Златые нити норн

      Этой ночью Алгир почти не спал. Периодически проваливался в мутный, тяжелый сон, полный кошмаров, но тут же просыпался, вновь и вновь обнаруживая себя на полу в доме исцеления, запертым наедине с опасным хищником. Не спасут ни защитные орнаменты, ни тайные двери, ни системы оповещения, если Тень впадет в кровавое безумие. Никто лучше Алгира не знал, что к концу правления Тени причин у внезапного кровавого безумия могло и не быть. Нечаянное слово, случайный жест — и пробуждался зверь: на лице застывала кровожадная устрашающая маска, страшнее любой тканевой или кожаной, расписанной красно-черными разводами. Тень Одина — существо со множеством лиц, а немногие асы, знавшие настоящее, давно расстались с жизнью. Алгир остался чуть ли не последним здравствующим посвященным, не принадлежавшем к царской фамилии. Таким же здравствующим он собирался оставаться еще долгие столетия, поэтому, чуть солнце приподнялось из-за горных вершин и протянуло первый лучик в неуютную низенькую хижину, как он, едва дыша, проскользнул мимо растянувшейся на полу и вряд ли крепко спящей Тени. Он готов помочь, как помог несколько столетий назад, но не готов близко общаться с тем, чей жизненный уклад и методы воздействия считал недостойными высшей божественной расы. Асгард веками существовал без Тени. Просуществует ещё столько же. Будет на то воля Одина.       Отал добралась до постели с рассветом и проснулась в середине дня. Она сильно опаздывала к своему фелагу, но мысли о проектах не занимали еë вовсе. Хагалар. Она выведет его на чистую воду. Так или иначе. Вчера она успела поговорить почти со всеми его бывшими софелаговцами, кроме Поэтического Лагура — гениального безумца, выражавшегося так туманно, что в его словах каждый слышал что-то своё. Многие женщины ходили к нему за советом, словно к заворотным гадалкам — те тоже изъяснялись туманно, вроде бы и по делу, а вроде бы и нет. Но Отал не нужен туман, кенинги и метафоры, ей нужны факты. К Лагуру она обратится только в крайнем случае.       Не приведя себя толком в порядок и не сочтя нужным известить фелаг о своём отсутствии, Чернобурая отправилась к Раиду выпытывать подробности вечера. Вчера смурной естественник, не знавший ни к кому жалости, вприпрыжку побежал оказывать помощь Вождю, хотя до этого был настроен весьма враждебно. На него такое поведение совсем не похоже.       Раиду нашелся во всеми забытой комнате с компьютерами, чьи провода уходили в вечный мидгардский портал, в квартиру одного из логистов, не то Ингвара, не то Дагара, Отал не разбиралась в именах логистов. Когда компьютеры только появились, толпы любопытствующих приходили нажимать на кнопки и водить мышкой. Они пытались рисовать и набирать тексты, но вскоре игрушка приелась, осваивать чудо-технику на должном уровне никто не пожелал, и комнату забросили. К компьютерам подходили редко, нажимали кнопки по составленным людьми инструкциям, чтобы не нанести дорогим машинам существенного вреда. Лишь изредка за ними занималась учебная группа, готовившаяся к поступлению в университеты Мидгарда. Йохан, человеческий учитель всех наук, утверждал, что навыки владения компьютерными программами чуть ли не более важное умение, чем твердые знания по физике или математике. Но асы предпочитали учить точные науки, а не осваивать громоздкие машины, тем более что от экрана у большинства быстро начинала раскалываться голова.       Раиду незаметно устроился за одним из складных компьютеров и что-то с увлечением набирал, не глядя на клавиатуру. — Доброе утро, — поздоровалась Отал, хотя утро давно миновало.       В ответ она получила только невнятное бормотание. — О чем вы с Хагаларом говорили вчера наедине? — спросила она сразу, не пытаясь заглянуть в экран, чтобы не спровоцировать вспышку бессмысленного гнева.       Раиду отвлекся от работы, зевнул, потер кулаками красные, воспаленные глаза — всю ночь не спал, бедненький! — Об Асгарде. Который воссияет во всем своем величии ради царевича и благодаря царевичу! Хагалар обещал помочь в свершении божественных замыслов! Все поселение погрязло в мечтах о войне, фелаги заняты разработкой оружия. А ведь царевич не этого от нас хотел! — А сам Хагалар что? — нетерпеливо перебила Отал. — Хагалар? — протянул Раиду, будто с трудом вспоминая, о ком речь. — Странный. Но если не врет, то принесет пользу нашим благим начинаниям. Если опять не сбежит. — Он заставил тебя работать, а сам планирует сбежать? — Нет! — Раиду ударил кулаком по столу и чуть не попал по нежной клавиатуре. Если бы Отал несла ответственность за компьютерную комнату, то ни за что не пускала бы Раиду и ему подобных, но то была не её комната и не её компьютеры. — Он обещает работать со мной и помочь осуществить планы царевича. Если он сдержит слово, остальное не важно! Будь он хоть троллем, хоть великаном. Главное, — Раиду замешкался, подыскивая подходящие слова, — чтобы царевич к нам вернулся.       Отал сама бы ударила по столу, если бы её жест не выглядел жалким подражательством. — Раиду, он тебе просто зубы заговаривает. Ты кинулся работать, я вижу, а где же Хагалар? Легко же он переманил тебя на свою сторону. — Спит, наверное, — буркнул естественник, снова переключая внимание на светящуюся панель. — А ты спал? — Отал таки обогнула длинную лавку, мешавшую увидеть плоды бессонной ночи. И Раиду вместо того, чтобы закрыть собой экран, дал прочитать рунический текст, написанный латинскими буквами. Он подробно расписал кучу начинаний — от выполнимых до безумных. Отал начинания не волновали, её удивляло другое — как Хагалар всего за несколько часов переключил внимание Раиду? Будто изнутри переделал полоумного фанатика. Раиду вчерашний и Раиду сегодняшний были двумя разными асами, и это по-настоящему пугало. — Если всё это воплотить! — бредил естественник, что-то объясняя, во что-то тыкая. — Для этого нужно много асов, один ты не справишься, — мстительно прервала Отал восторженную речь. — Я, пожалуй, пойду поем, чего и тебе желаю.       Она не стала обходить скамейку, а перепрыгнула через неё, но не совсем удачно: задела сидение носком сапога, споткнулась и чуть не упала, зато отвлеклась от очередных фантомных идей безумного естественника. Раиду говорил, вопрошал, кричал, пытался её не пустить, правда, только словами, но она не слушала. Придется самой выводить Хагалара на чистую воду. Вокруг одни трусы! А просить помощи у бывшей свиты опасно: она и так выделилась среди равных, когда согласилась обучать царевича. Её, а вовсе не какого-нибудь сильного мужчину, Локи предпочел самому мастеру магии. Что-то он знал о Хагаларе, почему-то не захотел учиться у него, а она не додумалась спросить, кормилась байками про иные миры, в которых никогда не бывала. Теперь царевич пропал, а сведения о нем доставляет всё тот же вездесущий Хагалар. Её друг. Её учитель… Неужели еще и враг? Эта мысль не понравилась Отал, показалась дикой, но одновременно такой естественной и притягательной. Стоило вспомнить вчерашнего Хагалара, как руки сами собой сжимались в кулаки, а ноги вставали в боевую стойку. Не похож он на себя, совсем не похож. — Halt! — Раиду таки преградил собой путь, схватил за руки. В другой раз она бы грубо оттолкнула его энергетической волной, но сейчас решила послушать — вдруг пришел в себя и расскажет подробности вчерашнего разговора. — Какой из наших планов тебе было бы интересно реализовать лично?       Вопрос огорошил своей неуместностью. — Я маг. Забыл? — Все проекты требуют магических сил! Для каждого нужен фелаг, а в фелаге нужны маги! Будто ты никогда ни над чем не работала!       Раиду случайно попал в точку. Отал действительно почти не работала в фелагах с тех пор, как вошла в свиту Хагалара. Жизнь при мастере давала свои привилегии и позволяла бездельничать, оттачивая мастерство якобы в ожидании полчищ врагов, которые попробуют взять штурмом прекрасно укрепленную тюрьму ученых. — Так собирай фелаг, — процедила она сквозь зубы. — А я посмотрю на него и подумаю о необходимости моего участия. Пока у тебя, кроме планов, ничего нет.       Она обошла Раиду и продолжила путь. Если бы он снова бросился за ней, произошла бы стычка, но он не посмел.       Чернобурая отправилась в столовую заедать едва сдерживаемый гнев. Если и есть что-то по-настоящему ценное в поселении, отличающее его от любого хутора или дворца, так это круглосуточная кормëжка. Спи и ешь, когда хочешь, никто слова поперёк не скажет. Если бы ещё мёд и пиво лились рекой, если бы в окрестностях не вырубили леса и там всё ещё росли галлюциногенные грибы, столь любимые асами в прошлом, то поселение развалилось бы, несмотря на все старания мастеров. Но алкоголь под запретом, лесов и грибов не сыщешь во всём Асгарде, а переедание грозит ожирением и смертью. Забудь обо всех плотских утехах, кормись духовной пищей! Только вот она больше жаждала не знаний, а удовольствий, а также честного к себе отношения. Не только от Хагалара, но и от любого другого аса. Она своего обязательно добьется!       Алгир выскользнул из дома, словно мышь, но даже самые осторожные шаги пробудили Тень. Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего вздоха она себе не позволила, лишь приоткрыла глаза, наблюдая сквозь ресницы за фигурой, растворившейся в предрассветных сумерках. Тень поспорила сама с собой, заметит ли Алгир слежку, и сама себе проиграла. Не заметил. Утёк. Входные двери снимали в летнюю половину года, пол недавно покрыли новыми досками, так что скрипеть было нечему. Для крестьян поселения летняя половина года — отдельная забота: им приходится следить за домашней птицей, чтобы та не забежала в лабораториумы, не перевернула ценные реактивы, не склевала целебные травы. Несмотря на предосторожности, кто-нибудь из ученых время от времени чуть не придавливал цыпленка или пускался в бегство от яростно гогочущей стаи гусей. Птицу старались не подпускать к лабораториумам, но ее было слишком много, крестьянам не хватало бдительности. А ведь решение многосотлетней проблемы лежит на поверхности: стоит выпустить птицу за первую линию ограждения: земля там, благодаря стараниям Локи, уже год как принадлежит поселенцам. Все окрестные крестьяне знают, что в мире отверженных живет царская особа, и не станут воровать птицу. Да и не воруют же они овец, которые всё лето пасутся в горах вдали от крепости. И не воровали никогда, мол, скот отверженных запачкан, как и сами отверженные. Проблема решается легко, но никто её до сих пор не решил. Как и многие другие. Тень прикрыла глаза, перебирая память Хагалара. Многое, очень многое надо исправить. Но сперва усмирить тёмную ауру! Пока она пугает всех вокруг, нагоняя ужас даже на настоящих воинов, вести переговоры бессмысленно. Придется просить о милости спящего Одина. Только вот каков будет ответ? Не Один оживил бывшего друга, не Один отдавал царице приказ. Прекраснейшая из бессмертных действовала по своему разумению и скорее вопреки воле мужа, чем следуя ей. — Почему ты не вернул меня, когда на горизонте забрезжила война? — спросила Тень у деревянных потолочных балок. — Почему вернул Гринольва, а не меня? Почему два года назад не вызвал меня допрашивать Локи? Я бы мгновенно узнал всё, и царевич следовал бы за мной, покорно исполняя твою волю. Почему ты предпочел пестовать многосотлетний обман? Почему случилась смерть Тора?       Последние слова сорвались с губ сами собой едва слышным шепотом. Просчитал ли Один смерть Тора? Стремился ли к ней? Пляшет ли сейчас весь Асгард во главе с царицей под его дудку, сам того не замечая? Или все действуют вопреки воле царя? Одни вопросы, никаких ответов. Факты подходят под несколько равновероятных объяснений.       Со дня воскрешения Тень ожидала появления Одина во сне: он должен дать ценные указания, проклясть или обвинить в смерти Тора — недалеко ушел бы от истины. Один умел ходить по снам, Один умел вытаскивать чужое сознание в свой собственный сон. Чего только не умел маг мозга, в какие фантастические миры не приглашал своего верного союзника. Они делили не только дни в заботах о государстве, но и ночи в веселье и нарушении всех законов природы. Во снах они проникали в души людей и вдохновляли скальдов на древние сочинения. Сами придумали и передали людям несуразные мифы об Утгарда-Локи, обманувшем Тора, о великане, строившем в Асгарде стену и попросившем в качестве платы Фрейю, об украденном мёде поэзии. Многое они вложили в человеческие головы, точнее, Один вложил, Тень лишь наблюдала. Многое люди переврали, еще больше переврали впоследствии христиане, борясь с языческими обрядами. О, знали бы они, что кумиры Одина, Тора и Бальдра имеют под собой реальную основу, что бог весны и правда томится в Хельхейме и после Рагнарёка вернётся в Мидгард, чтобы пестовать новое человечество и основать новую династию богов!       Тень решительно поднялась с пола. Пора вернуться в Гладсхейм и поговорить с Одином — быть может, он знает, где пропадает Локи. Если Хеймдалль его до сих пор не обнаружил.       Тень успела пролететь пару миль в птичьем обличье, прежде чем повернула назад, проклиная себя за забывчивость. В поселении осталось одно незавершённое дело, грозящее крупным скандалом, если с ним не покончить прямо сейчас.       Пришлось вернуться в пустующий дом исцеления и потратить несколько часов на медитацию. Лишнего времени не было, но без медитации не обойтись. Надо стать настоящим Хагаларом. В первую очередь, изнутри, а не снаружи. Абсолютное спокойствие. На лице едва заметная улыбка. Расслабленные руки. Весёлый нрав. В таком образе Тень вошла в столовую, где, судя по ауре, обедала Отал Чернобурая — ученица, поднявшая на уши весь бывший фелаг Хагалара. Способная магичка, когда-то преданная учителю, любившая, как и все женщины, трепать языком и перемывать косточки сильным мира сего. Тень перебирала воспоминания Хагалара, собирая по крупицам портрет Чернобурой: как ему в голову пришло учить женщин боевой магии? Они непостоянны и ветрены, им нельзя доверять, они ничего не смыслят в долге и чести. Но, несмотря на все недостатки, присущие слабому полу, в импровизированную «свиту» Хагалара входили сразу две немолодые женщины. Они выпивали с ним, кутили, разделяли тайны. Хорошо хоть не догадывались, кто скрывается под маской обаятельного шута. Хагалар свою свиту любил. Хагалар свою свиту обхаживал. Он не просто развил магический дар нескольким асам, а сделал их первыми среди равных. Возможно, поэтому свита не стала скандалить, когда учитель увлекся царевичем. Когда-то клявшиеся в верности асы просто исчезли из его жизни, смертельно оскорбившись, но не подав вида. Глупо обижать тех, кто обязан тебе жизнью. Свита сейчас бы очень пригодилась. Особенно Отал, которая, заметив что-то подозрительное, не махнула рукой, а попыталась разобраться. Возможно, она по-настоящему хороша, и ею следует воспользоваться. Тени нужен осведомитель и вершитель воли Хагалара. Им могла бы стать Черная Вдова — Фену — возможная убийца Тора. Но её безумие непредсказуемо. Она провалит задание, увлекшись очередной фантазией. Отал отличается здравым рассудком, но для серьёзных дел одного рассудка недостаточно. Что ж, пора устроить настоящее испытание и решить, правильный ли выбор сделал Хагалар, достойна ли его преемница настоящих тайн?       Стоило Тени переступить порог мрачного помещения, почти лишённого окон, как сразу стало ясно, что медитация подействовала: никто не шарахнулся в сторону, никто не прервал беседу, но никто и не поспешил поздороваться, а некоторые опускали головы, если встречались взглядом с бывшим мастером магии. В других обстоятельствах: в палатах собраний, в окружении послов — такой эффект был бы уместен и желателен, но не здесь и не сейчас.       Отал сидела на широкой лавке почти в полном одиночестве, смурная и неприступная. Она ловко орудовала ножом, фигурно нарезая мясо не то моржа, не то морского льва, приправленное травами и водорослями. Тень замерла за её спиной, снова заключив с собой пари и снова позорно проиграв: Отал быстро заметила слежку. Резко обернулась, сжав губы в тонкую линию. — Зачем подкрадываешься? — сверкнула она глазами. Ненавидит? Боится? Не разобрать толком. — Чего-то хотел? — выпалила она, не получив немедленного ответа на вопрос. Дерзит так отчаянно, будто не она мастеру лёгкой жизнью обязана, а он ей. — Да. Мне интересно, что вчера произошло, — произнесла Тень достаточно громко, чтобы соседи навострили уши. Скандалы, сплетни и интриги — главная радость любого закрытого общества, а уж когда скандалы касаются одного из лидеров такого общества и его фаворитки, тут уж никто не устоит. Все народы одинаковы и манипулируют ими одинаково. — Что именно произошло? — холодно отчеканила Отал: на лбу у неё запульсировала жилка. — Дуэль, например, — произнесла Тень как ни в чем не бывало, будто драка боевых магов — милая ежедневная забава. — Ты про наш магический поединок? Ты совсем размяк, пропустил кучу тренировок и теперь переживаешь, что проиграл. Стареешь, Хагалар.       Некогда красивое лицо исказила гадливая улыбочка. Отал Чернобурая прилюдно оскорбляла собственного учителя, бывшего мастера магии. И не боится последствий, хотя знает, что он её сильнее. С одной стороны, она ведет себя столь же безрассудно, сколь Локи перед Хагаларом, с другой, старается побороть силу тёмной аурой, направленной прицельно на нее. Старается изо всех сил. Не понимает, что происходит, пытается спровоцировать заведомо превосходящего силой противника. Что ж, пусть игра начнется по её правилам. Она хочет продемонстрировать, что ничего не произошло, что дела боевых магов касаются только их самих — пусть будет так. — Du hast Recht, bestimmt, — ответила Тень самой искренней улыбкой, обращая её не только к Отал, но и ко всем собравшимся, давно отвлëкшимся от еды и пустых разговоров. Все ждали продолжения, но Тень не прибавила больше ни слова. — Это всё? — нервно переспросила Отал, оглядываясь в поисках поддержки, но находя только любопытные взгляды. — Почти. Раз уж ты сетуешь на то, что я размяк и не могу себя защитить, давай потренируемся — помоги мне взбодриться. — Именно я удостоена такой чести? — буркнула магичка, не посмев отказаться на глазах у всех. Виданное ли дело: учитель решил поменяться местами с ученицей, пускай и избранницей царевича. — Разумеется. Ты ведь моя лучшая воспитанница, — ввернула Тень, обводя рукой присутствующих, будто опасаясь, что кто-нибудь бросится оспаривать столь звучный титул. — Все подтвердят, что именно в тебя я вложил всю свою душу, а сейчас ты заявляешь, что мои способности уже не те, что раньше. Вот я и прошу тебя о помощи, несравненное мое староватое новое поколение.       Отал посмотрела на него так, что чуть не прожгла дыру, но отказать не посмела. Сквозь зубы процедила что-то, что Тень интерпретировала как согласие. Ловушка захлопнулась. Мигом расслабившись, Тень присела рядом и задумчиво положила в рот немного пудинга из морского мха. Прожевала и скривилась. Ни молоко, ни ванахеймский сахар не перебивали мерзкий привкус водорослей. Блюдо питательное, но пресное. Ему не хватает специй, которыми славятся Ванахейм и Мидгард. Отодвинув пудинг, Тень отщипнула кусочек квашеного моржового мяса — снова невкусно. Дикое мясо во всём уступает домашнему. Лучше всего телятина, но корову не прокормить на бедных асгардских лугах, а баранина давно приелась. Новые почвы Тень вчера осмотрела — на них зрел неплохой урожай, но дожди вымывали полезные вещества, а етунхеймские микроорганизмы в Асгарде не выжили. Без питательного опада почва истощится за несколько лет. Замкнутый круг получается: без почвы не вырастут деревья, но без деревьев погибнет плодородный слой. В конце лета придется завозить листья, как в прошлом году завозили землю, но это дело будущего. А пока заменим водоросли луком и укропом, а впоследствии чем-нибудь повкуснее. Если даже овощи не вырастут, их можно купить в иных мирах. Там еда гораздо лучше. Можно даже не тратить деньги, а своровать. Почему деревня бесконечной магии, пристанище множества достойных асов, питается невкусной асгардской пищей, дарами моря, когда десятки логистов разбираются в чужих кухнях и могут добыть лучшие продукты, а подземные ледники сохранят их свежими? Да и Раиду что-то говорил про ледяные сундуки Мидгарда. Надо разобраться. Побыстрее убрать со стола вусмерть надоевшие водоросли и в большее число блюд добавлять давно угнездившийся на асгардском столе сахар.       Тень с трудом отвлеклась от решения бытовых проблем, которые бросались в глаза со всех сторон: окна слишком маленькие, лавки слишком жёсткие, пол едва ли метут чаще, чем раз в месяц, остатки пищи воняют и пачкают обувь, под ногами снуют вездесущие куры. Всё можно изменить. Всё нужно изменить. Всё пора изменить!       Отал ковырялась в тарелке, не съев ни единого кусочка с тех пор, как Хагалар занял место подле неё. Неужто сожалеет о дерзости? Вряд ли. Слишком высокого мнения о себе., слишком сильно уверена в собственной безнаказанности.       Тень нежно положила руку на плечо бывшей ученицы. — Ruhe.       Эффект получился неожиданным — Отал вскочила как ошпаренная и чуть не упала прямо на стол — лавка была придвинута слишком близко. — Я готова, — грубо бросила она и поспешила на улицу.       Тень цапнула с её тарелки кусок мяса: сплошной несъедобный жир. Во дворце готовят лучше. В Ванахейме готовят лучше. В Юсальвхейме живут великолепные повара и написаны роскошные книги о здоровой и простой пище. Надо в ближайшее время поговорить с логистами Юсальвхейма. Пусть закупят приправы и разные масла. Хватит готовить на костре, лучше запекать в печах.       Увлекшись кулинарными выдумками, Тень чуть не забыла, что нервная Отал ожидает своей участи на улице. Осталось проверить, выдержит ли дерзкая ученица последнее испытание?