Октябрь Лоулайта

Зеркало Еиналеж тогда ещё не придумали, но Бейонд точно знал, что увидел бы в нём. Ему было 17, он сидел на полу в своей комнате у зеркала в полный рост и представлял, где сейчас находится L. Воображение рисовало ему дорогие отели, лучшие номера со всеми удобствами, и его, неказистого, сутулого, с торчащими волосами, в растянутой белой футболке и невзрачных джинсах – удивительно не подходящего этому месту. Би часто казалось, что он может протянуть руку и дотронуться до него, но пальцы неизменно упирались в холодную поверхность зеркала. Тогда Би представлял, что у него такой же температуры бледная кожа. Ему хотелось бы знать, где L и что делает каждый день. Какую сладость выбрал для себя сегодня? Сколько часов спал? Над сколькими делами работает одновременно? Он катал языком по нëбу эти и другие вопросы, жалея, что в доме Вамми некому их задать. Как выглядит и как ведёт себя L в этом месте не особо скрывали, так что Би вытянул из преподавателей и тех детей, что его помнили, максимум информации. Интересно, заметил ли кто-нибудь, что после таких разговоров он регулярно выпрямлял волосы? Спал меньше всех в своём корпусе? Предпочитал футболки другой одежде? Выпрямитель он стащил у A, кофе – с кухни в учительском корпусе, а футболки, правда, носил чëрные, но, похоже, все закрывали глаза на его проделки. Может, считали, что чем больше он подражает L, тем и правда ближе будет к нему, когда вырастет. Только Би не чувствовал себя близким L. Он чувствовал себя другим. Вместе с A они иногда пробовали гримировать друг друга под L (что было сложно делать без непосредственного присутствия натуры под рукой), и, подходя к зеркалу, Би на какое-то время мог поверить, что стал другим человеком – кем-то, похожим на великого детектива. Но он знал, что это не так. Он не великий детектив, он кто-то больше. Он кто-то, настолько близкий к смерти, насколько никто никогда не был. Би хотел бы знать, где сейчас L и что он делает каждый день. Не для того, чтобы соответствовать, нет – но чтобы делать больше. Страннее. Чересчур. Лучше. Его назначили тенью и отражением, и так хотелось отринуть эту вторичную роль, пройти сквозь зеркало и затмить собой фигуру человека, отбросившего тень и отражение. Затмить не светом, а накрыть его тьмой, заставив оцепенеть от страха.

***

В Калифорнийской тюрьме L побывал всего раз. В этом не было никакой рациональной необходимости, однако L почему-то не смог просто перелистнуть эту не очень приятную страницу истории Дома Вамми и направиться дальше. Он не знал, что собирается делать, когда увидит его, но посмотреть на Бейонда Бëздея всë-таки хотелось. L не требовалось видеться с главным виновником преступлений в обычных делах, но ситуация с Би была иной. Он словно имел право на встречу – бывший преемник L заслуживает подобного прощального жеста. И всё же, войдя в камеру, L понимает, что был не готов. Прошло уже больше года и ожоги, конечно, зажили, а волосы опять отросли. Би сидит в своей чёрной футболке на корточках, слизывает с пальцев какую-то гадость, а под глазами у него тёмные круги – теперь настоящие, не нарисованные. Он замечает L, улыбается криво и встаёт напротив прямо перед стеклом. L невольно наклоняет голову, рассматривая Бëздея теперь в полный рост, и тот повторяет это движение, но в другую сторону. Они сейчас так похожи, но чëрные одежды, шрамы и это выражение лица... Он словно его отражение. Но только в кривом зеркале.