Капкан

Мошенница испуганно закрывает рот рукой, а Хакер вскидывает брови. Несчастный охранник, пытавшийся остановить преступников, шлёпается на пол, заливая стену кровью. Девушка сгибается пополам — от вида вишневого фонтана начинает выворачивать наизнанку. Почему так не везет — все время выходить на дело в команде с сумасшедшим убийцей? — Красивенько как! — хихикает Маньяк и чуть ли не в ладоши хлопает. Мошенница смотрит на него, широко раскрыв глаза. — И зачем это? — вопрос Хакера застывает в пространстве комнаты без ответа. Действительно, можно было обойтись без грязи. Виновник улыбается, тряхнув белыми волосами. Хакер закатывает глаза, раздраженно вздыхает и, разворачиваясь на каблуках к щитку кодового замка, бурчит: — А теперь тише, иначе останетесь здесь встречать полицию. Мошенница молча кивает и косится на труп на полу. Из-за головокружения перед глазами едет пол и двигается стена. Ноги подкашиваются — она начинает падать, но её останавливают. Субтильный парнишка, который минуту назад прирезал человека, бережно придерживает девушку за локти. Мошенница вздрагивает и подается вперед, вырываясь из рук убийцы. — Тебе нехорошо, ангел мой? — спрашивает Маньяк с нотками волнения в голосе. Девушка нервно сглатывает и поворачивается к нему, натягивая спокойную улыбку. — Нет, нет, я в порядке! Немного душно, только и всего… — оправдывается Мошенница и замолкает, поднимая голову. Маньяк расплывается в самодовольной ухмылке. Сиреневые глаза затуманены. Он хватает напарницу за руку, настойчиво переплетая пальцы, а та прячет взгляд. Хакер сердито фыркает, копаясь с замком. Не справится — им крышка. Не сможет вскрыть код — думать страшно, что будет. У него всё получается, и они незаметно покидают место очередного задания. Мошенница в банде «Акудама» уже несколько месяцев, а кажется, что она была там всегда. Преступница из неё никудышная. Её жизнь, скорее существование, напоминает длинный затяжной сон, чужую жизнь — не свою. В памяти момент, когда она превратилась из обычной девушки в бандитку, размытый, как в старом фильме. Отличная учеба и расцветающая карьера обошлись ей слишком дорого. Она хотела оправдать ожидания своей семьи, положила все силы, гробила здоровье, добиваясь лучших результатов. Потом родителей не стало, и все цели и мечты рухнули в один момент. Она медленно плетется по дороге, закрыв лицо шарфом. Кончики пальцев холодеют в митенках. На худом запястье сверкает браслет, подаренный мамой. В голове до сих пор стоят все события того вечера. Она ждет родителей допоздна, много раз набирает их номер, выслушивает гудки, пока на другом конце линии не раздаётся чужой голос. Она выслушивает подробности и дежурные слова сожаления — родителей сбила неизвестная машина. В одночасье сносит крышу. Срыв, после которого на душе так тяжело, что она бросает съемную квартиру и уходит, сама не понимая, куда. Никаких психотерапевтов, — или здесь уже нужен психиатр, — она бродит по незнакомым улицам в надежде, что ей станет лучше. Когда она пытается пробраться сквозь толпу, обязательно находятся такие люди, что толкаются и грубят. Она продолжает идти. В грязном переулке, похожим на тысячу других, в коробке жмется черный котенок. Костлявый, немытый. Учуяв запах еды, кошка с пронзительным мяуканьем бросается через дорогу, а тут из-за угла выезжает грузовик. Девушка бросается за котенком, прижимает его к груди и падает между помойных ящиков. Водитель грузовика успевает за долю секунду ловко сманеврировать, попутно осыпав спасательницу кошек отборными ругательствами. — Ты в порядке? — спрашивет она, гладя котенка по шерстке. Котенок вытягивается, пытаясь поймать её руку, и в награду за спасение выпускает когти. Спрыгивает с груди девушки и направляется прямо к ларьку с уличной едой. Она встает, потирая ушибленное колено, и идет за ним. Молодой человек в кожанке роняет монетку. У нее живот урчит от голода, хочется разделить закуску с котенком, но чужими деньгами она воспользоваться не может. Пытается вернуть монету, и тут её забирают в участок. Смена бесцельной и длинной прогулки на заключение заставляет её проснуться. — Мошенница, — цедит коп с приезрением. А ей даже оправдываться уже не хочется. Котенок греется у девушки на руках. Скамья, на которой предстоит провести ночь, жжет холодом. В соседней камере воришка в кичливом костюме и со светло-русым помпадуром. Храпит невыносимо в дуэте с толстенным полицейским. Она хлопает в ладоши, а сосед зевает и недовольно мычит. — Выйдем, я разберусь с тобой, — шипит молодой человек. Мошенница молча тянет руку к столу, на котором блестит ключ от камер. Черный котенок вскакивает с колен девушки, просачивается сквозь прутья и, забравшись на стол, берет в зубки ключи. — Сама не спишь, дай людям поспать, — продолжает ворчать задержанный, пока не замечает ключи в ее руках. На коленях умоляет Мошенницу открыть и его камеру. — И тебе некуда идти? — оценивающе окидывает её взглядом с ног до головы. У хулигана в голосе мелькают нотки сочувствия. Девушка, прижимая к груди котенка, кивает, уткнувшись взглядом в пол — так мерзко вызывать у кого-то чувство жалости. Стыдно признаваться — ей сейчас жизненно необходимо сочувствие. — Кстати, я — Хулиган. Пошли к нам, Мошенница. И она идет. Практически с первого дня запоминает прозвища своих новых «коллег». Они рады любой работе — от кражи до убийства — за хорошее вознаграждение, естественно. Молчаливый Курьер, любитель уличной еды, — если бы не он, ее не забрали бы в участок и не заклеймили нечестным человеком и обманщицей. Громила-Дебошир, закадычный друг Хулигана. Лишенная лицензии Доктор с хобби, подделкой лекарств. Вредный и милый юноша Хакер. И недоразумение по прозванию Маньяк — так не посчастливилось стать объектом его симпатии и постоянного внимания.

***

Мошенница пытается застегнуть как следует свой синий комбинезон, но он так велик, что постоянно сползает с плеча. Девушка натягивает матерчатую шапку, взъерошивая свою челку с розовыми прядками. Она утопает в диване, обхватив свои колени. Котенок спит в углу. Заснуть в «штаб-квартире» невероятно тяжело. От холода колотит так, что челюсти начинают стучать. Темноту то и дело разрезают сверкающие полоски света с ночной улицы. Они вспыхивают и исчезают, оставляя за собой короткие мерцающие следы. Сквозь легкую дремоту чувствует, что слева что-то приваливается что-то тяжелое и теплое. Маньяк кладет голову ей на плечо. Первый порыв — отпихнуть, сбросить с себя это белое наваждение. Вместо этого она хмурится и сонно тянет: — Мистер Маньяк, что вы делаете? — Можно я посижу с тобой, Мошенница? — Если я скажут «нет», вы все равно сделаете по-своему, — бормочет девушка, пожимая плечами. — Да, мой ангел. Потому что я люблю тебя, — мурлычит Маньяк, приобнимает Мошенницу за плечи и притягивает её ближе к себе. В нос ударяет запах приторной ванили. У него очень тонкие руки и изящные пальцы. Ему бы в музыканты, а не устраивать резню из каждой уличной драки и из каждого задания, — думает Мошенница. Этот головорез благополучно попадает в розыск за многочисленые убийства, — кличка под стать этому шизику. Он называет Обманщицу по-всякому. Думает, что это мило. На деле же её тошнит от слащавых обращений. Они кажутся до ужаса неискренними. Маньяк может заплакать, как ребенок, а в следующий момент заливаться смехом, после вообще обжечь холодным взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Страх расползается внутри груди, сковывая органы ледяными ветками. За легким испугом и недоумением, — после первого проявления его странных эмоций, — следовала вежливость и боязнь обидеть, а потом они сменились колючим страхом. Его внезапно вспыхнувшие к ней чувства — капкан, а она случайно еще сильнее закручивает винты, позволяя ему войти в свое личное пространство, позволяя эту близость. Когда Убийца тянется к ней, чтобы поцеловать в щеку, Мошенница не отпихивает его. Только подносит пальцы к затылку парня, проваливаясь в мягкую платину пушистых волос. Несколько касаний в губы оставляют после себя привкус сахарной пудры, — ужасно хочется стереть с себя следы коротких недопоцелуев. — А… Где ваши родители, мистер Маньяк? — спрашивает Мошенница, уворачиваясь от очередного поцелуя. Маньяк подается вперед и сгребает Мошенницу в объятия, как она сама когда-то в детстве большого плюшевого медведя. Он крепко-крепко обнимает, так, что дышать становится трудно. — Ах, цветочек мой, ты хочешь узнать обо мне побольше? Как я счастлив! — восторженно отвечает парень и светится довольной улыбкой, но через секунду мрачнеет. — Понятия не имею, я их никогда не знал.

***

Последнее дело срывается. Среди них — крыса. Докторесса приводит копов — за хорошую награду, свою личную свободу. Дебошир шмаляет в седого копа, а он, согнувшись, успевает всадить пулю ему в голову. «Акудама» разваливается, как рядок кеглей в боулинге. Мошенница видит, как около трупа полицейского вьется коротко стриженная брюнетка в форме. Пока есть время скрыться. За спиной сдавленный крик. У молоденькой полицейской есть оружие — но пока она размазывает слезы по лицу, они убегают. Пальцы Преступницы стискивает теплая ладонь Маньяка. На какое-то мгновение он выпускает руку девушки и останавливается позади своей спутницы. Тут же раздается выстрел — за её спиной. Она замирает, пропустив мысль, что конец вот-вот наступит, а так не хочется умирать. Почему-то не чувствует боли. Поворачивается и вскрикивает. Маньяк медленно плетется за ней и улыбается, прижимая руку к своей груди. Мошенница застывает в исступлении, а у него глаза лихорадочно блестят, глядят на неё то ли с нежностью, то ли благодарностью. — Ангел мой, уходи быстрее, — хрипит парень. Мошенница дрожит, видит, как под его ладонью расширяется алое пятно. Маньяк делает ещё один шаг, падает на колени и растягивается на асфальте; спрашивает сдавленно: — ...Кто же теперь тебя защитит?.. Полицейская, вытянув револьвер, щелкает им несколько раз, но заряда уже нет. У неё трясутся руки, и она бессильно опускается на тротуар. Курьер резко хватает Мошенницу за руку, и оба скрываются в переулке. Потом они мчатся на байке подальше от того места, рассекая городской ветер и цветные огни. Девушка держится за спину напарника и глотает свои слезы. — Меня должны были застрелить. Курьер по обыкновению угрюмо молчит в ответ.