Юность чувств

Кёко глубоко, всей грудью вдохнула холодный воздух, закрыла окно и потянулась за курткой, висящей на спинке стула. Первый день третьего триместра. Застегнувшись и обувшись у порога, девушка оглядела убранную комнату и улыбнулась. И первое ее учебное утро в общежитии. У лестницы уже стоял Куон со своей сумкой на плече, а за его спиной были видны идущие по коридору остальные соседи. - Доброе утро! – Кёко с улыбкой помахала им, затем глянула на парня. – Подождем всех? - Захотят – догонят, – он протянул ей руку. – Идем. Легко сказать «идем», когда дыхание перехватывает от восторга и сердце трепещет – вместе в школу. Не просто рядом или на пару шагов позади, а рука об руку, осознавая, что любимый чуть сдерживает шаг, чтобы она успела, не бежала… - Привет! – в воротах их догнал Кагурадзаки. – Янки, начинаем сегодня? Я уже соскучился по мячу! - Сегодня, – кивнул Куон. – Будем возвращаться в режим. Я пару новых техник вычитал, надо попробовать. Довольная улыбка на лице Оды заставила девушку прыснуть про себя – друг выглядел так, словно ему наобещали гору подарков просто так, без повода. В холле присоединилась Ватаджиба, и уже вчетвером они поднялись на свой этаж. В классе было несколько учеников, и, опуская сумку на свой стул, Кёко невольно задалась вопросом – как быстро узнают все вокруг о ее новом месте жительства? К концу дня? Назавтра? Справа занял свое место Ошино, с улыбкой кивая на приветствие. Рина помахала от входа в класс с такой же доброй улыбкой. Кёко незаметно сглотнула. Все вернулось, словно не было двух с лишним недель потрясений и открытий – ее школьная жизнь, с уроками, клубами, одноклассниками, окном слева, часами над доской… осталась настолько нетронутой, насколько все вокруг этой реальности изменилось. И эта нетронутость возвращала душу в спокойное русло уверенного знания, понимания – так и должно быть. Появившийся на пороге класса учитель позвал на церемонию открытия, и девушка оглянулась на друзей. Какая разница, когда узнают, что скажут или как поведут себя. Она уже проходила это, переживала и поняла, что думать об этом и беспокоиться глупо. Поэтому, остается лишь расслабиться и с головой погрузиться в учебу. В конце концов, ее цель в школе не меняется! Полностью успокоившись, она вместе со всеми отправилась в спортзал слушать замдиректора, который должен был, как обычно, напутствовать учеников на новый учебный триместр. - Что от тебя хотел Юмено-сенсей? Только что вернувшаяся из учительской Кёко глянула на Рину и улыбнулась, открывая свою коробку с обедом: - Спрашивал, как я устроилась в общежитии. - Это его обязанность как классного, – Рэй тоже достала свой обед. Девушки сидели, сдвинув парты Кёко и Ошино, пока сами парни отсутствовали. – В первую очередь будут спрашивать с него. - Как твои соседи? - Отлично, – Кёко снова улыбнулась. – Один с первого года, трое со второго, остальные сенпаи. - Ну, думаю, Янки не даст тебя обижать. - Кто меня будет обижать? Они все хорошие, вчера познакомились, сегодня утром все вместе завтракали, – она отправила в рот кусочек огурца. – Правда, они все практически завтракают фастфудом. - Думаешь, кто-то из них будет готовить сам себе с утра? – Ватаджиба тихо хихикнула. Вспомнив легкий пыльный налет на плите, Кёко согласно вздохнула. - А смысл готовить, если можно забежать по дороге в булочную? – Рина пожала плечами. – Или вообще – прийти пораньше в школу и позавтракать здесь в кафе? - Здоровое питание важно для хорошего самочувствия, – назидательно проговорила Кёко, вспоминая, как именно эти слова озвучила сегодня утром Куону. Тот пришел на кухню практически после нее и несколько минут взглядами и движениями бровей пытался ей возразить, когда его чашка для кофе была безапелляционно отобрана. В ответ девушка невозмутимо напомнила о соглашении на завтраки и ужины и продемонстрировала коробку, в которую планировала сложить будущие сэндвичи. Куон закатил глаза и молча сел за стол. - Кёко-чан, – Рэй понизила голос, – а соседи в общежитии не спрашивали, почему ты переехала? - Спрашивали. Я объяснила, что по семейным обстоятельствам. - Слушайте, – положив свои палочки, Сугита тоже тихо заговорила, – а если вдруг Фува все же вернулся домой? Вчера, например? Кёко, ты-то и знать не будешь… - У нас последним уроком физкультура вместе с музыкальным отделением, – припомнила Ватаджиба. – Вот и посмотрим, будет ли на ней он или нет. Кёко лишь покачала головой – кто-кто, а она уверена, что Шо не отступится от своей мечты. И уж тем более после всего, что случилось дома. Она представила реакцию дяди и тети на звонок из школы и едва слышно вздохнула. Остается надеяться, что они смогут дать подходящий ответ на вопрос, почему их сын не пришел на уроки. Остаток обеда прошел под обсуждение предстоящей школьной экскурсии, и когда в класс вернулись Куон и остальные, парты были возвращены на свои места. - Как тренировка? - Супер, – Кагурадзаки, плюхнувшись на свое место, быстро что-то прожевал. – Жду-не дождусь вечерней. - Спасибо за сэндвичи, – Ошино сел и улыбнулся. – Было очень кстати. Значит, она была права, когда предположила, что Куон разделит коробку между собой и друзьями. Взгляд за спину лишь подтвердил ее мнение, и девушка не преминула с легкой ехидцей прищуриться – а как возмущался количеством, как пытался отобрать у нее хлебцы… В ответ Куон на мгновение состроил гримасу «ой, все!», затем достал учебник. Остаток дня прошел вполне мирно, как и клубное занятие. Идя с подругами к школьным воротам, Кёко оглянулась на спортзал с закрытыми дверями. В том, что Куон вернется с тренировки затемно, сомнений не было, был лишь вопрос, когда именно. Она махнула Юи и Рине на прощание и свернула к общежитию. Удобно, что ни говори, иметь возможность минут за десять дойти до дома… ну, почти до дома. А ведь раньше она бы шла к метро… Мысли плавно переместились на рёкан. Шо, разумеется, на физкультуре не было, и легкая тревога, смешанная с жалостью, заставляла девушку чуть хмуриться – ну не были ей чужими ни дядя, ни тетя, что бы ни говорил Куон и как бы не поддерживали его все остальные! И она прекрасно представляла, какая сейчас атмосфера царит на хозяйской половине рёкана! Дядя сурово поджимает губы и смотрит в никуда, а тетя… Лицо Яёй-сан с горестным изломом бровей встало перед глазами как наяву. Интересно, а если бы она не сбежала в тот вечер из рёкана – Шо тоже бы остался? Или все же точно так уехал в Токио, бросив все? Прекрасно осознавая, что вопросы чисто риторические, Кёко поднялась по лестнице и приветливо улыбнулась стоящему около кухни парню: - Добрый день, Нисимура-кун. - Здравствуй, сенпай, – тот с готовностью кивнул. – С возвращением! - Спасибо, – спрятав легкое удивление, отозвалась она и направилась к своей комнате. Ощущение взгляда в спину немного напрягало, но девушка решительно отогнала его. С чего вдруг соседу стоять и смотреть ей вслед? Это ж не Куон… А оборачиваться и проверять будет немного невежливо. Впрочем, открывая дверь комнаты, она все же покосилась в сторону лестницы и с облегчением попеняла себе на выдумки – Нисимуры в коридоре уже не было. Обычная вежливость, обычные соседские отношения. Разве в рёкане ее так же по возвращении из школы не приветствовали служанки или тетя? Наверное, сказывается напряжение из-за всех последних событий и переезда. Решив, что нечего перенимать подозрительность от Куона, Кёко переоделась и села за уроки. Сделает все сейчас, и будет больше свободного времени потом. Сумерки сменились зимним вечером, когда она сложила тетради и учебники, глянула на часы и направилась на кухню. Для завтрашних занятий осталось лишь переписать все набело, а это можно сделать и вместе в учебной комнате. А вот ужин сам себя не приготовит. Девушка уже домывала рис, когда за спиной кашлянули. Обернувшись, она увидела Нисимуру у стола. Переминание с ноги на ногу и немного напряженное лицо заставили ее торопливо проговорить: - Ой, тебе нужна раковина? Прости, сейчас я закончу и освобожу!.. - Нет, сенпай, я не поэтому, – он помотал головой и внезапно протянул ей небольшую коробку. – Вот, это тебе! Растерявшись, Кёко сморгнула: - Мне? - Да. Это печенье. Печенье?! Ей?.. Видимо, ее непонимание было слишком явным, и парень поспешил пояснить: - Это в качестве благодарности за вчерашнее твое печенье. Было очень вкусно, и я хотел сказать спасибо!.. Вон оно что. Выключив воду и вытерев руки, она обернулась с теплой улыбкой и чуть поклонилась, взяв коробку: - Спасибо большое, Нисимура-кун, мне очень приятно. Парень ответил смущенной улыбкой, выхватил из холодильника бутылку газировки и выскользнул из кухни. Нет, действительно приятно, Кёко покрутила коробку, рассматривая яркую обертку, и поставила ее на стол. Откроет вечером вместе с Куоном, попьют чаю. К тому времени, как рисоварка пискнула о готовности риса, девушка успела приготовить легкий салат, пообщаться с несколькими соседями, заглядывавшими на кухню, и теперь взбивала яйца для заливки оякодона. Шорох заставил обернуться, и счастливая улыбка сама появилась на губах – на пороге, привалившись плечом к косяку двери, стоял Куон в куртке и с сумкой на плече. Встретив кареглазый взгляд, он улыбнулся, и Кёко словно окатило нежностью и теплом. - С возвращением. Парень усмехнулся: - Я дома. Если, конечно, это место можно назвать домом. - Оякодон скоро будет готов, – она указала на сковороду, где ждала своего часа поджариваемая курица. Он хмыкнул, кивнул и скрылся за дверью. Если это место можно назвать домом? Вспомнились его слова про съем квартиры, и девушка ощутила, как легкий румянец согревает щеки. Это было бы… волнующе. И если подумать, после окончания школы им надо будет где-то жить… вместе, верно? Под ложечкой словно свернулся трепещущий комок, заставив Кёко помотать головой и решительно вернуться к сковороде. Мечтать будет попозже. Через год. Потому что – мало ли что случится за это время? Вернувшийся Куон был в простой рубашке навыпуск и джинсах и выглядел настолько по-домашнему, что девушка не смогла сдержать умиленной улыбки. Покосившись на нее, он тоже улыбнулся краешком рта: - Что? Кёко помотала головой и села за стол. Зачем нужны слова? Все и так замечательно. - Как тренировка? - Посмотрим завтра, – парень чуть кивнул, дотягиваясь до стакана с водой, и пояснил. – Если мышцы болеть не будут, значит, не удалась. - Изверг. - Да если бы, – с притворным сожалением вздохнул он. – Утренние и обеденные тренировки отменил – третьеклассники начинают готовиться к выпускным экзаменам, а это сразу шестеро из команды. Ну и просто годовые экзамены наши и первого класса. Кёко невольно закивала, соглашаясь: чуть больше месяца до триместровых тестов, а потом в начале марта… А, еще же школьная экскурсия в Осаку в начале следующего месяца! - Это что? – Куон палочками указал на яркую пачку посреди стола. - Печенье, – девушка улыбнулась. – Подарок от Нисимуры-куна, – он вопросительно приподнял одну бровь, – как благодарность за вчерашнее мое угощение. - О. Как вежливо с его стороны. - Я тоже так подумала. Несколько секунд парень задумчиво смотрел на нее, затем кивнул: - Уже сделала уроки? - Осталось переписать, – она снова улыбнулась. – Думала, вместе закончить. - Совершенно не против, тем более, что комната для занятий на время триместра всегда открыта, – Куон отправил в рот остаток с тарелки и поднялся, подхватывая пустую посуду со стола. – Схожу за учебниками. - А чай? - Захватим с собой, там и попьем, – он улыбнулся, сунул тарелки в посудомоечную машину и вышел из кухни. И все же, как непривычно немного видеть такую самостоятельность. Нет, она уже знает, что это для него нормальное поведение, но… Спрятав улыбку, Кёко быстро доела, отправила остальное в машину и поставила чайник. А еще, он так быстро все поел! Сразу видно было, что голоден. Остается лишь представлять, чем он тут ужинал раньше, если когда-то признался, что утреннее обенто стало для него лучшим ужином!.. Устраиваясь за знакомым столом в комнате для занятий, девушка напомнила себе, что надо бы и тут прибраться. В конце концов, не одни они могут здесь делать уроки. А всегда приятнее это делать в чистоте и уюте, чем… - О чем ты таком задумалась, что хмуришься? - Об уборке здесь. - Кёко… – она обернулась к парню и на мгновение потерялась от нежного поцелуя. Затем парень сдержанно улыбнулся. – Не доводи коменданта до инфаркта. - При чем тут инфаркт? – чуть смущенно проворчала она, пытаясь выглядеть строго. – Разве не… Второй поцелуй не дал закончить фразу и заставил остатки мысли просто исчезнуть среди легкого восторга. Судя по искрящимся зеленым глазам, Куон был доволен происходящим, и девушке пришлось прикрыть его губы рукой, призывая и себя и его к реальности: - Мы для чего сюда пришли? Она ощутила улыбку ладонью, затем он бережно перехватил ее за запястье и опустил его вниз: - Да мало ли. Всего не упомнишь… Искуситель! - Уроки, – Кёко назидательно погрозила ему пальцем, стараясь выглядеть серьезно. - Мы не виделись целый день, – парень приподнял уголки губ в намеке на улыбку. – Даже и пяти минут не побыли вместе. Сердце девушки слегка затрепетало. Не виделись – потому, что всегда кто-то был рядом? Друзья, одноклассники, одноклубники… и не было возможности переплестись пальцами, посидеть просто вот так, глядя в глаза друг другу… ощутить, что они есть. Она беспомощно выдохнула: - П… Он снова не дал ей договорить, придвинувшись еще ближе. В этот раз Кёко не пыталась сохранить серьезность и полностью отдалась поцелую, позволяя своим чувствам взять верх над долгом. Целый день – это очень много, когда так любишь, когда душа хочет обнять весь мир и спрятаться в объятьях одного, самого важного и главного человека. Когда Куон обнял ее за плечи, девушка прижалась к нему и спрятала лицо на его груди. Улыбка неумолимо раздвигала горящие после поцелуя губы, и было даже немножко неловко за такое счастье в душе. Она прикрыла глаза, ощутив, как парень неторопливо гладит ее по голове и легонько перебирает отдельные пряди. Вот что значит – быть любимой. И все те прежние чувства, когда ей хватало просто посидеть рядом с Шо, чтобы считать себя счастливой, теперь казались просто глупыми и детскими. Не хватает. Хочется быть рядом, близко, чувствовать теплое дыхание на виске, слышать биение сердца под ухом, понимать, что она так же важна – как и он. Вот это и есть любовь. Настоящая. Вдохи получились в унисон, и, снова улыбнувшись, девушка все же отстранилась и вопросительно заглянула в красивое лицо Куона. Тот усмехнулся и кивнул: - Да-да, во-первых, уроки, во-вторых, чай остынет. Невольно хихикнув, она выпрямилась: - Верно, холодный чай хорош только летом. - Лето скоро, – невозмутимо заметил парень, сделал глоток чая и ухватил первый принесенный с собой учебник. – Какие планы на него? - Дай сначала в третий класс перейти, – Кёко фыркнула. – Вот попадем мы в разные классы… - Ты в это веришь? – скептически выгнул бровь он и облокотился на стол, листая учебник. Она сдержала смешок. – Воот, а говоришь, в разные классы. Да не представляет она уже себя не в «А»-классе. Вернее, не в классе, где не будет его, Кагурадзаки-куна, Ошино-куна, Рины-чан, Рэй-чан… - Было бы замечательно, если бы в следующем году к нам Юи-чан попала. Она в своем классе почти ни с кем не общается. - Ода будет счастлив. - Почему?! – Кёко невольно затаила дыхание. - Ну как же, еще один человек, у которого он может выпрашивать еду, – Куон усмехнулся. – А учитывая, что Даиримия-сан сама не прочь его подкормить, то тем более, – она уставилась на него. – Что? - А… почему не прочь? - А разве она ему не симпатизирует? – он подпер щеку рукой, рассматривая ее саму. – До сих пор ведь. Кёко выдохнула, кивнула и тут же приложила палец к губам: - Помнишь, что никому не говорить? Он кивнул: - Не буду, хотя, подозреваю, не я один заметил поведение Даиримии-сан. - Думаешь, Кагурадзаки-кун тоже?! - Я про Кёна, – пояснил Куон. – До Оды, как до жирафа, быстро не дойдет. Ему, пока не признаются, в голову не придет, что кто-то к нему что-то испытывает. В этом он очень похож на тебя. - В смысле?! В ответ он невиннейше улыбнулся и перевел взгляд в учебник. Девушка демонстративно насупилась и тоже отвернулась к своим тетрадям. Это намек на Шинодзаву-сенпая? Но она действительно даже не подумала, что всегда сдержанный и погруженный в свои дела сенпай может ей признаться. Невольно вспомнился свой шок из-за этого, а затем и разговор с Куоном. Могла ли она тогда думать, что очень скоро сама влюбится? Причем взаимно? А он сам? Она осторожно покосилась на парня, который, чуть прищурясь, читал задание. Смогли ли бы они тогда так откровенно и честно поговорить о таком? Хороший вопрос. Вот только нет на него ответа. - А Кагурадзаки-куну часто признавались раньше? - Издержки популярности, – Куон выдохнул. – Думаешь, его фан-клуб на пустом месте возник? Фан-клуб. Это могло бы стать проблемой для Юи-чан, как стало для нее самой. Хотя, какая проблема-то? Сама бы разобралась, и уж точно без нервных потрясений со всех сторон. Однако, будь на ее месте такая скромная девушка, как Юи-чан – смогла бы выстоять против поклонниц? Снова покосившись на Куона, она закусила губу: - А ты не думал о восстановлении фан-клуба? - Не понял, – он глянул на нее. - Ну, восстановить свой фан-клуб. Зеленоглазый взгляд стал подозрительным. - Не понял. - Он ведь был удобен для других девушек, – пояснила Кёко, крутя в руках карандаш. – Подумай сам, скоро начало нового года и будет немало первоклассниц, которым ты понравишься. Так бы они пришли в фан-клуб и… - Кёко, ты издеваешься? - Нет, – она отрицательно помотала головой. - То есть, – парень развернулся к ней, – ты сейчас совершенно серьезно предлагаешь мне вновь возобновить работу фан-клуба, приходить к ним два раза в месяц, отвечать на любовные письма, подписывать плакаты?.. – получив кивок, он намекающе приподнял брови. – Я тебе что, надоел уже?! - Бака, – Кёко укоризненно покачала головой. – Я не об этом. Я… я не могу винить других девушек в том, что ты им нравишься. Даже наоборот, я прекрасно их понимаю… – Куон было открыл рот, но она тут же прикрыла его губы ладошкой. – Разве не ты беспокоился о том, чтобы из-за тебя не пострадали невиновные? А тут полшколы твоих поклонниц, которые, по сути, остались совершенно без присмотра, – глаза напротив наполнились насмешливым возмущением. – И вообще, мы в ответе за тех, кого приручили! Помнишь, откуда? - Помню, – после длинной паузы проговорил парень, убрав ее руку, а затем придвинулся ближе, глядя глаза в глаза. – Я восстановлю фан-клуб только после того, как будет основан твой собственный. - Че…чего?! Он пожал плечами с видом «я все сказал» и вновь подтянул к себе тетрадь, отодвинутую в процессе разговора. - Какой мой фан-клуб?! - Обычный. Я даже знаю первых кандидатов в него. Не в силах подобрать достойный ответ, девушка от души стукнула его по плечу, на что Куон лишь иронично усмехнулся, не прерывая записи решения задачи: - Ты сама сказала – мы в ответе за тех, кого приручили. Я тоже хочу быть спокойным насчет тебя. - А… - Разумеется, и мой фан-клуб, и твой примут как безусловную данность то, что мы встречаемся, – он дописал, закрыл тетрадь и покосился на насупившуюся Кёко. – Так что, думай. - Это… это не смешно! Никто не пойдет! - Ха. - Я поняла – ты мне мстишь! – она обвиняюще ткнула пальцем в стукнутое ранее плечо. - Пффф… было бы за что. А про фан-клуб, смею напомнить, речь шла еще в сентябре месяце, после школьного фестиваля. Кёко уронила голову на сложенные на столе руки. Он издевается! - У меня уже есть два клуба и… - Ничего, это всего два раза в месяц. - Как ты себе это представляешь?! – вскинувшись, она возмущенно уставилась на невозмутимого Куона. – Это ж какое у меня должно быть самомнение, чтобы создавать фан-клуб имени меня?! - Не волнуйся, такое же, как у меня, – он вернул ослепительно-ехидную улыбку. – Неужели ты хочешь, чтобы в сражении за твое внимание пострадали невиновные? - А?! - Я ведь сдерживаться не буду. - В смысле?! - Ну а как же? Сама говорила – придет первый класс… Думаешь, не найдутся те, кто решится привлечь внимание самой популярной девушки школы и бросить мне вызов? Кёко выразительно покрутила пальцем у виска: - Я же буду сенпаем для них! Парень неторопливо взял пачку печенья, покрутил ее перед глазами и так же медленно положил на место: - Это уж точно не будет мешать влюбляться в тебя. - Это что, ревность?! Он наклонился к ее лицу так близко, что возмущенная девушка почти увидела свое отражение в его глазах: - Констатация фактов, принцесса. Э…это нечестно – вот так смотреть, словно окутывать взглядом с ног до головы!.. Еще и говорить подобные вещи!.. Ведь, слыша, как он называет ее принцессой, она сразу теряет все желание спорить и возмущаться!.. - Н-но… Теплые губы, коснувшиеся ее губ, заставили сглотнуть. - Я все сказал, – Куон вновь занялся уроками. Я все сказал, передразнила Кёко про себя. А разве она не права? Конечно, фан-клуб подразумевает под собой не совсем радостное для нее общение Куона и других девушек, но ведь это лишь для спокойствия в школе!.. И она готова пожертвовать своим терпением ради этого! - И еще одна причина…. – не оглядываясь, проговорил парень, – то, что я не хочу, чтобы ты ревновала. Ты когда ревнуешь, сразу перестаешь себя ценить. - Я не собираюсь ревновать, – буркнула она и взяла свою чашку. – Я знаю, что… – он покосился на нее, вынудив напустить на себя невозмутимый вид, – ты мой парень. - И все? А что еще? Девушка сделала глоток чая, старательно игнорируя зеленоглазый взгляд. Но молчание становилось выжидательным, и она выдохнула: - Я не знаю, что еще сказать. - Ну, например, – Куон крутанул карандаш в пальцах, – что я никогда не брошу тебя..? - А это надо говорить? – она приподняла брови. – Я это и так знаю. - Правда? Кивнув, Кёко глянула на него, и сердце сладко сжалось от нежной улыбки парня, который затем выпрямился и тоже потянулся за чаем. Конечно, знает. Разве можно сомневаться в том, кого любишь? Она проследила, как он отпивает из чашки, вновь начинает быстро писать в тетради ровно и аккуратно, и, отставив чашку, сама взялась за карандаш. - Пфф! – Рина с трудом подавила смешок, проглотила сок, глоток которого сделала за мгновение до этого, и откашлялась. – Кёко, ты серьезно предложила Янки вернуть его фан-клуб?! - Это было бы оптимальным вариантом для всех, – попыталась объяснить Кёко. – Ну подумай сама, так все девушки, которым он нравится, спокойно общались друг с другом и не делали пакости, как мне в средней школе. Логично? – она глянула на Ватаджибу и Юи, которые задумчиво слушали ее. – Янки по этой причине и согласился на создание такого клуба. - Ты забываешь о том, что для этих всех девушек он был как… идол. - При чем тут это?! - Кёко-чан, в очередной раз поражаюсь твоему… – Рэй замялась, подбирая слово, и Даиримия тихо закончила: - Великодушию. - Спасибо, Юи-чан. Серьезно, Кёко-чан, предложить такое могла только ты. - Это точно. И что сказал Янки по этому поводу? Насупившаяся Кёко хмуро покосилась на Сугиту: - Согласился в том случае, если сначала будет создан мой фан-клуб. - Во, – Рина с одобряющим видом показала большой палец. – Готова посодействовать в этом - Да ну вас, – Кёко выдохнула и вернулась в класс, оставляя подруг стоять в коридоре. Перемена между вторым и третьим уроком заканчивалась, так что пора бы занять свое место. Она села за парту, и примолкшие при ее появлении Ода и Кён развернулись к ней: - Банни-чан, ты чего? Девушка отрицательно помотала головой, стараясь не прислушиваться к тихому смешку за спиной, затем нашла взглядом Химеджимаю. Та сидела прямо, неторопливо листая учебник. Вот кто бы поддержал ее идею. Но если она подойдет к старосте с таким предложением… во-первых, староста просто не поверит ей, а во-вторых, тот, кто сидит за спиной, будет просто шипеть, как разозленный кот! Представив любимого в виде кота, Кёко оглянулась через плечо, смерила взглядом Куона, приподнявшего брови, показала язык и развернулась. Задумчивое хмыканье сменилось аккуратным постукиванием пальца по ее плечу, но девушка, поджав губы, осталась сидеть ровно. Ошино пригнулся к последней парте и тихо проговорил: - Янки, что ты сделал Банни-чан? - Спроси лучше, что я не сделал, – отозвались из-за девичьей спины, и Кёко укоризненно покачала головой, слыша ехидные интонации. Кагурадзаки, обернувшись, с любопытством уставился на нее, но ничего не спросил – в класс зашел учитель. Вопреки ожиданиям, после урока друзья и подруги не спрашивали больше, что случилось между Банни-чан и Янки, равно как не уточняли ничего про фан-клуб. На большой перемене они все дружно пообедали, поболтали обо всем на свете, и Кёко полностью расслабилась. Ладно, по крайней мере, она сделала попытку что-то сделать, вернее, исправить то, чему стала невольной причиной. Да и ревновать уж точно не придется, хотя сама прекрасно понимает и знает, что смысла в этом никакого нет. Правда, сердцу не прикажешь, и помимо восхищения и счастья, что ее парень самый замечательный во всем мире, иногда появляется странное эгоистичное желание ни с кем его не делить. Как там говорил Куон – все влюбленные собственники? А как не быть собственником, когда вспоминаешь, насколько трепещет сердце от нежности во взгляде, от теплой руки и осознания, что особенная для него? Мысли о ревности вернулись вечером, когда они с Куоном вновь устроились в комнате для занятий, а буквально спустя минут пять за соседние столы с учебниками уселись Нисимура и еще один второклассник. Едва заметная усмешка Куона была недоброй, и девушка чуть вопросительно приподняла брови. Качнув головой, он облокотился на стол, разглядывая ее черновики. «Чего ты злишься?» на полях тетради написала она. «Я злюсь?» Кёко выразительно глянула на любимого и кивнула. «Они мешают» Вот прямо по взгляду читается, чему мешают соседи!.. «Вообще-то, это комната для занятий, и тут учатся!» «Я не могу сосредоточиться на учебе, когда нет возможности тебя поцеловать» Молясь всем богам, чтобы не покраснеть, девушка быстро стерла ластиком все надписи и подтянула к себе учебник. Ишь, сосредоточиться не может… На уроках же сосредотачивается! «И вообще» теперь Куон писал на полях своей тетради «если занимаются по одному, то могли бы и у себя в комнатах сидеть. Логично?» Она скосила взгляд на написанное, прикусывая нижнюю губу. «А пришли они сюда посмотреть на тебя» он подчеркнул несколько раз «тебя», затем в несколько движений карандаша нарисовал мордочку кролика, обвел ее сердечком и покосился на девушку. «Ревнуешь?» Кёко состроила отстраненное выражение лица, хотя так и хотелось ухватить импровизированный рисунок и рассматривать все детали, трепеща от мысли, что это ведь про нее!.. Куон изобразил задумчивость, затем кивнул. Она предельно укоризненно глянула на него. «Потому что ты сейчас сидишь и думаешь о других» «Я не думаю!» невольно возмутилась девушка и спустя мгновение добавила еще пару восклицательных знаков. Чуть ироничная улыбка парня заставила ее сурово нахмуриться и отвернуться. Конечно, думает – о том, что целоваться при всех это… слишком откровенно и неприлично! Это ему, как коту, совершенно бесстыдно! Одним словом… - Янки, – под нос буркнула Кёко, ощущая, как все же начинают гореть щеки. Тихий смешок дал понять, что Куон услышал, а затем теплые пальцы коснулись ее свободной руки, переплелись с ее пальцами, и сердце привычно заторопилось в смущенном волнении. Ну вот и как сердиться или возмущаться на него, когда он так смотрит в ответ, легко улыбается и чуть сжимает пальцы? Словно боится, что она отберет руку. - Тебе писать надо… – едва слышно проговорила девушка, ощущая полную беспомощность от противоречивых переживаний. - Успею, – одними губами ответил он. – У меня вся ночь впереди. - Ночью спать надо. В зеленых глазах появилось веселье, но не успела она насторожиться, как парень взял в левую руку карандаш: - Договорились. Затаив дыхание, Кёко следила, как из-под тонкого грифеля в тетради появляются кандзи. Да, не так быстро, неторопливо, видно было, что Куон тщательно контролирует руку, но сам факт!.. Она бросила восхищенный взгляд на него и попыталась вытащить свои пальцы из мужской ладони: - Я тоже хочу попробовать так! - Не пущу. Фыркнув, девушка накрыла правой рукой пальцы и улыбнулась: - Меняю. Карандаш лег в левую руку непривычно, даже неуютно как-то, но Кёко упрямо закусила губу, пытаясь записать свое имя. - Не нажимай так, – тихо посоветовал парень. – Иначе и лист пробьешь, и пальцы сведет. - Все равно плохо, – она вздохнула, глядя на кривые дрожащие линии. С первого взгляда на кандзи возникала мысль, что писал или ребенок или пьяный. - Тут нужна привычка, – рядом с ее именем появилось аккуратное имя Куона. – Тренировка. Не поспоришь, согласилась девушка, снова пытаясь писать левой рукой. Но ведь интересно и забавно! Когда собственное имя стало получаться не как у ребенка, а тетрадный лист украсился несколькими дырочками, она выдохнула, улыбнулась наблюдающему за ней парню и сама хихикнула, замечая, как он кусает губы: - Ничего, я потренируюсь и буду писать не хуже тебя. - Чем бы дитя не тешилось… – он тихо, явно показательно охнул, когда Кёко, мстительно поджав губы, ткнула его кулачком в плечо. – Все-все, молчу. Быстро показав ему язык, она отложила в сторону черновик и принялась заканчивать домашние задания, благо обе руки уже были свободны. - Сделал уже? – закрыв последнюю тетрадь, тихо поинтересовалась Кёко. - Давно, – Куон с рассеянным видом заштриховывал нарисованный на полях овал. – Жду, когда они уйдут. Они? Украдкой оглянувшись, девушка поняла, что и соседи по-прежнему сидят над учебниками. - А зачем ждать? – шепотом проговорила она. – Или ты хотел с ними что-то обсудить? – под долгим задумчивым взглядом стало немного не по себе. – Что? - Действительно, – кивнув, парень собрал свои и ее учебники с тетрадями и поднялся. – Как-то я совсем не подумал. О чем? Кёко приветливо кивнула Нисимуре, поднявшему голову от книги, и поспешила за Куоном. - Так зачем ты ждал, пока они закончат? – догнав его на лестнице, она заторопилась по ступенькам вверх. Парень тяжело выдохнул, поднялся на этаж и ничтоже сумняшеся свернул на женскую половину. Кёко немного настороженно огляделась – вроде никого – и припустила следом. - Если Момошита-сан тебя тут увидит… - Ну и что, – практически огрызнулся он, останавливаясь перед дверью ее комнаты. – Скажу, что ты моя девушка, что я люблю тебя. Напомню, что он сам был молодым. Пообещаю, что ничего плохого делать не буду, – мелькнувшая улыбка была немного ироничной. - А разве ты можешь сделать мне что-то плохое? – девушка открыла дверь и первой зашла внутрь. - Ну, видимо, они все очень в меня верят… - Надо их как-то разубеждать, – она улыбнулась, глядя как Куон складывает учебники на стол. – Хорошим поведением, например. - Я и так веду себя как пай-мальчик. - Серьезно? - Ага, – закончив, он подошел к ней и обнял за талию, привлекая к себе. – Неужели незаметно? В груди сладко сжалось от его взгляда, и Кёко лишь прикусила губу, сдерживая чуть смущенный смешок. Парень понимающе улыбнулся и склонился к ее губам. И почему каждый поцелуй словно в первый раз?.. Так же нетерпеливо, так же жарко и волнительно?.. Она выдохнула, ощущая, как дрожит сердце, счастливо улыбнулась и тут же замерла, когда Куон разжал руки и сделал шаг назад: - Все, я пошел. Изумление было таким огромным, что девичий голос дрогнул: - Как пошел?!.. Уже?! А как же... - Ага, – неожиданно довольно мурлыкнул парень. – Значит, ты хочешь, чтобы я остался? Конечно, хочет!.. И… Она вдруг осознала лукавую улыбку, царившую на его губах, и вспыхнула: - Янки! - Да-а-а? – все тем же довольным голосом протянул он, вновь обнимая ее. – Боже, ты такая милая, когда смущаешься… Он издевается! Девушка, мстительно нахмурившись, от души стукнула его по плечу и тут же взволнованно охнула, когда Куон, не меняя выражения лица, поднял ее как ребенка: - Поставь! - Ты правда не хочешь, чтобы я уходил? От пронзительного зеленоглазого взгляда жар охватил всю Кёко. - Поставь! - Пока не скажешь, не поставлю. - У… у тебя закончатся силы и… - Во-первых, так быстро не закончатся, ты легкая, – парень сделал пару шагов назад, – а во-вторых, если и закончатся, упадем на мягкое. На мягкое? Она бросила взгляд поверх его плеча на кровать, спиной к которой он встал, представила, как они будут падать и что именно она окажется сверху на… Кажется, у нее загорелись даже уши. Мужские руки лишь сжались покрепче. - Неа, – помотал он головой на девичий взгляд с явным требованием. – Так и буду стоять. И ведь будет – он же упрямый, как… А еще от его глаз все тело словно дрожит, и душу охватывают противоречивые чувства – то ли признаться, то ли спрятаться!.. Она снова глянула на Куона и отвела взгляд, собираясь с духом. - Да, не хочу, – улыбка на красивом лице стала такой яркой, что Кёко вспыхнула по новой. – М-мы… давно чай не пили!.. - Давно, – парень кивнул. – Но я ведь должен хорошо себя вести. - Должен, – буркнула она и нахмурилась. – Пусти меня. - Ага… – он присел на край кровати, аккуратно поставил девушку на пол, но руки с ее талии не убрал. – И что дальше? Да, стоять было удобнее, но и сейчас Кёко ощущала себя по-прежнему совершенно беспомощной – ну не хотелось ей разрывать этого объятья!.. - Что ты со мной делаешь… – тихо проговорил Куон, чуть сжимая руки и неотрывно глядя в ее глаза. – Я ведь тоже не хочу уходить… Радость, полыхнувшая в сердце от признания, напугала своей силой и необычностью. Да, ей тоже не хочется расставаться, но почему именно сейчас стало так… тревожно-горячо? Словно она должна шагнуть за порог темной комнаты, где не видно ни лучика, ни отблеска? - У тебя такой взгляд, словно ты боишься. Боится? - Чего? - Не знаю, – одними уголками губ улыбнулся парень. – Но такое ощущение, что стоит мне разжать руки… Кёко медленно покачала головой и осторожно пригладила его светлую челку: - И ты пойдешь к себе. - Выгоняешь? - Ага, – ее пальцы задержались в мягких волосах, затем легонько коснулись его лба. – Чтобы поскорее увидеться завтра, – Куон с покорным видом кивнул. – И я не боюсь. Просто… – она не отвела взгляда, когда он снова заглянул прямо в глаза, – это все ново… необычно ново для меня… - Для меня тоже, – он мягко привлек ее к себе, и девушка сама обняла его за шею, подставляя губы для поцелуя. Сейчас сердце счастливо прыгало в груди от мысли, что у них все общее – чувства, мысли, переживания. Нет, она не боится темной комнаты, потому что знает, что там, за порогом, точно так же стоит он. Надо просто шагнуть ему навстречу. - Все, я ушел. - Ага. - Я серьезно… - Ага, – она невольно хихикнула, прикрывая глаза и все так же обнимая его. - Кёко… Снова хихикнув, девушка отстранилась и неторопливо разжала руки. Куон с тяжелым вздохом поднялся: - Надо купить футон. - Зачем? - Переберусь сюда, – он указал на пол между шкафом и кроватью. – Как раз место есть. - Ты ж не собака, чтобы на коврике спать, – укоризненно протянула Кёко. – И тебя заметит Момошита-сан. - А я… - А под кровать ты не вместишься! И в шкаф тоже! И вообще, ты ж сам говорил, что это такая романтика – пробираться в комнату к девушке! - Кёко… – парень попытался выразительно закатить глаза, но все же рассмеялся и обнял ее за плечи. – Ты издеваешься. - Самую малость, чтобы держать тебя в тонусе, – закивала она, прильнув к нему. – Все, иди спать. - Уже иду, – он нежно поцеловал в губы и разжал руки. – Спокойной ночи, принцесса. - Спокойной ночи, мой принц, – Кёко счастливо улыбнулась. Правда, легко сказать «спокойной ночи», но как же тяжело успокоить душу и сердце! Умываясь перед сном, расстилая постель, устраиваясь под одеялом, девушка вновь и вновь переживала все ощущения и чувства вечера. Почему-то казалось, что сегодня случилось что-то важное, такое серьезное-серьезное!.. Она перевернулась на другой бок, вздохнула и попыталась расслабиться. А еще этот взгляд Куона – необычный, с непонятной такой серьезностью, словно он пытался что-то рассмотреть в ней… Легкая улыбка раздвинула губы. Пусть смотрит. Ей нечего от него скрывать. Она любит и будет любить этого невозможного ревнивого и самого замечательного на свете янки.