Милая таверна

Огненный шар разорвал покой вечерних улиц Невервинтера, и на один миг жизнь застыла. Горожане пригнули головы и вжались в каменные стены, пытаясь рассмотреть, откуда пришла беда. Кто-то перебежками бросился к посту стражи. Только несколько человек замерли на месте, не соображая, что делать. Впрочем, те, кто видел, как зачиналась схватка, успели мудро отойти в сторону с линии огня. — Кара! — Что? Все с ними в порядке, только опешили немного. Оклемаются через минуту, наверное. Молодая женщина вдохнула полной грудью, быстро оборачиваясь из стороны в сторону. Глаза её блестели, лицо раскраснелось, и она оглядывала поверженных противников с дьявольской улыбкой. — И это всё? Весь ваш план? Встать в кучу и просто выкрикивать угрозы, как обычно? Жалкое зрелище. — Это не конец, — прошептал Ашни, не сводя глаз с неё — и с маленького колдовского огонька, пляшущего меж её пальцев. Он только пришёл в себя, вдруг обнаружив, что лежит на булыжниках мостовой, задыхаясь и с закопчённым лицом. — Со всеми тебе никогда не справиться. Ты разозлила половину Академии. — Да ну? Оглянись. Вы меня даже не задели. — Довольно! Это улицы города, а не арена для бойни. Ашни увидел, как к ним приближается статный человек в одеянии архимага, и от облегчения потерял сознание. Пришёл он в себя уже от резкой боли, когда не менее пострадавший товарищ закинул его руку себе на плечи. Повсюду вокруг студенты Академии собирали себя с поля неудавшегося боя под присмотром грозных глаз волшебника. — Надеюсь, Кара, однажды ты сама познаешь такое вот... «милосердие». Но будет это уже не сегодня. Идёмте, студенты, вас ждут занятия. — О, магистр Джокрис... а как же мы вернёмся в Академию? Ведь весь квартал всё ещё перекрыт стражей, из-за тех убийств пару недель назад. Архимаг сбился с маршевого шага, только сделав вид, что как раз собирался развернуться. Глаза его ничего не выражали. — Я предвидел это. Да, я всё это предусмотрел. Вам, студенты, на самом деле не нужно возвращаться в Академию, потому что вы... исключены. Да, за грубое нарушение техники безопасности и акты террора. — А что насчёт вас, магистр? — спросила Кара, откидываясь назад и сводя руки на груди. — У вас-то есть какой-то способ вернуться? Может, поделитесь с нами, а то нам, правда, очень нужно? Джокрис побледнел, но сумел справиться с собой, сохранив каменное лицо. — Мне тоже не нужно возвращаться в Академию, потому что я... уволен. Из-за бочки с дождевой водой у двери показалась чья-то лукавая голова, и вскоре Дункан Фарлонг уже поднялся во весь рост. Подходя к нерешительно замершим студентам, он похлопывал их по плечам, заглядывал в глаза и понимающе кивал. — Вы не волнуйтесь, братцы. Да, Академия вас бросила. Да, стража за ваши подвиги тут рада будет бросить вас гнить в сыром подземелье. Да, я и сам не в восторге, всё-таки, и мою жизнь тут чуть не угробили, и заведение чудом до сих пор стоит! Ну и бес с ними, забудьте; я не в обиде. Я вообще добрый, и даже отмажу вас, за в общем-то символическую плату. Вы пока заходите внутрь, располагайтесь, Сэл объяснит вам, что от вас требуется. Главное, не забывайте: пока вы со мной, у вас будет и стол, и кров, и стабильная работа. А повернётесь ко мне спиной — и можете прощаться с этим городом, а то и со свободой и с жизнью. Вон, даже Кара, и то довольна и уже не кусается. — Слышь, дядя Дункан, — помахала ему Кара, когда он проходил мимо. — Задумка твоя мне нравится, конечно, но вот подумал ли ты, что они постоянно будут со мной в одном помещении? Если что, я за себя не отвечаю. — Не волнуйся, девочка моя, — ответил счастливый трактирщик. — С архимагом и половиной школы за моей спиной... Я нанимаю их служить не в таверне. Я нанимаю их для Утонувшей Фляги, первой Академии в доках Невервинтера!