Мы не те, кем кажемся

Она хитрей змеи, хотя скромней голубки, Чиста как херувим, как сатана лукава, Податлива как воск, но как железо ржава, Прозрачна как стекло, но чувства так же хрупки. Бела как лилия, как лилия нежна, Во всем пленительна и фальши вся полна. (с) У. Шекспир При всей, казалось бы нордической выдержке, его всегда бесило её тихое спокойствие. Пару раз он заваливал её непомерной, несправедливой по своим объёмам, работой. Раз пять возвращал свитки с глупыми правками — придирался к её идеальным формулировкам. Отвешивал ядовитые замечания. Бесполезно — француженка была непробиваема. Не железная леди, но её спокойствие, граничащее с отрешённостью, выводило русского из себя. Докопаться до её сути стало практически его одержимостью. Прошло уже больше года после того, как Тёмный Лорд победил в последней битве, докучливый уже-не-выживший мальчик вымарывался из истории магического мира. Началась новая эпоха. Долохов занимал кабинет в российском Министерстве Магии, вернувшись к деятельности, которую оставил пару десятков лет назад — в маггловском мире его бы назвали кем-то, вроде министра иностранных дел, а заодно и ревизором, как бы нелепо это не звучало. Дипломат, в виду образования, из него получился бы неплохой, но методы русского были далеки от человеколюбивой демократии. Долохов — самый нежданный и нежеланный гость, где бы не появлялся... Впрочем, «человеколюбия» от него и не требовалось. Старый мир должен был быть переписан. На континенте медленно, но верно, устанавливался новый порядок. Сопротивление ещё существовало, но неоспоримый перевес сил был на стороне Пожирателей. После каждого его возвращения - не важно, при полном параде, или с ног до головы залитого чужой кровью, он по-чиновнически отчитывался (и это точно было новым веянием в его распорядке), на пару часов уединяясь со своей атташе... Нет, в самом деле, после этого милая француженка выносила из его кабинета стопку бумаг со свежими подписями... Как при Антонине осталась Флёр Делакур? Странное стечение обстоятельств. Француженка работала в министерстве до победы Тёмного Лорда. Антонин, тот ещё эстет, уступил искушению оставить красивую блондинку при себе (она может стать полезным инструментом в разведывании планов сопротивлении — как вам такой аргумент?). Он забрал её с собой в Москву, первое время дрессируя заклятием Империо, постепенно снижая контроль. Мало ли, что выкинет эта девица с кровью вейлы и преданностью погибшему мужу. Билл Уизли мог бы занять камеру (возможно даже бывшую камеру самого Антонина) в Азкабане, но предпочёл погибнуть под стенами Хогвартса. И даже после освобождения от запретного заклинания, мадемуазель Делакур осталась тихой и покорной воле русского пожирателя. Она беспрекословно исполняла все его поручения — это было удобно, но Долохов каждый раз надеялся, что вот-вот, вот сегодня! — и она подаст голос... Этого всё никак не происходило...