with you

Мокрая листва, кажется, уже прекратила доставлять дискомфорт, просто потому, что ты не обращала на неё никакого внимания. Часы и телефон были успешно забыты в лагере, и ты уже несколько часов сидела в лесу, давно прекратив попытки самостоятельно отыскать путь обратно. Когда вы всем классом пошли к реке, ты заметила развязавшийся шнурок, наклонилась, чтобы завязать и уже собиралась продолжить путь, но спустя пару шагов кроссовок снова развязался, и после этого ты поняла, что не видишь никого из своих одноклассников, и даже не слышишь издаваемого толпой школьников шума. Сперва ты пыталась найти свой класс, ходила в разные стороны и звала на помощь, но никто не отзывался, и ты, если честно, устала. Прошло ещё несколько часов, и ты поняла, что тебя искать никто и не собирался. Когда пошёл дождь, ты окончательно отчаялась, но всё же попыталась найти укрытие под кронами деревьев, которые, естественно, не могли тебе сильно помочь. Опираясь о ствол дерева, ты заплакала, после спустившись вниз. Сырая земля и листва не беспокоили тебя так сильно, как одиночество. После дождя солнце ненадолго вернулось на небо, но вскоре уступило сумеркам и ночной мгле. Стало холодать. Мокрая одежда дала о себе знать. И тебе снова хотелось плакать от своей безысходности. Конечно, пропажу должны были обнаружить, но ты почему-то вообще не была уверена, помнят ли ещё о тебе. С наступлением ночи на тебя напала сонливость. Тебе не хотелось спать в таких условиях, и кажется от промокшей одежды ты простудилось, но усталость оказалась сильнее чего-либо. И ты просто поддалась сну, приложив голову о ствол дерева. * * * — Т/и, эй-эй! Проснись, прошу тебя! — нежное поглаживание по щеке – первое, что ты чувствуешь, приходя в себя после сна. Последний человек, которого ты бы хотела видеть сейчас — Хонджун. Вы, мягко говоря, не переносили друг друга, и вследствие этого ты не понимала, что он здесь делает и почему смотрит сейчас так заботливо и волнительно. Узнав в своём спасителе Хонджуна, ты пытаешься отстраниться, но он не позволяет, сжимая в своих объятиях. Вопреки всему ты не хочешь отталкивать его сейчас — его одежда не сырая, а руки такие тёплые и уютные. И у тебя почти не осталось сил на сопротивление. Ты уже не замечаешь, как слёзы стекут по щекам вниз и даже попадают на чужую рубашку. Хонджун молча поглаживает тебя по голове, прижимая к себе сильнее. — Почему ты здесь? — Это неважно, Т/и. Главное, что ты в порядке. Даже не спрашивая как ты отделилась от класса и почему не пробовала искать лагерь дальше, Хонджун просто берёт тебя за руку, помогает подняться с сырой земли и отряхивает твою одежду. Его ладони аккуратно стирают слёзы с лица, а затем он молча ведёт тебя по тропинке в гору. Немного шершавая рука крепко держит твою, не собираясь отпускать. * * * — О, вы здесь! — Юнхо заглядывает в палатку, с любопытством осматривая тебя. Ты словила уже несколько подобных взглядов в лагере, но хотелось побыстрее добраться до тепла и спокойствия, поэтому тебе было абсолютно плевать. — Учитель искал тебя, Т/и. — Может госпожа Чхве оставит свои упрёки до завтра? — тихо говорит Хонджун позади тебя. Ты смотришь на него через плечо и, если честно, всё ещё не знаешь как себя с ним вести. Юнхо неправильно определяет настроение между вами и решает неудачно перевести тему. — Знала бы ты, с каким волнением он пошёл тебя искать, — Чон склоняется к тебе и его голос стихает до полушёпота, будто он рассказывает тебе вселенскую тайну и самого Хонджуна здесь нет. Да и ты сама прекрасно помнишь этот беспокойный взгляд Кима. — Я думал у вас не такие отношения. — Юнхо, — Ким строго смотрит на него, пряча за грубостью отчаянную просьбу замолчать прямо сейчас и не говорить ничего больше. Джун хочет добавить, что ты устала и тебя стоит оставить в покое, но Чон опережает его и бросает лишь одну фразу перед тем как покинуть палатку: — Вы ведь в курсе, что от ненависти до любви один шаг?