Сказочник

Долго ли, коротко ли шел Арон по дороге, но добрался до своей цели. И увидел он отнюдь не то, что ожидал. Город Кардолан встречал чародея серой и унылой атмосферой. Небо покрывали темные облака, а в воздухе чувствовалась некая тягучесть. Крепкая каменная стена и обитые металлом ворота выглядели хорошо, особенно ворота. Хозяин города явно не скупился на защиту, да и количество стражи на стене на это намекало. А ведь Кардолан — это город на границе королевства Ма’Ранак, процветающего государства, по слухам поражающего любого гостя своими красотами. Тамошний король сумел собрать подле себя целых трех магов, которые, бесспорно, повлияли на развитие государства в целом. Там были такие диковинки, как механические гигантские надувные птицы, а по столице катались невиданные самоходные магические кареты. Конечно, Арон не ожидал ничего такого от провинциального городка, но в тоже время он и не ожидал увидеть нечто настолько печальное. Еще только на входе в город, Арон столкнулся с первой проблемой. — Ты кто такой? — бросил стражник, преграждая магу путь. На груди его красовалась облегченная кираса, на плечах — внахлест расположенные пластины, аналогичная броня и на ногах. На руках — облегченные латные перчатки, на груди — капитанский значок в форме полнолуния с лучами. Вооружены воины были кто чем. У кого в руках алебарда, у кого копье, а у кого мушкет. Но при этом у каждого было по мечу и пистолету. — Да так, странник, — с улыбкой на губах чуть поклонился чародей. — С кем имею честь говорить? — Начальник южных врат, Гартак. — Что-то не так, уважаемый? Почему вы преградили мне проход? — Проход в город — платный. Для всех. — Ого! — Не скрывая удивления, Арон посмотрел на людей. Все-таки он первый раз сталкивался с тем, чтобы кто-то не стеснялся трясти с него деньги. Даже бандиты, и те порой постесняются, а тут городская стража! — Скажите, а что это за город? — решил уточнить название города Арон, а то вдруг он не туда пришел? — Кардолан. «Ага, значит туда», — подумал Арон, а вслух сказал другое: — А давно это у вас? — Ты либо плати и проходи, либо проваливай! Нечего мне зубы заговаривать. От такого грубого обращения Арон не сразу нашелся что ответить. Обострять конфликт без причины — дурной тон. Кроме того, он ведь здесь гость, а в чужой дом со своими правилами не ходят. С другой стороны, в груди зашевелилось желание стукнуть одного конкретного человека. Чисто в медицинских целях, чтобы поумнел. — Ну чего вы кричите, разве так у вас принимают магов? — предпринял Арон вторую попытку договориться. — Маг? — вскинул бровь начальник стражи, а люди вокруг заулыбались. — Ты мне голову не дури, шут ряженый. — Почему сразу шут? — Все знают, как передвигаются маги и в каких дилижансах, которого за тобой я, к слову, не вижу. А кроме того, о приходе такого нас предупреждают заранее! И напоследок: ни один маг не наденет такой шутовской наряд, — воин ткнул в Арона пальцем в латной перчатке. — А вот это обидно, — сложил руки на груди Арон. — Ты, вообще, кем будешь, странник, раз умный такой? — Имя Арон Шиниган вам о чем-нибудь говорит? Лица людей моментально изменились. Переглянувшись, воины обнажили оружие и направили на волшебника. — Эй, мужики, вы чего?! — примирительно поднял руки чародей, сделав шаг назад. — Ты либо глупец, либо псих, раз представился именем такого знаменитого мага! — Хм, а если я докажу, что я, это я? — Арон аккуратно вытащил из-за спины посох, а люди нерешительно замялись. — М-м? — И как ты это сделаешь? — Вот так! «Тук!» — посох стукнул по земле, и сильный порыв ветра просто сдул стражу врат вовнутрь. Пройдя через ворота и подождав, пока люди оклемаются и встанут, Арон все с той же доброй улыбкой поинтересовался: — Ну как? Верите? — Как?! — уставился Гартак на мага. — Легко и просто. Я странствую по миру без лишних ушей и шума. И решил заглянуть к вам. Так говорите, сколько с меня за проход? — Не надо, не надо, — тут же замахал руками бледный воин. — Проходите, уважаемый Шиниган. Прошу прощения за свое поведение. — Стражник склонился в поклоне, продолжая бледнеть прямо на глазах. Любой другой маг на месте Арона уже бы проучил наглого воина, но не Арон. — Все в порядке, не берите в голову. — Маг махнул рукой, убрал посох за спину и, насвистывая песню из детства, словно ничего не случилось, пошел по городской улице. Про себя чародей думал о том, в сколь странном городе он оказался. На общем фоне его улыбчивое лицо и веселое настроение смотрелось как белое пятно на черной ткани. Встреченные люди ходили с поникшими головами, а на лицах читалась апатия. Кроме того, они были достаточно бедно одеты. Даже дорогие костюмы имели такие заплатки, что проще было бы купить новый, но нет. Это наводило чародея на нехорошие мысли. Дома в городе были под стать людям. Вроде и богатые, двух- и трехэтажные, если не выше, но в то же время некоторые нуждались в капитальном ремонте, а другие — в элементарном декоре. Все-таки намного приятней смотреть на ухоженную покрашенную стену, чем на вроде и целую, но с облезшей краской. То, что в городе что-то не так, Арон окончательно понял, когда столкнулся с необычной картиной. Стражники поймали парнишку десяти лет отроду и тащили сопротивляющегося ребенка с собой. Нахмурившись, Арон пошел прямо к ним, все-таки творить беспредел на своих глазах маг никогда не позволял. — Служивые! Куда идем? — крикнул чародей, останавливая троих патрульных. — Ты еще кто? — бросил, судя по эмблеме на груди, лейтенант. — Арон Шиниган, маг, — скрестил руки на груди Арон. — С кем имею честь говорить? — Лейтенант седьмого патруля Дерик Хар. — Дерик, скажи мне, а куда это вы ведете этого молодого человека? — кивнул Арон на притихшего ребенка. — Он вор, господин Арон. Мы не первый раз его ловим на воровстве, и на этот раз ему не избежать наказания. — Хм… — косо посмотрев на дома вокруг и людей, Арон спросил: — А он единственный такой? — Нет, господин. Но можете быть спокойны, мы держим город под контролем и отлавливаем всех воров. — Хей, малец, ты чей будешь? — Арон опустил на ребенка свой взгляд. Но парень не ответил, лишь взгляд потупил. Несмотря на свой возраст, парень выглядел очень серьезным и собранным. Не хныкал, не рыдал, лишь бросал исподлобья злые взгляды на взрослых. Сам парнишка выглядел, как самый обыкновенный оборванец. Короткие засаленные взлохмаченные каштановые волосы, серые глаза, в ободранной одежде, с босыми ногами, а сам грязный настолько, словно из лужи достали. — Господин, не тратьте свое время на эту грязь. Вам чем-то помочь? — услужливо спросил воин. — Сколько стоит его вина? — серьезно спросил Арон. — Что?! — удивленно вскинул брови лейтенант. — Сколько стоит его вина? — Семь лир, господин. Молча сунув руку в сумку и вынув монеты, Арон передал их солдату. — Его долг уплачен? — Да господин, — растерянно ответил солдат, смотря на деньги в руке. — В таком случае, могу я забрать ребенка? — Конечно. Шен? — обернулся лейтенант к своему соратнику. Сделав шаг вперед, воин толкнул ребенка к чародею. Сам парнишка выглядел не менее удивленным, чем воины. Испуганным взглядом он смотрел прямо в лицо мага. — Благодарю. Развернувшись, Арон пошел дальше по улице, но всего через пару шагов, не оборачиваясь, бросил: — Ты идешь? Глянув на стражу, потом на мага, парень спешно побежал догонять волшебника. Пристроившись рядом с Ароном, парень то и дело поглядывал то назад, то на мага. — Ты, небось, голоден. Будешь лепешку? — спросил Арон, глянув на ребенка, а сам уже потянулся за походной выпечкой. Получив активные кивки, маг вытащил одну из лепешек. Как он и думал, ребенок действительно оказался очень голоден, он буквально набросился на несчастный высушенный кусок хлеба. Почти не жуя, парень откусывал здоровенные куски и сразу глотал. «Серьезно у них тут все», — подумал Арон. — Не давись, ешь спокойней. Никто не отнимет, — спокойно сказал маг, погладив парня по голове. — Как тебя зовут? Проглотив кусок и утерев рукой губы, ребенок поднял глаза к Арону и тихо прохрипел: — Седрик, господин. — Сильно горло болит? — уточнил чародей, уже снимая посох. — Угу, — кивнул Седрик. — Сейчас, погоди секундочку, — качнул головой чародей и коснулся посохом ребенка. Вокруг Седрика тут же поднялся небольшой голубой вихрь, который исчез так же внезапно, как и появился. — Вот так. Седрик, скажи, где твои родители? Но ребенок не ответил. Он просто стоял и не веря смотрел на волшебника, видимо, прислушиваясь к себе. — Седрик? — Не… не знаю, господин, — уже здоровым звонким голоском ответил ребенок. — Как это, не знаешь? — удивленно вскинул брови Арон. — Пару месяцев назад их забрали стражники за долги и больше я их не видел. — Вот значит как… — задумался чародей, огладив подбородок. — А сам ты давно тут живешь? — Всю жизнь, господин. — Хм… я ищу одного мастера. Он держит театр в этом городе, знаешь его? — Простите господин, не знаю, — поник парнишка. — Но зато знаю театр! Он у нас один в городе. — О! Отлично. — Правда, он давно не работает… — Почему? — Не могу знать, господин. — Ладно… не мог бы ты меня тогда к нему отвести? — Конечно! За мной, я покажу, — тут же оживился ребенок. Седрик в родном городе ориентировался очень хорошо, что неудивительно. Самым коротким путем он провел Арона к театру, встретив на пути своих друзей. Ожидая увидеть таких же беспризорников, Арон был приятно удивлен, что не все так печально. Лишь двое из шести оказались сами по себе, остальные все еще имели семьи, но, как сказали ребята, те тоже были в долгах. Дав ребятне оставшиеся лепешки, Арон оставил Седрика среди своих, а сам отправился к театру. Большое, в три этажа здание имело несколько специфический вид. За ним явно ухаживали, но в то же время было видно, что ухаживают постольку-поскольку. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо — значит, внутри кто-то есть. Плохо — что театр все равно в таком состоянии. Что же случилось, что театр закрылся? Постучав и подождав минуту-другую, чародей приложил руку к замку и прошептал заклинание. Щелкнул механизм, и дверь с жутким скрипом отворилась внутрь, открывая магу короткий, покрытый пылью коридор. — Мастер, вы тут? — крикнул Арон в комнату, но все было тихо. Стукнув посохом по полу, тем самым применив сканирующее плетение, Арон узнал, что на той стороне дома есть несколько источников магии. Крохотных, но тем не менее сильных. А кроме них дом оказался совершенно пустым. Прикрыв за собой дверь, Арон пошел по коридору. Посох, висящий за его спиной, засветился, подсвечивая магу пустоту. Справа и слева по коридору находилось по две закрытые двери, еще одна была в конце. Потянув руку и толкнув дверь от себя, чародей оказался в большом запыленном зале, где когда-то проходили представления. Если не брать в расчет пыль, то театр очень хорошо сохранился, нигде ничего не протекало, не облезло, складывалось ощущение, что само время бережно обошло это место стороной. Пройдя по центральному проходу между зрительскими креслами, Арон поднялся на сцену и ушел за кулисы, где находились те самые огоньки. За кулисами же его встречали аккуратно сложенные куклы и декорации. Чародей взглядом зацепился за куклу, которая не лежала, а сидела на деревянном ящике, причем так, словно её только что посадили. Сотканный из ткани мальчонка в элегантном костюме, со сложенными ручками. В ручках этих кукла сжимала старенький потертый листок, на который и смотрела. На голове — забавная остроконечная фиолетовая шапочка, на ногах — тканевые туфельки красного цвета. Примечательно, что на поясе у куклы был деревянный, искусно вырезанный меч. Также очень интересно было сделано выразительное, прямо живое личико. Грустные глаза, розовые щечки, даже губы! Кукла была настолько красивой и умилительной, что Арон невольно засмотрелся. — Хей, приятель, — тихо окликнул куклу чародей, опустившись на колено. Перестав изображать из себя неодушевленный объект, кукла подняла свои печальные, чуть ли не заплаканные глаза на побеспокоившего её чародея. — Скажи, где твой создатель? — Нету его, — тихо-тихо ответила печальным голоском кукла. — Он ушел? — кукла кивнула. — А когда вернется? — Он не вернется, — качнула головой кукла и заплакала, отпустив листок и прижав крохотные ручки к глазкам. Впервые Арон видел, как плачет игрушка. — Ну, тише. Ну что ж ты так… Я друг вашего мастера. — Правда? — посмотрела кукла на чародея. — Правда. Ну, иди сюда. — Взяв куклу, Арон сам сел на ящик и посадил куклу себе на колено. — Ну-ка расскажи мне, что с ним случилось? — Мастер… мастер… — начала игрушка, но снова заплакала. Признаться, чародей просто не знал, что делать. — Мастер… умер. — Ну, успокойся. Я здесь, чтобы помочь. — Я знаю… — Откуда? — Я чувствую. Вы очень добры. Прямо как мастер. Я точно это знаю. — Хм… как тебя зовут? — Тук я. — Тук, расскажи мне все сначала. Куда делся мастер? Что с ним случилось? — Хорошо. А… насколько сначала? — С самого. Я плохо знал мастера, но он подарил мне этот посох. Начни с того, каким он был, — зашел издалека маг. — Добрым! — сходу ответил Тук. — Очень добрым! Самым добрым! — Хех. Это ведь он вас сделал? — решил Арон помочь кукле собраться с мыслями. — Да. Мастер делал нас для театра. Он играл с нами. И радость для народа нес. Он любил нас. И своей любовью оживил. Каждого из нас. — На этих словах стоявшие рядом ящики с тихим скрипом приоткрылись, а из щелей показались любопытные глаза кукол. — В каждого из нас он вложил душу, каждым из нас он дорожил! А еще он очень много с нами общался. Мастер любил с нами общаться. — А что случилось потом? — Потом… в городе стали происходить перемены. — Крышки сундуков и ящиков открылись сильнее и из них начали выбираться куклы. Они просто стояли и смотрели, их было очень много. — Стража становилась жёстче, люди становились все беднее. Чтобы помочь им, мастер перестал брать деньги, показывал спектакли бесплатно. Мы несли им радость! Когда люди приходили, они становились чуточку счастливее, веселели. Забывали свои беды. Пусть на время, но все же. А затем об этом прознал барон. Злой-презлой барон. Он приказал схватить мастера. Ему не нравилось то, что мастер делал. Как его любили люди. Как уважали. А потом пришла стража. Они схватили мастера и поместили в темницу! Я там был. Там так сыро и так плохо пахнет. Все время где-то что-то капает, кто-то стонет, а стража ведет себя совершенно некультурно! — Какие они плохие, — цыкнул маг. — Да! А еще мастеру было почти нечего кушать. Я носил ему кушать, рассказывал о мире, я пытался помочь ему, пытался… как мог. Но этого было мало. А потом мастер сильно заболел. Его душа… она не могла быть в темнице! Она желала свободы, он не мог без нее. И потом… перед смертью… он отдал мне свое сердце. — На этих словах кукла протянула сложенные лодочкой ручки и показала то, что в себе прятала. Арон не поверил глазам — не каждый маг обладал такой силой, какое прятала в себе кукла. Зато теперь понятно, почему время обошло этот театр стороной. Яркое, чуть аловатое сияние озарило комнату, неся в себе теплоту. Арон даже протер глаза, столь тяжело ему было поверить в увиденное. И самое интересное — он смог прикоснуться. Эта сила… она не обжигала. Она несла в себе те светлые чувства, которые мастер заложил в свои творения, то, что он нес народу. Про себя Арон отметил, каких только чудес нет на свете, и какие только есть люди, способные на эти чудеса. И мастер был одним из них. И пока они — Арон и другие волшебники — воевали в мире реальном, пожилой мастер воевал со злом в мире духовном. — Тук, а листок, что ты сжимал… откуда он? — взяв себя в руки, спросил Арон. — От мастера, — пряча обратно сердце силы, ответила кукла. — Это он написал. Перед смертью… — последние слова прозвучали совсем тихо. Подобрав листок, Арон вчитался. В нем были слова о том, как Мастер сильно любит свои творения. И о том, что они не должны по нему грустить. Что мастер всегда будет рядом с ними. — Послушай, Тук, — окликнул куклу Арон, отложив листок. В его голове моментально сложился план действий. Барона не любили в городе. Очень не любили. И этим можно воспользоваться, а для начала стоило бы заставить Тука и его товарищей поверить в себя. Пусть они куклы, но они должны понять, какую силу держат в своих игрушечных ручках. И это не магия, а нечто куда более сильное — то, что затронет саму душу. — Да? — утирая рукавом невидимые слезы, отозвался Тук. — То, что здесь происходит — неправильно. И ты должен стать голосом мастера, — на полном серьезе сказал Арон. — Что? Я?! — изумилась кукла. — Да, ты. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что мастер очень хотел бы, чтобы вы продолжили спектакли! — Но… но ведь… мастера больше нет. И кто будет их проводить? — Вы будете их проводить, Тук. Вы! Ибо, как сказал мастер, он всегда будет с вами. Более того, ты носишь его сердце! И я уверен, что он будет очень рад, если вы продолжите дарить людям радость, тем более в такой трудный для всех час. И то, что вы тут сидите и страдаете… мастер такого бы точно не оценил, — качнул головой Арон. — Так что соберись. Ты и твои друзья. А иначе вы сами предадите то, во что верил мастер. — Да… да, вы правы, — оживился Тук. — Вы абсолютно правы, добрый друг мастера. Он не хотел бы такого. А мы… мы напомним людям! Обязательно напомним. Простите меня, я ведь даже не спросил вашего имени. Как вас зовут, добрый друг мастера? — Арон. — Спасибо вам, Арон! — Поднявшись, маленькая кукла обняла чародея. Обняла что было сил в этих крохотных ручках. — Но Арон, как нам это сделать?! Ведь мы всего лишь куклы. — Я помогу. Я разнесу афиши и подготовлю театр. А вы подготовите спектакль. Согласен? — Да! — Вот и хорошо, — кивнул чародей, улыбнувшись. — Не бойся. Теперь все будет хорошо, я обещаю. — Правда? — Да. У вас остались афиши? — Конечно! — Ну-ка, покажите их мне. Куклы сноровисто принесли магу со склада пару пачек. Поменяв с помощью магии дату, чародей взял листки и вышел с ними на улицу. Из-за угла прямо на театр смотрели дети, среди которых был и Седрик. Ухмыльнувшись, Арон пошел прямо к ним. — Седрик! — Простите господин, мы не следили, — тут же склонился мальчишка, да и другие состроили виноватые лица. — Вы как раз вовремя. Мне нужна ваша помощь. Поможете? — при этом чародей подкинул несколько монет. Сначала лица мальчишек вытянулись. Потом парни подобрались, выпятили грудь, а глаза загорелись. — Конечно, господин! С радостью! Только скажите! — заголосили мальчишки. — Тогда вот листовки. Развесьте их по городу — чем больше, тем лучше. Привлекайте всех. Только стражникам не попадитесь. Если будут проблемы, бегите сюда. Все ясно? — Да! — Выполнять! Нелепо, но старательно, на воинский манер ударив себя в грудь, ребятня разбежалась выполнять поручение. А Арон вернулся обратно в театр. До концерта оставались считанные часы, а ведь нужно было вернуть театру его первозданный вид. Первым делом, переходя из одной комнаты в другую, чародей убрал пыль. Затем восстановил и зажег освещение, которое оказалась в театре магическим. После этого где-то что-то отчистил от грязи, покрасил, смазал. Арон как раз приводил в порядок пол в главном коридоре, как от этого занятия его отвлек вбежавший дверь запыхавшийся мальчишка. — Господин! Там… — начал он, но в дверях показалась стража. — Какие-то проблемы, господа? — с ходу отреагировал чародей, загородив собой ребенка и взяв в руку посох. Взгляд, которым он смотрел на стражу, был отнюдь не добрым. — Э-э-э… — впали в ступор солдаты. — Ну? — поторопил их маг. — Этот мальчишка развешивал бумажки, — показал воин одну из листовок. — И? — Это незаконно. — Почему? — Театр давно закрыт. Представление некому показывать. — Представление будет. Не сомневайтесь, — заверил чародей стражу. — Так что с листовками все в порядке. — Эм… — Что-нибудь еще? — Нет, но… — Тогда, я попрошу вас удалиться и не мешать работе. — И чародей захлопнул входную дверь прямо перед носом воина. Расчет был прост. В следующий раз Арон надеялся встретить начальника городской стражи. Как говорится – зачем бегать, когда он сам к тебе придет? — Здорово вы их! — задорно отозвался из-за спины малец. — Ты как, в порядке? — повернулся Арон к мальцу, и тот активно закивал головой. — Хорошо. Передохни и, как эти уйдут, можешь выходить. — Хорошо господин! А… — Что такое? — А нам можно будет на спектакль? — Конечно. Ладно, мне надо возвращаться к работе. Если что, окно вон там, — указал Арон на комнату, из которой хорошо было видно входную дверь. Кивнув, мальчонка побежал высматривать стражу, а маг вернулся к облагораживанию театра. Благодаря магии и сердцу мастера, работы на удивление оказалось мало, намного меньше, чем думал Арон. А потому через час театр был готов принимать гостей. Несмотря на то что до представления оставалось полчаса, люди уже начали собираться. Правда, в один прекрасный момент пришел еще один отряд стражи, более серьезный, во главе с начальником городской стражи. — Какие-то проблемы? — ухмыльнулся Арон, а про себя подумал, что эти два слова ему скоро будут сниться. — Ты! Волшебник! Что ты здесь делаешь? — указал капитан на мага. — Собираюсь посмотреть спектакль, а что? — Согласно распоряжению барона никакого спектакля не будет, а тебя он вызывает на беседу в крепость. — Какая прелесть. В таком случае, передайте, пожалуйста, барону, что пусть сам сюда придет. Это раз. — Улыбка мага стала шире, а взгляд воина еще суровее. — А во-вторых, представлению быть. Если кто-то против, то пусть выскажется мне в лицо, я внимательно выслушаю. Вот, например, кто-то из вас против? — обвел маг солдат улыбчивым взглядом. — Нет… Нет. Нет, — заголосили стражники. — Ну вот. Так какие проблемы? — Нет проблем, господин маг, — рыкнул капитан. — Но прошу вас обратить внимание, что барону это очень не понравится. — О, господин капитан стражи, поверьте мне, это меньшая из его проблем. — Что вы имеете в виду? — Видите ли, кукольник был близким мне человеком. А я очень злопамятный. И если барон сам ко мне не придет, тогда уже я приду к нему. На задушевную беседу. Так что в ваших же интересах, капитан… — голос мага стал серьезнее, а взгляд посуровел. — Не стойте у меня на пути. И если я узнаю, что ваши люди решили помочь вашему хозяину, то… не обессудьте, — развел руками чародей. — Да как ты смеешь? Ты, чужак, пришел сюда и что-то требуешь?! Да ты знаешь, что с тобой сделают трое Великих?! — Вы не о том думаете, господин страж города. — При этих словах посох мага угрожающе засветился, хоть и висел за спиной. — Трое великих там, а я — здесь, рядом. Так что подумайте капитан, подумайте. Всего доброго! Последними словами Арон дал понять людям, что разговор окончен. Ошарашенная стража неспешно побрела обратно, то и дело оглядываясь на стоявшего на месте мага. Стоя на входе и скрестив руки на груди, Арон смотрел вслед удаляющимся стражникам. Он понимал, что барон не только этого не простит, но и попытается помешать, но чародею это только на руку. Независимо от того что предпримет барон — все будет на руку Арону. Маги всегда больше доверяли друг другу, чем даже королю, тем более именитые маги. Это раз. Два — барону не выбраться из города, пустись он бежать — собственная стража доставит его к Арону, только бы уберечь свои шеи. Он ясно дал это понять как их командиру, так и свидетелям. А три — это личная встреча с бароном. Но когда она будет, и будет ли — большой вопрос. Шло время, все больше людей стремилось попасть на спектакль, настолько, что за двадцать минут до начала все места были уже заняты. Но некоторых это нисколько не смущало. Кто-то пристраивался в конце зала, другие на втором техническом этаже с балкончиком, откуда видно сцену. Некоторые садились прямо на пол перед сценой, другие располагались вдоль крайних проходов. Как Арон и думал, сам барон так и не решился появиться, зато пришли некоторые стражники. Самые обычные люди, сдавшие свое оружие и броню на проходе, чтобы не нервировать мага. Как сказали они сами, очень хотели посмотреть на представление из детства. Потухли огни, остались только те, которые подсвечивали одиноко стоящую на сцене куклу. Тук стоял, сжимал старенький листок мастера и словно бы снова и снова прочитывал записанные на нем слова. Признаться, Арону и самому было интересно, до чего додумались куклы, ведь занимаясь своими делами, он за ними совершенно не следил. Стоя среди зрителей в конце зала, он, как и остальные, с любопытством смотрел на Тука. Шли минуты, кукла не шевелилась. Люди уже начали беспокоиться, но затем, внезапно для всех, кукла пошевелилась. Не было никаких нитей — для многих поразительным был сам факт того, что кукла двигается. Она подняла голову и посмотрела на замерших зрителей. А затем, отведя листок в сторону, Тук тихонько запел: — Историю ужасную я вам поведать должен, о бедном мастере, трудяге-добряке. Конец его истории для многих будет сложным. Всю жизнь работал он на старом верстаке, — голосок дрожал, казалось, что слова, что выходят из малыша, давались ему неимоверно тяжело. Но он продолжил: — Красивых кукол мастер делал для театра и ими на концертах управлял. А зритель был доволен от спектакля, ведь для народа мастер радость доставлял, — сделав паузу, Тук улыбнулся, а из-за кулис пошли другие куклы. Самые разные, от мала до велика. И глядя на них, люди переживали сильнейшие эмоции. Ведь перед ними было их детство. Те герои, которые дарили им яркие впечатления тогда, вновь стояли на сцене и напевали: — В куклы души он вложил и ими сильно дорожил, кукловод их всех любил, любовью кукол оживии-и-ил, — словно схватив звезду, Тук поднес её к сердцу. И пока он пел текст, остальные подпевали: — Злой барон прознал о кукловоде, о том, что все любили старика. Он неугодной картой был в колоде. И тут же стражники сковали мастера! Сидит в темнице старый кукловод, там сыро и зловонием несет, забыл давно о кукловоде том народ, лишь кукла часть души его в себе несет. И набирая обороты, они запели: — В куклы души он вложил и ими сильно дорожил, кукловод их всех лю-бил! А дальше Тук продолжил: — Наш добрый мастер сильно заболел. Он своей смерти смотрит уж в лицо. В его созданиях жизни огонек горел, то чудо, что он сделал, велико! И вот пред смертью старый мастер кукле свое сердце передал. У старца был характер, но без свободы он страдал. Все тут же смолкли, и запел только Тук: — В куклы души он вложил и ими сильно дорожил, кукловод их всех любил, любовью кукол оживии-и-ил. — И он демонстративно показал в сложенных ладошках спрятанное сердце мастера, как показал его Арону. И сердце сияло. Сияло, дарило свет и несло радость. Оно словно бы залечивало раны на самой душе, заставляло поверить в чудо. Даже Арона проняло, по его щеке скатилась скупая слеза, что уж говорить о простых людях. — Друзья. Не забывайте добра. Помните! Плохие люди будут всегда. И лишь вместе мы сможем сделать этот мир лучше! — провозгласил Тук. — Да, мастера с нами больше нет, но его тепло, его вера в чудо, его сердце осталось с нами! А теперь давайте вместе хорошенько повеселимся! С сегодняшнего дня я открываю кукольный театр имени Великого Мастера Всех Кукол! Арон отдал должное Туку. То, что началось дальше, сложно описать. Куклы шутили, смеялись, дурачились. Они делали то, для чего были созданы. Дарили чувства. Светлые чувства, о которых многие в этом городе уже позабыли. И все шло хорошо, ровно до того момента, пока Арон не почувствовал нарушение защитного контура. Тихонько покинув главный зал, он притворил за собой дверь. В этот самый момент входная дверь распахнулась, и в ней показался начальник городской стражи. — С возвращением, капитан, — улыбнулся маг. — Что-то случилось? — Я… хотел извиниться. Я думал над вашими словами, господин Арон. И хочу сознаться. — В чем именно, капитан? — Во всем. Что здесь случилось, как это случилось. Только прошу, не гневайтесь. Мои люди выполняли мои приказы, прошу, не трогайте их. — Смело, — оценил маг. — Очень смело. Так и быть, никого не трону, но вы расскажете мне все, что знаете. — Да, господин. — Барон в замке? — Да, господин. — Ладно, пойдем, навестим, хех, бывшего хозяина города. — Прошу за мной, господин. Капитан стражи повел мага прямиком к крепости. В пути Арон решил задать воину пару вопросов. — Итак, капитан, как насчет того, чтобы ответить на пару моих вопросов? — Конечно, — поправив воротник и смахнув каплю пота с виска, ответил воин. — Скажите, а как так вышло, что люди в городе в долгах, как в шелках? — Б… барон поднял налоги. Очень сильно… поднял налоги. — Вы с кем-то воюете? — Что? — Ну… ваша страна и ваш город конкретно с кем-то воюет? — Нет. — Может, тогда голодаете? — Нет, наоборот, урожаи очень хорошие. — Может, тогда вас замучили бандиты или нечисть какая? — Нет, господин. — Тогда скажи мне, мил человек, почему оно так? Почему люди в таком состоянии? Почему барон поднял налоги? — Не могу знать, господин маг. — Капитан стражи втянул голову в плечи. — Плохо. Очень плохо. А если подумать? — М-м-м… Барон правил городом через страх и власть. Он обеспечил нам очень высокие зарплаты и увеличил количество стражи вдвое. Я не знаю, что толкнуло его на этот шаг, могу лишь рассказать о том, как этот шаг реализовывался. — Ясно. А столица это все одобрила? — поднял бровь маг. — Нет. Они не знают. В столицу идут письма о том, что здесь все в порядке. — А как же проверки? — Все проверяющие проходят заранее оговоренный маршрут. — Я так понимаю, на том маршруте все выглядит цивильно и опрятно? — Да, господин. — А почему люди не уезжают? — Долги. Они не могут уехать, господин. Да и мы не даем. Вернее, не давали. — Хорошо, а чем вам не угодил старик-кукловод? — У него была харизма, а еще он был очень добр. Люди слушали его. Он мог помешать… да и мешал барону. — И кто был инициатором затеи? — Барон, господин маг. Но я отдал команду. Я не буду говорить, что мне жаль кукловода, я пытался донести до него мирным путем вести о переменах и тем самым спасти, но он не стал слушать. Он был слишком упрям. А потом мне ничего не оставалось, кроме как выполнить приказ. — Ясно. — Могу я спросить? — Конечно. — Вы не станете наказывать моих людей? — Нет. — А какое… каково будет мое наказание? — Пока не скажу. Лучше ответь мне, сколько по времени длится уже этот беспредел? Так они и шли. Арон расспрашивал воина и думал о ситуации в целом, а капитан стражи, переживая за свою жизнь, стараясь не заикаться, отвечал. Однако когда они пришли, крепость оказалась совершенно пуста. Ни барона, ни стражи, ни слуг. Зато явные следы того, что кто-то спешно собрал какие смог вещи и сбежал. — Вот вам и барон, — хмыкнул Арон. — Кажется, капитан, что вас кое-кто банально бросил. — Вам не кажется, — хмуро ответил начальник стражи, снимая шлем. — Этот пуд навоза собрал, что смог, и сбежал на своей карете. — Ваши люди ему помогали? — Нет, господин маг. После разговора я предупредил их о… некоторых изменениях. А зная, что вы придете сюда, они заранее покинули это место, дабы не стеснять ваши очи своим присутствием. Но никто не сбежал, все в городе, уверяю вас. — В таком случае прикажите им прочесать город. — Да, господин. Господин Шиниган… — М-м? — Могу я спросить, что вы намереваетесь делать? — Да. Отправь гонца в столицу с письмом. Опиши все, что здесь происходило, все приказы барона и прочее, во всех деталях и тонкостях. Я подожду, пока сюда прибудет комиссия. Вот она пусть и разбирается и с городом, и с вами. Как вы правильно заметили при нашей встрече, это не моя земля и, как следствие, не моя головная боль. — Как скажете, — поклонился воин, покидая мага. Через неделю в город в срочном порядке прибыла комиссия с уполномоченными лицами, отряженными для проверки города. Арон детально показал и расписал им, что здесь происходит, а люди активно подтвердили. Что было дальше, Арона не интересовало. Свой долг он выполнил. Собрав припасы, он собрался отправиться дальше в путь, но напоследок заглянул в театр. Все-таки неприлично уходить, не попрощавшись. — Спасибо вам, господин Арон, — сказал Тук, обнимая мага на глазах остальных. — Не стоит. Рад был помочь. Берегите себя и помните, ради чего вы были созданы. Больше не вздумайте пылиться на полке! — Никогда, — заверил Тук, отстраняясь. — Ну и хорошо. Прощайте! — Постойте! — М-м? — Это вам. — Тук протянул небольшой деревянный меч, в рукояти которого была проделана дырочка и продета веревочка. — Что это? — Мастер вырезал. Он дает силу тому, кто его носит. Мастер сделал его для меня, когда я был совсем слабым. — Спасибо, Тук, — улыбнулся Арон, беря амулет в руку. — Я буду его беречь. — Прощайте, господин Арон! Так, оставив за плечами кукольный театр, Арон отправился в путь… *** — Ну это уже совсем нереально. Нет таких кукол! — возмутилась супруга мельника из толпы. «Хлоп!» — закрылась книга, и люди вздрогнули. — Я же просил, — сурово сказал сказочник, осмотрев людей. — Мастер, простите, пожалуйста, — тут же поспешила девушка. — Дочитайте, пожалуйста. Еще раз осмотрев людей и убедившись, что больше желающих задавать вопросы нет, сказочник развернул книгу. — Итак. Столица государства Ма’Ранак встретила мага своим великолепием и чудесами, каких Арон нигде доселе не видел…