного сна пробурчал Дон. За ним уже стояли Майки, Рафаэль, Рафи и Донателло, с беспокойством смотрящие на старшего брата.       — Я... Я в порядке,— лишь прошептал он в ответ.       — Бро, точно все хорошо? — подошел к нему весельчак с целью подарить успокаивающие обнимашки, но Лео только чуть дернулся в попытках избежать их. Майки, заметив это, остановил себя.       — Бро?       Леонардо все никак не мог понять. Майки обращается к нему с беспокойством, а он вновь вспоминает те ледяные объятия и мертвецкий голос, даримые тем же Майки.       — Чего раскис-то? — раздался грубый голос над ухом. Рафаэль ударил Лео по плечу кулаком, наконец вытряхивая из оцепенения.       — Эй, полегче,— тут же вступился Рафи. — Зачем бить-то его?       — Ой, да брось, неженка,— отошел от брата темперамент. — С него не убудет.       — Легче? — взяв в свои руки руки брата, проницательно спросил Доннатело.       — Да, — чуть улыбнулся ему Леонардо, все еще видя перед собой кровавые слезы. — Все хорошо.       Кошмары начали свой ход. Сначала потихоньку, аккуратно показывали себя, постепенно набирая силу. Уже даже снились постепенно тающие на его глазах, аки льдинки в горячем чае, братья, не оставляя после себя и малейшего следа. Будто их никогда и не существовало. Будто ничего не было. Вообще ничего. Эти кровавые слезы, эти пустые глаза, они постоянно преследовали его стоило только прикрыть веки.       Леонардо ждал криков, обвинений в своих снах, но братья лишь безразлично смотрели на него исчезая, тем самым принося еще больше душевной боли. А совсем недавно кошмары пошли дальше – вышли за пределы снов. Появились галлюцинации, вопросы пустых голосов и порой снова ощущения ледяных прикосновений. Его братья с тревогой смотрели на него, но он только и мог говорить, что все нормально.       Ничего не было нормально. Он сам это понимал. Знал, как это прекратить, но не хотел. Нет, только не снова. Даже если он сойдет с ума, если еще не сошел, то пусть. Пусть. Он готов заплатить такую небольшую цену.       Они все были здесь. Все три весельчака лежали на полу, играя в монополию. Раф и Дон, принимающие в этом участие, сильно возмущались– их буквально ограбили. Обвиняли младших, ехидно посмеивающихся с неудачливых братцев, подстегивая тех продолжать. Рафи, как судья, всё пытался разрулить ситуацию. Донни и Донателло обсуждали возможности победных тактик тут же несмотря на то, что она в какой-то степени зависит от удачи. А Леонардо и Рафаэль просто сидели рядом, наслаждаясь театром абсурда. У лидера сегодня был хороший день – наконец выспался без кошмаров, галлюцинации не преследовали. Разве что ощущение затишья перед бурей напрягало. Но Лео всё равно рад провести с братьями время. Всегда, как только возможно.       Игра длилась очень долго: хоть Раф и Дон быстро слились, а братья-шутники не намерены были сдавать свои позиции. И только спустя пару часов победу одержал средний Майки. И то благодаря пресловутой удаче.       — Знаешь, говнюк, так никуда не годится,— обнял крепко старшего брата Рафаэль. Лео только непонимающе смотрел в ответ.       — Ты уже на грани,— кивнул словам темперамента Донателло.       — А мы такие же эгоистичные сволочи, как и ты,— ухмыльнулся все еще не понимающему брату Раф.       — Наши оригиналы уже заждались тебя,— улыбнулись три относительно не так давно приобретенных брата.       — Так что позаботься о них, как о нас,— весело зажмурился Майки.       — Ты уж прости, что так грубо и резко, но мы больше не можем удерживать тебя здесь,— все еще непонятно смущающийся, твердо произнес Донни.       — А нам пора,— прямо в глаза лидера посмотрел Микеланджело. — Ты уж не спеши к нам, мы не торопимся, подождем. А пока дай шанс и им. Все-таки они тоже твои братья, как когда-то были и мы.       — Погодите!— воскликнул Леонардо, пытаясь задержать их, схватить за руки, но лишь провалился в тьму.

***

      — Лео! Лео-о! Очнись, мутация тебя дери!— словно сквозь огромный слой ваты был слышен голос. Мастер меча постепенно открывал глаза, видя перед собой только Дона, Рафи и Энджела. Он вспомнил. Они сражались на крыше против Гиппопотама-мага, пока тот не обсыпал их какой-то пыльцой или песком, а дальше уже был его личный мирок. Сейчас он сидел на той самой крыше, глядя на связанного мутанта в отключке.       — Ты долго не просыпался ото сна,— беспокойно отчитывался Рафи. — Как минимум час лежал.       — Ага, а мы за это время успели выбраться из своих снов и навалять этому лопуху,— ворчал Дон. — Серьезно, что в твоем сне было такого, что ты так долго отказывался просыпаться?       — Дон, успокойся,— пытался утихомирить умника бывший лидер.       — С чего бы? Он же теперь наш лидер. Он должен отвечать за нас, а не валять дурака,— злился Дон, напоминая Рафаэля. — Но он даже не пытается хоть как-то исправиться! Он не хочет отвечать за свои поступки.       — Хватит! — вдруг раздался неожиданно грозный голос Энджела. — Идем в логово, нам всем надо отдохнуть.       Самый младший был необычайно собран, так что никто не решился ему возразить.       Лео изменился. После того сна он перестал быть собой, замкнулся в своих мыслях, почти не выходил из комнаты и стал совсем неразговорчив. Дон вначале громко недоумевал: кричал, винил и оскорблял, думая, что его брат-близнец опять выпендривается. Но когда через неделю, месяц, два ничего не менялось, обеспокоился даже он. Пытались выпытать содержание рокового сна, что его тревожит, почему молчит. Сплинтер, Рафи, даже сам Дон приходили в его комнату каждый день, говорили и спрашивали обо всем и ни о чём, пытаясь узнать хоть что-нибудь. Только самый младший, заходя в комнату брата, садился на кресло рядом и просто молчал, иногда укутывая того в плед.       С того момента прошло уже три месяца. Лео все так же почти ничего не ест, смотрит пустым взглядом в стену и все так же молчит, лишь изредка отвечая на вопросы. Братья и отец уже начали отчаиваться: что делать, как вывести брата из депрессии? Рафи винил себя за то, что допустил такое; Дон проводил практически всё время в поисках лекарств, но они либо слишком дороги, либо слишком сложны в приготовлении, либо просто бесполезны; Сплинтер вообще начал пить от собственной беспомощности. Он даже не знал, почему это происходит. Из-за чего Лео такой. Только Энджел каждый день приходил в комнату брата, садился на то же кресло и просто молчал.       Сегодня Лео решил перевести свой взгляд со стены на брата, что вновь был на кресле. Где-то на краю сознания мелькала мысль, что его обычно самый веселый брат, с ним теперь всегда молчит. И, как ни странно, но эта мысль осталась с ним.       — Почему молчишь? — впервые за это время задал вопрос Лео.       — Я могу спросить? — тихо, боясь спугнуть редкий проблеск, спросил голубоглазый.       — Да,— прошептав, закрыл свои глаза Леонардо.       — Я могу тебя обнять?       — Почему ты это спрашиваешь? — проскользнуло удивление на лице мутанта. — Конечно, можешь.       — Но я ведь не тот, кто был с тобой рядом в прошлые разы. Я ведь отличаюсь от них,— тихо отметил младший.       Нынешний, несмотря на все проблемы, лидер посмотрел на черепашку, будто впервые увидел его. Удивление все сильней отражалось на лице. А потом и пришла давно запоздавшая истина. Верно. Он знал. Знал, что они совсем отличаются от предыдущих. Совсем наивные, глуповатые, слишком открытые. Но такие же верные, сильные, замечательные братья. Лео хочет вновь с ними дурачиться, как и раньше, ведь даже пусть и с болью, но искренне с ними веселился. Он вновь хочет смеяться вместе с ними, как и раньше, но он не готов. Он еще не готов все отпустить.       — Не спеши,— вновь привлек на себя внимание брат, обняв. — Мы подождем, так что не спеши. Да и не требую я их отпускать. Они всегда будут стоять рядом с тобой, даже если ты их не видишь.       Боже. До чего же все Майки похожи между собой. Всегда видят странные и даже необъяснимые вещи, всегда веселящиеся и несерьезные, но всегда видящие его, да и не только, насквозь. Они всегда знали, что у него таится на душе и, знаете, Лео даже не удивлен. Они были по-своему сумасшедшие. Впрочем, как и он сам. Теперь уже мечник уверен, что когда-нибудь сможет вновь улыбнуться братьям, нужно только собрать наконец свою психику в нечто более-менее нормальное.        А пока он позволит себе начать свою истерику и слезы в объятьях своего улыбающегося и успокаивающего брата, который всегда был и будет рядом. Как и все они. Такова уж великая четверка.