Какова мать, такова дочь.

«… кой большой! Извини, но я не стану писать долгое вступление, а просто расскажу кое - что. Меня трудно было назвать хорошей матерью, прости. Постоянно не бывала дома, пила, не уделяла внимание. Моя милая, пришло время объясниться. Если бы я рассказала тебе об этом раньше, ты бы наверняка назвала меня сумасшедшей или спившейся, но сейчас, когда ты повидала столько всего, ты поймёшь и поверишь мне. Мир SBURB очень необычен, пожалуй, этого слова не достаточно, он по-своему великолепен. Покоряет своей красотой, но и грозит опасностью. Для начала, я хочу извиниться. Прости, что не стала задерживать тебя тогда, в начале. Наверно, со стороны это выглядело ужасно. Мать не ловит и не удерживает свою дочь в доме, когда та пытается сбежать, а на улице идёт метеоритный дождь. Просто со временем, становится очень больно видеть, как твои дети умирают, не смотря на все попытки спасти их. Моя дорогая, сейчас напряги всё своё внимание и читай внимательно. Я сдалась. Прости. Страйдер боролся, мистер Эгберт боролся, дедуля Харли бы боролся, а я перестала. Просто, каждый раз, вы всегда находили способ убежать, и чем более крайними были меры, тем хуже был итог. Вы всё равно сбегали, а мы оставались умирать либо здесь, либо скоропостижно погибали в игре. Вы были должны сыграть в эту игру. Всё было решено намного раньше. После каждого провала, всё начиналось сначала. Вы ничего не помнили, но мы не забыли, никто из нас. Каждая ваша попытка, каждая смерть, всё осталось в нашей родительской памяти. Раз за разом, мы пытались, как то исправить это, не дать запустить, или хотя бы войти в игру. Но всё было зря, вы убегали, побеждали нас в бою и уходили. Роуз, не дай Бог, тебе испытать такое. Видеть несчётное количество раз, как твой ребёнок уходит, при этом зная, что он вскоре погибнет. Почему было не сказать прямо? Роузи, я пыталась, и тогда ты назвала меня сумасшедшей и больше не виделась со мной, сидела в своей комнате и забаррикадировала дверь. На все мои истерики и мольбы, ты отвечала, что во всё виноват алкоголь. Это было больно, но не от твоих слов, а от осознания очередного провала. Ты также запустила игру и, выскользнув в окно, убежала. Я начинала отчаиваться, никогда не закрывала дверь, после твоего ухода, я молилась и надеялась, что ты вернёшься. Вести отчёт потерь становилось труднее с каждым разом. Не суди меня строго. Я люблю тебя больше всего на свете, люблю зато, что ты есть. Люблю за то, что не любишь меня. Ведь так было легче, правда? Солнышко, прости меня снова, и знай, я так горжусь тобой. Многие родители совершают ошибки, потому что считают, будто знают, что лучше для их детей, может я тоже допустила ошибку. Всё что я могу, лишь надеяться. Но позволишь ли ты доверить тебе миссию? Закончи всё это, пожалуйста. Знаю, самое тяжкое бремя, которое ложится на плечи ребенка, — это непрожитая жизнь его родителей, но я верю, что ты сможешь его вынести.» Роуз закончила читать письмо и поставила бутылку на пол. К горлу подступил ком, слёзы cами хлынули из глаз. Шмыгнув носом, девушка прижала к груди письмо и, откинувшись на спину, мягко приземлилась на землю. Столько всего сразу стало понятно, столько всего стало не значительным. Почему она не ценила тех мгновений, когда была рядом? Она бы ещё долго могла пролежать в таком состоянии, но в комнату вошёл Дэйв, всё, что оставалось блондинке, это резко повернуться к стене, чтобы друг не видел, как она плачет. Последний медленно подошёл к Провидице и носком обуви толкнул бутыль. Сосуд тут же упал на бок, выливая содержимое. - Твоя мать была бы разочарована. - Знаешь, в том, что твои родители умерли, есть свои плюсы. Ты никогда уже их не разочаруешь.