***
Команда Тумана стремительно продвигалась вперед, ловко маневрируя внутри каньона. Они придерживались формации треугольника, во главе которой стоял Кисаме. Один из членов команды ухмыльнулся и сказал: — Не думал, что Учиха, которых учитель велел нам опасаться — окажется настолько жалок. Недавно они встретили команду Листа, в которой был человек из прославленного клана. Они думали, что он окажет им достойное сопротивление, но против их во главе с Кисаме, противник оказался словно маленьким ребенком. Кисаме даже обрадовался. Он подумал, что наконец-то сможет заполучить легендарный Шаринган для своей деревни, но когда его пальцы уже тянулись к заветным глазам, появились Анбу Листа и велели им продолжать экзамен. — Когда мы начинали было двенадцать команд, — заговорил третий член команды, которого звали Суке. — Мы разобрались с шестью, плюс у Учихи было два свитка, значит они тоже вывели одну команду. Получается: осталось всего четыре команды. Такими темпами мы можем закончить экзамен еще до начало третьего этапа. По его лицу расплылась самодовольная ухмылка. Его опьяняло осознание того, что он входит в число сильнейших Генинов и когда он мечтательно представлял, как они с легкостью разберутся с последними командами, откуда-то со стороны послышался голос: — Вот это самоуверенность. Суке осознал, что голос принадлежит врагу и резко развернулся в его сторону, чтобы заблокировать атаку. Он простоял пару секунд в выжидающей стойке, но атаки не последовало, что удивило его. Внезапно, он почувствовал странное жжение в горле, а затем начал задыхаться. Его рука рефлекторно потянулась к горлу, и он почувствовал там тонкий разрез, из которого медленно начала вытекать кровь. Он развернулся к своим товарищам и увидел, как за ними стоит парень с белыми волосами, которого они видели на первом этапе. — Когда? — единственное что он успел произнести, после чего его горло было заполнено кровью, от которой он начал медленно задыхаться и рухнул на землю, медленно погружаюсь во тьму. Кисаме и второй член команды стояли, подняв оружие. Подобная картина их очень удивила. Суке был сенсором в их команде и именно из-за него им удавалось так успешно выслеживать другие команды в этих запутанных каньонах, полных мелких пещер. Кто как ни Суке должен был заметить скрытую засаду. — Это был ты, — губы Кисаме растянулись в зловещей улыбки, обнажая ряд акульих зубов. — Как я и думал: не все Генины Листа — мусор. Похоже будет интересно. — Так для тебя все это лишь развлечение, — спокойно произнес Эноки. — Что же… тогда я тебя не разочарую. Он резко бросился вперед, прямо на противника. Кисаме ожидал нечто подобное и был готов заранее. Он сложил печати: «Стихии воды: Взрывной волны», и из его рта хлынул огромный поток, который в считаные секунды мог затопить широкий каньон, в котором они находились. Эноки подпрыгнул в сторону боковой скалы, сконцентрировал чакру в своих ступнях и продолжил бег горизонтально земле, где до него не могла достать бушующая вода. Он подбежал на достаточное расстояние и резко отпрыгнул от скалы. Взмыв в воздух, он быстрым движением достал парочку кунаев и метнул их в сторону Кисаме из такой точки, откуда его не могла защитить стена воды. — Проклятье! Второй член отряда заметил, что Кисаме оказался беззащитен и бросился ему на выручку, ведь он главная сила их отряда и необходимо защитить его любой ценой. Кисаме же прервал свою технику и ловко защитился от первого куная, но второй резко изменил свое направление и вонзился прямо между глаз его товарищу, который уже подбежал к нему, но был совершенно не готов к тому, что сам станет целью нападения. Кисаме присмотрелся и заметил, как от куная, торчащего между глаз его напарника, тянется едва заметная леска, которая затвердела из-за влитой в нее чакры. Он проследил куда она ведет и его взгляд остановился на руке Эноки, где она и заканчивается. Этот беловолосый парень невозмутимо стоял посреди небольшого озера, которое образовалось в этом каньоне после технике Кисаме. — Ты кукловод? — С недоверием спросил Кисаме. — Нет, ты использовал не нити чакры, а обычную леску пропитанную своей чакрой для изменения траектории полета куная. Ловкий трюк, но вряд ли ты сможешь точно контролировать объекты таким образом. — Хм… — усмехнулся Эноки и резко дернул леску, после чего Кунай вылетел из головы его противника и вернулся обратно к нему в руку. — Этого хватило, чтобы разобраться с твоим другом. Теперь, — он вернул кунай в ножны на ноге и положил руку на свой клинок, — нам никто не помешает. Эноки выхватил клинок и снова бросился в безрассудную атаку на противника прямо в лоб. Кисаме понимал, что нельзя недооценивать этого парня. Он снова сложил печати: «Стихия Воды: Три Акулы Людоеда». После того, как он стукнул ладонью по поверхности воды, оттуда вынырнули три акулы, две из которых по очереди устремились в сторону Эноки. Когда первая акула приблизилась к Эноки — она вынырнула из воды, широко разинув свою пасть. Эноки в последний момент подпрыгнул, ловко избежав острых зубов, готовых перекусить его пополам. Уже в воздухе он извернулся и бросил в акулу сюрикен пропитанный чакрой молнии, что позволило ненадолго задержать ее. Он приземлился на воду и быстро провел ладонью по своему клинку, наполняя его чакрой молнии. Вторая акула вынырнула прямо перед ним, когда он закончил свои приготовления, и в миг была разрублена пополам одним, резким взмахом клинка, конец которого находился в воде во время замаха. Из-за силы, которую приложил Эноки для замаха — поднялась небольшая волна, но до того, как первая капля успела упасть, Эноки выбежал из-за стены воды и устремился прямо к Кисаме. Он подпрыгнул и резко замахнулся клинком. Он был быстр, но Кисаме все же мог уследить за его скоростью, он смог предугадать его атаку. В последний момент Кисаме взмахнул рукой и из-под воды вынырнула третья акула, которая все это время кружила вокруг него. Он предпринял отчаянную попытку защититься от безрассудной атаки его противника. Акула вынырнула как раз между Кисаме и Эноки, приняв на себя всю силу удара наэлектризованного меча, но все же — Кисаме стоял слишком близко и острие меча вонзилось ему прямо в грудь. Но когда меч пронзил плоть, не пролилось ни капли крови. Вместо этого — тело Кисаме взорвалось, превратившись в воду, которая сформировало плотный водяной шар вокруг Эноки, заключив его внутри. Позади этого шара из-под воды начал появляться Кисаме, прислонившись одной рукой к водяному шару. — Водяная тюрьма — очень полезная техника, — проговорил Кисаме. — Ну вот и все. Эноки взглянул на Кисаме. На его лице не было и следа панике, хоть он и был заточен в водяном шаре, где с каждой секундой ему сложнее дышать. — Техника и правда очень полезная, — проговорил Эноки, — но только когда противник не ожидает ее увидеть, — на лице эноки появилась едва заметная улыбка. Кисаме напрягся, что-то точно было не так. Его лицо передернуло, он почувствовал опасность и резко отпрыгнул в сторону, вытащив свою руку из водяного шара, тем самым развеивая технику. Когда он совершил прыжок, под ним, прямо из воды, выскочила рука с клинком. Кисаме был быстр, но Эноки все же смог задеть его. Кисаме отпрыгнул в сторону, он еле стоял. У него на груди зияла огромная рана, откуда бурным потоком капал кровь. Он смотрел на Эноки который появился из-под воды и на второго Эноки который был заточен в «водяной тюрьме». Кто-то из них был клоном, но кто? Будто отвечая на незаданный вопрос Кисаме, Эноки, который появился из-под воды, щёлкнул пальцами, и клон исчез в клубах дыма. «Неужели он с самого начала был теневым клоном? — Быстро проносились мысли в голове Кисаме. — Нет, такого быть не может! Но когда он поменялся с ним местами»? На лице Кисаме появилось озарение. Он вспомнил ту небольшую волну, которую Эноки поднял, когда уничтожил вторую Акулу. — Так ты специально поднял волну? — произнес Кисаме. — Тогда ты скрылся под водой, оставив вместо себя теневого клона? — Ты ведь мог одолеть меня, — задумчиво произнес Эноки, бросив быстрый взгляд на рану Кисаме, которую тот закрывал своей рукой. — У тебя просто поразительное количество чакры, — Эноки оглядел ущелье, где Кисаме смог создать огромное количество воды, — если бы знал обо мне больше и не недооценивал меня, ты бы победил. — Знал бы? Откуда ты знаешь столько обо мне? — Кисаме не мог понять, откуда у него столько информации о нем. — Ну знаешь, как говорят: «Знай своего врага и знай себя, и ты сможешь провести тысячу битв без поражений». Советую запомнить на будущее. Кисаме немного удивился. Он взглянул на своих мертвых товарищей, которые лежали неподалеку. — Ты не убьешь меня? Как их. — он указал на тела товарищей. — Зачем? — искренне удивился Эноки. — Держи друзей близко, а врагов еще ближе. «Когда это я успел стать его врагом» — подумал Кисаме. Внезапно, Эноки сорвался с места и быстро приблизился к Кисаме. Он стоял прямо напротив него и одним, резким движением его рука скользнула прямо к Кисаме. Он сорвал свиток, привязанный к его поясу, и произнес: — Еще увидимся… Кисаме Хошигаки. Кисаме смотрел в спину удаляющемуся Эноки и размышлял: «Так быстро? Он намного быстрее клона, за движениями которого я еле поспевал. И по его мнению, я смог бы одолеть его? Что за игру он затеял?»***
В комнате наблюдения повисла гробовая тишина. Никто не решался произнести и звука, пока не заговорил Хокаге, как обычно после того, как выпустил огромное облако дыма, которым затянулся из своей трубки. — Похоже в этом году экзамен заканчивается на втором этапе. — С едва заметной ухмылкой произнес Хокаге. За всю историю проведения экзамена, впервые случается нечто подобное. Суйказан стоял в сторонке и скрежетал своими острыми зубами, весь его план: выставить «Лист» жалкими слабаками — потерпел полный крах. Кисаме хоть и остался жив, но был серьезно ранен и выбыл из турнира, когда лишился всех свитков, которые он с командой успел собрать. — Учитель, — обратился к Хокаге Орочимару. — Я хочу встретить нашего юного Шиноби вместе с вами, надеюсь вы не будете против? Хирузен слегка удивился, Орочимару в последнее время редко проявлял интерес к кому или чему-либо. Его насторожило такое внимание: «Что же ты задумал, Орочимару» — Размышлял Хирузен, глядя на лицо своего ученика, который не мог отвести взгляда от монитора, на котором изображен Эноки.***
Эноки вошел в башню и попал в просторный зал на первом этаже. Обстановка была максимально минималистичной, всего лишь пара дверей с разных сторон, которые вели неизвестно куда и длинный стол посреди комнаты, за которым сидел уже знакомый ему Шинку Юхи и еще парочка Шиноби. Эноки подошел поближе и сказал: — Похоже я единственный. Шинки взглянул на него оценивающим взглядом, от которого внутри Эноки все сжалось. «Словно в душу смотрит», — подумал он. — Ты отлично показал себя. — ответил Шинки, — Хокаге хотел встретить тебя лично, он придет через пару минут. Пара минут прошли довольно быстро и одна из дверей распахнулась, а из-за нее вышли две фигуры. Эноки обрадовался, когда увидел старика, но не успел он улыбнуться, как по его телу побежали мурашки. Рядом с Хокаге шагал Орочимару и смотрел на него очень пугающим взглядом, будто увидел самую вкусную закуску в своей жизни. «Как же он пугающе выглядит. Что он вообще забыл на экзамене, он же должен препаривать лягушек в своих лабораториях… или кого он там обычно препарирует», — Эноки судорожно пытался понять, что здесь делает Орочимару и чем для него обернется их встреча. — Поздравляю мальчик мой, — радостно заговорил Хокаге, не успев еще толком подойти. — Ты отлично себя проявил перед другими деревнями, но… — Хокаге осекся и взглянул на Орочимару, а после продолжил, — ты был довольно безжалостен… даже к своим товарищам из «Листа», это часть твоего пути, по которому ты решил следовать? — В голосе Хокаге не было раздражения или злости, а лишь искреннее любопытство и беспокойство. Эноки не знал, как ответить. Он не испытывал радости, когда причинял боль людям, но ему и жаль их не было и это его беспокоило. Когда он стал таким хладнокровным? Раньше он даже подумать не мог, что не моргнет и глазом, когда будет убивать живых людей. Неужели такая короткая жизнь в этом мире как-то на него повлияла, или это из-за того, что ему известно будущее и он просто не обращает внимание на подобные мелочи. — Как всегда: стараетесь наставить юное поколение на правильный пусть, учитель. — Оборвал повисшую тишину Орочимару, а затем обратился к Эноки. — Когда-то я знал твоего отца. Наши взгляды часто не совпадали, но он был очень достойным человеком, ты на него очень похож. Я счастлив с тобой увидеться. Меня зовут Орочимару. — Рад познакомиться господин Орочимару, — Эноки вежливо поклонился. — Отец рассказывал о вас и ваших двух товарищах. Он восхищался каждым из вас. — То, что с ним произошло очень неприятно, — похоже Орочимару старался подобрать правильные слова. — Твое выступление было восхитительно, будет прискорбно если такой талант не сможет раскрыться. Хирузен напрягся, кажется, он понимал к чему подводит Орочимару. Да и Эноки уже догадался что его ждет: «Проклятье, — кричал его внутренний голос, — в какую игру я попал»? — Пойдем со мной, и я научу тебя, как понять саму жизнь! — в хриплом голосе Орочимару звучало еле скрываемое возбуждение. Хирузен улыбнулся услышанному: «Может это не такая уж и плохая идея. У мальчика есть стержень и Орочимару придётся с ним считаться». Эноки молча стоял и старался как можно быстрее перебрать у себя в голове все плюсы и минусы предложения, которое на него только что свалилось. Минусов было очень много и многие из них могли стоить ему жизни. Но это же сам Орочимару, человек, который посвятил всю свою жизнь, чтобы освоить все тайны мира и одна лишь возможность — лично прикоснуться к этим тайнам, заставляла забыть об опасностях которые его жду — это риск, на который он готов пойти, чтобы стать еще сильнее. — Почту за честь учиться у такого великого человека как вы, господин Орочимару. — Восхитительно! Орочимару медленно растянул это слово, будто смакуя каждую секунду этого момента. Его лицо озарила безумная улыбка, и Эноки на секунду подумал: не поторопился ли он со своим решением.