with you

moonlight — twice Глаза Чана светились искренней любовью, когда он смотрел, как ты танцуешь в лунном свете. Вечеринка под открытым небом — определённо лучшее, что с ним было за эту жизнь. Ты хохотала со своими друзьями, подпевала знакомым композициям и ни разу не присела. Под наблюдательным взглядом Чана то подруга, то друг, то знакомый утаскивали тебя на танцпол, к столу с закусками, к диджею. Ты всегда была окружена друзьями, и это делало тебя счастливой, и Чан надеялся однажды тоже стать частью твоего счастья. И он отчаянно хотел стать для тебя хотя бы просто другом. Его взгляд отвлёкся на что-то другое, помимо тебя, и он совсем не заметил, как ты плюхнулась на диван, рядом с ним и вздохнула, откидываясь головой на спинку дивана. Чан удивлённо перевёл на тебя взгляд, но сразу же отвернулся, боясь, что ты заметила. Бан вздрогнул, когда твоя рука упала на его плечо. Ты захихикала, наблюдая за его реакцией, на что Чан нервно улыбнулся. Сейчас он молился всем существующим богам, чтобы те не дали тебе увидеть его красные щёки в ночном свету. — Чани! Ты сидел здесь всю вечеринку? — Откуда т-ты знаешь? Ты улыбнулась и ничего не ответила. Чан внимательно смотрел на твоё лицо, черты которого мог бы вспомнить даже после потери памяти. Твой профиль был также прекрасен, и парень пытался прекратить рассматривать тебя, даже щипал за ногу, но отвести глаза был не в силах. Ты всё также смотрела в неизвестном направлении, и будто не замечала его, о чём подумал Банчан, но на самом деле ты смотрела на него боковым зрением, хотя в таком положении было крайне неудобно глядеть на его лицо. — Потанцуем? Не дождавшись ответа, ты резко поднялась с мягкого дивана и протянула ему руку, будто была уверена, что он протянет свою в ответ. Банчан растерянно смотрел на тебя, и вместо обдумывания твоего предложения, в его голове никак не укладывалась мысль, что ты позвала его на танец. Не было ли это слишком навязчиво — соглашаться? А может если он откажет, то ты расстроишься и посчитаешь его грубым? Мысли одна за другой мешали ему принять единственно верное решение. Парень тряхнул головой и вложил свою ладонь в твою, поднимаясь. Он встал так резко, даже не подумав о том, какое между вами ничтожно малое пространство. Ты улыбнулась в очередной раз, заставляя его сердце пропустить удар, и повела его за собой. Теперь лунный свет по-другому падал на твоё лицо, и ты была ещё прекраснее. Он чуть не поперхнулся воздухом, когда ты положила руки на его шею, притянув ближе, и аккуратно сжала пальцами ворот рубашки. Чан не знал куда деть руки, но твои глаза говорили о том, что ты ждёшь чего-то от него. Парень занервничал, и не успел придумать ничего лучше, кроме как расположить ладони на твоей талии. Вы медленно покачивались под ритм песни. Чан, не зная куда деть глаза, иногда смотрел на тебя, или бегал глазами по танцполу позади тебя. Но он точно чувствовал, что ты не сводишь своего взгляда с него. Он не знал причины, по которой ты так делала, но это определённо выводило его из состояния равновесия, в котором он старался предстать перед тобой. Волнение начинало накапливаться в нём, и Чан не знал, что с этим делать. За всё время вашего знакомства он ни разу не был к тебе так близко. Твоё дыхание почти смешивалось с его, и он чувствовал тепло твоих ладоней на шее. Всё вокруг замерло, когда ты придвинулась ближе и положила голову на его грудь, сильнее стискивая руки на шее. На секунду Банчан застыл, забыв как дышать, но ты не меняла своего положения, и всё также прижималась к нему. Он почувствовал лёгкое головокружение от подобной близости, в ушах шумело, щёки горели, а сердце грозилось побить какой-то невиданный рекорд по количеству ударов в секунду. Чан так переживал, что ты сейчас услышишь его сердцебиение, не знал, как ты отреагируешь на это. Спустя какое-то время твоя голова на его груди стала чем-то привычным, он не пытался отстраниться и немного успокоился. Чан боялся, что этот образ навсегда останется с ним, и он не захочет отпускать тебя после этого танца. Но песня грозилась подойти к завершению, а ночь напирала всё сильнее, заставляя хотеть спать, а не веселиться. Музыка закончилась. Несколько секунд тишины, и вдруг заполнивший её гул присутствующих, а затем следующая композиция, в корне отличающаяся от предыдущей. С её началом ты медленно отстраняешься, улыбаясь своей фирменной улыбкой, и Чан жалобно смотрит, произнося в мыслях: «Неужели это конец?». — Уже поздно, Чани. Пойдёшь домой? — Я...— парню так и хотелось возразить, и высказать своё желание остаться с тобой подольше, на всю ночь, а потом уж и на всю жизнь, но он лишь склонил голову и тихо пробурчал: — Да, наверное, мне и вправду пора. Ты не уловила его настроения и продолжила говорить таким же игривым и бодрым голосом: — Правда? Тогда ты мог бы проводить меня по пути. Лицо Банчана мгновенно озарилось глупой улыбкой, и он поднял голову, встречаясь с тобой взглядами. Он не успел заметить, как вы уже вышли с заднего двора дома, где проходила вечеринка, и шли по улице, держа небольшую дистанцию. Ночной шум успокаивал, но рядом с тобой Чану было сложно сохранить безмятежность. Ты задумчиво смотрела на дорогу перед собой, держа руки на своих плечах. Ты слегка растирала ладонями плечи, и Чан подумал, что ты замёрзла, и даже не подумав толком, снял свою куртку и протянул тебе. — Ох...спасибо, Чани. — Почему ты называешь меня так? — Потому что это ты. Банчан посмотрел на тебя, но не смог ничего прочитать на твоём лице, ведь ему казалось, что твоя дружелюбная улыбка на самом деле ничего другого за собой не скрывает. Ты улыбалась так для всех, и Чан знал, что он не исключение, но всё равно, каждый раз видя эту улыбку, терялся и надумывал лишнего. — Что это...значит? Ты легонько повела плечами, ничего не сказав в ответ, но как бы Чан не был смущён в твоём присутствии, ему показалось жизненно важным узнать, какой смысл ты вкладывала именно в эти слова. — Т/и, — Банчан остановился, и ты повернулась к нему. Свет фонаря незатейливо ложился на лицо, подчёркивая все самые прекрасные его черты. Но озадаченность и тень грусти совсем не красили парня. — Было бы лучше, если бы ты объяснила. — Всё довольно запутанно, — ты сделала шаг вперёд, но твой взгляд был опущен. Уже не первый раз за этот вечер Банчан хотел бы не гадать, а посмотреть тебе в глаза и прочитать всё в них. Но ты прекрасно понимала, что глаза – зеркало души, и даже если ты хотела, чтобы он заглянул в него, то не была готова к этому. — Но я могу помочь тебе распутать, если ты скажешь мне всё, — только неизвестно откуда взявшаяся смелость Чана могла объяснить то, как он оказался рядом с тобой в пару шагов. Его голос стал увереннее, будто он уже знал, о чём ты не можешь сказать. Его ладони потянулись к твоим, но остановились на полпути, когда ты начала говорить. — Я думаю, ты нравишься мне, Чан. И я не могу объяснить эти чувства как-то по-другому, но ты всегда рядом и ты всегда...в моих мыслях. У Чана спирает дыхание. Все признания и красивые слова, которые он так усердно готовился сказать тебе много раз, мгновенно покидают голову, как будто их там никогда и не было. Рот приоткрывается, но он не может сказать ни звука, пока ты наконец не поднимаешь к нему глаза. И смотря в них, Чан наконец понимает, что это наконец то, чего он казалось бы ждал так долго, его чувства взаимны. В этот момент любовь внутри него переходит все границы, наполняет его душу до краёв и выходит дальше. — Мне тоже! — он вскрикивает, пугая тебя. Но улыбка появляется на твоём лице раньше, чем он начинает объяснять. — Ты тоже нравишься мне, Т/и. Он хочет сказать что-то ещё, но ты не даёшь этого сделать, вставая на носочки и целуя его. Поцелуй быстрый, но он точно понимает, что ты не могла сдержать свои чувства, и если бы ты не сделала этого, то это определённо сделал бы он. Твоё лицо светится в лунном свете. Самое лучшее воспоминание Банчана, с которого он начинает новую часть своей жизни.